и др.
7. Реализация зияния с эпентезой – вставкой согласного звука (в основном йота [j] или гортанной смычки [/]) между двумя компонентами зияния. Гортанная смычка – это крепкий переход между гласными в зиянии, по терминологии А. И. Томсона [Томсон 1910: 238], при котором стяжение невозможно. А. А Реформатский в одном из редакторских примечаний в [Марузо 1960: 346] пишет, что «в диалектах русского языка встречаются эпентезы 〈…〉 [j], [в] между соседними гласными: скорпиён (скорпион), фиялка (фиалка), Левонтий (Леонтий), какава (какао); в литературном языке узаконены йотовые эпентезы в случаях Индия, Персия (ср. India, Persia)». В [Касаткина 2006] такие примеры эпентез: ди[jэ]з, кли[jэ]нт, пи[ja]р,
просторечные Лари[вó]н, рaди[вə]. Произношение с эпентетическим [j] некоторых слов с сочетанием ие кодифицировано в [Каленчук, Касаткина 2001]: кли[э]нт и кли[é]нт; ди[э]та и ди[é]та и др. слова с корнем диет-; ди[э]з и ди[é]з и др.
Гортанная смычка, кроме того, часто используется говорящими как средство выразительности речи. Если человек говорит с установкой на выразительность, необычность своей речи (например, так поступают ведущие разных молодежных и развлекательных передач), то он изыскивает любые фонетические странности слова, чтобы обыграть их в своей речи. Такими фонетическими странностями зачастую становятся как раз зияния, которые реализуются с гортанной смычкой в словах, где обычно она невозможна, например:
8. Аномальные реализации зияний. Сюда относим все остальные способы реализации зияний. Они отмечаются главным образом в тех случаях, когда ударный – первый компонент зияния или когда оба компонента занимают положение заударных слогов. Речь идет о таких словах, как х[áоу]с, пер[úу]д наряду с «нормальным» пер[úə]д, и некоторых других. Вот какие реализации зияния в слове радио приводит М. В. Панов: «Слово радио произносится:
Так же вариативно произношение слоъапериод и многих других» [Панов 1967: 65].
В данной статье предпринята попытка перечислить основные способы реализации зияний в русской речи, показать, каковы условия появления того или иного способа, привести примеры из звучащей речи. Отдельная часть статьи – эксперимент, призванный установить реализацию зияний в словах с сочетаниями – циа– и – цио– и факторы, влияющие на реализацию зияний в этих словах. Перспективы исследования видятся в дальнейшем детальном анализе языкового материала с целью обнаружения нестандартного поведения гласных в зиянии, в выявлении дополнительных факторов, от которых зависит реализация гласных в вокалических цепочках.
Ахманова 1966 – Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.
Бурцева 2003 – Бурцева В. В. Новый орфографический словарь-справочник русского языка. М., 2003 (электронная версия).
Зализняк 1977 – Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. М., 1977.
Каленчук, Касаткина 2001 – Каленчук М. Л., Касаткина Р. Ф. Словарь трудностей русского произношения. 2-е изд., стереотип. М., 2001.
Касаткин 2006 – Касаткин Л. Л. Современный русский язык. Фонетика: учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений. М., 2006.
Касаткина 2006 – Касаткина Р. Ф. О реализации некоторых вокалических сочетаний в русской речи (в печати).
Кузнецов 2006 – Кузнецов О. А. О реализации зияний в словах с сочетаниями – циа– и – цио– II Русский язык сегодня. Вып. 4. Проблемы языковой нормы / Отв. ред. Л. П. Крысин. М., 2006.
Крысин 2001 – Крысин Л. П. Новые аналитические прилагательные и явление хиатуса // Жизнь языка: Сб. ст. к 80-летию М. В. Панова / Сост. Л. А. Капанадзе; отв. ред. С. М. Кузьмина. М., 2001.
Марузо 1960 – Мару зо Ж. Словарь лингвистических терминов / Под ред. А. А. Реформатского. М., 1960.
Панов 1967 – Панов М. В. Русская фонетика. М., 1967.
Томсон 1910 – Томсон А. И. Общее языковедение. 2-е изд., перераб. и доп. Одесса, 1910.
Boersma, Weenink 2005 – Boersma P., WeeninkD. Praat: doing phonetics by computer. Computer program, version 4.3.16 (http://www.fon.hum.uva.nl/praat).
