Но нет! Я этого не вынесу! Не потерплю этого миссионера, который станет наградой для героини: да и кто вытерпит человека, если тот всегда прав? Только если она девушка занудная, но нашему читателю, конечно, такое не понравится!
Разве может ее возлюбленным стать кто-то другой, кроме ее учителя?
Заметки после чудесного говяжьего рагу
Мы ходим вокруг стола, держась за руки, каждая из нас одета во что-то розовое, ибо мы цветем и пахнем, будто розы (как мы считаем): на мне розовый носок, у Энн – розовая салфетка вместо нагрудника, а у Эмили – сама идея розового цвета (этого должно хватить).
Пока мы ходим, Энн рассказывает свою историю, или, скорее, просвещает меня, потому что по самодовольному виду Эмили я понимаю, что она уже это слышала. Тон Энни, ее наблюдения, ее описания очень необычны; она прекрасно улавливает обстановку в семье, на которую свалилось богатство и досуг с либеральными идеалами. Ее критика резка, но в рассказе не хватает действия. Да и кому будет интересна эта няня, особенно такая простушка, без какого-либо энтузиазма? Ее героиня – эдакая болтушка, которая рассказывает о чужих ошибках; сама она ничего не делает, разве что притягивает к себе несчастья, и то не для устраивания своей судьбы, а скорее, чтобы помочь своему брату, который, будучи достойным в Реальной жизни, не так уж хорош в Литературе. Из эмоций преобладает сожаление, а это утомляет и вовсе не кажется поучительным.
Я этого не говорю, поскольку роли для нас пока новые, но я вскоре начну понемногу делиться своими мыслями, как будто они приходят медленно, на протяжении многих вечеров, и выскажу их добродушно, чтобы их хорошо приняли. Хотя на самом деле ее книга наполовину готова, так что, быть может, слишком поздно на что-то повлиять. Я все еще могу похвалить ее за усилия и делаю это с помощью громких аплодисментов, потому что, пусть ее книга не в моем вкусе, она вполне может прийтись по вкусу другим, и в любом случае я восхищаюсь ее серьезностью и трудолюбием, которые на данный момент значительно превосходят мои собственные.
Скажу больше, эта героиня мне просто отвратительна! Она не заслуживает учителя, которого я хотела ей дать! Посмотрите, как разнылась! Сидит у его двери, будто щенок, машет хвостиком, что-то выпрашивает, хоть что-нибудь. Расстраивается, когда о чем-то спрашивают. Слезы собираются в комнате ожидания ее глаз, готовые перелиться через край. Да кто посочувствует такому протагонисту! Где ее достоинство! Где самоуважение!
Заметки пока все спят
Опять пишу «в свое удовольствие», пока остальные спят. Мы выделили время в течение дня, чтобы посидеть на холме в парке (было неудобно); там и появилась история Эмили. Странная и пугающая. Ей невозможно предложить развитие мысли, потому что она не послушается, а я не знаю, с чего начать. Она читала отрывки вслух, а когда закончила, у нас не нашлось слов. Какой надо быть сильной, чтобы сохранять такое видение и такой голос! Хорошо, что Энн уже начала писать свой рассказ, потому что, хотя ей и не достичь глубины или мощи Эмили, они помешали бы ей сохранить собственную остроту, будь ее стиль не до конца сформирован.
Когда сестра дочитала, я крикнула Ура!, вспугнув птиц в парке. И все же, и все же, я не сомневаюсь, что эта книга – совсем не то, чего хочет Публика.
Заметки во время стирки
В недрах нашего достойного дома, усевшись на пластиковый стул, пока крутится белье, я пишу – от лица учителя! Отличное решение! Он увидит качества моей героини, а мне не придется оставаться внутри ее противной головы! Он будет преодолевать препятствия, проявит отвагу, докажет свою независимость, достоинство, если не ей – ведь она-то сразу все это распознает, – то читателю. У него будет жестокий брат, посредственные отношения, но он скинет этот груз с плеч! Теперь, когда проект обрисовался, я целиком в него погрузилась и с неохотой отвлекаюсь на стирку, общение и обед. Крутись машинка крутись! Суши сушилка суши!
Няня-простушка: заметки для романа
Глава, в которой Энни придумывает роман из жизни
Маленькая няня Энни хочет написать роман? Маленькая няня-простушка? А что она знает о романах? Она никогда не обладала мощным воображением, никогда не умела выдумывать. Она предпочитает «реальную жизнь»! Никакая она не писательница!
Итак, она начинает с «реальной жизни». Начинает с того, где все началось! В зажиточном пригороде. В цветущем пригороде. В цветущем и процветающем пригороде. Вот такое место действия: белые, обшитые вагонкой дома, стиль под Тюдоров, шиферные крыши. За мальчиками на трехколесных велосипедах спешат няни. Девушки с теннисными браслетами и в кабриолетах. В доме три этажа, старый кирпич, белые ставни, большой газон, голубоватый бассейн, теннисный корт, у сетки валяются мячи. Беседка среди старых деревьев. Пересохшая поилка для птиц. Внутри: антиквариат – купленный, не унаследованный. Восемь спален. Все в соответствии с ожиданиями.
