- Джесси! Это не твое дело! - рассердилась на девочку Каролин, убеждая себя, что ответ ей совершенно неинтересен, но при этом затаив дыхание в его ожидании.
Алекс засмеялся.
По спине Каролин пробежал холодок.
- О нет, тут все в порядке, - сказал он, обращаясь прежде всего к Каролин. - Да, у меня есть знакомые дамы и иногда бывают свидания. А у тебя?
Хотя вопрос адресовался Джесси, Каролин инстинктивно поняла, что речь идет о ней. Чтобы не признаваться, что у нее не бывает свиданий, Каролин решила помолчать. Но Джесси не была столь скрытной.
- Мне еще не разрешают ходить на свидания, - без злобы ответила она. - До пятнадцати лет.
- И когда это случится… года через четыре или пять?
- Нет, всего через два, - сказала Джесси. - А как будто вечность, - с драматическим вздохом продолжила она. - Но мне кажется, я не расстроюсь от отсутствия свиданий, раз их никогда не бывает у мамы.
Болтушка, рассердилась на дочь Каролин.
- Джесси, - начала она, внезапно осознав, что у Алекса могут появиться подозрения относительно возраста девочки.
- Никогда? - прервал Алекс, переводя взгляд на нее. - Правда?
Каролин почувствовала сразу и облегчение и беспокойство - облегчение оттого, что он заинтересовался отсутствием свиданий у нее, а не возрастом Джесси, и беспокойство - что все-таки отсутствие свиданий у нее вызвало у него интерес.
Из огня да в полымя…
Под его проницательным взглядом, будто читающим все ее мысли, Каролин не могла соврать. Это было бы плохим примером для Джесси.
- Никогда, - явно вынужденно призналась она.
- Почему?
Ну и настырный… Каролин сделала вдох и выдох, напоминая себе, что Алекс всегда был настырным. Не настырностью ли он притащил ее к алтарю - и прямо оттуда в постель?
Вздорная мысль снова забраться с ним в постель прожгла ее тело, заставив сильно застучать сердце и покраснеть щеки.
Взять себя в руки под его неотрывным взглядом было не так-то легко.
Покачав в ответ головой, Каролин скрыла за фасадом холодной индифферентности силу и страсть чувственного притяжения, которое по-прежнему сохранилось между ними спустя все эти годы.
- Я - мать-одиночка, - отрезала она. - И отношусь к своим родительским обязанностям очень серьезно, - продолжала она с торжественной нотой в голосе. - Я не люблю оставлять Джесси с сиделками.
- Аминь, - сухо вставил Алекс.
Джесси захихикала.
Он усмехнулся.
Чувствуя себя полной дурой, Каролин покраснела.
- Ладно, не знаю, как остальные, а я хочу есть, - решительно объявил Алекс, меняя тему. - Надеюсь, мы сегодня все же пообедаем?
Благодарная за прекращение мучений, Каролин с радостью произнесла:
- Да, пора обедать. - И обратилась к дочери: - Джесси, достань, пожалуйста, из холодильника все для салата, пока я зажгу газ в гриле.
Тут Алекс поймал ее за руку.
- Я займусь грилем.
Испуганная теплом, растекающимся от его легкого прикосновения по всему телу, Каролин взглянула на него в безмолвном удивлении.
Такие простые слова, но мягкость его голоса, свет в его глазах вместе с легким касанием рук дали мощный толчок переживаниям интимного свойства.
Каролин оказалась беспомощной перед нахлынувшими на нее чувствами. Ей ничего не оставалось, как вымолвить:
- Хорошо. - Она облизнула пересохшие губы и, сглотнув, пробормотала: - Я… э-э… подготовлю мясо для гамбургеров.
- Так и сделаем. - Алекс вышел.
- Правда, он потрясающий? - воскликнула Джесси, как только за Алексом закрылась дверь. - Я, наверное, влюблена, - с драматическим вздохом продолжила она.
Боюсь, я по-прежнему влюблена .
Кое- как собравшись с мыслями, Каролин выдавила из себя улыбку и с нарочитой медлительностью проговорила:
- Мне кажется, есть некоторая разница в возрасте.
- Фу, мама, - проворчала Джесси. - Я совсем не имела в виду эту слащавую дрянь.
- Знаю, золотце, я просто дразню тебя. - С мягкой и виноватой улыбкой Каролин направилась к холодильнику, чтобы достать мясо для гамбургеров и сосиски.
В этот момент вернулся Алекс.
- Что за слащавая дрянь? - спросил он, подозрительно осматривая мясо в руках Каролин. - Что-то не то с гамбургерами?
Джесси захлебнулась от смеха.
Каролин сухо объяснила:
- Нет, с мясом все в порядке; слащавая дрянь - просто девичьи разговоры.
- А-а… понятно, - пробормотал Алекс, переводя взгляд с одной на другую. - А мальчиков не пускают в слащавые девичьи разговоры?
- Ну конечно, нет, - произнесла Джесси, очень по-взрослому качнув головой. - В противном случае они не были бы девичьими разговорами, не так ли?
Каролин с гордостью засмеялась: логика ответа дочери превосходна.
- Что ж, тогда я не в счет. - Алекс, сдаваясь, поднял руки. - Я закрыл рот и приступил к работе. - Он пересек кухню и взял у Каролин гамбургеры. - Ну, кому класть лук?
