Только отсюда Медулла оссиум напоминал далекую планету.
Это было зрелище, которым мог Наслаждаться любой капитан.
Как и было обещано, волна грозы медленно подходила к городу. Самые высокие облака были снежно-чисты и постоянно колеблемы ветром, придававшим им все более и более изысканные формы. Но облака казались всего лишь воздушными ямами над отдаленной землей. По мере ослабления силовых полей грозы на Медуллее стали реже и слабее. С отсутствием достаточного количества света и воды они затухали и проходили так же быстро, как и возникали.
Еше три столетия - и Медулла оссиум погрузится в полную тьму.
Надолго ли?
Может быть, всего на один день по корабельным меркам. А может, на двадцать лет. Границы были достаточно широки, и никто ни в чем не был точно уверен. Но у каждого из местных растений и животных имелся запас неистраченных и незадействованных генов, которые, судя по лабораторным опытам в полной темноте, позволяли растениям и слепым насекомым впасть в довольно-таки продолжительную спячку.
Сила контрфорсов исчезнет, в этом никто не сомневался. Или, по крайней мере, упадет до непроизводительного уровня. И тогда Преданные взберутся на рукотворный чудесный мост, Достигнут базового лагеря и вернутся обратно на Корабль.
В благопристойных компаниях никто даже не обсуждал, что произойдет потом. После сорока шести столетий никто никогда не пытался говорить об этом. Любые сомнения на этот счет давно были похоронены в глубокой неведомой могиле.
И тем не менее, они были. Были.
Именно об этом и думала Уошен, входя в свой маленький, спартански обставленный офис и садясь перед мониторами.
Они есть. Есть.
И, как в любое другое утро, Уошен позволила себе взглянуть в бриллиантовое окно. Может быть, мост построен слишком быстро и слишком рано. Но даже таким он все-таки выглядел чудом инженерной мысли и изобретательности. Потаенной частью своего существа Уошен хотелось завершить работу самой с помощью внуков.
Чтобы показать им все те богатства универсума, которыми так гордилась.
- Мадам Уошен?
Она обернулась.
В дверях стоял ее новый помощник. Активный, уверенный в себе человек без возраста. На сей раз на лице его было написано удивление, которым он обычно отнюдь не отличался. Вернее, это была смесь любопытства и замешательства.
- Наша смена закончена.
- Еще пятьдесят минут, - напомнила она, отодвигая ежедневный рапорт. Уошен прекрасно знала, сколько сейчас времени, но рука привычно потянулась к серебряной крышке.- Сорок девять минут и несколько секунд.
- Нет, мадам. - Пальцы затеребили болтающиеся косички волос и пробежались по складкам формы. - Мне только что сообщили, мадам. Все должны покинуть мост немедленно, используя все средства, за исключением главного.
Уошен глянула на экран.
- Не вижу приказа.
- Я знаю…
- Это учения? - Учения время от времени проводились, ведь если земля под ними провалится, то для спасения останутся считанные секунды. - Если это учения, то нужна более совершенная система предупреждения, чтобы людям не приходилось действовать на свой страх и риск.
- Нет, мадам, это не учения.
- Так что же?
- Миоцен, - пробурчал он. - Она связалась со мной лично. По секретной линии. И, следуя ее инструкциям, я отпустил наши команды, а роботов перевел на режим сна.
Уошен промолчала, тяжело задумавшись.
- Все это весьма таинственно, - добавил помощник в явном волнении. - Всякому ясно. Но Вице-премьер всегда любит всякие тайны, и потому я уверен…
- Но почему она не переговорила со мной? Помощник растерянно пожал плечами.
- Она направляется сюда? - уточнила Уошен. - Используя Главный путь?
Быстрый короткий кивок.
- Кто с ней?
- Не знаю, есть ли с ней кто-либо, мадам. Главный лифт был огромным, в нем могли поместиться до пятидесяти капитанов вместе со своими машинами, совершенно не задевая друг друга.
- Я уже посмотрел,- признался он.- Это не стандартная машина.
Уошен нашла на экране поднимавшийся лифт и попыталась включить камеры. Но ни одна из них не повиновалась сигналу.
- Вице-премьер приказала мне отключить все камеры, мадам. Но мне удалось бросить взгляд на эту машину. Случайно. - При этом признании помощник скривился. - Это массивный объект, судя по затратам энергии. С супертолстой обшивкой, по моему предположению. И там есть некие… украшения, которые я не смог расшифровать.
- Украшения?
Помощник посмотрел на свои часы, давая понять, что его время истекло и пора уходить. Однако, гордясь своим мужеством, он, улыбаясь, пояснил:
- Машина одета в какие-то трубки. То есть, она весьма похожа на какой-то шар из веревок.
- Веревок?
- Словом, я не совсем понимаю эти аппараты,- смущаясь, признался он.
Другими словами, это означало, что он сам просит ее объяснить, в чем дело.
Но Уошен ничего не объяснила. Глядя на своего помощника - одного из самых преданных и способных капитанов нового поколения, что было им уже не единожды доказано,- она пожала плечами, перевела дыхание и солгала:
- Я тоже ничего не понимаю. - И затем, словно в раздумье, добавила: - Упоминалось ли мое имя каким-нибудь образом? Ну, пока вы переговаривались с Миоцен?
