– Ты правильно уловил мысль. Без чужой помощи она никогда не станет такой, как прежде. Но я могу попытаться поставить ее на ноги.
– И каким же образом? Продав ее душу Бездне?
– Нет, мальчик. Я всего лишь расскажу, что тебе следует сделать. Ты все-таки неплохой Целитель, хоть и большой скептик.
– Слышать комплименты от столь важной особы мне всегда в радость, – с сарказмом произнес Шен. – Если ты не в курсе, да, я не доверяю таким, как ты.
– Вам решать, как с ней быть, – безразлично отозвалась Тиф.
– Такое раньше делалось? – влез я в их разговор.
– Да. И успешно.
Шен посмотрел на меня.
– Надо попробовать, – осторожно заметил я.
– А если она причинит зло?!
– Не думаю.
Проклятая ухмыльнулась:
– Можно подумать, что ты видишь меня насквозь.
– Так и есть.
– Ладно! Попробуем! – наконец согласился Целитель. – Но учти – если навредишь ей, я тебя убью.
– Заметано! – легко согласилась та. – Начнем вечером.
– Почему не сейчас?
– Потому что мне понадобится уйма времени, чтобы объяснить тебе, что надо делать.
– Пора в дорогу, – сказал я.
– Не думаю, – возразила Тиф. – Погода портится. К вечеру будет буря, и лучше переждать ее в деревне.
– Да. Ква темноте. Не сейчас, – согласился Гбабак.
– Как твоя голова? – участливо осведомился я у Убийцы Сориты.
– Я так понимаю, ты хочешь узнать, не говорила ли я с кем-нибудь? Нет. Аленари молчит. Со всеми остальными общаться бессмысленно.
– Тогда мы вновь возвращаемся к тому, что ты ничем не можешь мне помочь.
– Я ведь уже объяснила. Когда настанет нар – буду рядом. И помогу подержать тварь, чтобы ты выпустил ей кишки своим славным ножиком. Наберись терпения, Светловолосый. Мы еще отомстим.
Я скептически хмыкнул, но ее энтузиазм действительно был заразителен:
– Повтори попытку завтра. Возможно, тебе улыбнется удача.
– Хорошо, – тут же согласилась она. – Кстати говоря, скажи, как сделать так, чтобы ты не ехал в Радужную долину?
Я задумчиво потер подбородок:
– А в чем дело?
– Я беспокоюсь о нашем юном друге.
– Вряд ли он считает тебя своим другом.
– Еще не время, – за словом она в карман не лезла. – Ты вроде не похож на идиота. Неужели не понимаешь? У мальчика темная «искра». Ходящие скрутят его в бараний рог так быстро, что он и опомниться не успеет.
– Скажи это ему, а не мне.
– Он меня не послушает.
– Ты заблуждаешься, если считаешь, что я для него авторитет.
– Будет обидно, если мир потеряет последнего Целителя. Звезда Хары! Мы не можем…
– …ничего сделать, пока не придет время.
– У тебя есть мысли на этот счет? – заинтересовалась она.
– Дать по голове и связать.
– Неизящно, но эффективно, – одобрила Проклятая. – Обещаю помочь.
– Это так трогательно, – пробормотал я, направляясь к выходу и думая, что с Шеном у меня еще возникнут проблемы. Он уперт, как баран, и порой вытворяет такое, что впору за голову хвататься. – Да! Хотел спросить.
– Давай.
– Владелец этого тела – мертв?
Карие, с золотыми искорками глаза подозрительно изучили мое лицо. Тиф заметно напряглась:
– Вы были друзьями?
– Нет. Парень просто жил в моей деревне.
Она немного расслабилась и неохотно ответила:
– Он жив. Но спит. Идиоты, знаешь ли, утомляют. С ними невозможно сотрудничать. И ими трудно управлять.
– А что с телом? В последний раз, когда я его видел – это был жирный боров, вечно пускающий слюни. Теперь Порка не узнать.
Она поморщилась от неприятных воспоминаний и начала рыться в своей сумке, одновременно отвечая:
– Согласись, мало хорошего, когда ты похож на обожравшуюся свинью. Я работаю над оболочкой. Закаляю ее. Прежний хозяин мог бы быть вполне доволен тем, что получилось.
– Боюсь, он не слишком оценил бы твои труды.
Спорить с этим она не стала.
– Ты говорила о выжженном круге. Что именно так ушел убийца Лаэн.
– Лаэн? Так звали твою жену? – Она сделала вид, что не слышала наших с Шеном разговоров. Я сделал вид, что поверил ей. – Это сродни Лепесткам Пути, но намного опаснее. И работает только с теми, у кого есть темная «искра». Дорога проходит через другой мир. И там полно голодных тварей. Они требуют жертв. Много жертв. Огромное количество крови. Я этой стороной магии никогда не пользовалась.
– А кто пользовался?
– Рован. Лей. Аленари. И около двадцати Избранных за все время моей жизни. Удачно путешествие завершилось только для восьми из них.
– Еще кто-то?
– Прости? – недоуменно нахмурилась она.
– Кто еще способен воспользоваться волшебным трактом? Кроме перечисленных тобой?
– Я и Митифа. Мы умеем. Но никогда не делали этого. Тальки, кстати говоря, тоже. Она слишком ценила свою жизнь, чтобы так рисковать.
– Как ты можешь говорить за Митифу?
– Она не настолько дура, чтобы экономить время на путешествия таким способом. Говорю же тебе – слишком опасно.
Я задумчиво кивнул. За окном начал накрапывать дождь.
