— Увы, я поняла, что ты — Рон, лишь когда мы свернули к морю и страх немного прошел. И то поначалу решила, что у меня глюки… Ведь я частенько мечтала о тебе. Как, впрочем, все женщины на этом побережье.
— И в Европе, дорогая. Но мы проскочили несколько мотелей. Завтра вечером я официально со всей своей свитой появлюсь в «Плазе», а пока хорошо бы отоспаться в тихой норе. Как понимаешь, мне позарез необходимо, что бы портье был подслеповат и нем, как рыба, а комната запиралась на хороший замок.
Ненси ударила себя ладонью в грудь: — Ты нашел и портье и комнату! Не окажите ли честь, мистер Сильвер, провести остаток ночи под моим кровом?
…Через час они сидели у воды, бросая в легкую волну камешки. Купание нагишом — особое удовольствие. Ночное море для двоих — это уже праздник гурманов. А здесь резвились знатоки, умеющие ценить тонкие наслаждения.
Звезд было много, слишком много. Те, что на воде, рассыпались брызгами, кружили каруселью вокруг тел, то взмывая ввысь фейерверком, то обрушиваясь сверкающим звездопадом. О звездах пел волшебный голос Сильвера, доносившийся из магнитофона.
— Я всегда буду помнить эту ночь. Она навсегда останется в моей памяти как самый дорогой сувенир. — Ненси вытянулась на полотенце, подставив осыпанное каплями тело лунному свету. — Я вообще верю во всякую романтическую чепуху, но умерла бы от смеха, если бы кто-то сказал, что мне предстоит провести ночь с самим Роном!
— Не похоже, чтобы ты страдала от отсутствия поклонников. — Рон склонился к Ненси, осыпая её брызгами и поцелуями. — Что же случилось, детка? От кого мы сбежали и кто сейчас целится в мою спину?
Выскользнув из объятий, Ненси села. — Сумасшедший! Я не трусиха, нет. Меня растили комнатной дочкой-куколкой, а я мечтала о славе с пеленок. Знаешь, Рон, такие счастливицы, как твоя жена Мони, заставляют умирать от зависти всех хорошеньких девчонок. — Выпятив грудь, Ненси приняла рекламную позу. — Ну чем я хуже?
— Ничем. И даже очень похожа на неё десятилетней давности. Ну, когда у нас начинался сумасшедший роман.
— Вот видишь!
— Мони была совсем неплохой певицей. Пока я не навешал на шею бедной крошке малюток. И вообще… — он нахмурился. — Не потрепал ей нервов.
— Мне бы такое… Я ведь тоже не бездарность. Мистер Сильвер, вы любите джаз? — заговорила она голосом Барбары Стрейзанд.
— Здорово! — засмеялся Рон.
Ненси продолжала беседовать с ним голосами кинозвезд.
— Я умею так много всего, что мне не понадобились бы дублерши ни в триллере, ни в психологической драме. А снялась я лишь в одном ролике омерзительной рекламы. Знаешь, кого я изображала? Косую инвалидку, объевшуюся шоколадом.
— Погоди, дорогая, но откуда все это великолепие? — Рон кивнул в сторону роскошной виллы, стоящей за деревьями магнолий. Лишь в гостиной на первом этаже светился сквозь кремовые шторы мягкий свет.
— От мужа. Мы давно развелись. Это все осталось мне. Кейн уже обзавелся супругой, но продолжает вести себя как наглый собственник. Он преследует меня, грозит пристрелить, если застанет с любовником. Сегодня я пришла в отель со своим приятелем… Ах, неохота рассказывать… Давай поплаваем еще?
— Так Кейн выследил тебя, устроил сцену и, вероятно, скоро будет здесь?
— Я понимаю, как ты боишься журналистов и всякой шумихи вокруг твоего имени… — Ненси обняла его за шею и притянула к себе. — Рон, любовь моя, я обо все позаботилась. Пока ты был в душе после того, как мы занялись любовью в спальне, я позвонила Кейну по мобильному телефону и обещала пожаловаться его жене, если он не оставит меня в покое.
— Думаешь, ревнивец угомонился?
— Не сомневаюсь. Он здорово выпил и уже наверняка похрапывает в супружеской постели. Да ну его к черту! Если бы ты знал, как заводят меня твои песни, милый… — Ненси встала, но когда Рон устремился к ней, бросилась к дому.
Он обогнал её и встал поперек дорожки — так, как обычно стоял на сцене: широко расставленные ноги, играющие на груди мышцы, пряди светлых волос, разметанные по плечам. В темноте светились и дурманюще пахли высокие белые цветы. Ненси упала в объятия своего кумира, но тут же отстранилась:
— Иллюзии так сильны, милый… Я всегда воображала, что Рон Сильвер сочинял свои песни для меня. Особенно эту: «Ты ждешь меня в ночи, Нежная. Твоя кровь заревом освещает мрак моей души. Твоя любовь — мое дыхание. Я хочу прильнуть к тебе. Оглянись, я здесь, рядом — я твой преданный Вампир, Нежная…» — закрыв глаза, продекламировала Ненси. В её низком голосе звучало волнующая хрипотца.
Дев обнял прохладное, лунно-прозрачное тело девушки.
— В моей комнате со всех стен ты глядел на меня. А портреты Мони я отрезала ножницами и разрывала в клочья. Вот! — глаза Ненси гневно блеснули.
— Перестань, девочка! Мы в райском саду. Ты — единственная женщина на свете. Мою следующую песню я посвящу тебе… Я уже сочиняю её, Ненси… он пробежал руками по её телу. — В ней будет все: — и это, и это, и это… Рон подхватил Ненси: — На травке или на ковре?
