Проверяю оба тоннеля, но никого не обнаружив, возвращаюсь в пещеру. Привал устраиваю прямо здесь. Тушу факел, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, затем решаю подарить себе немного водных процедур. Раздеваюсь и встаю под поток воды, чуть не взвизгивая от холода. Уже через несколько секунд вся кожа покрыта мурашками, а зубы стучат так громко, что мне кажется, этот звук можно услышать из соседнего тоннеля.
Одеваюсь, отжимаю волосы от лишней влаги и сажусь между одним из самых больших камней и стеной, прислонившись спиной к последней. Достаю из рюкзака трофейное мясо, фрукты и воду, ем не торопясь, поглядывая на темнеющее небо сквозь отсутствующий свод пещеры. Только сейчас понимаю, что за все время пребывания во Мраке я не встретила ни одного дрона, а это несколько подозрительно.
Усаживаюсь поудобнее, мысли становятся бессвязными и перескакивают с одной темы на другую, постепенно проваливаюсь в беспокойный сон.
Просыпаюсь в окружении сероватой дымки и понимаю, что очень сильно замерзла. Пещера скрывается в туманном облаке. Ищу глазами факел, но вспоминаю, что потушила его. На ощупь нахожу свои вещи, пью немного воды, поднимаюсь на ноги и осторожно иду к источнику, то и дело натыкаясь на невидимые в тумане камни. Набираю емкость до краев и прячу бутылку в рюкзак. Все равно спать в таких условиях невозможно, нужно двигаться дальше.
Подхожу к развилке и собираюсь поджечь новый факел, чтобы не бродить в темноте, но замираю на месте, прислушиваясь к звукам, раздающимся из правого коридора. Хорошо, что я выбрала своим курсом направление только налево, потому что в тот коридор я ни за что не сунусь. Судя по звукам, там целая стая крыс. Меня передергивает от воспоминания о мерзких тварях, которые нередко встречались на моем пути в родных Рудниках. А если вспомнить, что во время прохождения Спирали я редко встречала обычных животных, а не усовершенствованных на Арене, то встреча с подобными существами не принесет ничего хорошего одинокому путнику.
Разжигать огонь сейчас было бы безрассудно, поэтому я, стараясь вести себя как можно тише и опираясь левой рукой о стену, чтобы не потерять направление в темноте, удаляюсь от опасного места. Но, видимо, я услышала крыс слишком поздно, или чем-то выдала себя, потому что не успеваю я отойти от пещеры и на несколько десятков метров, как до ушей доносится звук приближающихся тварей.
Мурашки отвращения и страха бегут по спине и рукам, а зубы сжимаются от бессильной ярости. Уже нет смысла уходить по темноте, меня заметили, и теперь огонь будет моим единственным оружием против неизвестного числа противников.
Все отчетливее слышу противный писк, издаваемый множеством преследователей, дробный перестук когтей по камням и мерзкое шуршание хвостов по земле.
Быстро опускаюсь на колени, кладу перед собой факел, достаю из кармана пару заготовленных заранее камней, высекаю искру, резко ударив их друг об друга. Зажечь факел выходит только с четвертого раза, вспыхнувший огонь заставляет резко зажмуриться и ослепнуть буквально на несколько секунд. Глаза слезятся, когда я наконец раскрываю их, хватаю факел, словно меч, и выставляю его перед собой.
Они здесь. И их очень много. Ни сантиметра пола не видно под толщей тел. Крысы злобно сверкают на меня глазами-бусинками, но близко не подходят, как я и рассчитывала, свет причиняет им дискомфорт.
Лихорадочно обшариваю взглядом мерзких тварей, ощущая обреченность. Это не просто крысы, они огромные, размерами превышают обычных раза в три-четыре.
Медленно поднимаясь на ноги, мысленно проклинаю организаторов с их манией увеличивать тварей в размерах. Крысы тем временем толпятся рядом, злобно пища и дергая носами, но тем не менее особо не приближаются. Надолго ли хватит у них терпения, я не знаю, но надеяться на это не приходится.
Боком начинаю потихоньку пятиться прочь, так и выставляя перед собой факел в направлении крыс правой рукой, а левой нащупываю путь отступления. Крысы, не переставая противно пищать, бесконечной рекой следуют за мной. Самые нетерпеливые подпрыгивают, то и дело налетая и приземляясь на сородичей.
Ну и что делать? Вряд ли они отвяжутся просто так, а мне еще нужно как-то найти ключ, чтобы выбраться на следующий этап. Тяжело вздыхаю, но продолжаю отступать уверенным, насколько это возможно, шагом, тихо бормоча под нос проклятия.
Долго ли мои преследователи останутся достаточно терпеливыми и продолжат довольствоваться медленным продвижением? Некоторые из них уже рвутся в бой, бесстрашно забегая в круг света.
Минут двадцать спустя, кажущихся вечностью, одна из тварей решается действовать, она неожиданно бросается на меня, подпрыгнув высоко в воздух.
Реагирую в последний момент, словно битой отбивая, летящее на меня серое тело. Крыса визжит от боли и ярости, а в воздухе разливается противный запах паленой шерсти. Это заставляет меня слабо улыбнуться.
– Сама напросилась! – злобно роняю в сторону продолжающей пищать противницы.
Похоже, зря я это сделала.