Погода стремительно портилась. Ледяной ливень злыми плетьми хлестал по уставшей земле. Ветер усиливался с каждым наром. Если он продолжит в том же духе, то к середине ночи сорвет крышу. Чтобы преодолеть путь от нашего убежища до конюшни, мне пришлось приложить массу усилий. И это всего лишь чтобы пересечь улицу! Даже не хочу думать, как плохо было бы, окажись мы в степи.
Я добрался до хижины, с трудом приоткрыл дверь, протиснулся внутрь и перевел дух. В сенях ярким светлячком горела масляная лампадка.
– Вот так, собака! – поприветствовал меня Юми.
Я снял плащ, отряхнул его от воды, бросил на лавку и спросил:
– Что? Тоже надоело слушать, как они цапаются? Вполне тебя понимаю.
– Собака! – выразил он свое отношение к ситуации.
Тиф, пытавшаяся объяснить Шену плетение, в конце концов вспылила, и теперь у них шла словесная перепалка, в результате которой я счел за лучшее прогуляться и проверить лошадей.
– Откуда у тебя это? – поинтересовался я, заметив, что Юми вертит в лапках обломок бедренной кости человека.
– Вот так, собака! – задумчиво произнес он.
– Надеюсь, ты не будешь это есть.
Вейя поднял уши, и «собака» на этот раз прозвучала оскорбленно.
– Извини, не собирался тебя обижать, – повинился я.
Юми фыркнул, сунул кость в рот, надул щеки и плюнул сквозь трубочку. По счастью, не в меня.
– Вот так, собака! – пискнул он, явно радуясь, что можно так здорово плеваться, и обернулся ко мне, ища одобрения.
Мне не оставалось ничего другого, как восхищенно цокнуть языком. Друг Гбабака остался вполне доволен этой оценкой.
Следующие полнара я возился с лошадьми. Они тревожились, слушая вой ветра за стенами, но не были столь испуганы, как утром, когда по округе ошивалась кир-лле. Шен застал меня за работой. Я покосился на его вымокший плащ и хмыкнул:
– Урок закончен?
– Закончен, – сухо ответил он.
– Как Рона?
– Без изменений.
Он не стал рассказывать, что там у них произошло, а мне, если честно, не было интересно.
– Послушай, – Целитель взялся за вилы, – ты знаешь, что во сне разговариваешь с Лаэн?
Я вздрогнул и неохотно сказал:
– Мне снятся сны. Это преступление?
– Нет. Конечно нет. Просто подумал, ты должен быть в курсе.
Я не стал говорить ему, что каждый день веду беседы с моим солнцем. И во сне. И наяву. Мне не хватает ее, и иногда я нарами разговариваю с пустотой, словно Ласка может меня услышать.
За прошедшие недели это вошло у меня в привычку. Вот уж не знаю – к худу или к добру, но мне так было легче не свихнуться окончательно.
Мы в полном молчании покормили лошадей.
На улице бесчинствовал ветер.
Глава 9
Корь разбудило вежливое покашливание. Она неохотно подняла веки и с минку разглядывала расписанный звездами потолок шатра. Затем сладко потянулась на шелковых простынях и посмотрела сквозь полупрозрачный персиковый полог, отделяющий кровать от остального помещения.
Массивный человек застыл в коленопреклоненном поклоне, терпеливо ожидая, когда она почтит его своим вниманием. Девушка не спеша села, протянула руку, чуть-чуть отодвинув занавесь. Внимательно изучила вошедшего и, оставшись недовольна увиденным, вновь скрылась за восточной тканью.
– Ты выглядишь опечаленным, Замир, – мягко произнесла Митифа Данами. – Что-то случилось?
– Сожалею, госпожа, – прогудел Избранный. – Произошла досадная ошибка.
– Вот как? – Тон ее голоса не изменился, лишь взгляд задержался на некроманте дольше обычного. – Меня ждет неприятное утро?
– Боюсь, что так, госпожа.
Корь вздохнула, вновь легла и, стараясь скрыть раздражение, посмотрела на звездное небо. Она терпеть не могла начинать день с плохих новостей.
– Твой рассказ может подождать какое-то время? – наконец вымолвила она.
– Да, госпожа.
– Выйди.
Он бесшумно покинул шатер, и Митифа легонько хлопнула в ладоши, призывая рабынь. В отличие от шлюхи Тиа, она не испытывала никакого удовольствия от того, чтобы вертеть голой задницей перед Избранными. И дело здесь не в скромности. Просто она ничем не хотела быть похожа на свою бывшую подругу.
В тонкой, едва ощутимой телом рубашке девушка встала с кровати и, не обратив внимания на склонившихся в низком поклоне женщин, села на стул перед зеркалом. Одна из рабынь тут же начала расчесывать пышную гриву госпожи, другая принесла бронзовый тазик с подогретой водой из минерального источника, третья старательно застелила постель и теперь смахивала несуществующую пыль с мебели.
Митифа взяла со столика книгу в скромном переплете.
Проклятая обожала книги и преклонялась перед ними. Они были ее семьей, лучшими друзьями, верными советчиками, терпеливыми учителями и самой главной страстью. Уникальные фолианты времен Скульптора, рассыпающиеся свитки Войн Силы, оплетенные в кожу тома эпохи Великого упадка, трактаты Войны Некромантов и множество других бесценных экземпляров, составляющих гордость ее коллекции, которой не гнушалась пользоваться даже всезнающая Тальки. Разумеется, только той частью, которую Митифа не стала скрывать от ее вездесущих глаз и жадных рук.