лаке I Разбегаются блики…; Ряды огромных тополей / К реке сходились как гиганты, / И загорались бриллианты I В зубчатом кружеве ветвей…; Огненных линий аккорд, / Бездну зеркально-живую, I Ночью Place la Concorde, / Ночью дождливой люблю я; По озерам прозелень, полосы / И стальные отливы; И плывут из аллей бриллиантами I Фонари экипажей; Я бледные тона жемчужной акварели; Как желтый жемчуг – фонари; Река несла свои зеркала; Хрустальный день пылал так ярко.
В поэтических описаниях Парижа Волошин часто применяет акварельную технику. Прозрачные водяные краски накладываются друг на друга и просвечивают одна сквозь другую. Город просвечивает сквозь пелену дождя и тумана. В картинах города появляются образы прозрачных тканей, нитей, сетей и под. Волошин любит само слово прозрачный. Вот некоторые примеры поэтических акварелей: Улиц тусклые каменья синевой прозрачит тень; Мир живых, прозрачных пятен / И упругих, гибких линий; Овей мое сердце прозрачною мглой / Зеленых своих навождений! (о весне); Гляжу в окно сквозь воздух мглистый. / Прозрачна Сена… Тюильри…; Прозрачный холод синей дали; Vitreaux – камней прозрачный слиток: И аметисты, и агат; Затерявшись где-то, Робко верим мы / В непрозрачность света и прозрачность тьмы.
Образы прозрачного воздушного пространства: Тянут тысячи пальцев / Нити серого шелка («Дождь»); Очертанья сизых крыш / Скрылись в дымчатой вуали; В молочных сумерках за сизой пеленою I Мерцает золото, как желтый огнь в опалах; И из-за крыш и труб – сквозь дождь издалека / Большое колесо и Башня-великанша; Я жидкий блеск икон в дрожащих струйках дыма; Сквозь сеть алмазную зазеленел восток.
Вид города походит на акварель: Бледно пишет акварели I Эта бледная весна. Поэтому картина города передается при помощи прозрачных акварельных красок.
В малом цикле стихов «Париж», состоящем из девяти стихотворений, восемь из них насыщены цветообозначениями. В четырнадцати строках сонета IX – пятнадцать цветообозначений:
В молочных сумерках за сизой пеленою
Мерцает золото, как желтый огнь в опалах.
На бурый войлок мха, на шелк листов опалых
Росится тонкий дождь осенний и лесной.
Сквозящих даль аллей струится сединой.
Прель дышит влагою и тленьем трав увялых.
Края раздвинувши завес линяло-алых,
Сквозь окна вечера синеет свод ночной.
Но поздний луч зари возжег благоговейно
Зеленый свет лампад на мутном дне бассейна,
Орозовил углы карнизов и колонн,
Зардел в слепом окне, златые кинул блики
На бронзы черные, на мраморные лики,
И темным пламенем дымится Трианон.
В композиционном отношении цветообозначения расположены в текстах стихотворений по-разному. В одних случаях они открывают стихотворение, образуя цветовую увертюру к тексту. Например, в сонете «Парижа я люблю осенний, строгий плен» обозначения цвета сосредоточены в первой строфе:
Парижа я люблю осенний, строгий плен,
И пятна ржавые сбежавшей позолоты,
И небо серое, и веток переплеты —
Чернилъно-синие, как нити темных вен.
В других случаях цветообозначения открывают и завершают стихотворение, создавая цветовое кольцо. Есть стихотворения, в которых цветообозначения равномерно распределены по тексту и встречаются в каждой строфе. Такая структура включает в себя и цветовое кольцо.
В серо-сиреневом вечере
Радостны сны мои нынче.
В сердце сияние «Вечери»
Леонардо да Винчи.
Между мхом и травою мохнатою
Ключ лепечет невнятно.
Алым трепетом пали на статую
Золотистые пятна.
Ветер веет и вьется украдками
Меж ветвей, над водой наклоненных,
Шевеля тяжелыми складками
Шелков зеленых.
Разбирает бледные волосы
Плакучей ивы.
По озерам прозелень, полосы
И стальные отливы.
И, одеты мглою и чернию,
Многострунные сосны
Навевают думу вечернюю
Про минувшие весны.
Облака над лесными гигантами
Перепутаны алою пряжей,
И плывут из аллей бриллиантами
Фонари экипажей.
Когда Волошин обосновался в Коктебеле, в нем уже окончательно оформился выработанный за «годы странствий» взгляд художника, который воплотился не только в живописи (гуашь и акварель), но и в поэзии.
