- Ничего подобного. Мы более приспосабливаемая форма жизни. Нам не требуется столько энергии, как вам для поддержания постоянной температуры тела. Ваш вид вымер с голоду, после того, как упал астероид.
- У нас все произошло с точностью до наоборот. Да и как можно быть более приспособляемым без рук?
- А как можно выжить такими неповоротливым, как вы?
- Хватит! - Кошке надоело слушать перепалку между представителями разных видов. - Сейчас оба вымрете, как лишняя ветвь эволюции.
Мы со змеем замолкли. Со стороны моря приближалась стена дождя.
- Быстрее в лес! - Предложил я и первым направился под его сень.
Змей, ловко извиваясь, полз рядом со мной, только кошка почему-то медлила.
- Давай за нами, кис-кис! - Последнее сорвалось автоматически.
- Идите, я вас догоню. - Крикнула кошка. - Мне надо..., в песочек.
- Да уж, некоторые вещи эволюции не подвластны. - Произнес я, укрывшись под деревом с широкими длинными листьями, похожими на пальмовые.
- А что она имела ввиду? - Змей не понял, про песочек.
- Это наши млекопитающие секреты. - Уклончиво ответил я, не желая распространяться перед пресмыкающимся о своей физиологии.
Громыхнул гром и сразу полил дождь. Лес зашумел под его тугими струями. Кошка забежала под дерево, полностью промокшая. Она зябко передернула всем телом, обдав нас брызгами. В воздухе запахло мокрой шерстью.
Дождь лил полчаса и кажется, совсем не собирался заканчиваться. Под наше укрытие потекли ручьи, не успевающие просачиваться в песок. Змей забрался на ствол дерева, обернулся вокруг него и замер, наслаждаясь сухостью и комфортом. Мне пришлось найти поваленный ствол и забраться на него, чтобы не намочить ноги.
- Давай тоже. - Предложил я кошке, стесняющейся занять место рядом со мной.
Она грациозно расположилась рядом, усевшись по-кошачьему. Я посмотрел на ее шерсть в мокрых сосульках и улыбнулся.
- Что? - Поинтересовалась она.
- Ничего. - На самом деле, я подумал про «мокрую киску», но мои идиомы вряд ли были бы ей понятны. Потом решил предложить ей снять одежду и просушить, но постеснялся. С одной стороны, у нее была шерсть, прикрывающая наготу, но с другой, она, как разумная женщина должна была иметь стыдливость. Почему-то я был уверен, что это качество у нее есть обязательно. - Не скажешь, у вас в домах мыши водятся?
- Мыши? - Вопрос ее удивил. - Некоторые держат, декоративных. Почему спросил?
- Ну, у нас кошки охотятся на мышей.
- Как охотятся? Как на дичь?
- Да, как на дичь. Мы, люди, держим кошек в доме, чтобы они ловили мышей...
- Замолчи! Не желаю слушать этот бред. Кошки охотятся на мышей? Какая глупость.
- Совсем не глупость. Кошки и собаки, первые животные, которых приручил человек. Уже тысячи лет...
- Ненавижу собак. Самые тупые существа.
- Ладно, я понял. Больше никаких аналогий.
Я замолчал, но меня хватило только на одну минуту. - А мокрую шёрстку вы сушите феном?
- Не знаю, что это, обычно полотенцем, а потом электрическим теплоизлучателем.
- Думаю, что это одно и то же. Скажи-ка, мы такие разные, а понимаем друг друга и живем, по ходу, одинаково.
- Мне сказали, те люди с которыми я попала в Транзабар, что это эффект такой, как только мы попадаем из нашего мира, срабатывает какая-то древняя память и мы все начинаем разговаривать на одном языке.
- Мне ничего такого не говорили. А тебе, змей, говорили что-нибудь про язык?
- Не-а. Я спал.
- Тоже мне, спящий красавец.
- Я сплю, когда надо беречь силы. Вот вы устанете, а я буду еще бодр.
- Мы уже это слышали. Ваш пресмыкающийся Дарвин, видимо, на этом всю свою теорию происхождения видов и построил. У нас говорят, труд превратил обезьяну в человека, а у вас, наверное, так говорят про сон?
- Почти. У нас есть такое понятие - осознанный отдых, состояние, когда мы сыты, устроены в бытовом смысле, то есть не испытываем никакой нужды в данный момент. В отличие от животных, в это время можем предаваться размышлениям, развивающим наши умственные способности. Много тысяч лет тому назад произошло ответвление думающего существа от недумающего.
- И о чем ты думал, пока мы считали тебя спящим?
- Каким может быть доминирующий разумный вид в этом мире.
- Придумал?
- Еще нет.
- Впервые в жизни мне хочется, чтобы это были травоядные. - Произнесла кошка. - Тупые, но добрые.
- Возможно, они нас не съедят, но могут отомстить за свой страх перед хищниками. Почему-то я уверен, что у травоядных сильно развит религиозный фанатизм. Они же стадные, им нужна какая-то идея для объединения. Для чего-то сложного, они слишком тупы. Не, я против травоядных, только если это не карликовые единороги, какающие радугой. Эти за мир. - Мне, почему-то, под понятием разумные травоядные на ум приходили только стада баранов.
- Птицы тоже не вариант, мы тут все под их вид не подходим. - Решила кошка. - Кто еще?
- Рыбы. - Едва слышно буркнул змей.
- Рыбы? - В один голос переспросили мы с кошкой.
- Не могу себе такое представить. - Призналась хищница.
