В наступившую за этим полночь Зигмар и Скаранорак стояли друг против друга, покрытые потом, в из глазах горел гнев.
Чудовище с невероятной грацией и скоростью бросилось вперед, занося топор для удара, который должен был бы снести Зигмару голову, но тот отпрыгнул в сторону и укрылся за валуном; лезвие зазвенело, ударившись о древний камень. Прижавшись спиной к валуну, Зигмар слушал. Дыхание чудовища доносится слева? Звук шагов — справа? Руки Зигмара скользили по рукояти молота, сырой от дождя и крови.
Когтистая лапа вслепую шарила по валуну. Зигмар вскрикнул, когда коготь вырвал кусок мяса у него из бедра, но все же смог, неловко извернувшись, ударить молотом по пальцу твари. Гол Мараз вонзился в плоть, и руны на нем засверкали. Тварь заревела и отдернула руку. Зигмар вскарабкался на валун, и на мгновение глаза человека оказались вровень с глазами чудовища. Затем Зигмар прыгнул на голову чудовищу, ухватился за костяной гребень, пытаясь удержать равновесие, и со всего маху ударил тварь молотом по черепу, прежде чем перескочить на соседний валун и забраться на выступ скалы. Он вжался в узкую расщелину и лежал там, тяжело дыша.
Чудовище выло от боли, схватившись за голову. Черная кровь текла из раны, смешиваясь с дождем и заливая глаза. Дракон-огр обходил плато, принюхиваясь, стараясь уловить запах своего мучителя. Когда он почуял запах человека справа от себя, глаза его сузились. Он подобрал камень и швырнул его в расщелину, в которой прятался Зигмар. Человеку пришлось нырнуть вперед, чтобы спастись от начавших сыпаться сверху камней, которые грозили завалить выход из расщелины. Задыхаясь от поднятой камнями пыли, Зигмар выбрался на выступ скалы и спрыгнул вниз, на плато.
Скаранорак стоял над ним. Размахивая когтистыми лапами, он вынудил человека отступить к скале, затем занес кулак, намереваясь одним ударом размозжить противнику голову. Зигмар поднырнул под живот чудовища и проскочил у того между ног. Он извлек из ножен меч, затем Гол Маразом ударил тварь по задней ноге. Скаранорак потерял равновесие и упал назад, на выставленный вверх меч. Его вес был таким большим, что меч вошел в тело по самую рукоять. Чудовище рванулось в сторону, пытаясь вытащить погрузившееся в его плоть оружие.
Зигмар забрался на валун и прыгнул вперед.
Дождь сек его тело — тысячи ледяных игл, впивавшихся в кожу. Он прыгнул, слегка согнув ноги для более удобного приземления, воздев над головой молот. Взгляд его не отрывался от цели. В прыжке он со всей силы ударил Гол Маразом по повернутому вверх лицу твари. Молот раздробил нос чудовища, пробил его череп и погрузился в мозг. Выпустив рукоять молота, Зигмар приземлился на согнутые ноги.
Чудовище лежало перед ним, раскинув руки, его когти слегка подрагивали. Топор выскользнул у него из рук и со стуком упал на землю. Уродливое лицо было раздроблено, превратилось в отвратительную мозаику из темной крови, костей и мозга. Гол Мараз по-прежнему торчал из раны.
Медленно, так, как проходят века, Скаранорак, бич земли, сокрушитель скал и один из первых драконов-огров, завалился на бок и умер без единого стона. Зигмар отступил в сторону, когда, собрав последние силы, тварь ударила кулаком по камню, расколов его. Сверху за ними наблюдали боги.
Утомленный, Зигмар опустился на землю и заплакал, сокрушаясь из-за гибели столь могучей твари. Когда из глаз его потекли слезы, дождь наконец прекратился.
Когда Зигмар вернулся в деревню и рассказал обо всем Сиггурду, король долго не мог оправиться от изумления. Зигмар вырвал зуб из пасти твари и принес его с собой, чтобы подтвердить свои слова. После того, как они вернулись в Сиггурдхейм, зуб поместили на рыночной пощади, чтобы он постоянно напоминал о нерушимом союзе между унберогенами и бригундианами. Также Зигмар принес с собой кусок шкуры Скаранорака, из которого затем сделали плащ, сверкающий подобно звездам в ночи и способный отразить любое лезвие. Вскоре по всей земле говорили о невероятном поединке между Зигмаром и Скаранораком, и слава короля унберогенов возросла еще больше.
БИТВА НА ПЕРЕВАЛЕ ЧЕРНОГО ОГНЯ. История девятая,
Так случилось, что, где бы не располагались грубые линии на человеческих картах, там всегда было горе и печаль, и орды зеленокожих наводняли южные земли. Долгие годы люди и орки сражались не на жизнь, а на смерть, война изматывала племена, и сердца людей наполнялись отчаянием.
Зигмар и его воеводы изо всех сил старались сдержать наплыв врагов, не дать им захватить северные земли, уничтожить недавно появившиеся человеческие народы, и под предводительством Зигмара людям удалось оттеснить гоблинов и орков за реки Штир и Авер. Но территории между Черными и Серыми горами были полностью захвачены врагом, и те немногие, кому удалось избежать гибели, говорили, что никогда ранее не видели они столь многочисленные армии противника. Люди мерогенов и менеготов оказались осажденными в своих столицах, с трудом отражая атаки, а те из жителей южных поселений, кому повезло уцелеть, бежали на север, подальше от надвигающейся опасности, и оказывались в еще не затронутых войной землях асоборнов и остраготов.
