Но у меня нет никаких доказательств всего этого. Хотя нутром я чувствую, что права.
«Так не должно было произойти, Кровавый Сорокопут. Помни это. Игра еще не закончена».
– Нам нужно сказать обо всем Императору, – говорю я. Нужно как-то убедить его вывезти Ливию из города в безопасное место. Если Гримарр идет сюда, столица станет самым опасным местом для моей сестры. Антиум погрузится в хаос. А хаос – это стихия Керис.
Облачившись в доспехи, мы целый час проводим в императорском зале военных советов. По городу бегают вестники и приводят к нам все новых генералов Империи, многие из которых – Отцы своих кланов. На столе расстелена дюжина карт, каждая показывает в подробностях участки северных земель.
– Почему мы об этом ничего не знали? – спрашивает генерал Криспин Руфиус, кружа по комнате, как хитрый гриф. Маркус сбросил со скалы Кардиум брата Криспина несколько месяцев назад. Я не ожидаю поддержки от этого генерала. – Мы регулярно получали рапорты из северных гарнизонов. Если бы что-то было не так, они должны были заметить неладное и доложить нам.
Маркус склоняет голову набок, словно слушая что-то, неслышное для остальных. Отцы обмениваются взглядами, а я стараюсь не выругаться вслух. Сейчас не время начинать беседу с покойным братом, Император! Маркус что-то бормочет себе под нос, кивает головой. Когда же он наконец говорит вслух, голос его звучит совершенно спокойно:
– Рапорты были подделаны. Кем-то, кто ставит свои интересы выше интересов Империи. – Намек его совершенно прозрачен, и, хотя у меня нет никаких сведений о том, что Руфиус вовлечен в заговор, остальные присутствующие смотрят на него с подозрением. Лицо генерала густо краснеет.
– Я попросту хотел сказать, что все это выглядит очень странно.
– В любом случае дело сделано, – говорю я, держа руку на рукояти. Это напомнит ему, что я заманила его брата и прочих Отцов, состоявших с ним в заговоре, на виллу Аквилла. Поймала в ловушку, а потом лично руководила их казнью на скале. – Теперь мы пожинаем плоды. Тот, кто спланировал это, хочет ослабить Империю. Для этого он пытается натравить нас друг на друга. У вас есть выбор – либо продолжать обсуждать, почему же мы не знали о планах карконов, либо помочь нам остановить этих ублюдков.
В зале стоит тишина. Маркус, воспользовавшись моментом, разворачивает карту перевала Умбрал к северу от Антиума.
– Гримарр собирает войска на севере, возле перевала, – говорит он. – Оттуда четыре дня пути до Антиума для хорошей лошади и две недели – для армии.
Несколько часов мы ожесточенно спорим. Антиум охраняет шесть легионов – это тридцать тысяч человек. Один генерал хочет послать легион навстречу Гримарру и перехватить его, не допуская до города. Капитан городской стражи, мой кузен Баристус Аквиллас, вызывается возглавить эту небольшую армию. Я раздраженно меряю шагами помещение. Каждая минута промедления позволяет Коменданту еще ближе подобраться к Антиуму. Жизнь моей сестры и племянника подвергается все большей опасности как со стороны Керис, так и со стороны карконов.
Отцы атакуют Маркуса вопросами и предложениями, а я жду, что он вот-вот поведет себя непредсказуемо. Например, начнет открыто говорить с призраком. Однако передо мной прежний Маркус, будто угроза войны воскресила в нем того опасного и хитрого врага, который отравлял нашу с Элиасом жизнь в Блэклифе.
К рассвету он отпускает генералов с новыми приказами: собрать и вооружить легионы и готовиться дать бой, а также укрепить оборону Антиума. Барабаны неумолчно бьют, запрашивая подкреплений у губернаторов Силаса и Эстиума. Тем временем Маркус призывает на службу солдат запаса. Тут не о чем волноваться: жители Антиума – меченосцы до мозга костей. Гримарр со своими людьми разорил наш порт. При известии о новом нападении в казармы со всего города прибывают сотни мужчин и женщин, желающих участвовать в ополчении. Все они пылают жаждой мести.
– Мой государь, – когда генералы уходят, я отвожу Императора в сторону. Время для разговора не самое подходящее, но кто знает, в какую сторону изменится настроение Маркуса через несколько минут? Прямо сейчас он хотя бы кажется полностью вменяемым. – Я хотела поговорить с вами о вашей жене и наследнике.
Все тело Маркуса напрягается. Он снова слушает голос невидимки – призрака Зака. Я беззвучно умоляю духа, чтобы он убедил Императора послушать голос разума.
– А что с ними? – спрашивает он меня.
– Если город будет осажден, это последнее место, где следует находиться Императрице. Луна Урожая будет уже через месяц. Это срок родов Ливии. Я хотела бы посоветовать вам переправить ее в безопасное место, в идеале – в Силас или в Эстиум.
– Нет.
– Ей будет угрожать не только осада, – продолжаю я. – Через несколько дней в город прибудет Керис. Она уже покушалась на жизнь Императрицы. Она очень зла и будет предпринимать новые попытки. Мы должны схватить ее раньше, чем это произойдет. Если она не будет знать, где находится Ливви и ваш наследник, то не сможет навредить им.
