Николай ГольЖизнь замечательных растений
Салат с воображением
Воображение — великая вещь. Вообрази, что ты сидишь и ждёшь, когда мама приготовит для тебя салат. Ты сидишь на стуле за столом: и стол, и стул сделаны из древесины, то есть из растений. На столе — льняная скатерть, она тоже сделана из растений. И твоя рубашка — из растений. И воздух, которым ты дышишь, сидя в рубашке на стуле за столом, покрытом скатертью, во многом — результат жизнедеятельности растений: это ведь они поглощают из атмосферы углекислый газ и вырабатывают живительный кислород. И земля под домом, в котором ты сидишь в рубашке на стуле за столом, покрытом скатертью, ожидая салата, тоже по большей части состоит из окаменевших или сгнивших растений. А если дом, в котором ты сидишь, снабжается электричеством от тепловой станции, то и свет, горящий над столом, тоже из них: уголь, на котором работают теплоэлектростанции — это остатки древних растений. Одним словом, куда ни посмотри, без растений не проживёшь. А скоро будет готов и салат, приготовленный из растений. Из замечательных растений.
Говоря всерьёз, все растения замечательные. Все без исключения. Точно так же, как все животные, все рыбы, все горы, все долины. Замечательны все творения природы. Это человек по неумению или оплошности может создать что-нибудь не совсем замечательное. Но салат, которого ты ждёшь, будет замечательным наверняка.
Впрочем, зачем ждать? Давай приготовим салат сами. Необыкновенный салат — салат с воображением.
С чего бы начать? Начнём с далёкого XVI столетия.
Земляные яблоки, именуемые потейтос
Вообрази себе, что ты конкистадор — так назывались мореплаватели и солдаты, прибывшие из Испании к берегам Центральной и Южной Америки, чтобы завоевать богатые территории, населённые индейцами. Ступив на землю государства инков, конкистадоры двинулись вглубь стран, которые мы теперь называем Перу и Чили. Они ехали на лошадях — местные жители никогда до той поры таких животных не видели. В руках завоеватели держали мушкеты — огнестрельное оружие, индейцам тоже не известное. Но и сами завоеватели узнавали на этих благодатных землях много нового, ранее не знакомого.
Взять хотя бы замечательное растение, которое местные жители называли «папа» — травянистое, с тёмно-зелёными листьями, небольшими зелёными плодами и, главное, с подземными клубнями. Судя по всему, индейцы их очень ценили: клали в погребения, придавали форму клубней различным сосудам. И к тому же употребляли клубни «папы» в пищу — жаренными или варенными, или специальным образом высушенными на солнце. Особенно распространены эти лакомства были в районе предгорий, где климат довольно суров — небольшие кустики не боялись ни жары, ни холода.
Первое письменное свидетельство о замечательном растении принадлежит испанцу по имени Педро Чиеза де Леон. Когда ему было тринадцать лет, он пробрался тайком на корабль конкистадоров, отправлявшийся в Южную Америку, и так попал в Перу. Там в 1538 году он и увидел «папу». Это растение, по словам де Леона — род земляного ореха, который белеет при варке, как каштан, но не имеет твёрдой корки и напоминает подземный гриб трюфель.
Растение очень понравилось испанцам. Завоёванных индейцев обязали часть налогов платить клубнями и включили новую еду в рацион испанских моряков. Таким образом южноамериканское растение попало в Испанию, а оттуда — в Италию. Там оно получило своё первое европейское название — «тартуффоли», трюфель: в честь упомянутого де Леоном подземного гриба. Из Италии «тартуффоли» распространились по всей Европе: попали во Францию, Англию, Голландию. Но прижились далеко не сразу. Очень часто население относилось к новинке с большим недоверием. И некоторые основания для этого были.
Один английский капитан (может быть, это даже был знаменитый пират Френсис Дрейк, познакомившийся с нашим растением во время плавания у берегов Чили в 1578 году) привёз несколько кустиков к себе на родину и подарил знакомому лорду. Тот, высадив диковинку в своём имении, решил однажды угостить заморским продуктом гостей. Повар не знал, как правильно его готовить и поджарил в масле не клубни, а листья и стебли. Блюдо получилось отвратительным, горьким на вкус. А после застолья гости ещё и разболелись. Но повар не виноват: он ведь не знал, что в ботве «тартуффоли» содержится растительный яд — соланин…
Сама же история с застольем у лорда обернулась для «тартуффоли» самым удачным образом. По приказу разгневанного хозяина все посаженные кусты вырвали с корнем и сожгли, но в золе нашли испёкшиеся клубни. Они оказались очень вкусными. И замечательное растение стало быстро распространяться в Англии, получив название potatoes — «потейтос».
Но не только конкистадоры, пираты и лорды содействовали распространению «тартуффоли» по всей земле, этим занимались даже короли и императоры! Например, в Россию первый мешок чудесных клубней прислал из своего путешествия по Голландии Пётр I, очень любивший всё новое. Что с этим мешком сталось, мы не знаем, но через несколько десятилетий «тартуфель» в России считался очень изысканным и дорогим блюдом. Его подавали на торжественных дворцовых обедах — и в очень малом количестве. Ты только представь: на придворный банкет 23 июля 1741 года было «отпущено "тартуфелю" полфунта». А фунт, между прочим, это чуть-чуть больше 400 граммов! Вот сидят во дворце правительницы Анны Леопольдовны князья и графы, фрейлины и пажи, и на всех — 200 с небольшим граммов «тартуфелю»! А 12 августа, на празднование дня рождения малолетнего императора Иоанна Антоновича, на банкет было отпущено «"тартуфелю" один с четвертью фунт». А на обед в честь штаб- и обер-офицеров Семёновского гвардейского полка 20 ноября 1741 года — всего четверть фунта! Посчитай-ка сам, сколько получается в пересчёте на граммы. Что ж это за вкуснятина такая?
А ты попробуй отгадать, если не отгадал до сих пор. Скажи несколько раз подряд: «тартуфель, тартуфель, тартуфель»… Ну, конечно же, — это картофель! Обыкновенная наша картошка.
Тем временем 25 ноября 1741 года был совершён дворцовый переворот, Анну Леопольдовну свергли, на престоле воцарилась дочь Петра Великого Елизавета Петровна, и что же?
«Ноября 30-го: тартуфелю отпущено — 1 фунт»…
Прошли года, и стала править Екатерина II. Это была энергичная императрица, просвещавшая страну и продвигавшая культуру. Культуру картофеля — тоже. Он к этому времени назывался «земляными яблоками». Учёные-агрономы были уверены, что «Россия всякую пользу от того имела, если бы земляные яблоки во всех губерниях и провинциях разводились, так что и простой народ мог бы ими пользоваться». Только спорили: надо при готовке картошку чистить или не надо. Одни говорили: «Обязательно». Другие: «Ни в коем случае»…
Как бы там ни было, 31 марта 1765 года по инициативе царицы Сенат издал «Наставление о разведении земляных яблоков, называемых потейтос». Исполняя его, крупным помещикам выдали через Санкт-Петербургскую губернскую канцелярию клубни, годные к посадке. Распределялись они по специальному списку с точным указанием числа: кому — 71 клубень, кому — 52 клубня.
