— Многие пытались объявить нам войну. Это было сто лет назад и двести, и постоянно кто-то хотел оспорить наше право жить так, как хочется, но все обламывали зубы. Никто не сравнится с хькошами, объединяющимися в трудный час. Нас так много, и у нас столько возможностей, что вы будете неприятно удивлены. — Гордо заявила Тайна, постоянно поправляя оторванный кусок пижамы.
Мою Лялю слова рабовладелицы вывели из себя. Я знал это состояние тихого гнева, выдаваемого горящими глазами и крепко стиснутыми губами. Надо было как-то понизить градус ситуации, иначе она могла сорваться. Если вы видели, как дерутся обычные кошки, то знайте, разумные дерутся точно так же. Шерсть летит во все стороны и о честных приемах драки там никто не слышал.
— Посмотрим, как будет. От тебя нам нужно одно, возвращение сына. Пока он не окажется у нас, ты будешь несвободна и не сможешь объединиться с хьюкошами в праведной борьбе. Вместо декларации глупых догм, было бы правильнее посмотреть на нас, таких разных, обладающих взаимоуважением и умением видеть друг в друге человека.
— И не только человека. — Усмехнулась Тайна, имея ввиду наши семейные отношения.
— Тебя это не касается. — Резким тоном произнесла Ляля.
Женщины встретились взглядами. Тайна все поняла и замолкла. Ей надо было пройти все пять стадий принятия неизбежного, чтобы не противиться происходящему. С ее опытом, происхождением и гонором это непростая работа. Зато эффект физического насилия уже принес свои плоды. Она научилась держать язык за зубами, чтобы не получить на орехи. Год жизни в Транзабаре превратил бы ее в совершенно другого человека.
Змей дернулся всем телом и открыл глаза.
— Ну, рассказывай, нашел портал? — Спросил я, сгорая от нетерпения.
— Нашел. — Произнес змей без особого энтузиазма. — Это не корни дерева. Портал образует грибной мицелий. Он настолько хрупкий, что я не представляю, как мы сможем сделать подкоп. Одно неверное движение и он может разрушиться.
— Значит, это гриб-иномирец. — Я усмехнулся. — С такими видами мы еще не встречались.
— И что нам делать? — Поинтересовалась Ляля. — Пробовать все равно придется. Он глубоко?
— Нет, в почвенном слое. В том-то и дело, что слой этот хрупкий. Только дождевые черви из одного мира в другой без проблем ползают. — Антош пригорюнился.
— Не беда. Ты у нас тоже большой червь, полезешь первым. Если только тебе это удастся, придумаешь, как вытащить нас отсюда. Может быть, это реально сделать из другого мира. Как думаешь? — Я был уверен, что змей справится с этим без особых проблем.
— Пока ответить на этот вопрос я не могу. — Честно признался Антош. — Обещаю приложить максимум усилий, если получится отсюда выбраться.
— Нам этого достаточно. — Успокоил я его. — С голоду мы тут не умрем. Смотри, сколько всего съедобного растет. И бегает. — Мимом нас проскочило любопытное животное, отдаленно похожее на красную панду.
— Хороший знак. Значит, великанов рядом нет. — Решил змей. — Что ж, давайте искать инструмент, да будем копать.
«Панда» не уходила. Забралась на дерево и с нижней ветки с любопытством наблюдала за нами. Судя по ленивой позе, она не видела в нас врагов. Ляля протянула ей руку и та коснулась ее.
— Не боится. — Обрадовалась она.
— Тебя никто не боится. — Напомнил я ей. — Вспомни, все младенцы улыбаются тебе, а мне через одного.
— А от меня вообще орут. — Усмехнулся змей.
— Иди на ручки. — Ляля протянула обе руки к животному.
«Панда» сразу поняла, что от нее хотят, медленно и вальяжно перебралась на руки к моей супруге. Ляля принялась ее тискать и гладить. Тайна смотрела на ее забавы свысока, изображая горделивое презрение.
— А ты чего такая грязная? — Супруга вздыбила разомлевшему животному шерсть. — Ребята, он как будто в норе живет. У него в меху земля застряла, опилки какие-то и лапы грязные.
— И что такого? — Я не увидел в этом ничего необычного. — Многие животные на земле живут в норах. Это в ее лесном мире всё, что ниже деревьев — болото.
— Я подумала, что не только дождевые черви могут знать, как гонять из мира в мир. Наверняка такие животные тоже могли вырыть норку в портале.
— Если только случайно. — Решил Антош. — Откуда им знать про другие миры и порталы. Они их не должны чувствовать.
— А можно проверить какого цвета порода под здешней почвой? — Поинтересовалась Ляля.
— Ты что, решила заняться геологией? — Усмехнулся я.
— У этой милашки красный песочек застрял в пуху и лапки испачканы красной глиной. — Супруга потерла ей лапки и рассмотрела грязь на своей руке. Даже понюхала.
— Ну, давайте проверим, раз нам нечем заняться. — Нехотя поддержал ее змей. — Уверен, у нас под ногами тоже красная глина.
Копать пришлось мне. Я сломал сухую ветку, чтобы у нее остался заостренный плоский край и принялся копать узкую ямку. Копалось легко. Лесной перегной из листьев был влажным и легким. Плодородный слой пронизывали тонкие нити белого грибного мицелия. Возможно, я разрушил один из созданных им порталов, ведущий к свободе. Глубина плодородного горизонта составила меньше полметра, а потом началась почвообразующая порода. Змей оказался неправ, под почвой находился желтый песок.
