Мистер Грин вышел, чтобы организовать встречу, а Магнус накрыл мою ладонь своей.
– Ты вся дрожишь, – заметил он. – Нервничаешь?
– Еще как! Это будет мое первое публичное выступление.
– Как твоя семейная жизнь? – заговорил он о другом, отвлекая меня. – Ты… кхм… довольна? А то знаешь, я всегда готов вступиться за тебя. Можешь на меня рассчитывать.
– Спасибо. – Я сжала пальцы друга. – Твое участие много для меня значит, но все на самом деле не так ужасно. Поразительно, но мне не на что жаловаться.
Магнус нахмурился. Мой ответ ему не понравился. Возможно, он ожидал сетований на мужа. Тогда у него был бы повод для… а для чего? Для вызова мистера Никто на дуэль? Смешно. Кому Магнус будет слать вызов? К тому же дуэли давно запрещены.
Но простое «все в порядке» Магнуса не успокоило. Он выспрашивал детали, желая знать, как я отношусь к мистеру Никто, а мне было неловко отвечать. Повезло, что вернулся мистер Грин и прервал нашу беседу.
Рабочие собрались в главном цехе, куда я отправилась немедля. Люди и так на взводе, ни к чему заставлять их ждать, тем самым подпитывая злость.
В цехе дышалось чуть легче, чем на улице, и рабочие раскрыли лица. Они были чумазы от копоти, словно передо мной стояли не жители Ганны, а какие-то дикари.
Собравшись с духом, по железной лестнице я поднялась на платформу, с которой обычно бригадиры наблюдали за ходом работ. Отсюда они следили за техникой безопасности и чтобы никто не лодырничал.
Расправив плечи, я посмотрела на людей. Под моим взглядом шум стих. В цехе сделалось так тихо, что можно было услышать, как летит муха. Тогда я заговорила:
– Этот завод построил мой отец. Он любил его и заботился о его процветании. После его смерти завод достался мне в наследство, и я люблю его не меньше. Ведь теперь это мой завод, но он и ваш тоже. Вы – его душа. От вас зависит его будущее. Много лет завод кормил вас и ваших детей. Несколько поколений ваших семей работают здесь. Вы знаете, у нас никогда не было перебоев с оплатой. Неужели из-за единственного за долгие годы форс-мажора вы забыли все то хорошее, что было?
– Все так, – отвечали из толпы. – Но наши дети хотят есть. Мы лишь хотим получить то, что нам причитается.
Мне нечего было на это возразить. О чем я вообще просила этих людей? Поголодать, пока я улажу проблемы? Давно я не была так себе противна.
Под шквалом реплик и обвинений я потерялась, не зная, что говорить. Помощь пришла со стороны мистера Грина. В начале моей речи он куда-то отошел вместе с посыльным, а теперь поднялся ко мне на импровизированную трибуну и шепнул на ухо:
– Только что привезли деньги. Мы можем заплатить им сегодня же.
Я застыла. Голоса рабочих отдалились, лица слились в сплошную массу. Откуда деньги? Вряд ли воры почувствовали вину и все вернули. И магполиция счета не разморозила. Будь это правдой, мистер Грин так бы и сказал. Что вообще происходит?
Рабочие между тем распалялись. Требования звучали все жестче, крики громче. У меня на руках был козырь – способ их усмирить, исправить ситуацию. Грех им не воспользоваться.
– Послушайте! – крикнула, перекрывая шум. – Деньги пришли. Сегодня же вам выплатят зарплату.
Новость восприняли с одобрительным гулом. Тут же раздались комплименты в мой адрес, хотя еще минуту назад меня были готовы растерзать. Я хороша ровно до тех пор, пока исправно плачу зарплату. Прощайте, иллюзии. Завод – не семья, а товарно-денежные отношения.
– Кто привез наличные? Можно вычислить их источник? – спустившись с платформы, первым делом поинтересовалась у мистера Грина.
– Об этом вам надо спросить мачеху, – ответил он. – Экипаж с деньгами прибыл из вашего имения.
Второе потрясение за день. Антония подсуетилась и продала драгоценности? Когда успела и главное – как? Мы говорили по телефону не более двух часов назад. Вот это оперативность! Можно подумать, у нее имелся на примете покупатель и она только ждала сигнала.
Надо разобраться в ситуации. Сейчас середина дня, до вечера я свободна, и мы вместе с Магнусом отправились в мое родовое имение.
– Антония! – позвала мачеху, едва дворецкий открыл дверь. – Немедленно отвечай, откуда деньги? Ты ограбила банк? Продалась в рабство? Стала любовницей императора?
Я вошла в гостиную, где мачеха как ни в чем не бывало пила чай. Она держала фарфоровую чашку, отставив мизинец, и, сложив губы трубочкой, дула на чай. Даже не вздрогнула от моего крика.
– Лина, милая, – очаровательно улыбнулась Антония, – я полагала, ты будешь рада избавиться от проблем.
– Я рада, – кивнула я. – Но хочу знать, кому обязана этим неожиданно свалившимся на нас счастьем. И чем придется за него расплачиваться.
– О последнем не тревожься. Никакой расплаты.
– Ты продала драгоценности?
– Нет, все сложилось куда удачнее. Деньги мне подарили.
– Кто же тот благодетель, который дал такую сумму безвозмездно? – Я плюхнулась в кресло.