Осенью губернская канцелярия предоставила отчёт. Оказалось, что дела у всех пошли по-разному. Например, в имении Авраама Петровича Ганнибала, арапа Петра Великого, был посажен один гарнец земляных яблок, чуть больше килограмма. Урожай же получен — почти 27 килограммов! А вот в Сюйде, вотчине его брата, Артамона Петровича, посажено 40 клубней — и не получено ничего.
Но уже правнук Ганнибала, Александр Сергеевич Пушкин, писал об одном из своих героев, поэте Чарском, что тот
«втайне предпочитал печёный картофель всевозможным изобретениям французской кухни».
Надо сказать, что и во Франции пропагандой картофеля занимались самые высшие государственные лица. Аптекарь и садовод Антуан Огюст Пармантье, большой поклонник картошки, дошёл с просьбой о содействии в приобщении французов к новому овощу до короля Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты. Королевская чета отнеслась к идее весьма сочувственно. Но каждый из них подошёл к делу по-своему.
Королева на одном из балов, которых было тогда множество, украсила причёску цветами картофеля. Милое скромное украшение — зонтики белых, красноватых или жёлтых цветков. А раз так поступила первая дама королевства, остальные последовали её примеру. Цветы картофеля сразу же вошли в необыкновенную моду. Картошку стали сажать как садовое растение; пышные овощные клумбы расцвели в Версале и Фонтенбло. И всё равно цветков не хватало. В Париже начали даже делать искусственные цветы картофеля из бархата и шёлка. Но народ картошку не сажал и не ел.
Иначе поступил король. Около своего дворца в Малом Трианоне вблизи Парижа он велел засадить картофелем целое поле и поставить к нему охрану. За воровство кустов с этой плантации был объявлен огромный штраф. Однако негласно Людовик XVI приказал часовым на нарушителей не обращать внимания.
Вероятно, король не очень хорошо разбирался в природе картофеля. Зато он великолепно знал человеческую природу. Местные жители, привлечённые атмосферой тайны, быстро растащили посадки с королевского поля по своим огородикам. С этого и началось развитие картофелеводства во Франции.
Однако развивалось оно довольно медленно. Французов больше интересовали другие новшества. В 1789 году разразилась революция, к которой примкнул и садовод Пармантье; в 1792-м королевскую семью арестовали; в 1793-м — обезглавили. Но и в 1797 году в книге «Хозяйственные растения, произрастающие в окрестностях Парижа», картофель описывался как растение сорное и вредное для организма.
У нас в России картофель тоже не сразу стал повсеместно любимым продуктом. Хотя правительство продолжало всячески привлекать сельских хозяев к выращиванию замечательного растения — ведь неприхотливая картошка могла в случае хлебных неурожаев, частых в те времена, спасти людей от голода. Бесплатно выдавались клубни для посадки. Те, кто сажал картошку, поощрялись наградными листами и даже медалями с надписью: «За полезное». В одном из глухих мест Нижегородской губернии, в Княгинском уезде, местный исправник поступил в точности, как Людовик XVI, организовав якобы охраняемое поле для расхищения любопытными. И тем не менее…
Чем активнее принуждали людей к выращиванию картофеля, тем сильнее сопротивлялись крестьяне в некоторых районах. Даже награды вызывали их недоверие: если власти утверждают, что от картофеля только польза, зачем же награждают тех, кто сажает картошку? Что-то тут не так. Наверное, таится в земляных яблоках какая-то опасность и вред для человека!
Власти настаивали на своём. Крестьяне противились. Некоторые особенно набожные враги картошки говорили, что она — еда для нечистой силы. Один из таких проповедников, отданный под суд, показал следующее:
— Христианину негоже употреблять картофель в пищу. Клубни родятся с головой и глазами, наподобие человека, а потому тот, кто ест картофель, ест души человеческие. А ещё картофель есть тот запретный плод, который вкусили Адам и Ева, поэтому тот, кто ест его, не слушается Бога, нарушает святые заповеди.
Правительство издавало всё новые указы, принуждая сажать картошку. И тогда во многих губерниях — Пермской, Тамбовской, Оренбургской, Вятской, Казанской, Саратовской — разразились настоящие восстания, получившие название «картофельных бунтов». Против бунтовщиков посылали войска. Поля, которые могли бы стать картофельными, превращались в поля сражений. Звучали выстрелы. Гремела картечь. Лилась кровь. Крестьяне вооружались топорами и косами. «Вместо раскаяния, — доносил Тамбовский генерал-губернатор, — бунтовщики бросились с криками "ура" на меня и стоящих вблизи солдат».
Восстания были, конечно, подавлены. Год от года картофеля стали сажать всё больше и больше. Его готовили на пару и варили в кипятке — очищенным и в мундире, жарили, пекли. Но не только: добавляли в свечи для лучшего горения, добывали из картофеля крахмал и сладкую патоку, использовали высушенную ботву как корм для скота. А в 60-х годах XIX века, когда картофель стали перерабатывать на спирт, посадки стали особенно увеличиваться. «Сие растение, — отметил один учёный того времени, — всегда верно и изобильно награждает труды земледельца питательными своими произведениями. После пшеницы, ржи и риса едва ли ещё найдётся растение, которое могло бы равняться своей пользой с картофелем».
Сейчас картофель растёт практически на всех широтах, во всех странах. Его даже называют иногда вторым хлебом. И повсюду считают своим, отечественным продуктом.
Давай, готовя наш воображаемый салат, возьмём воображаемую отечественную картошку, почистим её, сварим, разрежем на мелкие кубики. Начало салату положено!
Синьор Помидор
Каждый, кто читал сказку Джанни Ро-дари «Приключения Чиполлино», знает синьора Помидора — толстого, краснощёкого, круглолицего.
Я — синьор Помидор.
Красен я и пышен,
А служу я с давних пор
У помещиц — Вишен.
Действие сказки происходит в Италии. Но, между прочим, по своему происхождению синьор Помидор вовсе не итальянец. Его историческая родина находится далеко, в другой части света.
Продолжая готовить наш воображаемый салат, представь себе, что ты конкистадор. Тебе это уже не впервой.
Вот ты ступаешь на побережье Южной Америки. Осматриваешься. Вокруг — огромные деревья, благоухающие цветы, ароматные травы, птицы с разноцветными перьями. А вот и бронзовокожие индейцы племени науатлака занимаются своими делами. Некоторые из них едят какие-то плоды — не очень крупные, золотистого цвета, ребристые. Дают и тебе попробовать.
— Что это такое? — спрашиваешь ты.
— Томатль, — отвечают воображаемые индейцы.
Корабли конкистадоров — не воображаемых, а настоящих — привезли томатль, то есть томаты, в Европу. Здесь они особенно понравились итальянцам — но не вкусом, а красотой. Их стали выращивать. Через несколько десятилетий в новых условиях плоды стали округлыми, многие ещё и цвет изменили на красный. Изменилось и название, но в основу его легла как раз старая окраска. Итальянский врач и ботаник Пьетро Маттиоли писал в 1554 году, что это растение даёт плоды «наподобие кругловатых яблок — сначала цвета зелёного, потом золотистого и красного. Называются они обыкновенно «pomi d'ог».
В переводе pomi d or — «золотые яблоки». А если без перевода, то получится «поми д'ор» — помидор!
