. Из этих картонов один можно видеть в Сиене и поныне, некоторые же наброски, собственноручно выполненные Рафаэлем, находятся в нашей книге. Итак, в этой росписи, в коей Пинтуриккио помогали многочисленные подмастерья и помощники (все из школы Пьетро), истории делились на несколько картин. На первой изображено рождение названного папы Пия II от Сильвия Пикколомини и Виттории и наречение его именем Энея в 1405 году в Вальдорче, в местечке Корсиньяно, которое ныне называется Пиенцей по его имени и которое он отстроил и превратил в город. И на этой картине изображены с натуры названные Сильвий и Виттория. Там же изображено, как Эней вместе с Доменико, кардиналом Капраника, переходит Альпы, покрытые льдом, по пути на Базельский собор. На второй изображено, как собор отправляет того же Энея в многочисленные посольства, а именно в Арджентину трижды, в Триест, в Костанцу, во Франкфурт и в Савойю. На третьей антипапа Феликс отправляет того же Энея послом к императору Фридриху III, который настолько ценил живость ума, красноречие и изящество Энея, что как поэта увенчал его лаврами, назначил протонотарием, принял его в числе своих друзей и сделал первым секретарем. На четвертой тот же Фридрих посылает его к Евгению IV, который в Триесте посвящает его в епископы и затем в архиепископы в Сиене, на его родине. На пятой истории тот же император, возымев желание отправиться в Италию для получения императорской короны, посылает Энея в Теламоне, сиенский порт, навстречу своей супруге Элеоноре, прибывшей из Португалии. На шестой изображено, как названный император посылает Энея к Каликсту IV, дабы побудить его объявить войну туркам, и в этой же части мы видим, как названный первосвященник, после того как Сиена подверглась испытаниям со стороны графа ди Питильяно и других по вине короля Альфонса Неаполитанского, посылает его заключить мир, после заключения коего замышляется война против Востока, по возвращении же из Рима он посвящается названным первосвященником в кардиналы. На седьмой мы видим, как по смерти Каликста Эней вступает на папский престол с именем Пия II. На восьмой — папа отправляется в Мантую на собор по поводу похода против турок, где маркиз Лодовико его принимает с ослепительнейшей пышностью и небывалым великолепием. На девятой — он причисляет к лику святых, или, как говорят, канонизирует, Екатерину Сиенскую, монахиню и святую женщину из ордена братьев-проповедников. На десятой и последней — папа Пий умирает в Анконе во время подготовки с помощью и согласия всех христианских государей огромнейшей армии против турок, и один из отшельников из обители камальдульцев, муж святой, видит, как душа сего первосвященника, в тот самый миг как он умирает, возносится ангелами на небо, совершенно так, как об этом было написано. Затем в той же истории мы видим, как тело его перевозится из Анконы в Рим в почетном сопровождении бесчисленных синьоров и прелатов, оплакивающих кончину мужа и первосвященника, столь редкостного и святого; работа эта изобилует изображениями с натуры всех тех, перечисление имен которых было бы слишком долгой историей, и вся она расписана тонкими и ярчайшими красками и выполнена с разнообразными золотыми украшениями и части ее весьма обдуманно распределены по потолку, а под каждой историей находится латинская надпись, повествующая о том, что в ней содержится. В эту библиотеку названным Франческо Пикколомини, кардиналом и папским племянником, были доставлены и поставлены посреди помещения три мраморные Грации, древние и прекраснейшие, кои в те времена были первой ценившейся древностью. Эта библиотека, где были собраны все книги, оставшиеся после названного папы Пия, еще не совсем была закончена, когда папой стал названный кардинал Франческо — племянник первосвященника Пия II, который в память дяди пожелал назваться Пием III. Тот же Пинтуриккио изобразил в огромнейшей истории над дверями названной библиотеки, красы этого собора, в огромной истории, говорю я, что занимает всю стену, венчание названного папы Пия III, со многими портретами с натуры, внизу же мы читаем следующие слова:
Pius III Senensis, Pit II nepos, MDIII septembris XXI apertis electus suffragiis, octavo Octobris coronatus est[1525].
Когда Пинтуриккио во времена папы Сикста работал в Риме с Пьетро Перуджинцем, он находился на службе у Доменико делла Ровере, кардинала Сан Клементе; когда названный кардинал построил в Борго Веккио весьма красивый дворец, он выразил желание, чтобы он весь был расписан этим самым Пинтуриккио и чтобы на фасаде был изображен герб папы Сикста, несомый двумя путтами. Он же выполнил в палаццо ди Сант Апостоло несколько вещей для Шарра-Колонны. А немного спустя, а именно в 1484 году, Иннокентий VIII, генуэзец, поручил ему расписать несколько зал и лоджий в Бельведерском дворце, где между прочими вещами он по желанию этого самого папы расписал одну из лоджий сплошь одними видами, изобразив там Рим, Милан, Геную, Флоренцию, Венецию и Неаполь во фламандской манере, что весьма понравилось, так как это давно уже больше не делалось, и там же у входа в главные двери он написал фреской Богоматерь[1526].