- Да, мадам. Она хотела, чтобы я передал вам ее просьбу остаться здесь и ждать.
Уошен снова перевела дыхание и снова промолчала.
- Итак, я оставляю вас здесь, - прошептал он.
- Да, исполняйте, что вам приказано, - посоветовала Уошен. - Уходите прямо сейчас. Если она обнаружит вас здесь, то, ручаюсь, самолично сбросит вас в шахту лифта.
Глава двадцать третья
Веками Доблестный отрабатывал право на свою жизнь своим талантом и своей горячей страстью к работе. И в любых обстоятельствах, он всегда действовал с такой же искренностью, как и любой прирожденный Преданный. И все же даже сейчас - и особенно сейчас! - Миоцен так и не могла полностью довериться этому маленькому человечку.
- Оно может и не заработать, - честно предупредил он ее.
- Заработает, - отрезала она и поглядела на закрытую опечатанную дверь за его плечами. - Судя по твоим моделям, успех обеспечен на девяносто процентов. А мы оба знаем, как тяжело дались тебе твои модели.
У скальпа Бродяги были каштановые волосы. Конский хвост и имплантированные драгоценные камни придавали ему вид настоящего Преданного; серьезные серые глаза требовали доверия.
- Слишком рано, - настойчиво и зло повторил он. Она не ответила. - Еще два года, и я смогу убрать риск неудачи вообще…
- Один или два процента, - фыркнула Миоцен и прямо посмотрела в преданные глаза, удивляясь, почему продолжает не верить им. Было ли это пустое подозрение или тайный знак? Но, как бы то ни было, больше всего ей хотелось отправить его обратно домой.
- Миоцен.
Он произнес ее имя нежно, с надеждой. Преданность растворилась в каких-то еще более глубинных чувствах, и когда голос замолк, смуглая крошечная ручка легла на ее правую грудь.
Это был жест Бродяги, словно и не прошло столько веков.
- Нет, - отказала она непонятно кому, себе или ему. И снова:
- Миоцен.
Вице-премьер убрала его руку, загнув два пальца так, что на лице у него появилась гримаса боли.
- То небольшое землетрясение только помогло соединению, - напомнила она. - Почти на полметра, как ты говорил. Но следующее может напрочь лишить нас этого преимущества.
- Да, я говорил. Я помню.
- А, кроме того, если мы станем откладывать, то, скорее всего, потеряем и преимущество неожиданности, - прошептала она.
- Но сохраняли же мы эту работу в тайне до сих пор. - Иногда под давлением обстоятельств Доблестный выглядел точной копией своего отца. То есть Тилла. Узкое лицо переполняли эмоции, не позволявшие предугадать, какая из них вырвется первой. - И что сейчас может помешать нам?
Дай мне еще день, я перепроверю все выкладки, откалибрую систему наведения и обе запасные…
- Но это целый день. Целый день.
Ему ничего не оставалось, как вздохнуть, встряхнуть неутоленными руками и сдаться. И при этом он тут же потерял всякое сходство с Тиллом.
- Разве ты не веришь в судьбу? - вдруг спросила она. - Ведь ты же все-таки Бродяга.
- Сейчас я не Бродяга,- пробурчал он оскорбленно, - и вряд ли был им вообще.
- Судьба, - повторила Миоцен. - Этим утром я проснулась, зная, что это Утро. Я поняла это абсолютно ясно, хотя и не знаю, почему. - Она улыбалась, глядя куда-то поверх него. - Я не суеверна. Ты хорошо изучил мой характер. И именно поэтому я точно знаю, что сейчас именно тот момент. Интуиция меня не подводит. Каждый день промедления приносит все большую возможность быть обнаруженной, а зачем мне это? Мои Преданные, твои Бродяги. Давай позволим нашим народам игнорировать друг друга, как они хотят того сами. Разве не об этом мы договорились?
Доблестный беспомощно кивнул.
Будучи страстным любовником, он вновь сделал попытку добраться до соблазнительной Выпуклости ее груди, но Миоцен перехватила его руку, опустила вниз и, сжимая пальцы, посмотрела прямо в теплые и нежные серо-стальные глаза.
Она восстановила его из сохранившихся остатков мозга, никогда не позволяя забывать, по чьей милости он продолжает свое существование. Но даже после столетий близости и жизни в ее частном доме, окруженный роскошью и всеми исследовательскими игрушками, которые только мог предоставить Медулла оссиум - не говоря уже о ее собственном теле, - маленький человечек продолжал удивлять ее. И поэтому она могла верить ему лишь на слово. Она так и не узнала его окончательно, а теперь, в такой момент, рисковать было невозможно.
- Дорогой, - нежно протянула она.
- Я не хотел бы потерять тебя, дорогая, - признался он в ответ.
- Но если ты не сделаешь этого для меня сейчас, то, скорее всего, потеряешь, - тихо и мстительно пообещала Миоцен. - Я не хочу видеть тебя смешанным с дерьмом. А в противном случае так и будет.