А в 1554 году, рассказывая о помидорах, Маттиоли продолжал: «Их иногда едят».
Иногда! А что же с ними делали в остальное время?
Помидоры выращивали как декоративные растения, порой как комнатные цветы — на окнах в глиняных горшках.
Томатами лечились: считалось, что они помогают от чесотки и глазных заболеваний. Их дарили друг другу в знак нежных чувств, а во Франции даже называли ротте d'amoure — «пом д'амур», яблоко любви.
А это ещё почему? Какими такими особыми любовными свойствами обладают томаты?
Да никакими. Скорее всего, те французы, которые впервые увидели помидоры, неправильно расслышали итальянское название и дали своё, похожее по звучанию. Где поми д'ор, там и пом д'амур. А галантным французам такое название оказалось ближе и приятней.
Постепенно томатам, помидорам, золотым яблокам и яблокам любви, как их ни назови, находилось и более практическое применение. Наш агроном Василий Левшин, работавший в самом начале XIX века, в своей книге «Огородник» давал уже совершенно конкретные советы: «У нас томаты должно сеять в парниках ранней весной, после чего, когда они для пересадки довольно уматереют, высаживать их на открытую гряду».
И галантные французы начинали подумывать уже не только о любви, но и о желудке. Хотя не без некоторых оговорок. Во французском словаре растений за 1803 год указано, что помидоры «можно есть, как огурцы, хотя плод их зловонный». Очень часто необычное кажется людям неприятным. Так уж устроен человек.
Кстати, именно из Франции томаты вернулись на их историческую родину — в Америку. Один французский художник завёз помидоры в окрестности Нью-Йорка. Однако он так и не смог убедить местных жителей попробовать неизвестные плоды — их сочли ядовитыми.
Мнение о ядовитости помидоров продержалось в США на удивление долго. Оно было распространено даже среди профессионалов-ботаников. Секретарь агрономического совета штата Коннектикут сообщал: «Мы вырастили наши первые томаты в 1832 году как диковинку, но не употребляли их в пищу, хотя слышали, что французы это делают».
Как рассказывают, права гражданства в США помидоры получили случайно. В 1840 году была совершена неудачная попытка покушения на жизнь президента Мартина Ван Бюрена. Подкупив поваров, злоумышленник бросил в блюдо главы государства несколько кусочков томата, уверенный в том, что эта страшная отрава убьёт президента. Но тот не только остался невредим, но и выразил желание, чтобы необычная добавка впредь почаще входила в состав приготовляемых для него блюд.
Так томаты были реабилитированы. С той поры их не боялись есть даже американцы.
Не бойся и ты синьора Помидора. Возьми воображаемый плод томата. Нарежь его. Брось в миску, в которой уже лежит воображаемая картошка. Ещё немного терпения, и наш воображаемый салат будет готов. Здорово мы разделались с синьором Помидором!
Горe луковое
Раз уж мы так подробно поговорили о синьоре Помидоре, несправедливо было бы забыть о его бесстрашном сопернике.
Я весёлый Чиполлино,
вырос я в Италии.
Спору нет, этот представитель рода луковичных вырос под солнечным итальянским небом. А вообще-то лук распространён повсеместно и известен с незапамятных времён. Луковицы этого замечательного растения и его близкого родственника — чеснока учёные нашли даже в древнеегипетских пирамидах, датируемых четвёртым тысячелетием до нашей эры! А из надписей узнали, что лук в Египте употребляли в пищу — но далеко не все. Простым людям он не доставался. Лук был посвящён богине плодородия и материнства Исиде. Он был деликатесом, его ели жрецы, фараоны и их приближённые.
Потом лук стал учебным пособием. Дело в том, что астрономы древности представляли себе строение Вселенной так: Землю, находящуюся в центре мироздания, окружают несколько небесных сфер, следующих друг за другом. Многослойная округлая луковица как нельзя лучше подходила для того, чтобы наглядно продемонстрировать этот научный факт. Учитель разрезал её поперёк и, отделяя слой за слоем, объяснял:
— Вот первое небо. Вот второе. Вот третье…
Вообрази себе, как рыдал педагог, дойдя до седьмого неба! Но не потому, что ученики были непонятливыми. Они и сами во время занятий плакали. И не потому, что наука была слишком сложной. Просто содержащееся в луке особое эфирное масло вызывает неудержимые слёзы. Никаких чувств они не выражают, льются себе и льются без причины и толка. Короче говоря, горе луковое.
Из-за того, что лук заставляет плакать, его запрещалось есть в праздничные дни, когда надо веселиться и слёзы совершенно неуместны. Но были обстоятельства, при которых лук и чеснок, наоборот, обязательно включали в рацион. Например, готовясь к сражению, римские легионеры лакомились ими обязательно. Считалось, что от этого многократно возрастают сила, ловкость и мужество. На Руси такого поверья не было, и поэтому о людях слабых у нас говорят, что они мало каши ели. А в Древнем Риме, наверное, говорили: «Мало лука ели».
Военное значение лук сохранил и в Средние века. Рыцари подвешивали луковицу на цепочку и носили на груди под кольчугами и латами — верили, что такой амулет предохранял от стрел и ударов меча. Наши же витязи поступали иначе. Старинные русские книги советовали, перед тем как идти на поле битвы, положить в левый сапог три головки чеснока или маленькую луковку. К луку на Руси относились с большим уважением — недаром же купол церкви и по сей день называют луковкой! А ещё лук и чеснок отпугивали змей, отводили молнию, снимали сглаз и отгоняли вампиров.
Также лук использовали как лекарственное средство. Им лечились от последствий змеиных укусов, от нарывов и чирьев, от чумы и оспы, им залечивали раны и даже укрепляли луковым отваром волосы.
Если те качества лука, о которых говорилось раньше (и учебные, и оберегающие, и отгоняющие), вызывают серьёзные сомнения, то его целебные свойства — истинная правда. Учёные точно установили, что от эфирных масел, выделяемых луком, не только текут слёзы, но и гибнут гнилостные и болезнетворные бактерии. Лук и сейчас рекомендуют при кашле, ангине, желудочных заболеваниях и многих других неприятностях.
Одним словом, замечательное растение мы положим сейчас в наш воображаемый салат, мелко нарезав. А если при этом потекут воображаемые слёзы, так это горе — не беда.
Полна горница людей
Горницей в старину называлась жилая комната в доме. Тут нет никакой загадки. Нет ничего загадочного и в растении, которое следующим попадёт в наш воображаемый салат. Но загадка о нём есть. И ни одна. Вот, к примеру: «Без окошек, без дверей полна горница людей».
Ну, конечно же, речь пойдёт об огурце! А появилась такая загадка из-за того, что плод огурца, та самая горница, полон зёрнышек. Ведь огурец — ягода.
Родина огурца — Индия. В диком виде он рос там уже больше шести тысяч лет назад. И до сих пор дикие огурцы своими цепкими стеблями обвивают в индийских лесах стволы деревьев. О, эта могучая лиана — огурец!
Там же огурцы стали выращивать для еды. Кроме того, огурец был в Индии священным растением, посвящённым божественному царю Сагаре, который, как рассказывает легенда, вырастил из огуречных зёрнышек 60 000 сыновей. Ни больше ни меньше.
