Светка была такая же зомби, как и все, и Маша просто не знала, как ей помочь.
Делать нечего, — и снова она стояла у подножия лестницы. — Придётся идти на третий этаж…
Туда идти совсем не хотелось. Во-первых, это было ещё дальше от выхода из здания. А во-вторых, оттуда и несло подгоревшей кашей, но запах не пробуждал аппетита, а казался неприятным и даже страшным.
Так пахло от девочки, которую человек в сером халате унёс из класса.
От той, которую Очкастый назвал «это».
Маша поёжилась.
А потом сглотнула, взялась для смелости за перила и поставила ногу на ступеньку.
— Где ты видел её в последний раз? — спросил Рамзес у мыша, стоя рядом с большими чугунными воротами, которыми запирали школу на ночь.
Здесь было слишком много запахов. Детская обувь, следы покрышек, каблуки взрослых…
Я слишком стар для этого дерьма, — печально подумал пёс.
Когда-то он мог унюхать след муравья, и отпустив его в огромный муравейник, найти на следующий день.
Теперь он почти ослеп, всё время хотел спать, а лапы при каждом шаге ломило так, словно внутри суставов было стекло.
Но делать нечего: девчонку надо искать.
Это его вина. Он взялся охранять малышку, а теперь она пропала. Его вина. И его ответственность.
Казалось бы: нет ничего легче! Ребёнок под присмотром мамы — та носилась с девочкой, как с тухлым яйцом.
Синекура, — думал Рамзес. — Как раз самое то, на старости лет. Непыльная работёнка, тёплая будка, сытная кормёжка…
Что ещё нужно старому пограничнику на пенсии?..
— Маша пошла к остановке, — слетев с ошейника, Терентий вился рядом с мордой Рамзеса.
От его крылышек воздух едва заметно колыхался, и только по этим колебаниям, а ещё запаху, пёс чувствовал присутствие друга.
Остановка была метрах в ста от ворот школы, и уже на подходе Рамзес уловил знакомый запах.
От девочки всегда пахло по-особенному. К чистому детскому духу примешивались запахи чернил, электроники, обкусанных ногтей, испачканных коленок… Маша не слишком любила мыться, и сейчас Рамзес был ей за это благодарен: чёткий сине-малиновый аромат до сих пор витал в воздухе, несмотря на то, что девочка проходила здесь несколько часов назад, и после неё на остановке побывало ещё около сотни людей.
— Трамвай ходит по рельсам, — размышлял Рамзес вслух, частично для того, чтобы привести мысли в порядок, частично — для Терентия, который вновь устроился на ошейнике. Веса его пёс не чувствовал. Зато слышал быстрое биение крошечного сердца и тихое дыхание. — Он идёт в одну сторону, и если мы пойдём следом и будем нюхать каждую остановку, то узнаем, где Маша из трамвая вышла.
— А если рельсы раздвоятся и она поедет по другому маршруту? — спросил мыш.
— Вот когда раздвоятся, тогда и подумаем, — буркнул Рамзес. Всё-таки он был пограничником, а не профессором тригонометрии. И привык решать конкретные задачи в конкретных боевых условиях.
На шестой остановке Рамзес вновь взял Машин след.
Мимо ларька с мороженным — там Маша не останавливалась, прямо в парк.
И тут их с Терентием ждал подарок: ленточка из Машиной косички.
Она была мятая, кто-то наступил на ленточку ботинком, а ещё на неё накакал голубь… Но сомнений не было: запах принадлежал именно Маше.
К сожалению, это было единственной хорошей новостью: рядом с ленточкой, прямо у дорожки, след обрывался.
Глава 18
Я молча смотрел на оборотней, а в голове проносился целый вихрь мыслей.
В чём заключался обман? Что вообще происходит? И… Что мне со всем этим делать?
— Мы сказали тэбэ, гдэ искать Совет, — когда молчание затянулось, голос подал Салим. — Но это нэ то мэсто.
— Мы думаем, что там держат заложников, — добавил Валид. — Но мы не уверены. Ты… Ты там был? — в голосе его прорезалась тревога.
Я усмехнулся.
Уже понимая, что попались, что застряли надолго, они отправили следить за подозрительным местом меня…
Потрясающе.
— Я там был, — и я посмотрел им в глаза, по очереди. Признаков раскаяния не обнаружил. — Многое видел. И честно говоря, ничего не понял. Но если бы вы сразу рассказали мне…
— Ты бы не стал нас слушать, — перебил Валид.
— Какое тэбэ дэло да чужих близких? — добавил Салим.
Я хотел возмутиться, возразить… Но понял, что они правы.
Я бы отмахнулся.
Все мои мысли занимал пресловутый Совет города Питера, до которого я хотел добраться больше всего на свете.
Я бы не стал ничего слушать о заложниках.
— Но вы знаете, где его искать, — и я продолжаю о нём думать. Потому что Алекс сможет вернуться домой, только после того, как я разберусь с этим Советом.
— Да они вабщэ-то нэ прячуца, — пожал плечами Салим.
— Но мы покажем, — поспешно вставил Валид. — Поедем, как только ты будешь готов.
— Я уже готов.
Братья посмотрели на меня снисходительно и одновременно скептически.
Я даже почувствовал, как теплеют щеки…
— Вы правы. Надо всё обдумать.
