Да, мы совершенно забыли, что Антош исполняет роль удава. Змей повернулся в сторону зала со столиками и показал раздвоенный язык.
— Дикари, хоть и развитые. — Прошептал он. — Жорж, а здесь спиртное есть?
— Не думаю. Видишь, люди и так выглядят счастливыми, думаю, алкоголь им не нужен. Возьму тебе кисель.
— Бери, мне без разницы, что пить, если в напитке нет градусов.
— Петр, а ты случайно не нарколог? — Поинтересовался я у идущего за нами врача, самозабвенно играющегося с голографической едой.
— Случайно нет, а что?
— Человека одного хочу полечить от алкогольной зависимости.
Антош многозначительно сжал мне шею в тиски своего тела.
— Есть в нашей больнице хороший нарколог, кодирует алкашей в нерабочее время, только если ему привести такого пациента, ему самому потребуется помощь.
Антош сверкнул глазами в сторону врача, но промолчал. За нами встали местные жители, бросающие любопытные взгляды на кошку и змея. Я набрал полный поднос, и почему-то чувствуя себя немного неловко за то, что моего труда в производстве еды нет никакого, направился к свободному столику. Ляля, грациозно маневрируя под взглядами людей, скоро присоединилась к нам.
— Уф! Там люди с собакой пришли. Она одна догадалась, что я настоящая кошка. Разнервничалась, думала, сорвется. Чего они собак в общественные места таскают? — Ляля покосилась на людей с мелкой нервной собачонкой, до сих пор не сводящей глаз с кошки.
— Собачелы. Начало. — Произнес я многозначительно, давая друзьям вспомнить странную расу людей сросшихся с собаками пуповиной.
Люди с собачонкой, как назло, решили пройти рядом с нами. Их животное, мелко трясущееся то ли от злости, то ли от страха, а может быть от того и другого, во все свои немаленькие глазки следило за Лялей. Поравнявшись, кошка не удержалась от широкой улыбки. Бедный песик издал пронзительный визг и уткнулся хозяйке мордочкой в грудь, не переставая при этом трястись.
— Костюм. — Пояснил я женщине, удивленной реакцией своего животного на Лялю. — Мы из театра юного зрителя, Маугли репетируем. Багира, Каа. — Я почему-то был уверен, что в коммунистическом мире обязательно читают Киплинга.
— Замечательно. Обязательно сходим. — Пообещала женщина.
Когда она и ее спутник ушли за свой столик Ляля облегченно вздохнула.
— Чертов детектор. Между нами миллион лет эволюции и миллионы миров, а они все про нашу вражду помнят. Одно слово — собака.
Врачи сели отдельно от нас и вполголоса переговаривались. Борис, жестикулируя, ностальгически рассказывал своим коллегам о том, что окружающая их коммунистическая действительность могла ждать их и в родном мире. Он выступал словно гид, понимающий суть этого уклада жизни. Его взгляд заблестел от слез умиления, когда он показывал на плакаты, выполненные в духе двухцветного минимализма, на стеклянные граненые стаканы, на типовую посуду и обстановку, лишенную вычурного дизайнерского шика, но не ставшую от этого менее самобытной и красивой.
— Еще немного и Борис уговорит их здесь остаться. — Пошутил я вполголоса.
— А здесь мило. — Ляля огляделась. — Да еще всё бесплатно. Это как уменьшенная модель миров, хожу, куда хочу, беру, что хочу.
— Думаю, не совсем так. За каждым должен быть строгий контроль, чтобы тунеядцы не расплодились. Где халява, всегда появляются люди, желающие бесплатно жрать в три горла.
— А может быть, здесь все за людей делают роботы?
— А девушка на приеме не была роботом.
— Верно.
Обед закончился, а у нас еще оставалось больше часа, чтобы забрать восстановленную отцовскую «копейку».
— Может, в кино? — Предложил Веня.
— Я за. — Поддержал коллегу Петр.
— А деньги? — Спросил Борис и тут же сплюнул. — Тьфу ты, забыл, что тут халява. Идемте, конечно. Нет, зачем нам кино, его с собой не унесешь. Идемте в универмаг, возьмем чего-нибудь посущественнее.
Я толкнул локтем Лялю. Она хитро покосилась в мою сторону.
— Лучше все-таки в кино. Не стоит паразитировать на чужом труде.
— Ой, а что там сильно отбавится? Нас пятеро всего, сколько мы с собой унести можем?
— Шестеро. — Антош сразу догадался, что о нем забыли.
— Прости, но я тебя не посчитал, потому что подумал, что тебе ничего не надо в человеческом мире. Ты всегда голый, вот я и решил, что ты аскет.
— Борис, или в кино, или идем ждать, когда починят машину. — Настоял я.
— Можно подумать, что починяя машину, мы не эксплуатируем труд несчастных людей. — Уел он меня.
— Ладно, придется тебя оставить здесь, отрабатывать. Вернусь за тобой через год, или два.
— Да…, я пошутил же. — Осекся Борис, с которого сразу сошло наваждение халявой.
— Одно дело сделать то, что тебе нужно и всё, а другое, тащить все подряд, нужное и ненужное, лишь бы на бесплатно.
— Я понял, тебя Жорж. Согласен с тобой, почти полностью, но идемте хоть пломбирчика поедим.