С третьего тысячелетия до нашей эры огурцы были знакомы египтянам — об этом говорят изображения, обнаруженные археологами на стенах пирамид. Некоторые из выбитых на камнях огурцов даже покрашены в зелёный цвет. А в Библии, одной из древнейших книг человечества, в главе, повествующей о том, как иудеи через пустыню уходили из египетского плена, есть воспоминания о пище, которой они питались в рабстве: «Мы помним рыбу, которую в Египте мы ели даром, огурцы и дыни, и лук, и чеснок. А ныне душа наша изнывает; ничего нет».
Несмотря на скудность питания в пустыне, иудеи дошли до земли, к которой стремились, и где было всё, и построили там своё государство. Потом его завоевали римляне.
У древних римлян огурцам приписывали даже некоторую разумность. Знаменитый писатель и учёный Плиний Старший, живший в самом начале нашей эры, писал, что если поставить возле огуречной гряды чаши с водой и растительным маслом, то огурцы будут заползать в сосуды с водой, а масла станут избегать. Что за умница этот огурец!
Кроме того, огурец считался хорошим средством против собачьих укусов. Ещё он, конечно, ценился за вкус и сочность. При римском императоре Тиберии огурцы выращивали в специальных теплицах круглый год и даже солили — как теперь у нас.
Когда огурцы появились на Руси, точно неизвестно. Во всяком случае, поверья, связанные с ними, были распространены издавна. Например, считалось, что сажать огурцы надо скрытно, так, чтобы не видел никто из соседей и даже домашних, — а если кто подсмотрит, уродится много жёлтых и водянистых плодов. Заниматься посадкой следовало 2 июня, в день святого Фалалея, который даже имел соответствующее прозвище — Фалалей-огуречник.
Очень любили на Руси блюдо, состоявшее из тонких ломтиков холодной баранины, мелко искрошенных огурцов и огуречного рассола. Кушанье называлось «похмелье». Об этом сообщают многие чужеземные путешественники.
Они, вероятно, и завезли огурцы из России в Германию. Во всяком случае, немецкое название этого овоща — дигке, «гурке» — происходит от нашего отечественного «огурец».
В Германии к огурцам сначала отнеслись с предубеждением. В труде доктора Забициуса «О плодоводстве» говорилось: «Огурцы — вредное растение, от которого портится питание в жилах человеческого тела; сверх того, они производят неизлечимую лихорадку; поэтому лучше кормить ими лошадей, мулов и ослов». Но скоро и немцы поняли, что доктор Забициус заблуждается, и стали есть огурцы сами, а лошадей, мулов и ослов кормить, как водится, овсом.
Однако больше всего любили огурцы на мусульманском Востоке, особенно в Турции, где их считали очень изысканным лакомством. Датский путешественник Карстен Нибур рассказал в одном из своих сочинений, как турецкие матросы пели песню, в которой сравнивали своих красавиц с огурцами. Это как же надо любить огурцы!
А вот другая история, более драматическая, относящаяся к 1803 году. Плантации огурцов тогда находились в Смирне, неподалёку от столицы — Константинополя. Из Смирны первые плоды урожая, снятие которого сопровождалось пушечным салютом, традиционно везли во дворец султану. Однажды случилось так, что поставщик матери правителя привёз ей огурцы раньше, чем они попали к самому владыке. Гнев султана был ужасен. Поставщик едва не лишился головы. Этот султан, как видно, любил огурцы даже больше, чем турецкие матросы.
Но хватит разговоров. Продолжая работу над воображаемым салатом, возьми воображаемый огурец. До чего же он хорош! Недаром, если кто-нибудь скажет, что ты выглядишь как огурчик, это будет значить, что ты выглядишь самым наилучшим образом. Кстати, нарезанный тонкими ломтиками и приложенный к лицу огурец служит превосходным средством для освежения кожи и уничтожения загара.
Всякая петрушка
Когда говорят «всякая петрушка», имеют в виду разную мелочь, пустяки, ерунду. Но в салате, даже в воображаемом, петрушка — не ерунда, не пустяки и не мелочь. Без неё и вкус не тот, и вид. Она — важная часть салата. Как и другая зелень — укроп, например, или сельдерей. А когда-то в Древней Греции и Риме, во времена античности и позже, ко всем трём этим замечательным растениям семейства зонтичных (у них ведь соцветия похожи на зонтики) относились с особым чувством.
Укроп считали очень красивым, а запах его — замечательным. Из укропа делали букеты, плели венки. Подтверждение тому — стихи древнегреческой поэтессы Сафо, обратившейся к другу с такой просьбой:
«Нарви для венка нежной рукой
свежие ветки укропа».
Знали тогда и другие выдающиеся свойства укропа. Великий учёный Плиний Старший уверял, что у змеи резко улучшается зрение после того, как она отведает этой травки. Так что, встретив змею в укропе, нужно быть вдвойне осторожным.
Сельдерей с его аккуратно вырезанными листиками играл особую роль в средневековой Европе: острые выступы на золотых коронах монархов мастера делали, вдохновляясь листом сельдерея. Послужить моделью для короны — это что-нибудь да значит! А до этого древние греки украшали венками из сельдерея дома во время праздников.
А римляне, хотя и не употребляли сельдерей в пищу, считали, что мудрая богиня Юнона, покровительница неба и земли, супруга самого Юпитера, кормит сельдереем своих коней. Тогда сельдерей назывался «селион».
Сельдерей — селион; правда, чуть-чуть похоже?
Третье из упомянутых растений семейства зонтичных именовалось в древности «петроселион». «Петра «по-гречески — скала.
Тот «наскальный сельдерей» рос в диком виде среди каменистых утёсов. А мы теперь называем это растение петрушкой — по первой части греческого имени.
Древняя петрушка была растением печальным, траурным. Её листьями и даже кореньями покрывали могилы. Блюда, содержавшие петрушку, подавали только на похоронах. Если кто-нибудь неизлечимо заболевал, врач говорил, что пациенту «скоро понадобится петрушка».
О том, как глубоко было закреплено в сознании древних мнение о горестной сущности петрушки, рассказывает история, случившаяся сдревнегреческим полководцем Тимолеоном, которую описал знаменитый историк Плутарх.
Однажды войско Тимолеона двигалось к полю сражения. Вдруг на дороге показался мул, нагруженный петрушкой. Солдаты остановились и отказались идти дальше: ужасное предзнаменование лишило их мужества. Тогда Тимолеон сказал:
— Эта петрушка — знамение не печальное, а счастливое: оно предвещает гибель не вам, а вашим врагам!
После таких слов отвага вернулась к бойцам. Тимолеон победил.
Также отметим, что древние греки часто вплетали петрушку в праздничные букеты — но делали это только для того, чтобы напомнить: ничто не вечно, праздники и радости скоротечны.
Кроме того, венки из петрушки возлагали на головы победителей в некоторых спортивных состязаниях. Но корни этой традиции тоже происходили из печального предания. Давайте докопаемся до них. Для этого нам придётся сделать четыре логических шага.
1. Древнегреческий герой Геракл, совершивший множество подвигов, погиб от яда во цвете лет. Поэтому траурный «петроселион» стали считать его заветным растением. Героя часто изображали увенчанным петрушкой.
