– Верно, – подтвердил Джимми.
– Но я бы все равно вас задержал, если бы не чувствовал, что вы врете вовсе не потому, что совершили нечто незаконное.
Маккаслин нажал на педаль мусорного бачка, крышка откинулась, и шериф выплюнул табачную жвачку.
– Вы уверены, что не хотите ничего рассказать? – вкрадчиво спросил он, и в его голосе уже не было прежней вальяжности. – Дело серьезное. В Салемс-Лоте умерли четыре человека, и все четыре трупа исчезли. Я хочу знать, что происходит.
– Мы рассказали вам все, что знали, – твердо и уверенно произнес Джимми. – Мы сказали бы больше, если бы могли.
Маккаслин пристально посмотрел на него.
– Вы оба напуганы до смерти. И вы, и писатель. И похожи на ребят в Корее, которых привозили с передовой.
Помощники шерифа не сводили с них глаз. Бен и Джимми молчали. Маккаслин снова вздохнул.
– Ладно, убирайтесь отсюда. Завтра придете ко мне в офис, чтобы дать официальные показания. Если не явитесь к десяти, я пошлю патрульную машину привезти вас силой.
– Этого не потребуется, – заверил Бен.
Маккаслин смерил его мрачным взглядом.
– Вам следует писать книжки понятнее. Вроде того парня, что пишет о Трэвисе Макги[20]. От них не оторваться.
Бен поднялся, сполоснул в раковине чашку и задержался у окна, устремив взгляд в ночной мрак. Кто в нем скрывался сегодня? Марджори Глик, наконец-то нашедшая сына? Майк Райерсон? Флойд Тиббитс? Карл Форман?
Он отвернулся и направился к себе наверх.
Остаток ночи он проспал с включенной настольной лампой, а крест из шпателей, одолевший миссис Глик, пристроил на столе, чтобы удобно было дотянуться. Перед тем как погрузиться в сон, он подумал о Сьюзен. Все ли с ней в порядке?
Глава двенадцатаяМарк
Услышав в отдалении хруст веток, он укрылся за толстым стволом ели и ждал, кто появится. Они не могли разгуливать днем, но это не значит, что они не могли использовать своих приспешников среди людей, например за деньги, хотя есть и другие способы. Взять того же Стрейкера: Марк видел, как он грелся на солнышке будто жаба, а глаза холодные и бездушные. Казалось, он мог запросто сломать ребенку руку и при этом приятно улыбаться.
Марк нащупал в кармане куртки отцовский спортивный пистолет. Пули им не страшны, разве что серебряные, а вот если угодить в лоб, скажем, Стрейкеру, то мало ему не покажется.
Он перевел взгляд на прислоненную к дереву палку, обернутую в старую ветошь. За их домом была сложена поленница из тонких осиновых бревнышек, напиленных отцом в июле и августе точно по размеру камина в гостиной. Генри Питри отличался педантичностью, и Марк не сомневался, что сложенные там трехфутовые поленца отличались друг от друга не больше чем на дюйм. Отец знал оптимальный размер, а также то, что осина при горении наполнит гостиную ровным и мягким теплом.
Сын знал об осине и кое-что другое: она была для существ… вроде того. Утром, когда родители отправились на воскресную прогулку, он вытащил одно поленце и заострил своим бойскаутским топориком. Получилось грубовато, но вполне сносно.
Среди деревьев мелькнуло что-то яркое, и Марк, прижавшись к стволу, осторожно выглянул. Через мгновение показалась фигура, взбиравшаяся на холм. Девушка! Мальчик с облегчением выдохнул, испытывая, однако, некоторое разочарование. Никакой это не подручный дьявола, а всего лишь дочка мистера Нортона.
Он присмотрелся внимательнее. У нее в руках тоже был кол! А когда она подошла ближе, Марка разобрал смех – да это перекладина от снегозащиты, которую можно переломить пополам ударом обыкновенного молотка!
Девушка обходила дерево справа, и по мере ее приближения Марк смещался влево, стараясь не наступать на ветки, которые своим хрустом могли его выдать. Наконец она миновала ель и направилась выше по склону – уже спиной к Марку. Тот одобрительно отметил, что она продвигалась вперед, соблюдая крайнюю осторожность. Это правильно. Судя по всему, девушка знала, с чем имеет дело, хотя при виде дурацкого колышка в этом можно усомниться. Но если она не передумает и продолжит путь, то наверняка попадет в беду. Стрейкер был дома. Марк следил за Марстен-Хаусом с половины третьего и видел, как Стрейкер вышел из дома, осмотрел дорогу, а потом вернулся обратно. Мальчик и сам до конца не определился, как лучше действовать, но появление девушки спутало ему все карты.
А может, все и обойдется. Она остановилась в кустах перед опушкой и, присев на корточки, стала разглядывать дом. Сьюзен была в курсе – теперь Марк уже не сомневался в этом. Откуда она узнала – уже не важно, но она бы ни за что не прихватила этот дурацкий кол, если бы находилась в неведении.
Он решил подойти к ней и предупредить, что Стрейкер сейчас дома и он настороже. Пистолет у нее вряд ли имелся, даже такой маленький, как у него.
Марк размышлял, как дать ей знать о своем присутствии, не поднимая шума, когда вдруг взревел двигатель машины Стрейкера. От неожиданности девушка вздрогнула, и Марк испугался, что она бросится наутек, не разбирая дороги, и поднимет страшный шум. Но Сьюзен снова прильнула к земле, и мальчик с одобрением отметил, что если не ума, то смелости ей точно не занимать.
