– Деньги поделим поровну на всех. Ответ мне нужен сейчас, немедленно. Англичане могут сняться с якоря сразу после праздника. – Внимательно и оценивающе выслушав заманчивое предложение, бородатый решил, что с этим моряком можно иметь дело.
– Идет, – отвечал он. Хлопнув в ладоши, он заказал бармену вина. – Выпьем за успех. Меня зовут Джордж. А эти мальчики – мои друзья. Они все сделают в лучшем виде.
Ночь была прекрасна, океан тих и ласков. Капитан «Перувиэна» утром уехал по делам в Лиму, часть офицеров и матросов еще не вернулась с карнавала. Оставшиеся на корабле пировали в кубрике. Мирный плеск волн о борт убаюкал вахтенных.
Робертсон с четырнадцатью компаньонами столкнули лодки в темную воду. Весла птицами пискнули в уключинах. Тени «мальчиков» Джорджа скользили по кораблю, словно призраки. Вдруг раздался глухой стон и ужасный хрип человека, захлебывающегося кровью. Избиение английской команды продолжалось недолго. Головорезы действительно знали свое дело. Среди них нашлось и несколько моряков, орудовавших под руководством Робертсона на вантах и реях.
Последний труп англичанина нырнул в океан. Мокрые якорные цепи поднимались и исчезали в клюзах кабестанов. «Перувиэн», распустив паруса, покинул сонный рейд Кальяо.
Первым делом Робертсон удостоверился в содержимом огромных ящиков в носовом трюме. Капитан Янг говорил правду: они доверху были набиты золотом.
Утром выяснилось, что на корабле нет запасов пресной воды. Джордж выделил двух человек и поручил им на шлюпке добраться до берега, чтобы наполнить пустые бочки. Жизненный опыт давно вытравил всякое доверие между этими людьми. Опасаясь, что «Перувиэн» уплывет без них, оба, как и все остальные, отказались выполнить приказ.
Джордж выхватил из-за пояса нож, но вмешался Робертсон:
– Сейчас не время выяснять отношения, Джордж. Надо как можно скорее набрать воды и уходить от берегов Южной Америки. Нас наверняка уже ищут. Предлагаю оставить одного человека сторожить золото на корабле, а всем остальным отправиться за водой.
На том и порешили.
Несколько дней «Перувиэн» с командой, пополнившей запасы пресной воды, под хорошим ветром лихо рассекал волны в сторону открытого океана, пока не попал в зону мертвого штиля. Когда огромное багровое солнце утонуло в океане, команда в поисках прохлады выбралась на палубу.
Лениво тянулась душная ночь. Робертсон, пользуясь моментом, ниспосланным свыше, приказал созвать всех на баке. Бандиты, изнывающие от жары, бессонницы и безделья, не заставили себя долго ждать.
Предстояло решить, как действовать дальше. Шотландец заявил, что не видит смысла делить золото, пока они не высадятся на каком-либо берегу: в море-то деньги не потратишь. Вопрос в том, куда и каким курсом плыть?
Шайка переглянулась: действительно, где лучше потратить деньги?
Из толпы выделился один из матросов по имени Вильямс:
– Нам не следует сейчас появляться в крупных портах. Глупо было бы угодить на виселицу с полными карманами золота. Надо некоторое время переждать, пока песок, поднятый «Перувиэном», не осядет на дно. Выберем уединенное местечко на каком-нибудь тихом райском острове.
Вильямса дружно поддержали.
Вершины Таити показались на горизонте легким белым облачком. На крик марсового[55] сбежалась вся команда. Стояло утро, прекраснее которого не мог бы вообразить даже самый великий поэт. Остров в богатом убранстве тропических лесов благоухал всевозможными ароматами.
Прибытие «Перувиэна» совпало с местным религиозным праздником. Туземцы, заметив в бухте большой корабль, тотчас столкнули в воду свои каноэ и окружили его, приветствуя моряков криками и взмахами рук. Ни у одного аборигена не было оружия. Приготовленные по приказу Робертсона гвозди, зеркальца, пуговицы пошли в обмен на бананы, кокосовые орехи и плоды хлебного дерева. Жители Таити выглядели дружелюбными, веселыми и красивыми. Один из них, в красочной набедренной повязке и огромном тюрбане на голове, поднялся на борт, пригласив гостей в деревню.
Моряков провели по прелестнейшим тропинкам через живописные плантации бананов, сквозь маленькие ухоженные леса кокосовых пальм, хлебных и апельсиновых деревьев. Водопады, падающие с уступов террас, радовали глаз и давали прохладу. По дороге путников развлекали пением тропические птицы диковинной окраски.
Робертсон нанес визит Эри, правителю деревни, и попросил его отправить группу соплеменников за ромом в английскую факторию. Рассыпав перед туземным князьком горсть золотых монет, шотландец в знак вечной дружбы подарил ему парадный мундир бывшего капитана «Перувиэна». Вельможа так обрадовался подарку, что тут же принялся исполнять желание щедрого пришельца.
