успокоенные.
Однако спустя два дня Фурцева позвонила Вишневской домой и сообщила, что две записи "Тоски" разрешить не может, что это против всяких правил. Взбешенная Вишневская бросила трубку, не желая больше разговаривать с министром. Тут же она рассказала об этом звонке мужу, и тот позвонил в ЦК Петру Демичеву (вскоре он сменит Фурцеву на посту министра, а пока он возглавляет отдел, занимающийся вопросами культуры), но того на месте не оказалось. Пришлось упрашивать секретаря, чтобы тот сообщил шефу, кто звонил и по какому поводу. Секретарь оказался человеком исполнительным, в итоге через какое-то время Демичев перезвонил Вишневской домой. Та, вся в слезах, рассказала ему о разговоре с Фурцевой. Демичев пообещал разобраться с этим делом немедленно и тут же позвонил министру. Судя по всему, взгрел он ее хорошенько, поскольку спустя каких-нибудь десять-пятнадцать минут после разговора с Демичевым дома у Вишневской вновь зазвонил телефон. Звонила, как вы догадались, Фурцева. Теперь это был уже совершенно другой человек. О своем недавнем запрете записывать пластинку она уже не вспоминала, более того — пообещала ей "зеленую улицу" в этом деле и даже разрешила, чтобы оркестром на записи руководил Ростропович. А следом за министром приме позвонил генеральный директор "Мелодии" Пахомов и назначил окончательную дату записи — ближайший понедельник. Но тут в дело вмешались непредвиденные обстоятельства.
29 марта из Союза в Швейцарию должна была улететь супруга Солженицына. За несколько дней до отъезда она пришла к Вишневской, чтобы проститься. Они устроились на кухне, однако разговаривали исключительно знаками и с помощью надписей на грифельной доске, которую с собой принесла жена писателя-изгнанника. Эта мера предосторожности была неслучайной, поскольку квартира Вишневской прослушивалась КГБ.
В это же самое время группа артистов Большого театра, которая записывала первый вариант "Тоски", тоже не сидела сложа руки. Они отправились в ЦК КПСС к Демичеву и "настучали" на Вишневскую с мужем: мол, они и Солженицына у себя на даче привечали (писатель жил там в течение долгого времени, о чем речь уже велась), а вчера принимали у себя дома его супругу. Резюме: Ростропович не имеет права играть в оркестре Большого театра. Все детали этого разговора на следующий день Вишневской и Ростроповичу рассказал их хороший знакомый и сосед по дому министр внутренних дел СССР Николай Щелоков. Однако артисты отнеслись к его рассказу легкомысленно — им и в голову не могло прийти, что, после того как им дали "добро" на запись и Демичев, и Фурцева, у кого-то поднимется рука ее отменить. Но они ошиблись.
Утром 28 марта они уже собирались выйти из дома, чтобы ехать на студию, как вдруг им позвонил неизвестный доброжелатель и сообщил, чтобы они не тратили напрасно время на поездку — запись отменена. Ростропович попытался по телефону связаться с Фурцевой, но той на месте не оказалось. Не было ее в министерстве и через час, и через два. А когда на следующее утро Ростропович приехал к директору студии Пахомову, тот сообщил ему, что запись "Тоски" отменили потому, что она… не нужна.
Когда Ростропович передал этот разговор жене, нервы у той не выдержали, и она заставила мужа сесть за стол и написать заявление на имя Брежнева с просьбой разрешить им уехать за границу всей семьей на два года. В тот же день заявление было передано в ЦК. А ближе к вечеру о нем стало известно в Министерстве культуры, и артистам позвонил заместитель министра Кухарский. Он был весьма учтив и пригласил Вишневскую с супругом немедленно приехать. Артисты поначалу стали отказываться, но затем согласились. Однако ехали они туда без особой надежды на благополучный исход. Так оно и получилось. Их разговор с замом Фурцевой (сама она так и не объявилась) закончился ничем, и своего желания уехать за границу артисты не изменили.
28 марта свет увидел Указ о награждении большой группы деятелей кино очередными званиями, приуроченный к 50-летию "Мосфильма". Награждено было около 50 человек, я же назову некоторых из них. Итак, звания "Народный артист РСФСР" были удостоены: актеры и актрисы Виктор Авдюшко, Ирина Скобцева, Петр Глебов, Владимир Дружников, Всеволод Афонов, Иван Лапиков, Клара Лучко; режиссеры — Александр Алов, Владимир Наумов, Эльдар Рязанов, Юрий Озеров, Георгий Данелия.
Звание "Народный деятель искусств РСФСР" присвоено режиссерам: Евгению Карелову, Александру Митте, Андрею Михалкову-Кончаловскому, Андрею Тарковскому, Юрию Чулюкину, Ларисе Шепитько; звание "Заслуженный артист РСФСР" актерам и актрисам Жанне Болотовой, Николаю Губенко, Олегу Видову, Владимиру Заманскому, Савелию Крамарову, Раисе Куркиной, Эльзе Леждей, Сергею Никоненко, Светлане Светличной, Глебу Стриженову, Георгию Шпигелю, Евгению Шутову.
