- Не получается. - Змей выглядел расстроенным. - Не мое это. Моя фантазия работает лучше, чем когнитивные способности. Я могу только выдумывать миры, которых никогда не видел.
- Антош, не превращайся в плаксу. - Посоветовала кошка. - Это нам не поможет.
- Оставьте меня в покое! - В голосе змея послышались истерические нотки. - Идите дальше без меня.
- Что, долгая дорога уже закончилась? - Напомнила ему кошка.
- Отстаньте. Знаете, почему я не могу настроиться? - Змей продолжил, не дождавшись ответа. - Потому что вы ждете от меня результата. Я не могу собраться, когда от меня ждут. Я привык все делать в одиночку. Мне нужно полное уединение, чтобы обдумать.
- Ясно. - Я понял, что змей говорит правду. Хладнокровному социопату-интраверту на самом деле могло понадобиться уединение для достижения результата. Отчасти, я и сам был таким, особенно в школьные времена. - Иди. Где тебя ждать и сколько?
- Не знаю, мне все равно.
- Давайте у реки. - Предложила кошка. - Мне там показалось уютно и безопасно.
- Я согласен. - Ответил змей.
- Тогда мы с Лялей сгоняем куда-нибудь за едой и будем ждать тебя.
- Договорились.
Змей сделал короткое движение и исчез.
- Хороший человек, но местами невыносимый. - Произнесла кошка, глядя на пустое место, где только что находился Антош.
- Он слишком озабочен тем, что о нем подумают. Ему всегда было комфортно только в своем мирке, а тут бесконечное количество миров и два товарища, которые от него чего-то ждут.
- Он вернется? - С сомнением спросила Ляля.
- Как пить дать. Это как приступ ностальгии, хочешь чего-то из приятных воспоминаний о былом, а как получишь, вроде и не надо уже, и не дает таких ощущений, которых ждешь.
- Надеюсь. Без него у нас будет ощущение неполного комплекта.
- Согласен. Куда пойдем? Нет, что ты хочешь съесть?
- Жирную курочку, приготовленную на огне, со специями внутри.
- О, мадам знает толк в извращениях. Седлай меня, мы отправляемся на поиски курочки.
- Тьфу на тебя. Не порти аппетит. И скажи мне, мы будем ловить добычу сами, или же придем на готовенькое.
- Я выбираю второй вариант. Что-то мне лень гоняться за курами.
- Жареная курица обязательно будет чьей-то. Ты собираешься воровать?
- Нет. Мне совесть не позволит воровать еду. Неужели ты думаешь, что при бесконечном количестве миров нельзя найти хотя бы один с ничейной жареной курочкой?
- Думаю, нет. Если курочку жарили, значит, хотели съесть.
- Но умерли раньше от отравления грибами, к примеру.
Ляля засмеялась, широко раскрыв рот. Ей был к лицу такой смех. Было в нем что-то первобытно-заразительное. Возможно, мощные клыки, сохраненные природой.
- Что? - Кошка заметила мой пристальный взгляд.
- Красиво хохочешь, но, как говорится, хорошо хохочет тот, кто хохочет последним. Я угощу тебя ничейной жареной курочкой. Хватайся, я покажу тебе, что моя фантазия ничуть не хуже, чем у змея.
Ляля вцепилась мне в руку. Я закрыл глаза и начал представлять себе птичью тушку, жареную на вертеле. Генератор миров, с которым я выходил на связь через сознание, принялся перебирать варианты. Как и предсказывала кошка, найти бесхозную курочку оказалось проблематично. Я не сдавался и попробовал представить себе миры, в которых происходили разные вещи, заставляющие оставить еду без присмотра. Например, извержение вулкана. Такие варианты были, но я не готов был рисковать своей и кошачьей жизнью, ради куска еды.
После нескольких минут поиска, мне удалось зацепиться за подходящий вариант. Я увидел плот из грубо отесанных бревен, неподвижно стоявший в центре озера. По середине плота стоял вертел с насаженной на него птичьей тушкой. Под ней лежали дрова, а рядом находился их запас. Этот вариант мне показался подходящим.
Ляля была удивлена, когда оказалась на плоту.
- Неожиданно? - Спросил я ее. - И курочка есть, и претендентов на нее нету.
- А где же они?
- Утонули, наверно. - Пошутил я.
- Ужас. - Ляля живо представила себе эту картину. - Смотри, здесь стоят сети.
Кошка потянула за веревку, которую я не сразу заметил. Из воды показалась сеть, плетенная из толстой пеньки. Рыба в ней имелась и била хвостами.
- А где же рыбаки? И почему они решили приготовить не рыбу, а птицу?
Сомнения Ляли показались мне логичными, однако я вспомнил любимую поговорку деда:
- Хороша уха из колхозного петуха. Может, у них рыба в печенках сидит, описторхоза опять же боятся.
- Ладно, начнем готовить, а там видно будет.
- Обожаю, когда мы с тобой сходимся взглядами.
Хозяева плота, несмотря на то, что судьба их была нам неизвестна, оказались людьми сообразительными и оставили сухой мох для разжигания огня. Я взял у Ляли ее огниво и высек искры. Мох быстро занялся. Полноценный огонь разгорелся через минуту. Приятный запах дыма и готовящегося мяса разнесся по поверхности озера.
В этом мире еще было раннее утро. Приятная прохлада от воды и тепло от костра создавали неповторимое чувство сопричастности к этому месту. Вокруг плота иногда била серебристыми хвостами рыба, словно приветствуя нас.