Зигмар объединился со своими союзниками, и вместе они разбили немало орочьих племен и гоблинских армий, но слухи о новых армиях, разоряющих их земли, приходили снова и снова. Никто не мог спать спокойно ночами, и даже храбрый Зигмар уже отчаялся встретить день, когда он сможет спокойно преклонить голову и заснуть, ни о чем не заботясь. Вольфгарт жаловался, что, едва он смывает с себя кровь орков, как новая жертва, вереща в полный голос, стремится насадиться на его клинок. Казалось, нашествие врагов никогда не кончится.
Племена людей забыли о старых раздорах и часто вместе сражались с зеленокожими, но с каждой одержанной победой их армии становились все слабее, и надежда покидала их с той же неизбежностью, с какой вода покидает треснувший кувшин. Когда Зигмару исполнилось двадцать шесть лет, большинство людей были уверены, что скоро настанет конец света. Зигмар отправился на юг с лучшими своими воинами и в сопровождении союзников — тех из них, кто не был занят отражением нашествия орков с востока. Он знал, что ему предстоит удержать мосты через реку Штир, не уступить их приближающимся оркам, иначе земли людей будут обречены.
Это было время, когда один человек собрал вокруг себя племена, сжал их в кулак, как рукоять меча, и повел в сражение против зеленокожих, из которого они должны были выйти с честью или не выйти вовсе.
— Кто удерживает западный мост? — спросил Зигмар.
— Черусены во главе с королем Алоизисом, — ответил Вольфгарт.
Зигмар прбормотал:
— Хорошо. Его ребята с топорами — славные воины. Если кто и удержит мост, так это они.
— Да, к тому же он призвал людей с гор.
— Берсерков? Ха! Они обернут ярость окров против них самих и увеличат ее десятикратно! А восточный мост?
— Там стоят талеутены и асоборны.
— Они выдержат?
Вольфгарт пожал плечами:
— Может, и выдержат. Я спрашиваю, выстоим ли мы, господин мой.
— Против этой жалкой кучки гоблинов? — усмехнулся Зигмар. — Друг мой, меня удивляет твое маловерие.
Оттуда, где они стояли, казалось, что земля перед ними охвачена огнем. От реки и до самого горизонта местность была усеяна лагерными кострами. Река Авер напоминала извилистую рудную жилу, в которой миллионами светлячков отражаются огни костров. Языки пламени пронзали воздух и окрашивали низкие тучи в цвета золота и крови. В огонь бросали как горючие остатки строений из разоренных поселений, так и тех несчастных жителей, кому не удалось бежать и не посчастливилось погибнуть. Вокруг бесчисленных костров расположились орки и гоблины, которые заклинали своих примитивных богов, обгладывали кости и швыряли вопящих пленников в огонь.
Зигмар и его воеводы в окружении Стражи Большого зала стояли на небольшом пригорке. Солнце уже давно скрылось за холмами, и Зигмар спрашивал себя, неужто оно навсегда отвернулось от людей. «Что ж, если мы предоставлены сами себе, мы выстоим и в одиночку», — подумал он.
Четыре дня удерживали они мост через Авер. В памяти Зигмара остались отчаянные схватки, приход подкреплений и изматывающие арьергардные бои, не позволившие дикарям пересечь реку. Множество раз он благодарил бога-покровителя Авера за ливень, который превратил обычно спокойную реку в бурный поток. Перейти через реку можно было только по мосту, а там орков встречали железо и мужество унберогенских воинов. Но Зигмар знал, что времени у них осталось мало.
Горные переходы более не охранялись, южные земли были наводнены орками, и племена зеленокожих беспрепятственно проникали на территории людей, собираясь подчинить их своей власти. Все племена орков и гоблинов были объединены этой целью. Каждый день Зигмар наблюдал за тем, как увеличивается армия его врагов, потому что все больше и больше отрядов вливалось в нее. Его же союзники с каждым днем становились все слабее. Он знал, что скоро будет вынужден отступить от реки, потому что его люди будут изнурены постоянными битвами. Но все же у него еще оставались шансы.
Едва забрезжил серый рассвет, к Зигмару, внимательно наблюдавшему за врагом, подъехал всадник. Орочьи лучники уже выстроились в ряды и сейчас засыпали защитников моста градом стрел.
— Расстреляйте этих тварей из катапульт. Сомните их. Я хочу, чтобы мои люди порвали их на кусочки, — приказал король, прежде чем повернуться к всаднику. Это был Свейн, его самый быстрый гонец и лучший разведчик. Зигмар широко улыбнулся и обнял его.
— Я рад, что ты жив, друг мой. Ты выглядишь ужасно. Твоя матушка никогда не говорила тебе, что перед встречей с королем надо привести себя в порядок?
Свейн с улыбкой поклонился:
— Нужда заставила, господин. Я без остановки скакал в течение двух дней и двух ночей.