В среду, 2 июня, композитору Раймонду Паулсу было присвоено звание народного артиста Латвийской ССР. Это было справедливо: Паулс был чрезвычайно популярен у себя в республике как автор многих шлягеров, причем не только эстрадных — он, к примеру, писал и хоровую музыку. С начала 70-х, когда в моду вошли ВИА, Паулс покинул Рижский эстрадный оркестр, в котором проработал почти десять лет, и создал собственный ВИА «Модо». Слава Паулса в Латвии была настолько огромной, что на него обратили внимание даже тамошние… рэкетиры. Как мы помним, в декабре 75-го у Паулса пытались вымогать 10 тысяч рублей в обмен на жизнь его близких. Милиции удалось обезвредить шантажиста, который оказался… особо опасным преступником, на совести у которого были уже две человеческие жизни. Когда Паулсу присвоили звание народного, вся Латвия распевала его очередной шедевр — песню «Листья желтые» (в России она объявится чуть позже).
В Москве же не по-летнему пасмурно, идут дожди. В один из таких пасмурных дней начала июня ваш покорный слуга покидал столицу, отправляясь с группой учащихся родной 325-й школы в туристическую поездку в Германскую Демократическую Республику. Наша группа состояла из двух десятков человек, поехали те, у кого были хорошие отметки и соответствующее поведение. К тому же родители отъезжантов должны были наскрести полторы сотни рублей на поездку своих чад. Группу возглавили двое преподавателей: Ирина Марковна Лаховская (директор школы, а по совместительству учитель русского языка и литературы) и Михаил Петрович Эпштейн (немецкий язык).
Помню свой неописуемый восторг, когда поезд набрал разбег от Белорусского вокзала и взял путь на Запад: только тогда я понял, что все происходящее не является сном и я действительно еду на родину… не Эрнста Тельмана, а киностудии «ДЕФА», где снимались фильмы про индейцев. Всю дорогу до Бреста мы с моим
Одноклассником Серегой Зикеевым и еще двумя попутчиками по купе бегали в вагон-ресторан и покупали там лимонад иностранного производства (то ли немецкий, то ли польский). В красиво рифленых бутылках было самое разнообразное питье, которого до этого мы никогда не пробовали: гранатовый сок, клюквенный морс, кока-кола и т. д. Помню, за сутки пути я осилил 12 бутылок.
Однако на территории Польши наше путешествие едва не закончилось. Где-то под Варшавой поезд сошел с рельс, но благодаря счастливой случайности — электровоз завалился на мачту ЛЭП — состав не рухнул с путей. Никто из пассажиров не пострадал: я сам в момент аварии находился в коридоре и отделался легким испугом, когда вместе с оконным поручнем рухнул на пол.
Мы лишние несколько часов — пока нам меняли электровоз — пробыли в Варшаве. Честно говоря, город произвел на меня не самое приятное впечатление — уж слишком грязным он выглядел. Поскольку из-за случившегося мы так и не успели пообедать, руководители группы повели нас в привокзальный ресторан. Это посещение осталось в моей памяти как нечто забавное. Нам дали по вареной курице и вручили вилки и ножи. Поскольку большинство из нас ножом пользоваться не умели, первое общение с этим прибором выглядело плачевно. К примеру, моя курица, после того как я попытался атаковать ее с двух сторон вилкой и ножом, заскользила по тарелке и едва не улетела на пол. Кто-то из нас первым подал пример всем остальным: плюнул на всяческие приличия и принялся уплетать курицу рабоче-крестьянским способом — с помощью рук.
Кстати, в той же столовой я обнаружил у себя под столом монетку стоимостью 20 грошей. Радости моей не было предела, и я решил сразу после трапезы купить себе в ближайшем киоске что-нибудь на десерт — типа популярной польской жвачки «Болек и Лелек». Но, увы — на эти гроши нельзя было даже газету купить.
В Берлин мы прибыли рано утром. Помню совершенно пустынный город, по которому мы ехали на такси. Что нас больше всего поразило, так это поведение таксистов: несмотря на то что улицы были пустынны, они педантично останавливались на красный свет светофоров.
У себя на родине мы привыкли видеть совсем другую картину. Жить нас определили на первом этаже жилого дома, неподалеку от школы, которая, собственно, и организовала наш приезд сюда по дружескому обмену.
Съемочная группа фильма «Несовершеннолетние» во главе с режиссером Владимиром Роговым вот уже две недели находится в Краснодаре, где снимает натурные эпизоды. Сценарист фильма Эдуард Тополь ехать в пыльный город отказался, предпочтя поселиться в его более экологически чистом пригороде — в пионерском лагере «Орленок», где приступил к написанию сценария нового фильма. Он надеялся при благоприятном раскладе управиться с этим делом максимум за пару-тройку недель, но этим надеждам не суждено было осуществиться. А все потому, что Тополя угораздило… влюбиться. Его дамой сердца стала молоденькая медсестра из лагерного медпункта. Как вспоминает сам сценарист, это была девушка с тонким станом, высокими оливково-шоколадными от загара ногами, густой копной черных волос до пояса, маленькой грудью, удлиненным нежным абрисом лица и огромными темными глазами застенчивой серны.