— Это ничего не объясняет. — Змей не сдавался. — Глина — это метаморфическая порода, осадочная. Она может находиться рядом с песком, выстилая дно оврага, к примеру. Животные могут специально строить норы в ней, чтобы они не промачивались осадками. Вы же знаете, глина почти не пропускает воду.
— Мы этого не знали. — Признался я. — Может, отпустим его, пусть он покажет нам норку.
— Напрасные надежды, но если хотите…
Ляля опустила «панду» на землю. Та издала мяукающий звук, поводила ушками и не спеша побежала. Мы двинулись на ней следом. Прошли метров сто, затем остановились, чтобы понаблюдать за ее косметическими процедурами. Животному приспичило умыться и почесаться. «Панда» после еще двух остановок привела нас к старому пню. Дерево, упавшее много лет назад, уже превратилось в мумифицированный силуэт самого себя, покрытый старой листвой и мхом. А пень еще держался, ощерившись неровным краями. Древесина его покрылась мхом, а по окружности он оброс колонией грибных плодовых тел и источал очень сильный грибной запах.
«Панда» забралась на него и провалилась как в люк подводной лодки. Мы подошли ближе и заглянули внутрь. В пне зияла дыра, диаметром в метр, уходившая вглубь трухлявого ствола и в бок. Животного там уже не было.
— Не может быть. Не может быть! — Змей так обрадовался, словно нашел сундук с сокровищами пиратов. — Это же на самом деле портал. Смотрите, мицелий здесь образует кольцо на твердой основе стенок пня. Я чувствую тут сквозняк, даже не входя в астрал. Я перед тобой в долгу, Ляля. Нет, мы все перед тобой в долгу. — Змей обернулся вокруг ее ног. — Ты очень наблюдательная.
— Осталось только проверить, куда ведет этот пень. — Я сунул голову в него и прислушался. Мне показалось, что я слышу ветер и дождь. — Дома кто-нибудь есть! — Вопрос остался без ответа. — Антош, ты первый, по праву самого умного и самого гибкого.
— Я могу пойти первой. — Неожиданно вызвалась Тайна.
— Конечно, размечталась. — Я сразу просек ее подлый план. Смыться и закрыть нам выход любым способом. — Ты пойдешь последней.
— Ну, что, я тогда полез. — Разволновался змей. — Если там есть выход, я вернусь и сообщу. А если нет, тогда… короче, я вернусь в любом случае.
Мне пришлось подсадить змея, чтобы он не разрушил края пня. Змей резво спустился вниз и исчез из вида. Мы замерли вокруг чудо-пня в ожидании результатов его разведки. Хотелось верить, что это на самом деле портал, а не то, что мы себе придумали, лишь бы не терять надежду. Змей прогудел из глубины:
— Спускайтесь по очереди.
Мы подскочили к пню.
— Это портал? — Спросил я.
— Да, портал. — Обнадежил нас змей.
— И куда он ведет?
— В другую аномалию. — Ответил он, частично погасив наш оптимистический настрой.
Но и другая аномалия рассматривалась мной, как следующий шаг к тому, чтобы покинуть ловушку. Я подсадил Лялю и помог ей спуститься. Мы остались вдвоем с Тайной. Она вопросительно посмотрела на меня и отпустила оторванную лямку пижамы, прикрывающую грудь.
— К чему это? — Поинтересовался я у нее.
— Я боюсь остаться последней. — Ее голос натурально дрожал.
Я поверил, что ей страшно. Она, наверное, живо представила себе, как я ломаю пенек, забираясь в него, а она невольно остается здесь навсегда.
— И ты решила, что вид оголенной груди разбудит во мне мужика? Напрасно, он во мне и не засыпал. Я собирался идти последним, и твоя грудь здесь совершенно не при чем. — Я обошел ее со спины и взялся за талию двумя руками. — Предупреждаю, если ты начнешь опасно сучить ногами, то точно останешься здесь.
— Зачем мне это нужно?
— Из-за подлости ума и привычки строить интриги.
Я приподнял ее над землей. От неожиданности и смущения она вскрикнула. В отличие от моей жены, Тайна была мягкой, какой-то сдобной на ощупь. Её нетренированному телу тяжело далось погружение внутрь пня. Она на самом деле чуть не сломала его. Дождавшись, когда рабовладелица уползет в сторону, громко крикнул внутрь портала:
— Поберегись, прыгаю.
Я прыгнул туда солдатиком, с места одолев стенки пня метровой высоты. Приземлился удачно, ничего не повредив и не подвернув ног. Нора уходила в бок горизонтально. В ее окончании слышались спокойные голоса моих спутников. Влажный сквозняк дул в лицо. Ползти вперед ногами оказалось непросто. Ляля помогла мне на последних метрах, вытащила за ноги наружу.
Мы сидели вместе с «пандой» в маленькой пещерке из красной глины и смотрели на стену непрекращающегося дождя.
— Да, уж, в такую погоду ни один нормальный иномирец из дома не выйдет. — Переделал я пословицу.
— Хорошо, что мы не такие. — Вздохнула Ляля и прижалась ко мне.
Глава 13
— Я никогда бы так не поступила, если бы они не обошлись жестоко с ребенком. Это непозволительное насилие. Никакого результата воздействие электрическим током не дало, как и следовало ожидать. Ребенок чуть не погиб. Конечно, я поддалась эмоциям и виновна в убийстве двух людей, но они не оставили мне выбора. Я забираю мальчика и кое-кого из прислуги и пускаюсь в бега. Надеюсь, мне повезет, и я больше никогда не встречусь ни с кем из тех, кто желает мне зла. Простите еще раз. Мое имущество мне больше не нужно, забирайте что хотите. — Кайтина отключила микрофон записывающей машинки.