- Я тоже. Никаких предпосылок у них для этого нет. - Заключил я. - Ни рук, ни речи, вообще ничего.
- Я ведь просто так сказал, для примера.
- Да, от жареной рыбки я бы не отказалась. - Кошка облизала розовым языком свою мордочку.
- Как я тебя понимаю. - Мой желудок солидарно заурчал.
- Главное, кто бы тут ни доминировал свои интеллектом, чтобы они не вели войну. - Изрек мысль меланхоличный змей.
- Точно. Когда война под раздачу попасть, раз плюнуть.
В небе, прямо над головой сильно, громыхнуло. Вся наша троица рефлекторно дернулась, а змей, так почти сполз с дерева. Мне показалось, что он хочет спрятаться под нами.
- Ты чего, грома испугался? - Спросил я.
- С детства взрывов боюсь, а тут, как раз про войну подумал. Совпало.
Гром, по-видимому, предвосхищал начало дождя и его конец. Шум дождя затих мгновенно, будто его отключили. Между деревьев, журча, к морю бежали ручьи. Их силы хватило еще на пару минут. Вода быстро впиталась в песок.
- Надо бы осмотреться? - Предложил я, пробуя носком ботинка землю.
Я подумал, что она может стать зыбкой, но дождь наоборот, уплотнил ее.
- У нас не принято ползать по мокрому. - Сообщил змей. - Через воду передаются всякие болезни, чешуя может слезть или волдыри пойти под ней. Климат у нас сухой, нет природной устойчивости.
- А сдается мне, ты вот так завуалировано просишься на ручки. - Решил я. - В тебе полцентнера. Ты же не дамская сумочка, чтобы носить тебя через плечо. Хотя..., сумочек из тебя можно было бы пошить.
- Друзья. - Подала голос кошка, пушащая лапой подсыхающую шерсть на теле. - А почему мы до сих пор не представились. Как-то неловко обращаться без имени.
- Действительно. - Согласился я. - Меня зовут Жорж. Можно добавить Землянский, потому что мой мир называется Земля, но это необязательно.
- Меня зовут Олеляу. - Последний звук она произнесла грассирующим мурлыканьем.
- Я так и думал, что имя у тебя будет звучать по-кошачьи. - Признался я. - Вот у меня кошка была... - Я натолкнулся на немигающий взгляд желтых глаз. - Прости. У меня о ней только хорошие воспоминания остались.
- А меня зовут Аанташшш. - Змей учтиво кивнул головой, совсем по-человечески.
- Анташ - монтаж. Легко запомнить. Очень приятно. Вот мы и перезнакомились. Жорж, Оля и Антошка.
- Нет, если хочешь кратко, то лучше произносить второй слог, Ляу. Оле - это моя бабушка. Широких ей веток в вечном лесу.
- Ага, Ляу, так Ляу, почти что мяу.
- А меня зови Антош. То имя, которое ты произнес, режет слух.
- Ладно, Жорж никому не режет?
Антош и Ляу ответили, что не режет.
- Ну, банда нетрадиционной эволюционной ориентации, хватит сидеть на одном месте, пора бы и осмотреться, что за «Последний герой» нам устроили гостеприимные власти Транзабара. Вы, кстати, не против, если командовать парадом буду я? - Я хлопнул в ладоши и замер, ожидая реакции коллектива.
- Кто из нас командир, покажет чрезвычайная ситуация. - Ляу дала понять, что мой авторитет еще не признан.
- Это справедливо. - Согласился с ней змей Антош.
- Ладно, я не настаиваю. Пусть это произойдет естественным образом. Как пойдем, через лес или по берегу?
- По берегу. - Выбрала кошка.
- Это разумно. - Кажется, Антош склонялся к лидерству кошки.
- Вот и ползи сам, подкаблучник.
- А ты хотел продираться через лес? - Поинтересовалась Ляу.
- Нет, я тоже хотел по берегу.
Мы вышли на песок. Течением вынесло много разного хлама из леса, поломанных ветвей, старых коряг и даже кустарниковых колючек, ощетинившихся искрящимися капельками воды на концах иголок, выглядящими как яд на жвалах тарантула. Антош быстро извозился в мокром песке и мусоре и стал похож на грязный пожарный шланг. Его немигающие глаза выражали нечеловеческое страдание. В отличие от нас с кошкой его чешуя была ему и одеждой. Я представил себя, ползущего в свадебном фраке, и мне стало жалко змея.
- Антош, давай отряхнись, чтобы я взял тебя на ручки.
- Не знаю, право, Жорж, я ведь такой тяжелый.
Однако он остановился, вытянулся почти на метр над землей и замер, ожидая, когда его почистят. Ляу, ловкими кошачьими лапками, очистила змея от налипшего на него песка и мусора. Антош даже закрыл глаза, прибалдев от ее манипуляций.
- Антош, а у вас одежды в принципе не бывает? - Спросил я.
- Нет. Не вижу практической пользы. Она же сотрется вмиг.
- Верно. Да и стыдится вам нечего. Ничего выдающегося кроме головы, у вас нет.
- Тебе это кажется необычным? Представь, каково мне видеть ваше несуразные тела, лишенные геометрической рациональности. Природа будто забыла, как создавать красоту и сделала вас.
- Ты, того, полегче, мы с Ляу находим себя очень даже привлекательными. А будешь болтать, пойдешь ножками. - Я хохотнул над этим сравнением. - А хаять того, кто тебя тащит на себе, могут только паразиты.