Машина Стрейкера выехала на дорогу – с места, где находилась девушка, обзор был гораздо лучше, самому Марку было видно только черную крышу «паккарда», – притормозила, будто Стрейкер засомневался, а потом помчалась к городу.
Марк решил, что им надо действовать сообща. Все лучше, чем пытаться в одиночку проникнуть в дом. Нездоровая аура особняка ощущалась еще за полмили и постоянно сгущалась по мере приближения к нему.
Марк неслышно подобрался к Сьюзен сзади и положил руку ей на плечо. Почувствовав, что девушка напряглась всем телом и вот-вот закричит, Марк произнес:
– Тише! Все в порядке! Это я.
Она не закричала – только с шумом выдохнула, а потом резко повернулась.
– К-кто «я»? – От страха у нее в лице не было ни кровинки.
– Меня зовут Марк Питри. Я вас знаю. Вы Сью Нортон. Наши отцы знакомы.
– Питри?.. Генри Питри?
– Да, он мой отец.
– Что ты здесь делаешь? – Она не сводила с него глаз, будто никак не могла поверить в происходящее.
– То же, что и вы. Только ваш кол не годится. Он… – Марк запнулся, подбирая нужное слово. – Он слишком хлипкий.
Сьюзен взглянула на свою палку и покраснела.
– А-а, это. Вообще-то я подобрала ее в лесу… подумала, что об нее можно споткнуться и…
Он нетерпеливо прервал ее:
– Вы пришли убить вампира, так ведь?
– С чего ты взял? Какие еще вампиры?
– Вчера ночью меня пытался убить вампир, – мрачно поведал Марк. – И едва не преуспел.
– Что за глупости! Такой большой мальчик, а выдумываешь…
– Это был Дэнни Глик.
Сьюзен отшатнулась будто от удара, а затем взяла его за руку. Их взгляды встретились.
– Ты серьезно, Марк?
– Серьезно, – подтвердил он и вкратце рассказал, что случилось.
– И ты пришел сюда один? – удивилась Сьюзен, когда он закончил. – Ты поверил и пришел один?
– «Поверил»? – удивленно переспросил Марк. – Конечно, поверил! Ведь я это видел!
Она промолчала, внезапно устыдившись своих сомнений относительно правдивости Мэтта и готовности Бена ему поверить.
– А вы-то почему здесь?
Поколебавшись мгновение, Сьюзен ответила:
– Кое-кто в городе считает, что в этом доме скрывается человек, которого никто не видел. И он может оказаться… оказаться… – Она запнулась, не в силах произнести нужное слово, но Марк понимающе кивнул. Несмотря на столь короткое общение, у Сьюзен не было сомнений, что перед ней необычный ребенок.
Не вдаваясь в дальнейшие подробности, девушка закончила:
– Вот я и пришла во всем разобраться.
Марк кивнул на палку в ее руке:
– И прихватили это, чтобы вогнать ему в грудь?
– Не уверена, что смогла бы.
– А я точно смогу, – спокойно заверил он. – После того, что видел вчера. Дэнни был за окном, бился в него, как муха. А его зубы… – Он покачал головой, отмахиваясь от этих воспоминаний, как банкир от обанкротившегося клиента.
– А твои родители знают, что ты здесь? – спросила Сьюзен, хотя и не сомневалась, что – нет.
– Нет, – подтвердил Марк будничным голосом. – По воскресеньям они ходят на прогулку понаблюдать за птицами и все такое. Иногда я хожу с ними, но бывает, что остаюсь. Сегодня они поехали на машине на побережье.
– Ты необыкновенный мальчик! – заявила Сьюзен.
– Да нет, самый обычный, – равнодушно отозвался Марк. – Но я хочу покончить с ним! – Он перевел взгляд на дом.
– А ты уверен, что…
– Конечно, уверен! И вы тоже. Неужели вы не чувствуете, как здесь не по себе? Разве дом не внушает страх одним своим видом?
– Внушает, – ответила Сьюзен, отдавая должное его доводам. В отличие от доводов Мэтта или Бена они опирались на ее собственные ощущения.
– И как мы это сделаем? – спросила она, добровольно уступая Марку лидерство в их совместном предприятии.
– Просто подойдем к дому и проникнем в него, – ответил он. – Найдем его, пронзим ему сердце колом – моим колом! – и уйдем. Он, наверное, в подвале. Они любят темные места. Вы прихватили фонарь?
– Нет.
– Черт, я тоже! – Марк задумчиво поворошил ногой листья. – Вы, наверное, и крестик не захватили?
– Захватила! – похвасталась Сьюзен и, вытащив, показала цепочку. Марк кивнул и тоже продемонстрировал свою.
– Надеюсь, что успею вернуть ее на место до возвращения родителей, – мрачно поделился он. – Я позаимствовал ее из маминой шкатулки. Если узнают, мне здорово попадет.
Он огляделся. Пока они разговаривали, тени стали еще длиннее, и они оба чувствовали, как некая сила заставляет их тянуть время и не торопиться с визитом.
– Когда мы его найдем, не смотрите ему в глаза, – предупредил Марк. – Он не может выбраться из гроба, пока не стемнеет, но способен загипнотизировать. Вы знаете наизусть какую-нибудь молитву?