2. Среди подвигов, совершённых Гераклом, первым была победа над Немейским львом. Это чудовищное мифическое животное опустошало окрестности Немей, города на северо-востоке Пелопоннесского полуострова. Вступив в борьбу со львом, Геракл оглушил его палицей, а потом задушил.
3. В честь победы Геракла были учреждены Немейские игры, на которых состязались в беге, борьбе, кулачном бою, метании диска и копья, в гонках на колесницах.
4. Игры устраивались в честь Геракла, а его заветное растение — печальная петрушка; теперь понятно, что счастливых победителей Немейских игр награждали венком петрушки — а чем же ещё? В таком украшении они выглядели очень нарядными.
Но отечественное выражение «вырядиться, как петрушка» родилось совершенно по другому поводу. Петрушкой называлась русская балаганная кукла, несуразно одетая.
Согласно поверьям, петрушка (растение, а не кукла) нравится и русалкам-лоскотухам, живущим в лесу. Полынь они не любят, а петрушку обожают. Поэтому при столкновении с лоскотухой народная молва рекомендует поступать следующим образом.
Встретив тебя, русалка спросит:
— Что у тебя: полынь или петрушка?
Отвечай:
— Полынь!
— Прячусь под тын! — крикнет она в ответ и исчезнет.
А если ответишь: «Петрушка», — тут уж спасения нет.
— Ах ты, моя душка! — обрадуется лоскотуха, накинется и защекочет до смерти.
Впрочем, наверное, ерунда это, петрушка всякая. Кстати, выражение «всякая петрушка» произошло от обычая приправлять мелко нарезанной зеленью супы и салаты. Что мы сейчас и сделаем. И будет наш воображаемый салат не только салатом с воображением, но и со всякой петрушкой.
Путь перца
Теперь неплохо было бы наш воображаемый салат поперчить. Только совсем чуть-чуть, а то еда станет жгучей и горькой. Если же перца будет в меру, салат приобретёт особый вкус. Будем особенно внимательны: кроме количества, имеет значение, какой перец мы выберем — чёрный или красный. Это ведь совершенно разные замечательные растения.
Перец, который мы называем чёрным, растёт в Восточной Индии и на островах Малайского архипелага, входящих теперь в состав Индонезии. Растение чёрного перца — особого вида кустарник, ветви которого взбираются даже на очень высокие деревья.
Европейцы узнали чёрный перец примерно шесть столетий назад и очень высоко оценили его. Так высоко, что считали каждую горошинку, каждую крупинку. Чёрный перец в прямом смысле слова был на вес золота: им можно было расплачиваться, как золотыми монетами, при покупке товаров, поместий, домов. Перцем можно было не только платить, но и откупаться. В одном французском архиве хранится интересный документ, в котором сказано, что на жителей города Безье, виновных в гибели некого виконта Роже, был наложен штраф размером в три фунта перца — больше килограмма. За подделку молотого перца торговцам грозила полное изъятие имущества и тюремное заключение. А богатые купцы в ту эпоху назывались «мешками перца».
Этим «мешкам перца» порой приходилось выполнять довольно трудную и опасную работу. Ведь чтобы добраться до тех мест, где рос перец, нужно было плыть на корабле, идти через пустыню и снова плыть. А потом тем же путём возвращаться, пересекая много стран. И в каждой платить пошлины. А разбойники? А пираты?
В общем, чёрный перец заставлял средневековых европейских купцов много трудиться и думать. Например, над тем, как сократить, облегчить и удешевить путь в Индию и к Малайскому архипелагу. Нельзя ли попасть в Индийский океан морским путём, обойдя Африканский континент? Нашлись и люди, готовые взяться за осуществление этой мечты. Так перец стал не только приправой, но и двигателем прогресса. Именно ради чёрного перца и других пряностей, произраставших на юго-востоке, были совершены многие великие географические открытия.
8 июля 1497 года из Лиссабона, столицы Португалии, вышла в путь эскадра, состоявшая из четырёх кораблей. Вёл её капитан Васко да Гама. Ровно через четыре месяца, 8 ноября, суда достигли южной оконечности Африки — мыса Доброй Надежды, — обогнули его и оказались в Индийском океане. Путь был открыт!
В индийском городе Каликут Васко да Гама загрузил свои корабли пряностями, отплыл назад и в сентябре 1499 года вернулся в Лиссабон. Из 168 человек, отправившихся в экспедицию, возвратились только 55 — остальные погибли в плавании.
Перца в Европе стало больше. При этом произошли и другие перемены: португальцы стали главными поставщиками пряностей; арабы, прежние хозяева водных путей Индийского океана, утратили своё могущество; процветающие итальянские города-республики Генуя и Венеция, расположенные на торговом пути между Востоком и Европой, потеряли былое значение. Современные историки и географы считают, что открытие морского пути из Европы в Индию стало важнейшим из географических открытий после открытия Америки Колумбом.
Итак, главными поставщиками пряностей стали португальцы. Они внимательно следили, чтобы никто не перебежал им дорогу. Кораблям других стран не дозволялось плыть в Южные моря по пути, открытому Васко да Гамой. Такое положение вещей многим не нравилось. Например, испанскому королю Карлу I. Поэтому, когда капитан Фернан Магеллан предложил Карлу отыскать для испанцев новую дорогу к перцу, король предоставил снаряжение и оплатил экспедицию.
Пять кораблей с экипажем в 265 человек вышли из испанского порта Санлукар-де-Баррамеда в сентябре 1519 года. В конце ноября достигли Южной Америки и встали на зимовку. В мае следующего года двинулись дальше. И сразу же начались неприятности. В буре погиб корабль «Сантьяго». Потом, в октябре, команда «Сан-Антонио», взбунтовавшись, повернула обратно в Испанию. Так что через пролив, названный впоследствии Магеллановым, прошли только три парусника. Перед путешественниками открылся океан, ещё не занесённый ни на одну географическую карту. Его назвали Тихим.
Случилось так, что Магеллан повёл корабли по самой пустынной его части, где мореплавателям встретились за всё время всего два островка — да и те необитаемые. Пополнять запасы пищи было нечем. На кораблях вспыхнула эпидемия цинги. Матросы умирали один за другим.
В марте 1520 года оставшиеся корабли Фернана Магеллана подошли к Филиппинским островам. Это была уже Азия. Однако удача Магеллана оказалась горькой, как перец: вскоре капитан погиб в стычке с местным населением. А обветшавший корабль «Консепсьон» затонул.
Теперь только два парусника продолжили поиски чёрного перца, которые оказались успешными. Корабли достигли Малайского архипелага, без особых приключений взяли на борт драгоценный груз и поплыли обратно. Но один из двух, «Тринидад», был захвачен в плен португальцами, бдительно охранявшими перечные острова. И только «Виктория» через Индийский океан, обогнув Африку, вернулась в Санлукар-де-Баррамеда. Виктория! Победа! Первое кругосветное плавание завершилось! Из 265 человек на родину вернулись всего 18.
Зато перца стало ещё больше. А кроме того, экспедиция Магеллана окончательно доказала шарообразность Земли и установила наличие единого мирового океана; благодаря ей люди узнали, что большая часть планеты покрыта водой! Можно смело сказать, что чёрный перец — самое познавательное на свете растение.
