[339], он добился привлечения к этой работе и названного Аньоло, своего брата, который проявил себя в этом произведении так, что по его окончании он в совершенстве своего искусства оказался не уступающим Агостино. Когда же Джованни в этом убедился, то он после этой работы стал пользоваться услугами и того и другого в прочих многочисленных своих работах, выполнявшихся им в Пистойе, Пизе и других местностях.
А так как занимались они не только скульптурой, но и архитектурой, то не прошло много времени, как Агостино в Сиене при правлении Девяти выполнил проект их дворца в Мальборгетто, а было это в 1308 году[340]. Этим он приобрел на родине такую известность, что и тот и другой, по возвращении после смерти Джованни в Сиену, были назначены общественными архитекторами, после чего позднее, в 1317 году, по их указаниям был выстроен северный фасад собора, а в 1321 году по их же проекту начали строить Порта Романа в том виде, какой они имеют ныне. Закончены же они были в 1326 году; ворота эти раньше именовались Порта Сан Мартино. Они перестроили также ворота в Туфи, называвшиеся раньше Порта ди Санта Агата аль Арко. В том же году по проекту тех же Агостино и Аньоло были начаты церковь и монастырь св. Франциска по почину кардинала гаэтского, апостолического легата[341].
Вскоре после этого через кого-то из Толомеи, пребывавших в изгнании в Орвието, Агостино и Аньоло были вызваны туда, дабы выполнить несколько скульптур для попечительства Санта Мариа в этом городе. Отправившись туда для этой цели, они выполнили из мрамора несколько скульптурных пророков, которые и ныне среди других работ на том же фасаде остаются лучшими и наиболее пропорциональными в этом столь прославленном творении[342]. Случилось же, что в 1326 году Джотто, как об этом говорилось в его жизнеописании, был приглашен в Неаполь герцогом калабрийским Карлом, пребывавшим тогда во Флоренции, дабы выполнить королю Руберто некоторые вещи в Санта Кьяра и других местах того же города. Когда же по пути туда Джотто проезжал через Орвието, дабы взглянуть на произведения, выполненные и выполнявшиеся там столькими мастерами, ему захотелось осмотреть все внимательно. А так как больше всех остальных скульптур ему понравились Пророки сиенцев Агостино и Аньоло, то и пошло отсюда, что Джотто не только похвалил и к большому их удовольствию включил их в число друзей своих, но и отправил их к Пьеро Сакконе из Пьетрамалы, как наилучших из живших тогда скульпторов для выполнения, как об этом говорилось в жизнеописании самого Джотто, гробницы епископа Гвидо, синьора и епископа аретинского[343]. И таким образом именно потому, что Джотто, видевший в Орвието произведения многих скульпторов, признал лучшими произведения сиенцев Агостино и Аньоло, им и было поручено выполнение названной гробницы, однако по проекту Джотто и по модели, посланной им названному Пьеро Сакконе. Закончили эту гробницу Агостино и Аньоло в течение трех лет, работая с большим прилежанием, и установили ее в церкви епископства аретинского, в капелле св. даров. На саркофаге с консолями, покрытыми искусно выполненной порезкой, покоится высеченное из мрамора тело епископа, а по сторонам ангелы очень изящно раздвигают занавески. Кроме того, в филенках полурельефом высечены двенадцать историй из жизни и деяний названного епископа с бесчисленным количеством малых фигур. Рассказать содержание этих историй мне не покажется затруднительным, дабы видно было, с каким терпением они выполнены и как оба скульптора добивались в своей работе хорошей манеры. На первой изображено, как епископ при помощи миланской партии гибеллинов, приславшей ему четыреста каменщиков и денежные средства, перестраивает заново стены Ареццо, удлиняя их настолько, чтобы они получили форму галеры; на второй — взятие Лучиньяно ди Вальдикьяна; на третьей — взятие Кьюзи; на четвертой — взятие Фрондзоли, в то время укрепленного замка над местечком Поппи, принадлежавшего сыновьям графа Баттифолле; на пятой — замок Рондине после многомесячной осады аротинцами сдается, наконец, епископу; на шестой — взятие замка Бучине в Вальдарно; на седьмой — штурм крепости Капрезе, принадлежавшей графу Ромена и выдержавшей многомесячную осаду; на восьмой — по приказанию епископа разрушается замок Латерино и крест-накрест перекапывается возвышающийся над ним холм, дабы нельзя было больше возвести там укреплений; на девятой мы видим, как епископ разрушает и предает огню и пламени Монте Сансовино, изгоняя оттуда всех обитателей; на одиннадцатой[344] — венчание епископа митрой, причем примечательны красивые одежды пехотинцев и конников, а также и другого люда; на двенадцатой, наконец, мы видим, как его люди несут его из Монтенеро, где он заболел, в Массу и оттуда затем после его кончины в Ареццо. Вокруг этой гробницы, кроме того, во многих местах — эмблемы гибеллинов и герб епископа, а именно шесть квадратных золотых камней на лазурном поле, расположенные в том же порядке, как шесть шаров в гербе Медичи. Герб этот епископского рода был описан братом Гвиттоне, рыцарем и поэтом аретинским, при описании местоположения замка Пьетрамала, откуда это семейство было родом, сказавшим:
Джильон и Кьясса встретились на воле
Там, где мои когда-то жили предки,
У коих шесть камней в лазурном поле.