В коктебельских пейзажах к цветам парижского периода прибавляются новые цвета и появляются другие оттенки. Новые цвета: голубой, бирюзовый, рыжий, медный, горелый, багровый. Новые оттенки и сочетания цветов: сине-зеленый, изумрудно-синий, черно-синий, иссиня-серый, лилово-дымчатый, красно-бурый, медно-красный, коричнево-красный, буро-глинистый, солнечно-рыжий, золотисто-темный, черно-золотой, молочно-сизый.
Для обозначения красок коктебельской природы появляются новые минералы, металлы, горные породы, природные вещества: базальт, медь, ртуть, желчь, слюда, сланец, грифель. Новые растения: розы, глицинии, гиацинты, цветы шалфея, шафран, папоротник.
Входят в употребление новые драгоценные камни: бирюза, оникс, смарагд. Приобретают значение новые качества некоторых камней. Например, алмаз обладает многими свойствами: прозрачностью, способностью светиться, твердостью, режущей способностью. В разных контекстах выдвигаются на первый план разные стороны признака «алмазный».
Появляются новые сферы применения прежних цветов (море, холмы, новые краски неба, особые световые эффекты и т. д.) и растет их употребительность. В частности, возрастает употребительность лилового цвета. Лиловый цвет распространен в природе. В спектре лиловый цвет (лилово-фиолетовая гамма) противоположен желтому. В отличие от освещенных солнцем поверхностей лиловый цвет появляется в тени, затененных местах, особенно заметно к вечеру, при вечерних тенях, при вечернем освещении. В стихотворении «Пустыня» есть такие строки: И фиолетовые тени I Текут по огненным полям.
В статье «Итоги импрессионизма» Волошин приводит выдержку из книги Р. Сизерана «Les questions esthetiques contemporaines» (1904 г.): «Природа гораздо более цвет, чем линия. Самые тени – это цвета». Импрессионисты «делали тени ни черными, ни серыми, ни желтоватыми, но окрашенными согласно дополнительным тонам и потому часто фиолетовыми». Далее Волошин добавляет: «Фиолетовый цвет в тенях при своем первом появлении произвел ошеломляющее впечатление. Теперь в пейзаже он стал такой же традицией, как старый коричневый соус и тени из битюма» [Волошин 1988: 220].
Об окраске теней пишет Волошин и в статье «Англада»: «Импрессионисты перенесли всю силу красочности с поверхностей, освещенных солнцем, в тень. Они поняли непрозрачность солнечного света и прозрачность теней. Они поняли, что солнечный свет выедает цвета там, где он падает, и что силу тонов можно найти только в тенях» [Волошин 1988: 221]. Ср. в приведенных выше стихах: Робко верим мы IВ непрозрачность света и прозрачность тьмы.
Присутствие лилового цвета со всеми его оттенками говорит об отчетливом художественном зрении поэта. Опросы показали, что многие люди видят серый цвет там, где художник видит сиреневый, темно-синий – там, где художник различает лиловый оттенок. Вероятно, это явление объясняется тем, что многие называют цвет предмета безотносительно к освещению в данный момент времени.
Природа Коктебеля отличается изменчивыми и необычными эффектами освещения, вносящими всякий раз новое соотношение света и тени, новую окраску холмов и мысов, неба и моря. В соответствии с движением солнца и состоянием воздуха и моря меняется в течение дня и особенно с наступлением вечера вся картина в целом. Вот почему в коктебельских поэтических пейзажах Волошина так много цветовых обозначений и такое разнообразие цветовых сочетаний. Волошин воспроизводит окраску земли, неба, моря, воздуха, облаков и туманов.
Лиловый цвет в поэтических картинах Волошина выражается цветообо-значением лиловый, драгоценным камнем и цветами с лиловой гаммой тонов: аметист, фиалка, глициния. В лиловые тона бывают окрашены горы (А выше за холмом лиловые вершины / Подъемлет Карадаг зубчатою стеной[73]), небо (Лиловых туч карниз), воздух (Вижу к небу в лиловой мгле / Возносящиеся ступени), растения (Глухие заросли безлистых Лилово-дымчатых кустов), море (Широко шелестит фиалковая риза; Фиалки волн и гиацинты пены / Цветут на взморье около камней).
Знаменательно, что М. Цветаева в очерке «Живое о живом» пишет о первом впечатлении в момент приезда к Волошину: «сухость земли, стая не то диких, не то домашних собак, лиловое море прямо перед домом, сильный запах жареного барана, – этот Макс, эта мать – чувство, что входишь в Одиссею».
В стихотворении «Облака клубятся в безднах зеленых» – лиловый финал:
Облака клубятся в безднах зеленых
Лучезарных пустынь восхода,
И сбегают тени с гор обнаженных
Цвета роз и меда.
И звенит, и блещет белый стеклярус
За Киик-Атламой костистой,
Плещет в синем ветре дымчатый парус,
Млеет след струистый.
Отливают волны розовым глянцем,
Влажные выгибая гребни,