С перцем красным, южноамериканским растением — сточки зрения ботаники родственником картофеля и томата — европейцы познакомились чуть позже и совсем другим образом. Произошло это у берегов реки Ориноко, на территории современной Венесуэлы, в 1532 году.
Захватывая индейские земли, конкистадоры часто сталкивались с сопротивлением местных племён, но, благодаря огнестрельному оружию, обычно побеждали в сражениях. В этот раз случилось иначе. От цепи индейских воинов, вооружённых луками и стрелами, отделились несколько человек с большими глиняными подносами в руках. На подносах тлели раскалённые угли. Бесстрашно шагая навстречу конкистадорам, индейцы сыпали на угли какой-то порошок. Когда ветер подул в сторону испанцев, с их отрядом случилось что-то странное, совершенно необъяснимое: из глаз солдат полились неудержимые слёзы, чиханье и кашель смешали боевые ряды, сопротивление стало совершенно невозможным — и тут-то индейцы бросились в бой. Ну и задали же они испанцам перцу!
Вот именно: на раскалённых углях жгли молотый красный перец! При этом выделялось едкое, острое вещество, раздражающее слизистые оболочки рта, горла и носа.
То сражение конкистадоры, конечно, проиграли. А ты теперь достаточно знаешь о чёрном и красном перце, чтобы выбрать, щепотку какого из них добавить в наш воображаемый салат. Только смотри, не переперчи!
Не чепуха на постном масле
Наш салат с воображением почти готов. Осталось его только посолить и заправить. Для заправки лучше всего подойдёт подсолнечное масло. Или постное, как его порой называют.
Подсолнечное оно потому, что изготавливается из замечательного растения, которое именуется подсолнечник. А подсолнечник, или попросту подсолнух, получил своё название из-за того, что его соцветия всегда поворачиваются в сторону солнца. Вообще-то большинство растений стремятся к дневному светилу, но подсолнух привязан к нему особенно сильно. Он даже внешне похож на маленькое солнышко: огромный цветок со множеством ярко-жёлтых лепестков-лучей. Не удивительно поэтому, что издавна подсолнух в сознании людей был связан с солнцем. Эту связь обнаружили ещё две тысячи лет назад, на исторической родине подсолнечника, в Северной Америке, где он до сих пор встречается в виде дикого сорного растения двух-трёхметровой высоты со множеством мелких соцветий-корзинок. Индейцы не только поклонялись подсолнуху, но и использовали его в хозяйстве: археологи обнаружили на древних стоянках сосуды, наполненные семенами подсолнечника, и сумели выяснить, что выжатым из них маслом индейцы смазывали себе волосы. Южнее, в Мексике и Перу, в честь подсолнуха воздвигали храмы, а золотым изображениям цветка молились.
Именно в Перу европейцы познакомились с подсолнечником; привезённый в Испанию в 1596 году, он поначалу назывался перуанским цветком солнца или травой солнца. Его высаживали в садах для красоты. Впрочем, одна английская кулинарная книга, изданная в 1633 году, упоминает, что молодые корзинки подсолнуха можно варить или печь и употреблять в пищу, сдобрив уксусом.
В Европе также олицетворяли цветок с солнцем. Знаменитый голландский художник Антонис ван Дейк на одном автопортрете изобразил себя с подсолнухом, чтобы добиться расположения английского короля Карла I, которого называли «солнцем». Этим художник хотел сказать вот что: вы — солнце, ваше величество; я — с подсолнухом, ваше величество; я с вами, ваше величество! Король понял художника не хуже, чем мы. Ван Дейка пригласили к английскому двору, ему были дарованы дворянский титул и золотая цепь.
Так что с подсолнечником и подсолнечным маслом всё ясно. Но почему же оно — постное? Да потому, что в России его особенно часто употребляли в пищу в те дни, когда нельзя было есть ничего, что имеет животное происхождение, — во время поста. Кажется, так было всегда — но это только кажется.
К нам подсолнечник попал из Европы лишь во второй половине XVIII века. В книге «Царство произрастания», изданной в 1794 году, академик Василий Михайлович Севергин писал: «Сие растение почитается способным исцелять раны. Пережжённые семена имеют запах кофея и производят наливку столь же приятную. Наибольшее же употребление семени есть в пищу попугаям».
Но вскоре жареные семена подсолнуха — семечки — щёлкали уже не только экзотические птицы, но и буквально всё крестьянское население России. Один из сортов подсолнечника даже получил специальное название — «грызовой среднерусский». А в 1835 году крепостной графа Шереметева крестьянин Бокарёв из слободы Алексеевка Бирючинского уезда Воронежской губернии «вздумал для пробы посеять в своем огороде весьма небольшое количество семян подсолнечника. Когда подсолнечники выросли, Бокарёв испытал семена на ручной маслобойке и, к радости своей, получил превосходное масло, которого он никогда ранее не видывал и какого здесь никогда не было».
С тех пор Воронежская, Саратовская области, Украина и Кубань считаются родиной подсолнечного масла и второй родиной подсолнечника. А сорта, которые теперь выращиваются на его первой родине, в Северной Америке, носят приставку «Russian» — русские. Это — абсолютная правда, а не какая-нибудь чепуха на постном масле.
А наш салат полностью готов. Осталось только съесть его, в очередной раз подключив воображение. Правда, вкусно получилось?
Национальный напиток
Салат с воображением — это, конечно, хорошо. Но неплохо было бы его чем-нибудь запить. Например, чаем.
Вообрази себе кустик примерно метровой высоты с зелёными продолговатыми листиками. Их собирают, сушат, измельчают, заваривают в специальном чайнике. Ах, какой аромат! Какой вкус! А пользы сколько!
Древнее японское предание рассказывает о происхождении чая довольно жутковатую историю. Будто бы прославленный святостью монах-отшельник, молившийся ночью, почувствовал ужасную сонливость. Глаза его стали смыкаться сами собой. Чтобы не заснуть, он отсёк себе веки, бросил их на землю и продолжил молитву. И — о чудо! — из упавших на землю век монаха вырос первый на земле чайный куст, а напиток, изготовленный из его листьев, стал обладать необыкновенными бодрящими свойствами, отгонять сон.
Такое вот японское предание. Впрочем, можно ли полностью доверять японцам, которые, как точно свидетельствуют летописи, чай начали пить всего-то в 805 году до нашей эры?
Другое дело — Китай. Чай — исконно китайское растение и исконно китайский напиток. Впервые чайный куст упомянут в одной старинной китайской книге, датируемой 2700 годом до Рождества Христова. Это почти пять тысяч лет тому назад! А другая книга гласила: «Чай усиливает дух, смягчает сердце, удаляет усталость, пробуждает мысль и не дозволяет царствовать лености, облегчает и освежает тело и обостряет внимание». И никакого чуда тут нет, дело вовсе не в бессонном монахе: просто в чае содержится бодрящее вещество кофеин; в чае его даже больше, чем в кофе.
Интересно, а что говорили китайцы о вкусе чая? Они говорили о нём вполне определённые вещи — и даже стихами:
«Сладостный вкус, который тебе
подарит чудесный напиток,
можно лишь чувствовать, но описать
словами никак невозможно».