Итак, Аньоло и Агостино, сиенские скульпторы, выполнили эту работу с величайшим искусством и изобретательностью и с наибольшим прилежанием, когда-либо виденным в любой вещи, выполненной в те времена. И поистине они заслуживают восхваления бесконечного, изобразив там столько фигур, столько местностей, городов, башен, коней, людей и других вещей, что просто чудо. И хотя гробница эта в большей своей части была повреждена французами герцога Анжуйского, кои в отместку врагам своим за какие-то полученные ими обиды разграбили большую часть этого города, тем не менее она обнаруживает, что была выполнена с большим пониманием дела названными Агостино и Аньоло, которые высекли на ней весьма крупными литерами следующие слова:
Hoc opus fecit magister Augustinus et magister Angelus de Senis[345].
После этого в 1329 году они выполнили в Болонье мраморную доску для церкви Сан Франческо[346] в прекраснейшей манере; на ней помимо богатейших резных украшений они сделали фигуры высотой в полтора локтя: Христа, венчающего Богоматерь, и по сторонам по три подобных же фигуры святых Франциска, Якова, Доминика, Антония Падуанского, Петрония и Иоанна Евангелиста; а под каждой из названных фигур высечена в низком рельефе история из жития святого, находящегося над ней, и во всех этих историях — бесконечное количество полуфигур, образующих по обычаю того времени богатое и красивое убранство. Явственно видно, что Агостино и Аньоло потратили на это произведение труд огромнейший и вложили в него всяческое старание и рвение, ибо поистине работа эта достойна была восхваления, и на ней, хотя и наполовину стертые, все же можно прочитать их имена и дату, на основании чего, зная, когда они ее начали, можно увидеть, что трудились они над ее выполнением целых восемь лет; правда, в то же время сделали они также много других вещиц в разных других местах и для разных лиц. И вот в то время, как они работали в Болонье, город этот при посредстве папского легата добровольно отдался церкви, папа же в свою очередь обещал переехать со своим двором на жительство в Болонью, но для своей безопасности пожелал построить там замок или же крепость. Болонцы согласились на это, и крепость была быстро воздвигнута по проекту и под руководством Агостино и Аньоло; однако существование ее было весьма кратковременным, ибо болонцы, узнав, что многочисленные обещания папы были совершенно пустыми, сломали и разрушили названную крепость гораздо быстрее, чем ее построили. Говорят, что в то время, когда оба эти скульптора жили в Болонье, река По стремительно вышла из русла, причинив невероятный ущерб мантуанской и феррарской землям и умертвив более десяти тысяч человек, которые погибли при этом, а также опустошив всю местность на много миль вокруг, и что потому они были приглашены, и, как люди изобретательные и опытные, нашли способ вернуть сей ужасный поток в его ложе, укротив его насыпями и другими полезнейшими береговыми укреплениями, и это послужило к большому их прославлению и пользе, ибо помимо того, что они приобрели известность, они получили почетнейшие награды от синьоров мантуанских и от Эсте. После этого в 1338 году они возвратились в Сиену, где под их руководством и по их проекту была выстроена новая церковь Санта Мариа[347] близ старого собора в сторону площади Манетти, а немного спустя сиенцы, оставшиеся весьма удовлетворенными всеми работами, которые были ими выполнены, постановили по этому случаю осуществить то, о чем рассуждали до того времени многократно, но напрасно, а именно соорудить общественный фонтан на главной площади насупротив дворца Синьории. И так как попечение об этом было возложено на Агостино и Аньоло, то они и провели по свинцовым и глиняным трубам, хотя и было это весьма затруднительно, воду к этому фонтану, который и начал бить в 1343 году, первого июня, к великому удовольствию и удовлетворению всего города, оставшегося посему весьма обязанным доблести обоих этих своих граждан[348]. В то же самое время строился зал Большого совета палаццо дель Пубблико и равным же образом под их же руководством и по их же проекту была завершена в 1344 году башня названного палаццо