, которое пережил мой народ, пустив на самотёк игрища вольнодумцев. Не могу допустить такого здесь. Хочу поговорить с императором. И мне очень нужна твоя поддержка в этом. Даже если просто будешь рядом или за руку держать станешь, разговор проще вести будет.
Таир шевельнулся было подняться, но я его удержала.
– Душа моя, я правильно понял: ты простила меня? Если так, то я готов на что угодно, лишь бы ты была рядом.
Улыбнувшись, погладила мужа по щеке, а потом склонилась в поцелуе к губам.
– Я рада, что ты смог вернуться, – отдышавшись после затяжного поцелуя, сказала я. – Ко мне, к детям, к нашей земле. Кстати, я духам за быстрый проход к тебе пообещала место заповедное выделить. Как Прасковья позволит, надо будет карту изучить, найти участок удалённый и закрытый и объявить его… да хоть землёй духов, с жёстким запретом для всех лезть туда. И императору надо написать. Попросить аудиенции. Но это всё потом, когда ты поправишься.
Таир смотрел на меня с тёплой улыбкой.
– Роксана, ты никогда не изменишься. Дела у тебя на первом месте.
– Неправда, – вскинула я брови. – На первом месте у меня ты и наши дети. Но дела тоже важны.
Глава 9
Кресла во дворце комфортные, мягкие. Так и хочется сесть поглубже, расслабленно откинуться на удобную спинку и переложить ответственность за спасение мира на других. И я с радостью бы это сделала, если бы не мои дети.
Да и не расслабишься особо, помня многолетние наставления бабушки Глафиры и чувствуя на себе пристальный, изучающий взгляд Дмитрия Васильевича.
– Вы просили об аудиенции, – прервал затянувшееся молчание император, – и пожелали, чтобы на нашей встрече присутствовал глава безопасности империи. Поэтому я пригласил Великого Князя Андрея.
Царевич Андрюша легко поклонился нам, давая понять, что он весь внимание. Главным безопасником князь стал, когда на престол взошёл старший брат. Удивительное дело — насколько легкомысленным Великий Князь был на посту командующего флотами, настолько ответственным и требовательным стал на новой должности.
– Это так, Ваше Императорское Величество, – начал было Таир.
Но «Величество» отмахнулся.
– Мы одни, приём неофициальный, более того, мы с вами не сегодня-завтра породнимся. Обращайтесь попросту – Государь.
– Как прикажете, Государь, – склонил голову наместник. – Если позволите, суть обращения расскажет моя супруга.
Таир повернулся ко мне и будто невзначай взял за руку. Как я и просила.
– Государь, как вам известно, я дочь поражённого в правах Верхосвятского Петра Андреевича. Проживая с бабушкой Глафирой Александровной в деревне Калиновка в курной избе, я угорела почти до смерти. Выходила меня милостью Триединого целительница Прасковья Вадимовна, после чего я стала слышать советы святой Роксаны.
Я сделала паузу, ожидая реакции слушателей, но те недоверия не выражали.
– Много полезного узнала я от небесной покровительницы за эти годы. Но не так давно я стала получать от неё тревожные послания. И касались они, Государь, империи в целом. Думаю, что о нигилистах и людях, мечтающих о свержении власти, Великий Князь Андрей Васильевич вам докладывал. Уверена, что они не обделены вниманием службы безопасности, но дело в том, что это пока они больше говорят, чем делают. К сожалению, скоро наступят времена, когда бунтари перейдут к активным действиям. Они начнут бросать бомбы в высокопоставленных сановников, подбивать рабочих на фабриках к забастовкам, будут распространять литературу, в которой порочится самодержавие.
– В смысле — бомбы? – спросил Великий Князь, уловив паузу в моём повествовании. – Где они их возьмут?
– Изготовят в своих лабораториях. Среди поклонников революционного движения много образованных людей: студенты, молодые непризнанные учёные, просто самородки. А составляющие для взрывных устройств будут везти из-за границы. Может быть, уже…
Император вопросительно посмотрел на брата, тот недоумённо поднял бровь – пока такой информации у него нет.
– Что-то ещё? – было заметно, что настроение Дмитрия испортилось. Вряд ли кому понравится знать, что в этот момент кто-то где-то возможно готовит на него покушение.
– Пожалуй, да… – нерешительно начала я, но, почувствовав ободряющее пожатие Таира, продолжила увереннее. – Государь, под угрозой вся императорская семья. Мне были показаны такие страшные картины возможных событий, что я содрогаюсь, вспоминая их: перевёрнутые взрывом кареты, оторванные конечности, выстрелы в упор.
Дмитрий, переживший не одно покушение, завозился в кресле и вдруг, не сдержавшись, воскликнул:
– Да что мне их, вешать, что ли?
– Ни в коем случае, Государь! – я даже ладони в протестующем жесте выставила. – Казнив злодеев, вы возведёте их в ранг мучеников, и на их место тут же придут последователи. Самое лучшее для них – это кандалы на ноги, кайло в руки и в глубокие шахты, полезности для государства добывать.
Сказала я это так жёстко, что мужчины посмотрели на меня с удивлением, смутив меня едва ли не до слёз.