Стихи написал не кто-нибудь, а Киен-Лонг, китайский император. И это не случайно: долгое время чай был в Китае напитком владык и высших чиновников. Простой народ был не очень приучен к чаю. Повсеместное его распространение в Китае относят к VI веку и связывают с одной медицинской историей.
Некий император страдал головной болью. Придворный врач порекомендовал лечить заболевание чаем. Так и поступили. О ходе лечения и состоянии здоровья императора ежедневно сообщали на площадях глашатаи. Выздоровление шло успешно. Чем больше чая пил владыка, тем лучше себя чувствовал. Китайцы, как это часто бывает, взяли пример с повелителя. Так чай стал национальным китайским напитком.
«Китайские церемонии» — так теперь говорят об излишних, несколько даже смешных проявлениях вежливости. Это выражение возникло из-за соблюдавшихся в Китае многочисленных правил этикета, обязательных церемоний. Некоторые из них были связаны с чаем. Например, на официальных приёмах непременно подавался этот замечательный напиток.
Вообрази себе, что ты дипломат и явился с визитом к высокопоставленному китайскому чиновнику — мандарину. Кстати, по-китайски он называется вовсе не так. Мандарин — слово португальское: mandar — «приказывать». Китайских руководителей португальцы называли «отдающими приказы», мандаринами. А уж потом плод замечательного растения из страны мандаринов, да и само это растение, тоже стали именовать мандарином.
Так вот, явился ты с визитом к мандарину (не к тому, который растение). Подали чай, идёт беседа, чашки стоят рядом с вами. Однако вы из них не пьёте — это считалось невежливым и даже неприличным. Но вот мандарин предлагает тебе осушить чашку. Это означает, что встреча окончена.
Предположим, что ты не знаешь китайских правил или по какой-то другой причине не обращаешь внимания на сделанное предложение. Тогда мандарин начинает постукивать ногтями по своей чашке — это означает то же самое, что и нетерпеливое поглядывание на часы во время затянувшейся европейской беседы.
Но ты всё равно продолжаешь разговор. Тогда мандарин чрезвычайно любезно предлагает тебе выпить чаю вместе с ним. Имей в виду, что эта любезность обманчива: такое предложение означает, что чиновник находится в величайшем раздражении от твоего затянувшегося визита и прибегает к последнему средству, чтобы наставить тебя на ум. Тут уж лучше вспомнить китайские правила, быстро выпить остывший чай и откланяться. А то мало ли что ещё придумает мандарин, разгневанный тем, что ты отнимаешь у него время!
Кстати, о времени. Со временем чай из Поднебесной империи постепенно распространялся по свету: сначала в Японию, Индию и другие близлежащие страны. Потом — в Европу. Раньше всех из европейцев чай узнали португальцы — в 1517 году. Голландцы — в 1610-м. Первый европейский чайный куст был посажен в Париже в 1658 году и вызвал у публики огромный интерес — ещё бы, такая диковинка! Красота-то какая! (Чувство прекрасного не подвело французов: позже ботаники выяснили, что чай — ближайший родственник камелии, великолепного изысканного цветка.)
В Англию чай привезли в 1664 году — целых два фунта, почти килограмм! — и вручили королю Карлу II на торжественной встрече. С тех пор Англия без чая жить не может. Знаменитые английские чаепития в пять часов пополудни вошли в поговорку.
Англичане тоже считают чай своим национальным напитком. Они называют его tea — «ти».
Но что бы там ни считали англичане, но у нас чай появился раньше, чем у них — «ти». А разница в названии одного и того же напитка произошла вовсе не от того, что русский и английский — разные языки. А потому, что в разных частях Китая говорят на разных диалектах. В Северном Китае, торговлю с которым вели русские купцы, чай называется «ча». А в Южном, с которым торговали англичане, — «те». Вот и всё.
Так вот, ещё 1638 году русский посол в Северном Китае Василий Старков получил «ча» в подарок от монгольского князя Алтын-хана — 200 бумажных пакетов по 400 граммов каждый. Поначалу Старков от подарка отказывался, говоря, что в России этот чёрный порошок не нужен, но Алтын-хан был настойчив, и, вернувшись в Москву, посол передал чай царю Михаилу Фёдоровичу, первому правителю из династии Романовых. Напиток понравился. Дворцовые документы сохранили мнение того времени о чае: «Питие доброе и, когда привыкнешь, гораздо вкусное». Ясное дело — ко всему нужно привыкнуть. Скоро к чаю во дворце приохотились. Стали отправлять в Китай так называемые «казённые караваны», привозившие чай для царя и ближних бояр. Порошок из листьев замечательного растения обменивали на пушнину: за каждые 800 граммов — одна соболиная шкурка. А через сто лет в Россию уже ввозили 30 тысяч пудов чая ежегодно — 480 тонн!
Россия была огромной страной. В её состав входили обширные территории, по своему климату подходящие для разведения чая. Не то что Англия или Голландия — там слишком холодно. Зато у англичан и голландцев имелись юго-восточные колонии. Этим они и воспользовались. Так чай отправился в обратное путешествие из Европы в Азию: голландцы посадили чай на острове Ява в 1824 году, англичане — в Индии и на острове Цейлон — в 1834 и в 1842 годах. Чай там сразу прижился. Теперь эти страны — главные его поставщики. А в тёплых районах России, в Крыму и на Кавказе, чайные кусты приживались не так легко и просто.
В 1817 году генерал-губернатор Новороссийского края герцог Арман Эмманюэль Софи Септимани дю Плесси Ришелье, основатель Одессы, много сделавший для развития и благоустройства края, прислал в Никитский ботанический сад, который и сейчас существует в Крыму, 10 чайных кустов. Но потомства они не дали.
В 1847 году наместник Кавказа князь Михаил Семёнович Воронцов распорядился привезти несколько кустов из Никитского сада в Сухуми. Из этого тоже не вышло особого толка. Тогда попробовали закупать в Китае чайные семена — бурые, блестящие, величиной с вишнёвую косточку — и снова неудача. Всходили только отдельные побеги, слабые и нежизнеспособные. Стали дознаваться, в чём тут дело, и выяснили, что китайские поставщики обливали семена кипятком, чтобы те не могли взойти. Таков был негласный указ правительства, боявшегося, что Китай потеряет роль крупнейшего поставщика чая в Россию. Было что терять — к тому времени торговля шла на миллионы золотых рублей!
Толчком к развитию нашего отечественного чаеводства послужила война. Вообще чай и война, как ни странно, довольно часто оказывались связанными друг с другом. Вот один пример.
Англичане не только пили чай сами, но и, вывозя его из юго-восточных колоний, ввозили в другие свои владения — североамериканские. Тот чай был обложен довольно большим налогом. Это вызывало недовольство американских поселенцев. Они объявили английскому чаю бойкот — перестали его покупать. Но Англия не шла на уступки. Взаимное недовольство росло и росло. В 1773 году участники организации «Сыны свободы» выбросили в море прибывший в Бостонский порт груз чая. Это событие вошло в историю под названием «Бостонского чаепития». В ответ на это англичане ввели в Бостон войска. Местные жители оказали им сопротивление. Так, шаг за шагом, началась война. Она окончилась полным отделением североамериканских колоний от Англии и созданием независимого государства — Соединённых Штатов Америки.