Что же я, няня Энни, знаю о месте действия? Однако мне нравится беседка, мне нравится теннисный корт! Брат няни (назовем его… Бренфорд) может познакомиться с… миссис Ричардсон в той самой беседке, и продолжить свои, так сказать, ухаживания на том самом корте.
Персонажи. Мистер Ричардсон: рано постаревший мужчина шестидесяти трех лет, о нем в закрытом крыле дома заботится тихая медсестра. Он пускает слюни, не может нормально объясняться. Когда-то он был динамичным, но недобрым, нехорошим человеком.
Миссис Ричардсон: привлекательная стареющая женщина сорока трех лет, хорошо сохранившаяся, поскольку не работала ни одного дня в жизни и поддерживает свою фигуру посредством еженедельных чисток кишечника и ежедневных тренировок в спортзале, а также с помощью Джейсона, очень персонального тренера. Волосы накладные, брови и ногти ненастоящие, иногда она ненадолго исчезает, чтобы шея и живот тоже стали искусственными. Она считает натуральные меха варварством и имеет собственное мнение об окружающей среде (в основном, что среда хорошая и ее нужно защищать), а также собирает деньги на «борьбу» с болезнями (которые, насколько ей известно, плохие).
Но нет, так не пойдет. Жена получается непростая. Очень даже непростая! А то, что она сделала с ним, с Бренфордом, довольно просто, хотя сделать это было не так уж легко! Сначала она завоевала доверие няни! Не только доверие, но любовь! Без любви и доверия няни ничего не выйдет!
Глупая нянька! Глупая глупая нянька! Ей тошно до глубины души.
Дочери: например, Фрида… и… и Джейн. Нет, Джейн не годится, слишком серьезно. Фрида и… может, пусть обе будут Фриды? Фрида младшая, Фрида старшая! На момент приезда няни им четырнадцать и пятнадцать, а теперь прекрасные шестнадцать и семнадцать. Приятные девочки, но стоит ли ожидать от них глубоких чувств? Да, по поводу гардероба, по поводу внимания, которое им полагается. Ожидать ли воображения? Да, по поводу перспектив, правоты на любой счет. Так что да, скажем, что эти девушки обладают чувствами и воображением! Вполне вероятно, они унаследуют отцовское состояние, поэтому выбирают себе неподходящих по статусу женихов.
Сын: Ричи Ричардсон IV не окончательно избалован, надежда еще есть, однако ему недостает энергии, стойкости, осознания собственной участи. Обычно он валяется на диване, не может передвигаться, не шаркая ногами, плечи ссутулены, осанка сродни мешку, из которого высыпается песок. Для чего он копит силы? Для приступов гнева, для пинков, выкрикивания оскорблений и ругательств, в основном в адрес няни, поскольку это она должна выключать телевизор, она должна чистить ему зубы и относить его в кровать.
Няня: Няня не вызывает уважения. Маленькая и тихая, она всем стремится угодить. У себя дома она ребенок; на работе она бедняжка, не разбирающаяся в моде, мальчиках, мужчинах. Поскольку ее никто не замечает, она замечает все. Вот уже два года таков удел няни: ее пинает мальчик, которого игнорируют или высмеивают девочки, матери никогда нет рядом, а няня не имеет права его отчитывать или наказывать. Стоит ли удивляться тому, что она одинока? Стоит ли удивляться, что несчастна?
Гувернер: Любой хотел бы иметь такого брата, как Бренфорд! Он находчивее, быстрее, сильнее, смешнее, умнее, чем любой другой мальчик! В двадцать пять лет он знает все обо всем! Только задайте вопрос, и он ответит на латыни, а затем расскажет что-нибудь из Тацита, забавную историю, пикантную историю, потом проведет параллель с текущими событиями, сравнивая наших лидеров с распутными императорами таким образом, что его сестрам или кому-либо еще станет одновременно и весело, и страшно! В детстве именно его энергия, его воображение заряжали его сестер, его солдат, его энтузиазм, его готовность к битве, его настойчивое требование, чтобы история не заканчивалась. Сейчас его окружают желающие посмеяться и угостить выпивкой, этот невысокий парень с щетинистыми волосами, похожий на ирландца парень с широкими жестами, небылицами, всегда готовый пошутить и посмеяться.
А как его балуют сестры, как внимателен к нему отец, как они ради него жертвуют собой, а он, такой добродушный, даже не замечает их жертвы, лишь бы таким образом добиться всего, о чем мечтал: богатства, независимости и прежде всего славы. Кажется, что это лишь вопрос времени, вопрос, уже решенный на небесах, поэтому от него не требуется никакого внимания или усилий. Поэтому он не сдает экзамены и не поступает в университет, хотя все мы ради него так старались. Вместо этого он устраивается на работу на железную дорогу, ненадолго, потому что он пишет – ох, как он пишет! Стихи и рассказы, а еще очерки и научные работы, и рецензии тоже, если бы только найт