— Везде…
Они очутились на толстом ковре возле камина. В большой гостиной мерцал огненный полумрак — пламя в газовых горелках камина пылало мощно и ярко. В хрустальных бокалах играли алые отсветы, дьявольские искры мерцали в черных зрачках Рона.
— Ты придешь на мой концерт? Ты даришь мне силы.
— Я всегда буду рядом, Вампир. Что бы мог пить мою любовь, как вино из этого бокала! — Ненси протянула бокал Деву. Он долго смотрел ей в глаза:
— Клянусь, это лучшая ночь в моей жизни. Сказочная, бесценная ночь…
— Положим, в этом мире все можно оценить. — В комнате появился мужчина в строгой черной рубашке. Узкие глаза хищно блестели. — Извините, что одет.
Он бросил любовникам одежду, налил у стойки бара коньяка и развалился в кресле.
— Так этот тип и есть твой ревнивый муж, детка? — Рон без суеты надел брюки, застегнул молнию серебристого платья на спине Ненси, задержав ладони на её груди. — Если он будет стрелять, то убьет обоих. Прекрасная смерть.
— Меньше всего рвусь убивать тебя, дорогой друг. Предлагаю решить все по-деловому и остаться друзьями. Ты славный малый, Рон, и главное чертовски богатый. На наш взгляд — даже слишком. У каждого свой бизнес. Прости.
Нед положил на стол видеокассету. — Во сколько ты оценишь этот шедевр? Я успел просмотреть материал. Сцены в спальне — убойные. Видно, что работали профессионалы. Здесь у камина тоже впечатляет. У моря, уж прости вышло хуже. Техника подвела… Но, думаю, твою супругу убедят и отдельные эпизоды.
— Ага, подловили, значит, сукины дети, Рона Сильвера? Признаюсь, идея не дурна. Я получил удовольствие. Декорации, вино исполнители подобрали со вкусом. — Рон поднял свой бокал и подмигнул Ненси. — Ты классная шлюха, Нежная.
Опустив глаза, Ненси стояла у камина. Пряди шелковистых смоляных волос падали вдоль щек, подчеркивали мраморную бледность.
— Двести тысяч. Торговаться не стоит — это минимум, по-дружески. — Мел подтолкнул кассету — она скользнула по столешнице прямо к Деву. Или завтра я продам эту киношку журналистам втридорога. Премьера состоится в здешнем кинотеатре. Тебе могут дать «Оскара», Рон. Признаюсь, ты мастер. Большой мастер — и на сцене, и в постели.
Ненси метнулась как стрела. Схватив со стола кассету, она подошла к камину и подняла над огнем руки: — Я выхожу из игры, Мел. Неудавшаяся актриса, неудавшаяся шантажистка…
— Эй, ты рехнулась?! Думаешь, он и в самом деле так осатанеет от твоего благородства, что станет сочинять о тебе серенады? Опомнись!
Мел обратился к Деву: — Эта малышка давно на мели. Она берется за любую работу и будет кусать локти, если сделает эту глупость.
Рон поднялся, подошел к Ненси, взял кассету, поднес к губам её руку и поцеловал. — Он прав, дорогая. Я не напишу тебе песню.
Рон усадил Ненси в кресло.
— Извини, я ни фига не смыслю в музыке. И денег у меня, к сожалению, не хватит на оплату твоих услуг, администратор. Хотя ты постарался как мог, растрезвонил важным птичкам, что в твоем казино появился сам Сильвер, пожелавший остаться инкогнито. О, как благородны наши сограждане! Как они любят благотворительность! Глазом не моргнув, одалживали «незнакомому» парню крупные суммы. А какая деликатность при этом — называли меня «Гарри» и делали вид, что не узнают. Каждый так хотел помочь Рону, отыграться. Каждый лез ему в дружки, расстегивал кошелек… Звездные минуты…
А скажите, господа, кто бы дал деньги Максу Бостону? Вы знаете такого, леди? А ведь только что провели с ним незабываемые и как выразились «драгоценные» мгновения. Не знаете… — он глубоко вздохнул и продолжил: На конкурсе двойников в Филадельфии я пел под фонограмму Рона и выиграл первую премию — морской круиз на два лица. Разве не обидно — мне — умнице, таланту, эстету, оплаченная прогулка вторым классом, а Рону все остальное?
— Обидно, — закусив губу, Ненси едва сдерживала слезы. — Всего лишь полчаса назад я подумала: тебе, наконец, повезло, девочка… Я влюбилась в тебя, гад! Обидно, конечно, обидно! Я все шептала себе: осторожно, детка, не свихнись от счастья — тебя обнимает сам Рон… Господи, до чего же заразно невезение. Это от тебя, Мел!
— Ну уж — дудки! Разгребай свое дерьмо сама. Кто кувыркался с ним в постельке? Ха! Надеялась захомутать звезду? — Мел демонически расхохотался. — Перед тобой — обыкновенный мелкий мошенник.
— О, нет, старина. Я — романтический авантюрист. К сожалению, людей моей профессии не изображают на афишах.
— И по ним сходят с ума красотки всех мастей. — Ненси сдерживала нервную дрожь.
— Постой, Нежная! — Рон недоуменно пожал плечами: — Разве тебе было плохо со мной?
— Но ведь ты — Макс. Двойник, подделка.
Макс крепко схватил Ненси за руку. — Идиотка! Может этот хренов суперстар — двойник, подделка. Может быть, ты сейчас плевалась бы, отдавшись ему… — притянув к себе девушку, Макс с гневной насмешкой посмотрел в её глаза. — Ответь честно, тебе и в самом деле нравится эта дребедень про Вампира? Ты развешивала над кроватью его фотографии?!