А в 1854 году шла война Крымская — между Россией с одной стороны и Францией, Турцией и Англией с другой. Однажды, направляясь к месту боевых действий, в Чёрном море около грузинского города Поти потерпел аварию английский военный корабль. Команду взяли в плен. Освоившись в новой стране, один из офицеров, Джекоб Макнамара, женился на местной княжне и навсегда остался в Грузии. Как истинный британец, он не мог жить без чая. Макнамара завёл в своём имении первую чайную плантацию, выписав семена через Англию. И уже в 1864 году на торгово-промышленной выставке были показаны первые образцы «кавказского чая» — прообраза современного грузинского.
И всё-таки чай — национальный русский напиток. Недаром же мы изобрели самовар, который удивлённые немцы долгие годы называли «русской чайной машиной». Так давай же выпьем этот замечательный напиток — чай!
Сладкая жизнь
В Китае чай пьют без сахара. Но мы не китайцы. Нам подавай к чаю сахарку. Побаловать человека сахаром могут многие замечательные растения.
В Северной Америке мы могли бы добыть его из сахарного клёна, огромного дерева сорокаметровой высоты.
В начале марта на стволах делаются надрезы. Вытекающий из них сок собирают в специальные сосуды и варят.
Остыв, он превращается в сахар. Этот способ был известен индейцам ещё задолго до появления европейцев. Да только цвет у этого американского сахара не белый, а бурый.
В джунглях Индокитая, на Зондских и Филиппинских островах или Малайском архипелаге мы могли бы добыть сахар из сока пальмы, которая так и называется — сахарная. Её толстый ствол, покрытый необыкновенно прочными волокнами, напоминающими конский волос, достигает в высоту 13 метров и заканчивается величественной кроной.
Из листьев этой волосатой пальмы делают очень прочное волокно — гумути. Чем чаще гумути соприкасается с водой, тем прочнее и эластичнее становится; поэтому его используют для производства корабельных канатов. Из стволов сахарной пальмы, вынув из них мякоть, делают водопроводные трубы. Но самое главное в этом дереве — сок, скапливающийся в соцветиях.
Его добывают так. Когда приходит время цветения волосатой сахарной пальмы, по тем местам, где соцветия прикрепляются к ветвям, бьют палками. От этого происходит усиленный приток сока. Потом соцветия срезают, и из разрезов обильно вытекает сахаристый сок. Каждые сутки взрослая пальма даёт до четырёх литров сока. Потом его кипятят до тех пор, пока он не загустеет, и разливают по сосудам. Вот вам и сахар. Правда, чёрный.
Практически во всех тропических странах растёт сахарный тростник. Его гладкие стебли достигают иногда б метров в высоту. Когда тростник созреет, его срезают, выжимают сок под прессом, выпаривают — и получают кристаллы сахара. Так делали ещё в Древней Индии, а чуть позже — в Китае.
Первыми европейцами, попробовавшими тростниковый сахар, были воины великого полководца Александра Македонского, совершившего Индийский поход в 327 году до нашей эры. В свите царя Македонии находились не только военачальники и царедворцы, но и учёные. Один из них, ботаник Феофраст, вполне точно описал ситуацию с индийским сахаром: «В Индии растение, похожее на тростник, производит сладкую соль». Однако от 135 тысяч солдат, вернувшихся из похода (сам Александр не вернулся, он умер от малярии), пошли удивительные рассказы о сахаре. Говорили, что это — пыль, которую индийские ведьмы собирают с рогов молодого месяца. Сообщали, что сахар в Индии падает прямо с неба. Да мало ли что ещё болтали! В Индии, мол, есть люди с глазами спереди и сзади; есть люди-псы: сверху до пояса — человек, а ниже — пёс с длинным хвостом; обитает там и Горгония: с виду — женщина как женщина, а ноги конские и хвост есть. Так что рассказы о сахаре были, можно сказать, ещё более или менее близки к истине.
Много столетий сахарный тростник оставался для большинства жителей Европы растением замечательным, но полулегендарным. Лишь в XIII столетии его привёз в Венецию итальянский путешественник Марко Поло. Но всё равно сахар считался продуктом удивительным и чрезвычайно редким. Даже весьма осведомлённые люди порой не знали точно, откуда он берётся. Доходило до смешного. Васко да Гама в одном из своих путешествий вручил какому-то восточному владыке среди прочих драгоценных подарков сахарный тростник; тот был очень удивлён и огорчён — для него это растение было совершенно обыкновенным.
Но потихоньку сахарный тростник стали разводить практически во всех странах с подходящим климатом. Одним из главнейших поставщиков сахарного тростника стал остров Куба, на котором узнали сахар только после открытия Колумбом Америки.
В нашей стране сахарный тростник не растёт. А как хотелось бы попить чаю с какой-нибудь отечественной сладостью! Что же, сахар можно добывать из берёзы, из дыни, из арбуза, из можжевельника, даже из камыша. Но это довольно трудоёмкий процесс, требующий многих усилий. И, тем не менее, мы не пьём чай без сахара и практически не употребляем сладкого продукта, приготовленного из сахарного клёна, сахарной пальмы и сахарного тростника. Нам это удаётся, потому что есть сахарная свёкла!
Далёкий предок сахарной свёклы и сегодня ещё произрастает в странах Средиземного и Чёрного морей. Но корень дикой свёклы содержит всего один процент сахара. Вообще свёкла — растение довольно некрасивое. Такой же была и её репутация в древности. Персы считали свёклу символом ссор и сплетен. Это мнение перешло к грекам, породив своеобразный обычай. Если супруги всё время конфликтовали друг с другом, соседи подкидывали им во двор свёклу — в знак того, что видят постоянные неурядицы и вовсе их не одобряют.
Позже свёклу в Европе тоже не особенно ценили. Английский путешественник XVII века Джон Кларк с удивлением писал, что в России свёкла находит сразу несколько применений: во-первых, её подают мелко нарезанной с приправой из имбиря как закуску для возбуждения аппетита, а во-вторых, свекольным отваром обрызгивают стены, от чего гибнут клопы. Сахар ввозили из-за океана — поэтому он был дорог и не всем доступен. А свёкла росла себе и росла.
Только в 1747 году берлинский аптекарь Маркграф обратил внимание на содержание сахара в замечательном растении. Но это не изменило положение свёклы. Оно изменилось, когда в 1811 году французский император Наполеон Бонапарт, желая подорвать торговлю Англии тростниковым сахаром, назначил премию в миллион франков тому, кто найдёт способ приготовления сахара из европейских продуктов. Мысль ученых и агрономов, подхлестнутая такой приманкой, усиленно заработала. Были выведены новые сорта свёклы с повышенной сахаристостью, разработаны новые специальные технологии.
Окончательных результатов достигли к 1830 году, когда император уже умер, и о награде не шло и речи. Обидно, конечно, но куда важнее то, что в Европе появился свой сахар. Жизнь европейцев сразу стала слаще.
А в Америке ещё в конце XIX века для поощрения разведения сахарной свёклы государство за каждый центнер сахара, добытого из неё, платила фермерам один доллар.
Вам сколько ложечек?
Вот какой салат с воображением и сладким чаем получился у нас из замечательных растений. Сказочный получился салат. Можно даже сказать — легендарный. Вот о легендах и поговорим.