Антония поставила чашку на столик и лукаво улыбнулась.
– Наш спаситель – Томас, – заявила она.
– Кто? – переспросила я.
Видя мое непонимание, мачеха пояснила:
– Мистер Томас Монк.
Ого, она знает, как его зовут. Я вот была не в курсе. Не думала, что они так продвинулись в своих отношениях.
В голове не укладывалось – адвокат дал денег на завод. С какой стати? Мы не виделись с тех пор, как он привез меня в Пристанище. Зато, похоже, к Антонии он регулярно захаживает.
– Зачем ему это? – поинтересовалась я.
– Просто он хорошо ко мне относится, – пожала она плечами.
– И ты в это поверила? Человек дает тебе огромную сумму денег, не требуя ничего взамен, просто потому, что ты ему симпатична?
– Что в этом такого? Все мужчины именно так ведут себя со мной.
Как я могла забыть, с кем говорю? Это же Антония, моя блистательная мачеха, звезда сцены. Мужчины бросали к ее ногам состояния, тратили последние деньги на украшения и цветы. Ей не привыкать к щедрости. Уж не знаю, почему она выбрала именно моего отца. Были кандидаты и получше. Я предпочитала думать, что причина в любви.
Но мистер Монк не производил впечатления состоятельного джентльмена. Он, конечно, не бедствовал – его услуги стоят недешево, но это совсем другие масштабы. Взять месячную зарплату целого завода ему неоткуда.
И тут меня осенило – мой меценат на самом деле не адвокат, а его работодатель. Еще после приезда в Пристанище мне хватило ума сопоставить факты и прийти к выводу, что Монк работает на моего мужа. Именно мистер Никто передал деньги для завода.
Я рассказала ему о своих проблемах. Тогда показалось, что он не отреагировал, а он просто человек дела. Не стал успокаивать, говорить банальности типа «все наладится», а пошел и все наладил. Так скоро, как только смог. Достать столь крупную сумму наличными за два дня не так-то просто, но он справился.
Я пришла в себя от стука чашки о блюдце – Антония снова пила чай. На лице у нее застыло блаженное выражение. Вот она – женщина, впечатленная мужским поступком. Готова поспорить, я сейчас выгляжу так же.
Кажется, я восхищаюсь мужем. Это было бы не так ужасно, не являйся он главой магической мафии. Разве можно восхищаться преступником? Приличные девочки не должны интересоваться плохими мальчиками. И все же…
Сначала спасение из реки, теперь вот это. Если так пойдет дальше, я влюблюсь в собственного мужа, при этом ни разу его не увидев.
Глава 18. Далекие близкие
Это был вечер мистера Никто, и мне не терпелось поговорить с ним, выразить признательность. На водах распирающей меня благодарности покачивалась лодка не до конца оформившегося чувства. Еще не осознавая его полностью, четко понимала одно – я определенно привязалась к мужу.
Но из-за визита домой и разговора с Антонией я бессовестно опаздывала. В Пристанище вошла с последними лучами солнца. Еще немного, и конец нашему договору. Это странно, но переживала я не из-за того, что вернусь в этом случае в тюрьму. Куда сильнее опасалась потерять доверие мужа и возможность общаться с ним.
Взбежав на второй этаж, у себя в комнате первым делом кинулась в ванную. От одежды и волос воняло жженой резиной. Я хотела смыть запах забастовки и привести себя в порядок.
Купание затянулось. Люблю понежиться в ванне. Когда я в сорочке и накинутом поверх халате вернулась в спальню, чтобы переодеться к вечеру, ставни уже пришли в движение. Приводить себя в порядок в полной темноте – не вариант, и я поторопилась к креслу, пока свет не померк окончательно.
Мой внешний вид – домашняя одежда и распущенные, влажные после ванны волосы – немного смущал. Но я все-таки встречаюсь с мужем, а не с посторонним мужчиной.
– Добрый вечер. – Шаги и приветствие отозвались дрожью в теле. Никак не привыкну к полной темноте. Каждый раз волнуюсь, как дебютантка перед первым балом.
– Добрый, – откликнулась, прислушиваясь. Судя по звукам и долетевшему до меня аромату одеколона, мужчина устроился в кресле напротив. Еще немного, и буду различать движение в темноте подобно летучей мыши.
– Приятно видеть тебя домашней, – сказал он. – Прошлые наши встречи были чересчур официальными.
Мужской взгляд на коже ощущался ярче прикосновений. Аж дыхание перехватывало. И чего я разволновалась? Надо срочно взять себя в руки. Лучше всего сменить тему разговора на нейтральную.
– Я знаю, что ты перечислил деньги на зарплату рабочим. – Мысли о заводе всегда помогали мне сосредоточиться. – Спасибо. Это много для меня значит. Я обязательно все верну, как только магполиция разблокирует мои счета.
– Я не просил возвращать деньги.
– Но и я не просила помощи. Насколько помню, ты говорил, что я тебе не нравлюсь и ты хочешь меня проучить. Ты изменил мнение?
Мне отчаянно хотелось услышать, что теперь он относится ко мне иначе. Да, его поступок и так говорил об этом, но нам, женщинам, важны слова.
– Считай это свадебным подарком, – произнес он.
– Тогда я должна подарить что-нибудь в ответ, – сказала и тут же сообразила, как это звучит. Словно я предлагаю ему что-то, например себя.