— Нэ думать, э? Аружие нада брать. Армию.
Теперь уже я ничего не понимал.
— Салим хочет сказать, что соваться с голыми руками туда нет смысла, — пояснил Валид. — Ты их только спугнёшь. И всё значительно усложнится.
— Можно подумать, что сейчас всё просто, — буркнул я.
Но они опять были правы.
А я-то думал, что интеллектом ящерицы не блещут.
— Но ты должен абещать асвабадить заложников, — гнул своё Салим. — Договор?
А я подумал вот о чём: если это всё — дело рук нового Совета… Если дети из школы пропали тоже по его вине… Логично предположить, что держат их всех в каком-то одном месте.
И этим местом вполне может оказаться то самое казённое здание. Там была охрана, я видел там кровати и кто-то на них явно спал.
Маша. Соседка сказала, девочка пропала вчера. То есть, в то время, когда я сидел на дереве и заглядывал в окна, она вполне могла быть там.
Я даже видел, как в ворота въезжала машина! Конечно, находиться в ней мог кто угодно.
И с равным успехом — пропавшая девочка.
— Нет, — сказал я, как можно убедительнее. — Мы не можем освобождать заложников прежде, чем разберёмся с Советом. Если они узнают…
— Нужна напасть аднаврэмэнна, — Салим поднял указательный палец.
Но я опять покачал головой.
— У нас нет столько людей. По-сути, у нас всего один боец — я.
— Абижаэш, э?.. Пайдэм, выйдэм. Я пакажу тэбэ, кто баец…
— Мой брат хочет сказать, что рано ты сбрасываешь нас со счетов, — поспешно вмешался Валид.
— Я справился с четверыми из вас, — сказал я. — Ещё двое сбежали. Кстати: они вполне могли привести подмогу. Но почему-то этого не сделали. Вы одни? У вас больше никого нет?
Братья переглянулись.
Салим хитро улыбнулся, а потом… подмигнул.
— Так, — чувствуя, как лоб покрывается испариной, я уселся на стул. — Вы опять водите меня а нос. Что за дела? — голос звучал более резко, чем мне бы хотелось.
— Тебе нужно поехать с нами, — мягко заметил Валид. — И тогда ты всё поймёшь.
— Ладно, погнали, — я с готовностью поднялся.
— Нэ баишся, э?
— Я — стригой, — улыбнувшись, я чуть показал клыки. — Меня мало что пугает.
Коротко переговорив с Афиной, я пошел заводить Хам. Амальтея была где-то наверху, вероятно, прибиралась в моих комнатах…
Я покраснел.
При мысли, что она увидит — и унюхает — в моей спальне, мне стало плохо.
Вообще-то я никогда не привожу пассий в особняк. Всегда считал, что это — прерогатива шефа, а с меня довольно отелей.
Бросив взгляд на окно второго этажа, я её увидел.
Амальтея стояла, чуть придерживая штору, и смотрела на меня.
Тогда я помахал ей и улыбнулся.
Она помахала в ответ.
Личико готической панды ничего не выражало — да я и не ждал.
Я и так знаю, что она обо мне думает.
Подогнав Хам к крыльцу, я пошел за ребятами.
— Нада сдэлать так, как будта мы да сих пор плэнники, — перед тем, как выйти из дому, сказал Салим.
— Тебе придётся вынести нас, как трупы, и положить в багажник, — кивнул Валид.
Невольно я посмотрел на небо. Вспомнил звук преследующего меня дрона, а ещё какие-то фары вчера ночью…
— Куда едем? — спросил я.
— Заброшенный завод, — ответил Валид.
Ребята перестали изображать трупы и перебрались из багажника в салон. Салим остался сзади, Валид сел рядом со мной.
— Какой заброшенный завод? — переспросил я.
— Навыгатор включи, — подал голос Салим.
— Есть такая достопримечательность, — пояснил Валид. — Заброшенный завод. По дороге от порта. Больше ничего сказать не могу, города мы не знаем.
Обратившись к навигатору, я нашел требуемое, показал экран Валиду… Тот пожал плечами: вроде бы то самое место.
Как они собираются найти, где прячется Совет?
Ладно. Не буду заострять.
Разберёмся.
— Вы понимаете, что после того, как обманули меня вот уже два раза, я не могу вам верить? — спросил я.
— А кто тэбэ сказал, что всэго два? Хе-хе.
— Он так шутит, — поспешно впрягся Валид. А потом чуть развернул голову назад. — Салим, не надо шутить с нашим новым другом, хорошо?
— Проста хатэл абстановку разрядить, — буркнул бородач.
На ум всё настойчивее лезла мысль, что самый глупый в нашей компании — я.
Одиннадцать утра. Мы довольно лихо неслись по ЗСД, в сторону морских ворот.
Сегодня было тепло — по питерским меркам, конечно. Солнце даже иногда проглядывало сквозь тучи, выпуская плотные, похожие на палочки для китайской еды, лучи.
Пахло мокрым асфальтом и тиной.
— Почему от вас пахнет тиной? — спросил я. — Не поймите меня неправильно, но ящерицы — сухопутные существа. К тому же, Краснодарский край, это…
— Ящерицами были как раз те двое, — добродушно сказал Валид. — А мы с братом — вараны.