- Жорж, здесь так мило. Я никогда не задумывалась, но теперь знаю, что хотела бы иметь плавучий домик посередине спокойного озера.
- Не вопрос, как решишь поселиться, скажи, я тебе живо представлю домик на озере и книжку про Зверобоя в подарок дам.
- Хотелось думать, что к тому времени я и сама смогу ходить по мирам, как ты.
- Зачем? У тебя есть такой талантливый проходимец, как я?
- За едой смотри, прижарил уже, проходимец.
Действительно, запахло горелым. Я провернул тушку на пол-оборота. Черное пятно подгоревшей шкурки испортило общий румяный вид блюда.
- Ничего, я люблю поджаренное. - Это была моя вина, за то, что я проморгал и вовремя не перевернул тушку.
Неожиданно со стороны берега раздался неясный шум, похожий на крики возмущенных обезьян. Из прибрежных кустов выскочила ватага голых людей, угрожающе машущих предметами в руках в нашу сторону. Один из них раскрутил что-то над головой и запустил в нас темным предметом. Он не долетел метров трех и шумно плюхнулся в воду.
- А вот и хозяева плота. - Догадался я.
- Они что, вплавь сюда добираются?
Нет, не в вплавь. Голые мужики вытянули из кустов лодку, похожую на пирогу и полезли в нее, не прекращая орать.
- Эй, неандертальцы, на этом озере действует конвенция Монтрё! Ваше нахождение здесь противозаконно! Вернитесь на берег, иначе мы обратимся в международный суд!
Мой крик слегка утихомирил обиженных владельцев плота. Они замолкли и удивленно уставились на нас.
- Жорж, я боюсь, если мы не поспешим, то вместо этой курицы сами окажемся на вертеле. - Кошка прижалась ко мне, как напуганное животное.
Еще один предмет, запущенный первобытной пращей упал рядом с плотом. На этот раз гораздо ближе. Думаю, в нас метали камни.
- Так курица еще не готова.
- Черт с ней, пойдем, огурцов поедим или бананов.
- Конечно, на бананах ты долго протянешь. Берем вертел и сваливаем отсюда. А чтобы эти австралопитеки на нас не обижались, оставлю им сувенир.
Я вынул из рюкзака небольшой складной нож, добытый на складе «челомедов». Раскрыл лезвие и положил на бревна.
- Вроде и не кража, а принудительный обмен.
- Жорж, бежим, иначе я прыгну в воду и поплыву сама.
Пирога с людьми осилила половину пути до плота. Я уже мог четко видеть черты их лиц. Они действительно походили на первобытного человека. Покатый лоб, глубокопосаженные глаза, выпирающие челюсти. Жаль, у меня не было фотоаппарата. Отличная получилась бы иллюстрация для учебника истории. «Неандерталец» на носу лодки поднялся и прицелился в нас предметом, похожим на каменный топор. Учитывая его первобытную силу можно было предположить, что он осилит забросить его на пятидесятиметровое расстояние.
- Жорж! - Страх заставил Лялю метаться.
- Всё, бежим.
Мы схватили вертел. Он жег руки, но я старался не обращать внимания. На ум сразу пришла поляна с речкой. Образ ее еще был свеж, и мне не составило труда, несмотря на приближающиеся угрожающие крики, представить его. Мы вывалились на то же место, еще хранившее на траве следы нашего присутствия вместе с каменным топором, просвистевшем в сантиметре от моего уха.
Топор вонзился в траву.
- Я же тебе говорила, надо спешить. Тебе могло размозжить голову этой штукой. - Ляля тряхнула руками, чуть не выронив вертел.
- Я не думал, что они смогут добросить. Зато теперь у нас есть каменный топор. Я сдам его в музей.
- Смешно. Он не выглядит, как ископаемый.
- Тогда бате подарю в новую машину, чтобы вместо биты возил.
- Ладно, пронесло и слава всевидящему, но в следующий раз, не стоит испытывать судьбу. Обещай мне.
- Обещаю. Пойдем дровишек поищем.
Мы насобирали ветки, оставшиеся от низкорослых кустистых деревьев, растущих вдоль реки, и разожгли огонь. Дым от них поднимался довольно едкий, а угли не образовывались совсем. Кое-как удалось довести курицу до готовности. Несмотря на свой хищный ротовой аппарат, Ляля категорически не принимала сырое мясо.
- Все эти заболевания от сырого мяса, они такие стыдные.
- М-да, глисты нам сейчас не нужны. Пусть лучше наша попа чешется в предчувствии приключений.
- Ты опять?
- Что, опять?
- Портишь аппетит перед едой.
- Как ты с таким воображение еще не научилась ходить по мирам?
- Надо перевести умение ходить по мирам в разряд фобий, тогда мое воображение заработает в полную силу.
- А что если и глисты могут быть разумными? Как-то неудобно получается травить их.
- Жорж, прекрати.
Видимо, воображение Ляли включилось в полную силу. Я не стал ее провоцировать больше. Птица оказалась жестковатой для моих зубов и несоленой. Хорошо, что мне хватило взять из дома пузырек с солью. Я срезал ножом небольшие кусочки, макал их в соль и жевал. Зато Ляля не замечала жесткости мяса, рвала зубами и жевала без всякого дискомфорта. А когда она перекусила крупную бедренную кость зубами, я понял, что мы воспринимаем одну и ту же еду по-разному. Природа еще не успела лишить ее вид наследия диких предков полностью.