В соборе св. Петра в капелле, где хранится копье, коим было прободено ребро Иисуса Христа, он написал на доске темперой для названного Иннокентия VIII Богоматерь, превышающую естественную величину. В церкви же Санта Мариа дель Пополо он расписал две капеллы, одну — для названного Доменико делла Ровере, кардинала Сан Клементе, который впоследствии и был там похоронен, а другую — для кардинала Иннокентия Чибо, в которой этот в свою очередь был погребен, и в каждой из этих капелл он изобразил их заказчиков, названных кардиналов[1527]. В папском дворце он также расписал несколько комнат, выходящих во двор собора Св. Петра, а именно те самые, в которых несколько лет тому назад папой Пием IV были поновлены потолки и росписи. В том же дворце Александр VI поручил ему расписать все помещения, в которых он жил, и всю башню Борджа, где в одном из помещений он изобразил Свободные искусства и все своды отделал лепниной и золотом[1528]. Но так как лепнину не умели делать тем способом, каким ее делают теперь, большая часть названных украшений погибла. В этом же дворце он изобразил над дверью одного из помещений Богоматерь с лицом синьоры Джулии Фарнезе и на той же картине голову поклоняющегося ей названного папы Александра. Бернардино много применял в своих живописных работах рельефные орнаменты с позолотой в угоду людям, мало смыслящим в этом искусстве, и для пущего блеска и вида, что в живописи получается очень грубо. В истории же св. Екатерины, написанной им в этих помещениях, он рельефно изобразил арки Рима, фигуры же написал таким образом, что в то время как фигуры находятся впереди, а здания сзади, предметы уменьшающиеся выступают вперед больше, чем те, которые в соответствии с законами зрения должны увеличиваться, — ересь в нашем искусстве величайшая. В замке св. Ангела он расписал гротесками бесчисленное множество помещений, в нижней же части башни, выходящей в сад, он выполнил истории из жизни папы Александра и изобразил католическую королеву Изабеллу, Никколо Орсино, графа ди Питильяно, Джанджакомо Тривульцио вместе со многими другими друзьями и родственниками названного папы, в частности Чезаре Борджа, его брата и сестер и многих доблестных людей того времени[1529].
В неаполитанском монастыре Монте Оливето, в капелле св. Павла Тулузского, работы Пинтуриккио — образ Успения[1530]. Он же выполнил бесчисленное множество других работ по всей Италии, а так как выполнение их следует назвать не превосходным, а скорее ремесленным, обойду их молчанием.
Пинтуриккио имел обыкновение говорить, что, если живописец хочет придать своим фигурам как можно больше выпуклости, он должен рассчитывать только на самого себя, а не стараться угодить князьям и другим лицам. Он работал также в Перудже, но немного. В церкви Арачели он расписал капеллу св. Бернардина, а в церкви Санта Мариа дель Пополо, где, как мы сказали, он расписал две капеллы, он сделал на своде главной капеллы четырех учителей церкви[1531].
Когда же он достиг пятидесятилетнего возраста, ему был заказан в церкви Сан Франческо в Сиене алтарный образ на дереве с изображением Рождества Богоматери, и, когда он приступил к нему, монахи отвели ему жилое помещение, причем передали его ему, как он этого хотел, пустым, вынеся оттуда всё, кроме огромного и старинного сундучища, так как перетаскивать его им показалось слишком громоздким. Однако Пинтуриккио, будучи человеком причудливым и своенравным, наделал столько шума и столько раз, что братья, придя в отчаяние, решили наконец убрать сундук, и так уж им повезло, что, вытаскивая его, они выломали доску и из него высыпалось пятьсот дукатов казенного золота, и это так огорчило Пинтуриккио, пожалевшего добро бедной братии, и так он расстроился, что ни о чем больше не думал, и от этого и умер. Работал он приблизительно до 1513 года.
Его товарищем и другом, хотя и старшим, был Бенедетто Буонфильо, перуджинский живописец[1532], выполнивший вместе с другими мастерами много работ в Риме в папском дворце. А в Перудже, у себя на родине, он написал в капелле Синьории истории из жития св. Эрколана, епископа и покровителя этого города, и там же несколько чудес, сотворенных св. Людовиком. В церкви Сан Доменико он написал на дереве темперой историю Волхвов, а на другой многих святых. В церкви Сан Бернардино он написал Христа, парящего в воздухе вместе со св. Бернардином, а внизу — народ. В общем же его на родине высоко ценили, но до того, как приоб