– Хорошая у вас покровительница, Роксана Петровна, – после непродолжительного молчания и дождавшись, когда я успокоюсь, сказал император. – Благодарю вас за ценную информацию. Ступайте, а мы думать будем.
Но тут словно очнулся задумавшийся Великий Князь.
– Роксана Петровна, так вы говорите, материалы для бомб из-за границы везут? А не сказала ли ваша покровительница небесная, откуда конкретно?
– Нет, Ваше Высочество, об этом мне сказано не было. Но в одной из книг я прочитала такую фразу: «Ищи, кому выгодно».
После этих слов нас отпустили.
Собираясь на встречу с императором, мы предупредили Кирима о том, что будем в столице, но сына, к нашему разочарованию, в Москаграде не было – в полк отправили опыта набираться.
– Душа моя, позволь пригласить тебя на прогулку? – подставил мне руку, согнутую в локте, Таир. – У нас нечасто есть возможность побыть вдвоём, мы редко гуляем и преступно мало общаемся. Хочу завести традицию каждую неделю выходить в свет: театры, выставки, рестораны. Что ты пожелаешь. Мы слишком долго вели затворнический образ жизни и в обществе показывались только по необходимости. Это неверно. Ты красивая молодая женщина и должна блистать!
Проговаривая всё это, муж увлекал меня к выходу из дворца. Я и не сопротивлялась. Гулять, общаться, ходить в театр я вовсе не против. Даже на ресторан согласна, но блистать… Спасибо, нет. Не моё это. «Балы, красавицы, лакеи, юнкера…» На балах от пустопорожнего времяпрепровождения, монотонного, несмолкающего гула голосов, мелькания лиц и блеска бриллиантов я быстро устаю. Уже через час меня тянет если не в поместье к морю, то во дворцовый рабочий кабинет. Конторские книги проверять интереснее, чем слушать о том, что графиня Лапуховская дала отставку очередному любовнику, а барон Штольц вновь проигрался на бегах.
Начало лета в Москаграде чудесно. Пока ещё нет изнуряющей духоты, которая непременно наступит через полтора месяца. Цветут сады, и в воздухе стоит одуряющий аромат сирени. К вечеру заведут звонкие перепевки соловьи и лягушки. Как бы ни любила я Гиримский полуостров, но должна признать, что есть в это время года некая прелесть и в столице.
Мы ехали в открытом ландо, любуясь просторными улицами центра. Я так и не услышала, куда муж велел кучеру править. Да и разницы не было никакой. Я наслаждалась покоем после исполненного долга. Пусть я добровольно взяла на себя обязанность поговорить с императором на сложную тему, но, помня реакцию Таира на своё признание, трусила невероятно. Оттого и обратилась к старой легенде о небесной покровительнице Роксане.
– Лапушка, – привлекла я внимание мужа, положив ладонь на его обшлаг. – Безмерно благодарна тебе, что был рядом и за руку держал.
– Это такая малость, что я мог сделать для тебя, – улыбнулся Таир. – Я должен тебе намного больше.
Выйдя из ландо, мы неторопливо шли к ресторану, расположенному в речном пароходе, причаленном к берегу, когда из кустов выскочила взъерошенная девчонка лет семнадцати. Листочки, застрявшие в волосах, раскрасневшееся лицо… Она выглядела бы забавно, если бы не сжимала обеими руками револьвер. Или наган. «Милость Триединого, я совершенно не разбираюсь в оружии», – пришла вдруг в голову неуместная мысль.
– Умри, сатрап! – срывающимся голоском пропищала террористка и наставила на нас оружие.
Несмотря на то, что тонкие ручонки тряслись, в потемневших от волнения и страха глазах читалась уверенность. Такая выстрелит. Началось… Помянули лихо.
Глава 10
Замешкавшись, я не поняла, как очутилась за спиной Таира, уткнувшаяся носом в сукно мундира. Муж сориентировался мгновенно, прикрыв меня собой. Я попыталась было высунуться из-под его локтя, чтобы понять, что же происходит, но он не дал мне такой возможности.
– Вы подданная гиримского ханства? – спросил Таир, отвлекая девушку от непоправимого действия.
– Что? Нет… – последовал нерешительный ответ.
– Тогда ваш поступок непонятен. Я не мог причинить зла ни лично вам и никому из ваших родных, – голос Таира спокоен, демонстрируя уверенность наместника. – За что же меня убивать?
– Феликс… Феликс Борисович сказывал, что все высокие чиновники тираны и сатрапы! – запальчиво выкрикнула девчонка.
– Это ваш духовный наставник? – осторожно продолжил допрос Таир.
– Кто? Феликс? Нет. Он… Не ваше дело, кто он такой! – взвизгнула девица и, готовая выстрелить, подняла, опустившиеся под тяжестью пистолета руки на уровень груди.
Но было уже поздно. Я опомнилась, сплела и накинула на несостоявшуюся убийцу обездвиживающее заклинание. Тут и охрана, выделенная дворцовой службой безопасности, подоспела. Устраивая лошадок, они задержались и, поняв, что едва не прозевали нападение, сильно нервничали. Один из вояк, едва ли не в два раза больше задержанной, замахнулся, целясь девушке в лицо кулаком:
– Ах ты, курва!