Вечером, когда бочки с ромом надежно укрепили в трюмах, моряков позвали на праздник. Для почетных гостей Эри распорядился зажарить в ямах между камнями самых жирных своих свиней. Таитяне, достигшие высокого искусства в проведении всякого рода увеселений, развлекали захмелевших моряков. Особенным успехом пользовались молодые танцовщицы, прикрытые лишь гирляндами из цветов и куском яркой материи. Местные красавицы пользовались им столь искусно, что он одновременно служил им и предметом одежды, и средством обольщения. Заметив оживление среди гостей, туземный вельможа предложил им выбрать себе понравившихся девушек. Моряки не замедлили воспользоваться редким предложением.
Под утро они уговорили своих подруг отправиться на корабль, где якобы приготовили для них много подарков. Падкие до всяких украшений и безделушек дети природы обрадовались и согласились. На корабле их посадили под замок, и «Перувиэн», выбрав якоря, быстро покинул гавань.
В планы Робертсона не входило делить деньги с компаньонами и отсиживаться в райском уголке на краю света. Ему не терпелось завладеть всей добычей, засыпать прекрасную Терезу золотом и обрести ее любовь.
Шотландец пригласил к себе в каюту Джорджа и осторожно намекнул ему, что если поделить два миллиона не на пятнадцать человек, а на семь – именно столько людей потребуется для управления кораблем, – то доля оставшихся в живых возрастет вдвое. Главарь бандитов нашел математические выкладки капитана убедительными.
Когда заговор созрел, восемь человек обезоружили, под дулом пистолетов заставили сесть в шлюпку и оставили посреди океана без пищи и воды. Спустя некоторое время шлюпку случайно обнаружил проплывавший мимо корабль. В ней оказалось семь трупов и один истощенный моряк. Его удалось спасти. На Гавайских островах он без утайки рассказал о себе и обо всех злодеяниях жестокого шотландца.
Эта расправа еще больше подорвала взаимное доверие людей, остававшихся на «Перувиэне», и насторожила таитянок. В страхе за свою жизнь они часто собирались вместе и о чем-то шептались. Робертсон, ставший за последнее время очень мнительным, заподозрил девушек в подготовке заговора и настоял на еще одном массовом убийстве, объясняя это тем, что, даже если таитянки ничего не замышляют, они все равно свидетели.
Ради женщин не стали жертвовать последней шлюпкой. Бандиты обнажили кинжалы, и началась ужасная резня. Волны равнодушно внимали воплям. Привлеченные запахом крови, появились акулы. Хищники с жадностью набросились на выброшенные за борт исполосованные женские тела.
«Перувиэн», залитый кровью, часто меняя курс, с постоянно пьяной командой на борту, еще несколько месяцев блуждал по Южным морям[56].
Однажды вечером в каюту капитана резко постучали. Ввалился пьяный Джордж.
– На горизонте появились какие-то острова. Мои ребята считают, что дальнейшее плавание на «Перу-виэне» опасно: его наверняка разыскивают. Они хотят где-нибудь здесь спрятать сундуки, сменить корабль и вернуться за золотом после.
Робертсон охотно согласился с предложением команды: оно как нельзя лучше вписывалось в его новый коварный план.
Сокровища зарыли на острове Григан в Марианском архипелаге. Себе оставили только 20 000, найденных в капитанской кассе. Этой суммы и выручки от предполагаемой продажи «Перувиэна» должно было хватить до окончательного раздела главной добычи.
Избавиться от корабля решили на Филиппинах. Но продавать военное судно опасно. У покупателя обязательно возникнут вопросы. И когда «Перувиэн» достиг широты острова Вау, разыгралась следующая глава в написанном Робертсоном жутком сценарии. Шотландец, Джордж и Вильямс заперли четырех оставшихся в живых компаньонов в трюме, топорами прорубили дно, спустили шлюпку и налегли на весла. Корабль быстро погружался, выдавливаемый водой воздух пузырился у борта. Из недр гибнущего судна еле слышно доносились крики и проклятия.
Робертсон рассчитал все правильно. Здешние воды, покрытые сеткой морских путей, были весьма оживлены судоходством. На следующий день бандитов подобрал корабль, идущий в Рио-де-Жанейро. Они выдали себя за жертв кораблекрушения, заплатили за проезд и добрались до столицы Бразилии.
Робертсон энергично принялся за поиски судна, на котором можно было вернуться за золотом. Целыми днями шотландец рыскал в порту, обхаживал судовладельцев, пока однажды не принес сообщникам радостную весть: он нашел то, что надо – небольшой, но крепкий корабль.
– Выкладывайте деньги, я сейчас же иду составлять купчую.
Вильямс выложил свою долю из 20 000 пиастров, прихваченных на Григане. Джордж замялся: на днях он проиграл деньги в карты. Хорошо изучив крутой нрав капитана, он решил опередить назревавшие бурные события. Выхватил нож и молча бросился на шотландца. Тот еле успел увернуться. Лезвие пропороло полу куртки, а Джордж с размаху врезался в стену. Робертсон выстрелил ему в спину.
– Теперь, Вильямс, наша с тобой доля выросла до миллиона.
«Миллионеры» купили билеты на пассажирский корабль и спустя два месяца высадились в Сиднее. За все время пути они зорко следили друг за другом, опасаясь, что каждый из них только и ждет удобного момента, чтобы избавиться от компаньона. При таком раскладе Вильямс находился в куда более невыгодном положении: простой моряк, он не знал ни географических координат, ни названия острова, где спрятано золото.