Правильность этих наблюдений подтверждается и поведением крота в неволе. Брэм сообщает следующее:
«Наблюдатель Флуранс посадил двух кротов в ящик с землей, желая узнать, что они едят. Он положил им корень хрена. На другой день он нашел корень в целости, но зато от одного из кротов осталась только кожа; даже кости были съедены. Тогда он поместил оставшегося в живых крота в пустой ящик. Животное вскоре стало обнаруживать признаки беспокойства и голода. Наблюдатель пустил к нему воробья с подрезанными маховыми перьями. Крот тотчас же приблизился к птичке; получив несколько ударов клювом, он отскочил, но затем снова напал на воробья, разорвал ему брюшко, расширил рану лапами и в течение одной минуты сожрал половину птицы. Тогда Флуранс поставил в ящик стакан с водой. Крот тотчас же приблизился к стакану, уперся в него передними ногами и стал с жадностью пить воду. Напившись, он доел воробья и наконец насытился. Но очень скоро он снова проголодался, стал беспокойным, ослабел и непрерывно обнюхивал все вокруг себя. Едва к нему впустили нового воробья, как он перегрыз ему брюшко и тотчас же сожрал половину, опять жадно напился и успокоился. Утром доел остатки, не тронув только вывороченную кожу. Вскоре он начал снова проявлять признаки голода. Ему дали лягушку, но ему хватило этого только до половины дня. Тогда в ящик бросили жабу. Крот накинулся на нее, но тотчас же отвернулся и больше не пытался ее трогать. Ему положили в ящик моркови, капусты и салату, но он на другой день умер с голоду, так и не дотронувшись до этой пищи».
Флуранс пытался кормить растительной пищей трех других кротов. Они тоже умерли от голода. Как-то раз этот же наблюдатель запер в одной комнате десять кротов. На другой день их оказалось только девять. Самый слабый был съеден более сильными. Через некоторое время в комнате осталось всего два крота. Один из них непременно съел бы другого, если бы им во-время не дали пищи.
Другой наблюдатель, Ленц, пустил крота в ящик, дно которого было покрыто землей, содержавшей много дождевых червей. Земля лежала тонким слоем в 5 сантиметров, чтобы можно было видеть поведение крота. За один час крот сожрал множество червей. Он брал их передними лапами и, очищая налипшую грязь, постепенно вбирал в рот. Растительной пищи он не трогал, а улиток, жуков, червей, гусениц, мясо птиц и млекопитающих ел с жадностью.
На восьмой день Ленц положил кроту большую медяницу. Крот бросился на нее, укусил и быстро скрылся под землей, так как медяница сделала несколько сильных движений. Вскоре он снова вылез, укусил ее еще раз и опять скрылся. Осторожные нападения продолжались минут шесть. Наконец он вцепился в змею и стал энергично грызть ее, пока не прокусил толстой кожи. Помогая когтями передних лап, он разорвал рану, вытащил печень и кишки, потом съел свою добычу, оставив только голову, позвонки и кожу. Это было утром, а в полдень крот был опять голоден и съел большую садовую улитку. Около пяти часов дня ему дали живого ужа длиной около 80 сантиметров. Он набросился на ужа, растерзал его и съел.
Тонкое обоняние помогает кроту легко находить пищу. Хоботок служит ему еще и органом осязания. Слух у крота тоже хороший: от него не ускользает ни малейший шум. Кроме того, организм крота очень тонко воспринимает ничтожные сотрясения почвы. Плавая, крот руководится зрением. Было замечено, что, переплывая реки, крот расправляет волосы вокруг глаз и раскрывает веки возможно шире, обнаруживая черные блестящие бисеринки глаз.
«В остроте чувств крота, — говорит Брэм, — легко убедиться. Я посадил одного крота в ящик, дно которого было покрыто слоем земли почти в 16 сантиметров толщины. Крот тотчас ушел в глубину. Тогда я придавил землю в одном из углов ящика и положил сверху сырое мясо, нарезанное кусочками. Через несколько минут земля в этом месте приподнялась, высунулась подвижная мордочка, и мясо было съедено».
Кроты не подвержены спячке. Летом и зимой они заняты непрерывной работой — добыванием пищи. Часто можно видеть выброшенную кротом свежую землю на только что выпавшем снегу или на замерзшей почве. Крот делает большие переходы под рыхлым снегом и по мерзлой земле. Зимой его охота, пожалуй, еще добычливее летней, если судить по его запасам полуживой пищи.
«Вскоре после первых весенних оттепелей, — сообщает натуралист Даль, — когда земля еще не оттаяла, в гнезде крота и прилегающих к нему ходах я нашел значительные запасы червяков. Они были притиснуты к плотным стенкам ходов в виде маленьких кучек, в десять червей каждая. Черви казались раздавленными и даже изувеченными, но, когда я их согрел, они ожили, не обнаружив никаких поранений.
Я собрал запасы в одном гнезде, сосчитал все, что было в наличности, и взвесил. Оказалось 1280 штук дождевых червей, весивших вместе 2,13 килограмма, и 18 личинок майского жука. Кроту зимой легко ловить добычу, находящуюся в зимнем оцепенении, — вот он и делает запасы».