То ли мой голос, то ли произошедшее возбуждает толпу преследователей, их писк становится до невозможности громким. Все больше тварей смелеет, вырываясь вперед.
Внезапно стена под левой рукой исчезает, что заставляет непроизвольно покачнуться и обернуться, чтобы посмотреть, куда идти дальше.
Ошибка, большая ошибка.
Отвлекаюсь всего на мгновение, но чувствую резкий укол боли в правой ноге. Громко вскрикнув, тут же разворачиваюсь и бью факелом по еще одной прыгнувшей на меня твари. Той ногой, на которой повисла кусающая меня крыса, бью о стену, ударом причиняя ей как можно больше боли.
Чувствую, как кровь стекает по ноге, возбуждая запахом все больше животных. Скоро они нападут всей толпой, и никакой факел меня не спасет.
Отступаю в открывшийся проход, размахиваю факелом, отгоняя крыс подальше, а затем, поддавшись страху, бросаюсь прочь.
Они неотступно следуют за мной, заставляя безобразную панику подниматься откуда-то из желудка и железной рукой хватать меня за горло, перекрывая кислород.
Сейчас я как никогда завидую способности Жнецов отпугивать от себя опасных тварей. Будь мой напарник сейчас со мной, эта стая вряд ли бы привязалась к нам. Но его нет, а что делать, чтобы выбраться из этой передряги живой, я не знаю.
Смерть от когтей и зубов гигантских крыс – самое последнее, чего я хотела бы в своей жизни. Лучше бы я свалилась с лодки, и меня сожрали акулы. По крайней мере это было бы быстрее.
Нога болит, приступ паники мешает рационально мыслить, этот забег ничем хорошим не закончится. В голове, сменяя друг друга, мелькают только два слова: «Что делать? Что делать? Что делать?!»
Но никакого решения нет.
Очередная смелая крыса бросается мне на спину, инстинктивно торможу и врезаюсь спиной в стену, сбивая нападающую на землю. Дыхание затруднено, бежать дальше не вариант. Размахиваю перед собой факелом, отгоняя преследовательниц и с трудом глотая воздух, которого в легкие поступает катастрофически мало. Мне плохо, голова кружится, руки и ноги дрожат от напряжения, слезы подступают к глазам. Мне страшно. Очень страшно. Никакого выхода из ситуации я вообще не вижу. Но собираюсь противостоять тварям до последнего. Умирать так скоро я не собираюсь. Мне еще предстоит как-то победить ради человека, спасавшего меня много раз.
Неожиданно рядом со мной мелькает что-то большое, темное и быстрое, крысы визжат громче прежнего, а потом резко разворачиваются и бросаются прочь. Туда, откуда только что пришли. Их поведение вводит меня в ступор. Чего они испугались, что бросили раненую добычу?
Боюсь оглядываться, скорее всего ответ на этот вопрос мне не понравится. Но раз крыс больше нет, сейчас моя спина в гораздо большей опасности. Медленно, с опаской оборачиваюсь и тут же прячусь назад. В нескольких шагах от меня стоит Жнец.
Они его испугались?
Да плевать. Сейчас я благодарна ему до невероятной степени. Он спас мне жизнь. Хотя расслабляться по этому поводу не стоит.
Даже в темноте понимаю, что это не мой напарник. Но Жнецы не ходят по Спирали одни. А значит, где-то должен быть его подопечный доброволец. Если его нет, то с вероятностью в сто процентов он умер. А из этого следует, что существует еще какая-то опасность, и она не слишком далеко.
Держу перед собой источник света и разглядываю «гостя» и коридор за его спиной. Пусто, больше никого нет.
Кажется, целую вечность ничего не происходит, а потом он делает едва заметный шаг в мою сторону. Отшатываюсь, врезаясь спиной в стену.
Может, ему просто надо пройти мимо? Так почему тогда не уходит?
Жнец поднимает руки в успокаивающем жесте, а затем тянется к маске. Чувствую, что глаза вот-вот выскочат из орбит от удивления. Да что со мной не так? Почему в последнее время Жнецы хотят пообщаться со мной, да еще и снять маску в моем присутствии?
Вскидываю руку и едва слышно прошу:
– Нет…
Не хочу с ним общаться. Ничего хорошего из этого не выйдет. Пусть просто уйдет! Ощущаю исходящую от него опасность, которой никогда не испытывала в присутствии своего Жнеца.
Он игнорирует мой отчаянный жест и снимает маску, но не подходит. В свете факела я не могу разглядеть подробностей, но не отвожу взгляд от его лица. Довольно молодой, лицо худое, с выделяющимися скулами и пухлыми губами. Цвета глаз не разглядеть, но и без чтения их выражения понятно, что он настроен серьезно.
Паника от встречи с грызунами-переростками еще не отступила и теперь готовится накрыть меня новой волной. Что ему от меня надо?
– Как тебя зовут? – негромко спрашивает Жнец.
– Ева, – шепчу едва слышно, а затем повторяю немного увереннее. – Ева.
– Где твой сопровождающий?
Его тон не предполагает возможности отказаться отвечать, поэтому коротко сообщаю правду:
– Он упал в воду, когда акулы врезались в лодку. Больше я его не видела.
Жнец задумчиво кивает.
– Помнишь его персональный номер?
Он постукивает пальцем по татуировке на шее.