– Если я отправлю жену и нерожденного ребенка из Антиума, народ подумает, что я боюсь этих жалких синемордых ублюдков, одетых в грязные шкуры, – говорит Маркус, не отрываясь от карты. Но я вижу, что мышцы его напряжены, как натянутые веревки. Он с трудом сдерживает гнев. – Мой ребенок родится в Антиуме, в императорском дворце, при многих свидетелях, чтобы не было вопросов о его принадлежности к моему роду.
– Мы могли бы устроить все втайне, – в моем голосе начинает звучать отчаяние. Я должна обезопасить наш род. Нельзя позволить, чтобы моей сестренке причинили еще больше зла. Я и так защищала ее слишком плохо. – Никто не должен знать, что она уехала. Город готовится к войне, Отцы кланов и не заметят ее отсутствия.
– Что-то ты слишком беспокоишься о выживании моей династии.
– Ливия – единственный родной человек, который у меня остался, – говорю я. – Я не хочу, чтобы и она погибла. Что же до вашей династии, я – ваш Кровавый Сорокопут. Я не буду грешить против правды и пытаться обмануть вас словами о том, что люблю вас, государь. Я нахожу вас… непростым человеком. Но моя судьба и судьба моей сестры тесно переплетены с вашей. Если династия угаснет, мы обе тоже умрем. Прошу вас, переправьте Ливию и ребенка в безопасное место. – Я перевожу дыхание и добавляю: – Думаю, он бы этого тоже очень хотел.
Я не произношу имени Закариаса, упоминать его вслух было бы непростительной глупостью. Маркус наконец поднимает глаза от карты. Зубы его стиснуты, кулаки сжаты. Я готовлюсь получить удар, но он только шипит сквозь зубы, будто терпит сильную боль.
– Отправь ее к моей семье, – говорит он. – Мои родители в Силасе. Никто не должен об этом знать, чтобы не пронюхала Блэклифская Сука. Если из-за этого решения с моим наследником что-нибудь случится… Сорокопут, твоя голова будет торчать на колу. Ступай, займись ее отправкой, а потом живо обратно ко мне. Нас с тобой ждет кое-какая работа.
Над горизонтом собираются тучи, низкие и тяжелые. Я чувствую приближение бури. Ливви нужно отправить в дорогу до того, как разразится гроза.
Фарис разместил своих людей по всей улице. По официальной версии, которую мы придумали для свидетелей отъезда, Императрица собирается навестить больную тетушку в городском предместье. К вечеру она вернется во дворец. Да, мы отправим карету обратно, но с другой женщиной, переодетой в Ливию.
– Мы с Раллиусом нормально справимся, Сорокопут, – Фарис бросает взгляд на отряд Черных гвардейцев, ожидающих в конце улицы. Дюжина рослых, хорошо вооруженных воинов.
– Помни, что вы сопровождаете мою единственную сестру и наследника трона, – говорю я. – Я могла бы послать с вами легион, и того было бы недостаточно.
– Это просто смешно, – протестует Ливия, когда я провожаю ее в экипаж. Начинают падать первые капли дождя. – Мы же удержим город. Ты удержишь город.
– Да, карконы идут сюда, – киваю я. – Но дело не только в них. Сюда идет и Керис. Мы однажды уже чуть не потеряли тебя из-за того, что я была недостаточно бдительна и забыла о ее ненависти. Единственная причина, по которой ты осталась в живых…
– Я знаю, – сестра говорит совсем тихо. Она никогда не спрашивала меня об исцелении и о том, почему раньше я не могла ее исцелять. Возможно, она чувствует, что я не хочу об этом говорить.
– Мы не можем так рисковать, – я говорю жестко. – Рисковать будущим всей Империи. Уезжай. Будь бдительна. Доверяй Фарису и Раллиусу, больше никому. Когда здесь снова будет безопасно, я пришлю за тобой.
– Я не хочу уезжать, – Ливия хватает меня за руку. – Не хочу оставлять тебя здесь. Я отказываюсь ехать.
Я вспоминаю отца. Его строгость и непреклонность. Теперь его место занимаю я. Я – Мать клана Аквилла, и будущее нашего клана, нашего народа зависит от того, смогу ли я защитить их.
– Ты поедешь туда, куда тебе сказано, – говорю я, отнимая у нее свою руку. Гремит гром – гроза пришла быстрее, чем я рассчитывала. – И будешь жить в сокрытии. Ты будешь делать это так же легко и красиво, как ты делаешь все остальное, Императрица Ливия Аквилла Фаррар. Верность до конца. Повтори наш девиз.
Сестра кусает губу, ее светлые глаза горят гневом. Но потом Ливия кивает, и я знаю, что она все сделает, как надо.
– Верность до конца, – повторяет она.
До того, как на Антиум обрушивается гроза, Ливия покидает столицу. Но мне не суждено долго пребывать в покое. «Нас с тобой ждет кое-какая работа», – сказал Маркус. Я не скоро забуду ему все те страдания, которые он причинял Ливии. Я вспоминаю нас год назад, во время Испытания. Вспоминаю свои кошмары, в которых Маркус стал Императором, и я должна выполнять его приказы. Что же он приготовил для меня?
39: Лайя
Кровь моя обращается в свинец при звуке голосов джиннов, их единого многослойного голоса. В нем так и пульсируют хитрость и гнев, но отчетливее всего звучит нота невообразимой скорби. Та же самая нота, которая есть в голосе у Князя Тьмы.