Между собой кроты постоянно враждуют. Встретившись, вступают в драку, и победитель пожирает побежденного. Самец и самка живут отдельно. Сходятся они вместе только в период спаривания и выкармливания детенышей. Парочка поселяется в жилище самца или в жилище самки. Они расширяют общими силами это жилище и роют новые ходы. Самка мечет от трех до пяти голых и слепых детенышей. Величиной они почти с боб, но быстро растут и уже с раннего детства обнаруживают большую прожорливость.
Родители вскоре начинают кормить их червями. Через пять недель кротята вырастают до половины величины взрослых, но существовать без помощи родителей еще не могут. Рыть по-настоящему подземные ходы они выучиваются только к весне следующего года.
Кроты приносят некоторую пользу сельскому хозяйству и лесоводству, уничтожая медведок, сверчков, личинок майского жука и других вредных насекомых. Человек, самый опасный враг крота, охотится за ним из-за шкурок. Кротовый промысел сильно развит и в Западной Европе и в СССР. Кроме человека, кротов истребляют и звери и птицы: лисицы, хорьки, куницы, горностаи, ежи, совы, сарычи, вороны и аисты подстерегают их у кротовин. Маленькая ласка преследует крота энергичнее всех — даже в его собственных подземельях. Но многие хищники кротов не едят.
Еж не менее, чем крот, полезен для сельского хозяйства. Его знают почти все. У него острое рыльце, маленькие черные глазки, большой рот, широкие уши. Голова, спина и бока покрыты острыми иглами желтоватого цвета, бурыми на концах, а шея и брюшко — густыми желтовато-серыми волосами.
Ежи, как и кроты, живут в одиночку. Место для гнезда еж выбирает под хворостом или в густом кустарнике, охотнее всего в терновнике, под изгородями, в корнях или дуплах деревьев и в расселинах скал. Реже бывает, что еж выкапывает себе неглубокую нору с двумя выходами — на север и юг. Свое гнездо ежи устилают листьями, соломой и сеном. Самка устраивает гнездо по соседству от самца. Редко случается, что самка и самец живут парой в одном гнезде. Обычно они держатся вместе только в брачный период.
В Европе, Африке и Азии живут разные виды ежей. У нас они встречаются повсеместно. За лето ежи нагуливают себе жирное брюшко. Зимой впадают в спячку. Этот жир организм расходует во время спячки как естественный запас питания. К зимнему сну еж готовится еще задолго до морозов. Он утепляет свое помещение — натаскивает туда беспорядочную кучу соломы, сена, листьев и мха. Весь этот материал он переносит своеобразным способом: он валяется на опавших листьях, на сене и на мху; все это нанизывается на его иглы или застревает между ними. Натаскав материалов, еж выстилает себе постель. С наступлением первых морозов он глубоко зарывается в гнезде и впадает в спячку. Спит обыкновенно до марта.
Весной, с наступлением первых теплых вечеров, внимательный наблюдатель может слышать в лесу, роще или саду странный шорох в сухих, нападавших с осени листьях. Шорох этот чаще всего слышится вблизи колючих изгородей или в густых кустарниках. Стоя неподвижно, можно через некоторое время заметить, как маленький, округлый, покрытый иглами зверек пробирается сквозь зелень, обнюхивая воздух и прислушиваясь. Он трусит мелкими шажками, поворачивая во все стороны остренькую мордочку.
Услышав какой-нибудь подозрительный звук, он тотчас останавливается и тщательно принюхивается. Обонянием он, очевидно, проверяет другие органы чувств: ухо и глаз.
«Нередко случается на охоте, — рассказывает Брэм, — что еж бежит охотнику прямо под ноги, затем вдруг обернется, обнюхает воздух и поспешно отбегает или свертывается в клубок. Свернувшись, животное совершенно теряет свой обычный вид, превращаясь в клубок игл, который с одной стороны имеет углубление. Углубление это ведет к брюху, и в нем еж прячет тесно прижатые друг к другу ноги, хвост и морду.
Между растопыренными иглами воздух свободно проходит к морде ежа. Его дыхание нисколько не затрудняется, и, свернувшись в клубок, он может долго оставаться в таком положении. Еж свертывается в клубок без всяких усилий: у него необычайно сильные подкожные мышцы. Даже человек, надев толстые рукавицы, не в силах развернуть этот колючий клубок».
Свертывание служит ежу единственным средством защиты против всевозможных опасностей. Большинство врагов бессильно перед его колючками, но лиса и филин умеют его схватить и растерзать.
Еж истребляет в огромном количестве кузнечиков, сверчков, тараканов, майских, навозных и всяких других жуков и их личинок. Он поедает также дождевых червей, птичьи яйца, слизней, лесных и полевых мышей. Однако истребляет он также и полезных мелких птиц и птенцов более крупных пернатых обитателей леса.
Еж.
Еж проявляет большую ловкость и настойчивость в охоте на мышей и борьбе с более сильными животными.
«В августе, — рассказывает известный натуралист Ленц, — я посадил самку ежа в большой ящик. Через два дня она родила шестерых детенышей. Для испытания ее аппетита я давал ей жуков, дождевых червей, лягушек, даже жаб, медяниц и ужей. Все это она съеда