От губернатора Сан-Педро Олоне узнал, что через три месяца у берегов Гватемалы появится испанский галеон с товарами на миллион пиастров. Флибустьеры прождали его три месяца в засаде, взяли судно на абордаж, однако в полупустых трюмах корабля оказались лишь бумага и железо! Галеон разгрузился где-то в пути. Терпение разбойников лопнуло, капитаны эскадры покинули Олоне. Он остался один со своей командой из 300 человек.
У берегов Гондураса корабль Олоне прочно сел на риф. Флибустьеры съехали на берег и полгода вели жизнь «робинзонов»: строили хижины, ловили рыбу, выращивали овощи и бобы, охотились на обезьян. Верхнюю часть корабля разобрали и построили небольшой барк. Но он был слишком мал, чтобы вместить всю команду.
Олоне с половиной флибустьеров отправился в море, чтобы захватить еще один корабль и вернуться за остальными моряками. У устья реки Никарагуа отряд Олоне попал в очередную засаду. Три сотни испанцев и союзные им индейцы атаковали настолько стремительно, что Олоне еле унес ноги. Погибло около сотни пиратов. Несмотря на тяжелое положение, Олоне продолжал свою охоту. Честь флибустьера не позволяла ему вернуться с пустыми руками.
В заливе Дарьей на утомленных скитаниями и обессиленных голодом флибустьеров напало племя диких индейцев. Раненый Олоне попал в плен. На исходе дня дикари устроили варварский банкет: разрубили пленного пирата на куски, зажарили на костре и съели. Жуткие вопли и пляски индейцев под бой барабанов и всполохи костров продолжались до самого рассвета…
«Генерал» берегового братства
С именем Граммона связаны последние подвиги флибустьеров с острова Тортуга. За проявленные в сражениях тактические таланты и личную храбрость береговые братья прозвали своего командира генералом.
Мишель де Граммон родился в 1645 году. Он происходил из древнего гасконского дворянского рода. В 14 лет юный гасконец вступился за честь сестры и смертельно ранил на дуэли гвардейского офицера. История дошла до самого короля Людовика XIV, который распорядился провести тщательное расследование. Перед смертью офицер дал показания, что дуэль произошла сообразно правилам чести. Наказания не последовало. Но чтобы умерить пыл гасконца и занять юношу полезным делом, король распорядился отдать его в школу юнг. Через несколько лет, получив офицерские галуны, Граммон стал королевским капером[3].
В то время Франция воевала с Голландией. На одолженные деньги молодой офицер вооружил старенький фрегат и отправился в Вест-Индию. У острова Мартиника французский капер захватил несколько голландских кораблей с богатым грузом. Доля Граммона составила 80 000 ливров[4]. Он отправился на остров Тортуга и умудрился за неделю прокутить всю добычу. Береговые братья были в восторге от такой лихости. На последние 2000 Граммон стал играть в кости и выиграл столько, что смог отдать долги и снарядить собственный пятидесятипушечный корабль. Королевскому каперу настолько понравилась вольная жизнь флибустьеров на Тортуге, что он решил выйти в отставку и присоединиться к береговым братьям.
Мишель ле Граммон во время абордажной схватки. Фрагмент гравюры XVII в.
Два похода Граммона на испанские города Маракайбо и Кумана в Южной Америке прославили молодого пирата. В 1682 году он решил напасть на порт Веракрус в Новой Испании (Мексика), который защищали сорок тысяч солдат и мощная крепость. Чтобы расколоть этот крепкий орешек, Граммон привлек компаньонов – известных пиратов Николаса ван Хоорна и Лорана де Граффа.
Голландец ван Хоорн начал морскую карьеру простым рулевым матросом на французских каперских кораблях. Скопив денег, он снарядил собственный корабль и стал грабить всех без разбора: голландцев, французов, англичан… Когда французы сели ему на хвост, Хоорн отправился в Америку и предложил испанцам сопровождать их торговые корабли в качестве военного эскорта. Те имели глупость воспользоваться услугами сомнительной личности. Улучив удобный момент, Хоорн ограбил доверенные ему суда и с богатой добычей прибыл на Тортугу. Он обожал красивую одежду и драгоценности, носил ожерелье из крупных жемчужин и перстень с рубином немыслимой цены. Вступив в береговое братство флибустьеров, он стал одним из самых богатых его членов.
Де Графф, тоже голландец по происхождению, служил на испанском флоте артиллеристом, пока не попал в плен к пиратам. В бою он проявил такую отвагу, мужество и хладнокровие, что восхищенные флибустьеры предложили достойному противнику присоединиться к вольному братству. Графф согласился и со временем обзавелся собственным кораблем. Однажды его блокировали два испанских галеона. Искусно маневрируя, он прошел между ними, открыв ураганный огонь с обоих бортов своего судна. Раненный ядром в бедро, Графф продолжал командовать боем; он лично наводил пушки и сбил мачту на вражеском корабле. В другом бою пиратская эскадра под его командованием после восьмичасового боя захватила три испанских военных корабля. Безудержной отвагой, блистательными подвигами и тонким искусством артиллериста де Графф заслужил безмерное уважение и восхищение береговых братьев. При всем том он слыл человеком благовоспитанным и утонченным, держал на борту своего корабля оркестр, который услаждал слух пирата за трапезой.