Роман протекал бурно. Днем влюбленные купались и загорали, а ночью отдавались во власть всепоглощающей страсти. Девушка сама приходила в комнату к сценаристу и позволяла тому себя раздеть, уложить в постель, целовать и терзать, сколько его душе, а вернее, плоти заблагорассудится. Правда, с одним «но»: полностью овладеть собой девушка не разрешала, видимо, блюдя себя для будущего мужа. Она так и говорила Тополю: «Прошу тебя, не делай этого… пожалуйста». И он, как истинный джентльмен, не делал. Но все остальное получал сполна.
Режиссер Алексей Симонов продолжает работу над фильмом «Обыкновенная Арктика»: из снежной Амдермы съемки теперь переместились в павильоны «Ленфильма». В начале июня снимались сцены в декорации «кают-компания». Поскольку собрать всех актеров в одно время невозможно, приходится изощряться: попеременно снимать то одних, то других. 1 и 3 июня съемки были сорваны, так как на съемочную площадку не приехали сразу несколько актеров. Исполнитель главной роли Олег Даль 5 июня записал в своем дневнике следующие строки, навеянные ему встречами в Москве с некоторыми из своих коллег:
«Нынешние деятели искусства напоминают мне обезумевшее от тупости громадное стадо баранов, несущееся за козлом-провокатором к пропасти.
Я стою на вершине холма и наблюдаю эту картину. Кое-кого хочется остановить… Но поздно… Терпение! Терпение!
Пусть все летят к чертовой матери в пропасть, на дне которой их «блага», звания, ордена, медали, прочие железки, предательства, подлости, попранные принципы, болото лжи и морального разложения…»
В воскресенье, 6 июня, по ТВ был показан первый в этом году выпуск популярной передачи «Песня-76». В нем состоялась премьера песни, которая мгновенно стала всенародным шлягером, — «Вологда» Бориса Мокроусова и Михаила Матусовского в исполнении белорусского ВИА «Песняры». Стоит отметить, что эта песня была написана достаточно давно (в 50-е), исполнялась разными исполнителями, но только «Песнярам» удалось сделать ее всенародной. Не знаю, были ли в Советском Союзе люди, у кого дома не лежала бы гибкая пластинка с этой песней, выпущенная «Мелодией» летом 76-го (на ее обложке «Песняры» выстроились друг за другом в рядок). Помимо «Вологды», в том выпуске «Песни-76» звучало еще шесть песен: «Даль великая» (Е. Птичкин — Р. Рождественский) — Галина Ненашева, «Весна 45-го года» (А. Пахмутова — Е. Долматовский), «Лишь одна» (Э. Колмановский — Р. Гамзатов) — Юрий Богатиков, «Рабочая весна» (Д. Тухманов — В. Харитонов) — Иосиф Кобзон, «Мне приснился шум дождя» (Е. Дога — Е. Лазарев) — Надежда Чепрага и Владимир Коннов, «От разлуки до разлуки» (В. Баснер — М. Матусовский) — Мария Пахоменко.
Вечером 7 июня в столичном Театре имени Ленинского комсомола творилось небывалое столпотворение — давали премьеру спектакля «Звезда и смерть Хоакина Мурьетты». Билеты у спекулянтов стоили в пять-шесть раз выше номинала, что не останавливало желающих. Ведь это была одна из первых рок-опер в Советском Союзе: за музыкальную часть в спектакле отвечала популярная рок-группа «Араке», роли исполняли практически все молодые звезды театра: Александр Абдулов (Мурьетта), Елена Шанина (возлюбленная Мурьетты), Николай Караченцов (главный злодей) и др.
Валерий Харламов и его жена Ирина находятся в военном госпитале, где залечивают травмы, полученные при недавней аварии на Ленинградском шоссе. Несмотря на то что врачи не гарантируют Харламову возвращения на лед, он даже мысли не может допустить, что его игровая карьера завершена. О приключившейся с ним беде он старается говорить шутя: «Из хоккеистов еще никто насмерть не разбивался, это только футболистам не везет». Настроения добавляла и легендарная соседка по больничному коридору — знаменитая чапаевка Анка-пулеметчица, в миру — Мария Попова. В конце марта ей исполнилось 80 лет, но она, несмотря на возраст и хвори, источала невероятный оптимизм. Глядя на нее, просто невозможно было предаваться унынию. Особенно веселило больных то, как Попова лихо рассказывала анекдоты про саму себя и своих однополчан — Василия Ивановича Чапаева и Петьку. Харламову она не уставала повторять: «Жить я буду, пока ты в хоккей играешь. Так что играй дольше!»
А вся страна между тем припала к экранам своих телевизоров: со 2 по 10 июня ЦТ демонстрирует многосерийный телесериал «Вечный зов». Вновь, как и четыре года назад, когда те же режиссеры В. Краснопольский и В. Усков порадовали зрителей фильмом «Тени исчезают в полдень», улицы городов вымирают с 19.45. Поскольку автором «Вечного зова» был все тот же Анатолий Иванов, сюжет его во многом повторяет «Тени»: те же примерно годы, те же конфликты на фоне предреволюционной деревни — сын против отца, брат против брата. В фильме собран великолепный актерский состав: Ефим Копелян (последняя роль актера в кино), Петр Вельяминов, Ада Роговцева, Вадим Спиридонов, Тамара Семина и др.
Во вторник, 8 июня, в Москву с официальным визитом приехала премьер-министр Индии Индира Ганди. В аэропорту ее встречал лично Брежнев. В тот же день он преподнес ей в качестве подарка портрет кисти художника Ильи Глазунова. Индийского премьера художник рисовал месяц н