Стоит отметить, что в те годы продвижение документов на присвоение званий артистам проистекало чрезвычайно медленно по одной причине: чиновники таким образом пытались выудить взятки у претендентов на звания. Не знаю, каким образом получили свои звания другие артисты, представленные в упомянутом списке, но вот Савелию Крамарову, чтобы попасть в почетный список, пришлось раскошелиться. Вот как он сам будет рассказывать об этом много позднее:
"Мне присвоили звание заслуженного артиста… остались формальности — несколько начальственных подписей. Что интересно, те люди, что должны поставить свою подпись, в первую очередь поздравляют меня со званием, хлопают по плечу, моргают глазами, мол, с меня причитается, а Указ не визируют. Месяц, второй, третий… И тут я понял, что с меня действительно причитается по их неписаным законам, и отнюдь не бутылка коньяку. Я сперва возмутился, мол, на каком основании, я снялся в стольких фильмах, конечно, и не в количестве дело, но все-таки… Не бывает дыма без огня. И тут мне один словоохотливый чиновник объяснил, что если бы я сыграл секретаря парткома, председателя колхоза из "Кубанских казаков", на худой конец сталевара, то получил бы звание без промедления. Я вспомнил, какие роли играл, и… сломался. Денег, конечно, не дал, не мог, хоть тресни, но подарки приволок…"
Между тем другого популярного актера — Андрея Миронова — в этом списке не было, поскольку к "Мосфильму" он не имел прямого отношения, однако документы на присуждение ему звания "Заслуженный артист РСФСР" уже готовятся в Минкульте, о чем обязательно будет рассказано в свое время. А пока актер находится в Ленинграде, где снимается в комедии "Соломенная шляпка". В конце марта снимались эпизоды в декорации "квартира Фадинара": офицер (Игорь Кваша) и его любовница (Екатерина Васильева) требуют от Фадинара (Андрей Миронов), чтобы он немедленно достал соломенную шляпку, которую незадолго до этого так неосмотрительно съела его лошадь. При этом офицер страшно нервничает и все время пытается сломать что-то из мебели хозяина квартиры. "Не трогайте мою мебель!" — взывает к совести офицера Фадинар. Короче, это были одни из самых смешных эпизодов ленты.
В заключение главы, как обычно, столичная афиша развлечений. Из киношных премьер назову следующие: 18-го в широкий прокат вышла очередная комедия Эльдара Рязанова "Невероятные приключения итальянцев в России" с участием Андрея Миронова, Евгения Евстигнеева и др.; 18-19-го — во Дворце спорта в Лужниках состоялся предварительный показ фильма Василия Шукшина "Калина красная" (на широком экране с 20 марта); 25-го — фильм Исаака Магитона "Ни слова о футболе" с юной актрисой Ирой Волковой в главной роли.
Кино на ТВ: "Граф Монте-Кристо" (16- 17-го), "Донская повесть" (17-го), "Возвращение "Святого Луки" (18-го), "Вызываем огонь на себя" (20-23-го), "Не пройдет и года" (премьера т/ф 21-22-го), "Война и мир" 1-я серия, "Алеша Птицын вырабатывает характер" (24-го), "Новые похождения кота в сапогах" (25-го), "Аршин Мал-Алан" (26-го), "Золушка" (27-го), "Красная палатка" (27-28-го), "Каменный цветок", "Дорогой мой человек" (29-го), "Снежная королева" (30-го), "Я — Тянь-Шань" (впервые на ЦТ 30-31-го), "Война и мир" 2-я серия (31-го) и др.
Эстрадные представления: 16–30 марта — в ГЦКЗ гастролирует Ленинградский мюзик-холл; 26-31-го — в ЦДСА поет ВИА "Голубые гитары"; 29-31-го — в ГТЭ ВИД "Самоцветы". Кроме этого, до конца месяца в том же ГТЭ продолжаются гастроли Аркадия Райкина и его театра миниатюр.
Новинки "Мелодии": вышел диск-гигант под названием "Любимые песни молодежи", на котором были собраны 10 шлягеров последних двух-трех лет: "Мой адрес — Советский Союз" (Д. Тухманов — В. Харитонов) — "Самоцветы"; "Не расстанусь с комсомолом" (А. Пахмутова — Н. Добронравов) — Иосиф Кобзон; "Дрозды" (В. Шаинский — С. Островой) — Геннадий Белов; "Березовый сок" (В. Баснер — М. Матусовский) — Лев Барашков; "Товарищ" (О. Иванов — А. Прокофьев) — Лев Лещенко; "Там, за облаками" (М. Фрадкин — Р. Рождественский) — "Самоцветы"; "Дружба — фройндшафт" (В. Шаинский — В. Урин) — "Самоцветы"; "Червона рута" (В. Ивасюк) — София Ротару; "За того парня" (М. Фрадкин — Р. Рождественский) — Лев Лещенко; "Гляжу в озера синие" (Л. Афанасьев — И. Шаферан) — Екатерина Шаврина.
1974. Апрель
Сичкин в тюрьме: хитрость с залогом. Наша хоккейная сборная уезжает в Финляндию. Игоря Костолевского заточили в камеру Петропавловской крепости и… забыли. Андрей Сахаров получил 500 долларов. Шукшин на юге. Высоцкого инструктируют в райкоме КПСС. Высоцкий с женой записывали на "Мелодии" диск-гигант. Наши хоккеисты огорчили Брежнева. "Гертруда" для члена Политбюро. Никита Михалков вносит поправки в фильм. Гибель милиционера. Сердечный приступ у Алексея Петренко. Борису Сичкину не дали посмотреть хоккей. Несостоявшееся ограбление Ереванской ювелирной фабрики. Любовник Галины Брежневой Борис Буряца знакомится с английским продюсером Стенли Лауденом. Евгений Леонов ушел из Театра имени Вл. Маяковского. 0:17: подарок польских хоккеистов Брежневу. Буряца раскрывает карты перед Лауденом. Всеволод Бобров выгнал из раздевалки советского посла. СССР-ЧССР: реванш состоялся. Скандалы на шахматном матче. Недоброжелателям не удал