— И газировки из автомата. — Добавил Петр.
Кажется, они еще не успели полностью насладиться своим ностальгическим прошлым, которое эволюционировало в этот варианте развития событий в жизнеспособное будущее. Мне же со своей компанией, один из членов которой тяжким грузом у меня на шее изображал удава, было не до прогулок.
— Идите, погуляйте, а мы подождем вас в этом парке, на скамейке. — Предложил я своим спутникам.
Они радостно согласились и торопливо, будто я мог запретить им, направились вдоль широкой улицы. Мы же заняли свободную скамейку, на которую я с облегчением ссадил со своей шеи Антоша.
— До обеда ты был гораздо легче.
— Прибавка в весе была несущественной, просто у тебя кровь отлила от всех органов, кроме желудка.
— Не умничай, что люди подумают?
— Они предпочтут посчитать будто ослышались или тронулись рассудком. Во втором, они конечно, даже себе признаваться не захотят.
— Давайте помолчим, позволим крови выполнить свою работу.
Глаза у меня на самом деле закрывались после плотного обеда. Я откинулся на спинку и незаметно сполз на мягкое и удобное плечо Ляли. Кошка не стала строить из себя недотрогу, оперлась щекой на мою голову. Через несколько секунд она негромко замурчала. Под ее ритмичное мурчание я задремал.
Выспаться не удалось. Троица наших любителей бесплатной натуральной еды вернулась, причем возбужденной и напуганной.
— Облава, Жорж. — Борис потряс меня за плечо. — Менты!
— А мы-то причем здесь? — Я не мог спросонья разобраться в чем проблема.
— Облава на тунеядцев. Всех, кто отлынивает от работы, сажают в «воронок».
— Далеко они? — Я поднялся и осторожно выглянул через фигуру дельфина, изо рта которого бил фонтан.
Несколько человек в серой форме проверяли всех людей, которых встречали на улице. Они светили им прибором в глаз, после чего отпускали, либо надевали наручники. За ними уже тянулась вереница скрепленных в одну колонну тунеядцев. Меня это напугало не сильно, но новички тряслись от страха.
— Что, мужики, халява повернулась к вам обратной стороной. Хочешь бесплатного, изволь работать. Идемте в автосервис. Если нарвемся на ментов, хватаемся за змея, и я переношу вас в наш любимый мир. Ясно?
Мужики наперебой принялись соглашаться. Наша пестрая компания торопливым шагом направилась в сторону фирмы, занимающейся реставрацией «автохлама». Мы повернули за угол, и я сразу увидел отцовскую машину. В лучах искусственного освещения она переливалась свежей краской. Машина выглядела, как бриллиант. Она, наверное, не была такой, даже когда только сошла с конвейера. Меня поразила скорость и качество, с которым ее привели в такое состояние.
— Ты посмотри на эту цацу. — Даже Борис не смог скрыть свой восторг.
Он развел руки и, не скрывая своего восхищения, обошел машину со всех сторон.
— Вот это классика! Вот это формы!
Я открыл водительскую дверцу и сел на сиденье. Интерьер был обновлен полностью, но остался тем же. В салоне витал легкий, тонкий аромат парфюма, добавляющий свежести обновленной отделке. Ключ находился в замке. Я повернул его, загорелись приборы, провернул дальше и машина завелась. Причем так, будто это был роллс-ройс. Мотор было едва слышно, а вибрации, так вообще никакой.
Из здания вышла мастер-приемщица и направилась к нам.
— Как вам? — Спросила она.
— Потрясающе! Нет слов! Как тихо работает мотор, вы сказали, что там будет какая-то хрень на флюонах? Передумали?
— Нет, что вы. Движитель на флюонах остался, разумеется. Двигатель старого мотора это простой акустический эффект, чтобы придать реставрации аутентичности. Вы можете отключить звук, а можете оставить, как вам будет удобнее.
— Ничего себе. Оставлю, пожалуй. С коробасом что-нибудь делали? Задняя хрустела.
— Вы про коробку передач?
— Ага.
— Знаете, движителю на флюонах она не нужна, мы поставили на акселератор датчик, который управляет разгоном по старой схеме, чем сильнее давите на педаль, тем активнее разгоняется автомобиль. Мы можем включить и коробку в схему, для полной симуляции процесса.
— Включите, пожалуйста, а то батя подумает, что в машину вселились бесы.
— Как скажете.
Девушка вызвала прямо из воздуха голографический экран со схемами и что-то переключила.
— Готово. — Она широко улыбнулась.
— Спасибо. Не знаю, как вас благодарить, девушка. Для нас это очень многое значит.
— Да что вы, очень интересный экземпляр. Мы даже не смогли его найти по каталогам. Наверное, его создали штучно в совсем дремучие времена.
— Так и есть. В очень дремучие.
— Знаете, а можно мы сделаем копию вашей машины, на выставке покажем, на парады выезжать? — Приемщица сделала такие глазки, от взгляда которых у меня за спиной раздался горловой звук, который издала Ляля.
— Разумеется, а что для этого надо?
— Ничего, только согласие. Все чертежи у нас уже есть.
— Даю добро. Делайте сколько хотите.
— Кхм. — Нарочно закашлялся Борис. — А что я нашей «скорой» не вижу.