Е. В. Маринова (Нижний Новгород). Латиница в русском письме: проблема графического заимствования
Под графическим заимствованием обычно понимают воспроизведение заимствуемого слова в графике языка-источника. Считается, что такое заимствование возможно (и уместно) при наличии одного алфавита у языка-рецептора и языка-реципиента. Однако и при едином алфавите многие европейские языки предпочитают передавать на письме чужое слово своими средствами, в соответствии с орфографией родного языка (см.: [Берков 2003: 10–11]), т. е. избегают прямых графических (или орфографических) заимствований. Исключением являются различного рода идиомы, клише, специальные (например, музыкальные) наименования, составляющие международный фразеологический фонд. В отечественной лингвистике их называют иноязычными вкраплениями, или узуальными иноязычными вкраплениями. См.: happy end, mauvais ton, status qvo, tabula rasa, ego, NB, allegretto, appassionato и т. п. Эти особые интернациональные средства имеют давнюю историю употребления и в русском языке.
В том случае, когда алфавитные системы языков не совпадают, язык-реципиент вырабатывает определенные способы графического и орфографического оформления иноязычных слов. Например, для русского языка основным способом графической адаптации заимствования является так называемая практическая транскрипция, суть которой в том, чтобы как можно точнее передать русскими буквами фонемный состав иноязычной единицы. Принципы практической транскрипции формировались в нашем языке на протяжении нескольких веков и утвердились не сразу. Так, в период русско-французского двуязычия первой половины XIX в. вставки в русскую речь иностранных слов, словосочетаний и целых предложений, по словам М. В. Панова, представляли собой инкрустации: они произносились «по законам не русской, а французской фонетики» [Панов 1990: 147]. Сожалея о том, что «иностранный выговор» нельзя точно передать русскими буквами, многие не только оставляли иноязычные слова в оригинальном обличье (с Lagrangeejvt, beau mond'a), но и предлагали перевести русский язык на латинскую графику. Один из таких проектов, составленный К. М. Кадинским, критиковал в 1845 г. В. Г. Белинский (см.: [Суперанская 1978: 164]).
В настоящее время подобные проекты, по нашим сведениям, не предлагаются,[94] но приходится констатировать тот факт, что латиница в русском языке употребляется чаще, чем в советское время. Начиная приблизительно с 90-х гг. XX в., инографический облик слов оказывается иногда предпочтительнее родного, кириллического (особенно часто такие написания встречаются на страницах иллюстрированных журналов, молодежных изданий, в различных заголовках, названиях рубрик, телепередач).[95] По-видимому, в этом проявляется мощнейшее влияние английского языка (его американского варианта), более всего заметное на уровне лексики и менее – на других языковых уровнях.
По мнению некоторых исследователей, передача внешнего облика слов средствами чужого алфавита является «специфической (выделено мною. – Е М.) особенностью языка наших дней» [ТСРЯ: 11]. На наш взгляд, эту особенность можно считать новой только по отношению к предшествующей советской эпохе с ее «графико-орфографическим однообразием» (Т. М. Григорьева), поскольку в XIX в. инографические употребления – от отдельных слов и сочетаний до целых фраз – были частью литературной традиции[96] (см., например, произведения А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Л. Н. Толстого, где латиноалфавитные вставки нередки и, самое главное, мотивированны[97]), да и сама проблема инографического письма, как мы отметили выше, неоднократно обсуждалась в то время.
Ряд лингвистов предпринимают попытки обосновать использование двух графических систем в современных русских текстах. Как считает, например, С. П. Денисова, латиноалфавитная графика является «эксплицитным выражением поликодовости и переключения кодов» в восточнославянских языках; само же переключение кодов – это «целиком закономерное явление в социуме, в особенности тогда, когда заимствованным неадаптированным словом именуется товарный знак или знак обслуживания, а также фирма, музыкальная группа, фестиваль, разнообразные программы и т. п.» [Денисова 2004: 430]. Высказывается мнение о том, что графические заимствования, как и любые другие, «оказывают содействие возрастанию информационного ресурса языка, обновляя и расширяя его сферу» [Там же].
По мнению исследователя из Германии Корнелии Манневитц, употребление разных шрифтов в одном тексте может быть целесообразным и зависит от таких факторов, как вид лексики, степень её заимствованности, вид текста (жанр. – Е. М.), предполагаемый реципиент, престиж шрифта (см.: [Манневитц 2001: 323]). «Манипулирование», или «игру», с двумя языками и алфавитами некоторые рассматривают как средство привлечения внимания, выразительный речевой прием (см., например: [Zemskaja 1997]).
Однако большинство лингвистов оценивают чужой алфавит в родном языке резко отрицательно. Латинская графика рассматривается как проявление «варваризации» русской речи.[98] «В последние годы, – пишет А. Д. Дуличенко, – остро встала и проблема латинизации русского письма,