В конце концов, думала позже Каролин, вечер получился удивительно приятным, учитывая даже неизбежную в этой ситуации напряженность.
Лежа в постели, усталая, но с открытыми глазами, Каролин припомнила весь вечер во всей его последовательности.
Алекс оказался приятным и удобным гостем, поскольку не только демонстрировал хорошее настроение, но и действительно помогал.
Он приготовил гамбургеры, потом поджарил и их, и сосиски - что было, правду говоря, уже лишним. Затем после обеда долго смешил Джесси своими шутками, помогая ей мыть посуду.
Господи, Александр Форестер - и мытье посуды! Можно ли такое себе представить?!
В какой- то, нет, в значительной мере его желание во всем помогать больше встревожило, чем обрадовало Каролин.
Тот ли это Александр Форестер, который ни разу и пальцем не шевельнул, чтобы чем-то помочь, за месяцы их брака? Тот ли это человек, который вряд ли замечал безупречную чистоту их дома - того дома, который он купил через несколько месяцев после свадьбы и который по его настоянию остался за ней после развода, того самого дома, который позволил ей приобрести для себя и Джесси этот дом?
Каролин поморщилась, припоминая отдельные случаи, когда Алекс замечал ее усилия по поддержанию порядка в доме. Как-то раз он сухо сравнил ее способности хозяйки с мастерством профессионалов, нанимаемых для уборки кабинетов в корпорации, где он работал, - единственном месте, которому он посвящал большую часть своего времени, своих усилий, своей жизни…
Слишком живо припомнив множество споров из-за этого его единственного увлечения, Каролин снова пережила глухую боль отторжения, которую постоянно испытывала во время их совместного проживания.
Эта боль усилилась, и Каролин расплакалась, посылая в адрес Александра проклятия.
Она, как и прежде, проклинала его за то, что стремление к успеху убило в нем все живые человеческие чувства. Он видел перед собой только работу - и служил только ей.
По прошествии лет Каролин, конечно, признала горькую правду, что ее реакция тогда была незрелой, как незрелой была и она сама, все еще цепляющаяся, в силу юного возраста, за иллюзию, что Александр - ее герой, ее рыцарь.
Грустный смешок осознания неправоты, рожденного жизненным опытом, раздался в тихой комнате.
Жизненный опыт теперь подсказывал ей вопрос: ну зачем ему, герою и рыцарю, выбирать себе спутницей жизни впечатлительную девочку, какой она была в восемнадцать лет?
Каролин знала, что она больше не та девочка с глазами-звездами. Она взрослая, знающая цену людям и жизни, она - женщина. Она изменилась.
А изменился ли Александр?
Тот Александр, которого она знала и с которым жила, пальцем бы не шевельнул, чтобы помочь.
Сегодняшний Александр сделал это без колебаний.
Тот Александр, которого она знала и с которым жила, и не подумал бы принести цветы.
Сегодняшний Александр сделал это.
Эти мысли вернули ее к прошедшему вечеру.
Когда на кухне был полный порядок, Александр предложил Каролин и Джесси поиграть в «Монополию» и довел обеих до банкротства.
О да, Александр - на редкость обаятельный гость, в ужасе признала она. Его шутки и поддразниванье привели Джесси в состояние почти беспрерывного хихиканья и, боялась Каролин, полной очарованности.
Джесси была настолько покорена им, что Каролин становилось страшно за дочь.
Вечер подходил к концу - к немалому облегчению Каролин - и они складывали фишки в коробку, когда Алекс совершил промах, небрежно упомянув о планах, которые были у них с Джесси на следующее утро.
- Итак, встречаемся завтра рано утром, - сказал он, улыбаясь, Джесси. - Отлично?
- Отлично, - невинно ответила та, кладя свою фишку в коробку.
Каролин переспросила:
- Завтра утром? Что завтра утром? - Она строго посмотрела на Алекса и Джесси.
- Алекс со мной идем за ракушками, - ответила Джесси, посылая улыбку их гостю.
- Мы с Алексом, - автоматически поправила Каролин, еще не поняв, в чем дело. - Нет, юная леди, вы завтра утром не идете за ракушками. Вы идете в воскресную школу, а потом в церковь.
- Но, мама, - захныкала Джесси. - Я же не знаю, сколько здесь пробудет Алекс, а в понедельник я пойду в школу. Ну можно я пропущу воскресенье?
Покачав головой, Каролин открыла было рот, чтобы отвергнуть мольбы, но Алекс, повторив ее движение головой, вступил раньше:
- Минутку, Джесси, ты ни слова не сказала мне о воскресной школе и церкви.
- Прости, пожалуйста, - вздохнула Джесси, опустив голову и демонстрируя полное раскаяние. - Мне так хотелось пойти с тобой за ракушками, что я, наверное, забыла, что завтра воскресенье.
- Да, завтра - воскресенье, и… - грозно начала Каролин, только чтобы прервать Алекса, узурпировавшего, по ее мнению, родительский авторитет.
- И ты, как обычно, пойдешь в воскресную школу и церковь, - сказал он более мягким тоном. - Мы можем пойти позже, когда ты вернешься из церкви.
- После воскресного обеда, - вставила Каролин, наращивая свой авторитет.
Губы Александра сложились в некое подобие улыбки.