Три достойных джентльмена удачи собрали под свои знамена 1200 флибустьеров на семи кораблях. От пленных испанцев Граммону стало известно, что в порту Веракрус ожидают прибытия пары испанских кораблей, нагруженных какао. Флибустьеры подняли на двух своих кораблях испанские флаги и беспрепятственно вошли в порт. Когда испанцы опомнились, пираты уже хозяйничали на улицах города. Графф со своими людьми завладел крепостью, защитники которой не оказали им достойного сопротивления, так как приняли стрельбу и крики в городе за начало ожидавшегося религиозного праздника.
Граммон приказал запереть именитых горожан в соборной церкви и назначил за них выкуп: два миллиона пиастров. А чтобы пленники быстрее думали и стали сговорчивей, церковь обложили пороховыми бочками, угрожая взорвать священную обитель. Тем временем пираты грабили горожан. Флибустьеры успели собрать ценностей на шесть миллионов талеров[5], когда на горизонте показались семнадцать кораблей испанского флота, а с суши к городу подошел испанский полк. Пираты еле успели выскочить из сжимающихся клещей, не успев погрузить на корабли продовольствие. Но удача не покинула их. В открытом море к ним в руки попал галеон, перевозивший крупную партию муки.
На обратном пути ван Хоорн и де Графф не смогли договориться о дележе добычи. Ссора переросла в дуэль на саблях. В поединке Хоорн получил ранение в руку и умер от заражения крови.
Четыре года спустя Граммон с де Граффом решили напасть на принадлежавший Испании город Кампеш, разбогатевший на торговле кампешевым деревом – ценным материалом, из которого в те времена добывали краситель. Дело осложнялось тем, что короли Франции и Испании подписали в Европе мирный договор, и губернатор Тортуги, кавалер де Кюсси, строго запретил флибустьерам причинять какой-либо ущерб подданным пиренейской державы, однако он был не в силах заставить буйное племя выполнять королевские указы. Перед выходом в море Граммон заявил губернатору:
– Не беспокойтесь, ваша светлость. Мы пострижем овцу, не снимая с нее шкуры. Она даже не успеет заблеять.
У стен Кампеша Граммон применил психологическую атаку. Десант из тысячи флибустьеров на ботах под разноцветными флагами пристал к берегу, построился в колонны и под бой барабанов двинулся на штурм города. Изумленные испанцы не знали, что и думать: перед ними регулярная армия или шайка разбойников? Засеки, в которых притаились испанские солдаты, были сметены одним махом. Чтобы перебить защитников баррикад на улицах города, Граммон рассыпал по крышам домов снайперов. Оставалось взять форт. Пираты подвезли пушки с кораблей и в течение девяти часов обстреливали его стены. Через день испанский гарнизон покинул крепость, за исключением одного молодого идальго, который, движимый дворянской честью, решил, что лучше погибнуть в бою, чем покрыть себя позором, обратившись в бегство. Граммон распорядился даровать ему жизнь, осыпал подарками и пригласил храбреца отобедать.
Пока пираты сражались, жители Кампеша успели скрыться в лесах и близлежащих селениях, надежно припрятав свои сокровища. Граммон ежедневно посылал на поиски богатых горожан небольшие отряды, однако улов оказался незначительным. В подобных случаях пираты обычно применяли пытки, но Граммон не был мастером заплечных дел. Губернатор провинции начал против флибустьеров партизанскую войну, отказывался платить выкуп и вести переговоры с разбойниками. Угрозы сжечь город и казнить пленных на него не действовали. «Эта экспедиция закончилась полным успехом, если не считать отсутствия денег», – с едким сарказмом заметил один историк, писавший об этом походе.
Прежде чем покинуть Кампеш, Граммон решил с размахом отпраздновать именины Людовика XIV. Праздник начался орудийными салютами и парадом в честь короля. Затем флибустьеры на улицах города накрыли столы белоснежными скатертями с дорогой посудой и самыми изысканными напитками и яствами. Роскошный банкет продолжался до глубокой ночи, а потом пираты подожгли склады, где хранилось готовое к отправке в Европу кампешевое дерево на сумму 200 000 пиастров. Пираты не имели представления о ценности этого товара; достойной добычей они признавали только драгоценные металлы и камни, оружие и красивую одежду.
Грандиозный фейерверк искрами разлетался по городу. В дыму пожарищ эскадра Граммона и Граффа покинула залив порта.
Французский король не оценил столь масштабного мотовства в свою честь. Он послал военную эскадру на остров Тортуга, чтобы силой заставить непокорное вольное племя забыть о грабежах, заняться мирным трудом или поступить на службу в королевский флот. А чтобы командиры флибустьеров были сговорчивее, кавалер де Кюсси выхлопотал «генералу» Граммону кресло губернатора французской части острова Эспаньола (Гаити), а де Граффу – пост начальника полиции. Граммон поблагодарил губернатора Тортуги за оказанную честь, но пожелал перед официальным вступлением в новую должность