– Карен! – обрадовался он. – Как ты себя чувствуешь?
– Приемлемо, – фыркнула я. – Что за всеобщее волнение?
– Ночью мы атакуем Рагар – пока они не перебазировались и не пришли в себя от утреннего нападения! – с воодушевлением поделился со мной радостью Дэшан. – Маршал предложил идеальный план.
– Мы с тобой опять пойдём вместе? – уточнила я.
– Разумеется! – выпалил целитель и осёкся. – А ты сможешь?.. После того, что было утром?
– Надеюсь, что да, – постаралась придать своему голосу беззаботность. – В любом случае, другой жрицы у нас нет.
Дэшан с сомнением оглядел меня.
– Ты такая бледная.
– Это последствия выгорания. Кожа мёртвая, кровь не приливает.
Не видел он меня в храме… По сравнению с тем белым чудищем я сейчас просто образец красоты и здоровья.
– Нэчир, когда выступаем?
– Через час после захода солнца. Где-то около половины одиннадцатого. Ещё успеешь отдохнуть и подкрепиться.
Я согласно кивнула.
Мешать магам, умами которых всецело владело предстоящее нападение, не хотелось. Многие начали проводить групповые тренировки, причём я заметила, что между Барсами, Волками и Росомахами царит полное взаимопонимание – никакого соперничества. Шэрила нигде не было – очевидно, он с маршалом и остальными командующими уточнял детали плана. Я прошла в конец лагеря, за палатки, присела на землю. Солнце грело вовсю. Из сухой жёлтой кочки вытянулись первые ярко-зелёные травинки. Сорвала одну, растёрла между пальцами, вдохнула терпкий запах.
Всю свою жизнь я плыла по течению. Слушалась отца, затем Вэшира, после просто существовала. Из целей – размытые понятия успеха и удовлетворённого честолюбия, от патриотизма – вбитые школой установки, которые не затрагивали душу. Отсутствие друзей и привязанностей, уверенность в собственном превосходстве, презрение к тем, кто слабее. Любовь – необходимое, но абстрактное понятие.
«Я хотел бы потерять голову! Сойти с ума, совершать безумства… Гореть, а не тлеть! Знать, что сражаешься не только за страну и маршала, но и за кого-то бесконечно дорогого. За один-единственный взгляд…» Если бы время можно было повернуть вспять…
Так я досидела до заката. С непривычным щемящим чувством провожала глазами садящийся диск солнца, вызолотивший полоску травы от моих ног до далёкого горизонта. В той стороне находились Рагар и войска императора. Какой-то час – и умиротворение сменится стремительным и яростным натиском, в котором опять погибнут люди. Обидно – я прекрасно знала, что значит смерть, и до сих пор не испытала любви.
В лагерь вернулась уже в темноте. Крошечные огоньки между палатками освещали путь. Не заблудишься, но и издали не разглядишь. Шэрил поджидал меня, сидя на кровати, пальцы нервно выстукивали дробь.
– Где ты была?! – вскинулся он.
– Любовалась закатом.
Шэрил недоверчиво сдвинул брови:
– А почему не обедала и не ужинала?
– Нет аппетита.
– Ка-арен, – обиженно протянул он, – понятно, что на территории лагеря тебе ничего не угрожает. Но ты могла бы предупредить, что уходишь.
– Каким образом? – хмыкнула я. – Ворваться в маршальскую палатку с воплем: «Коммандер Рэнар, разрешите посидеть на солнышке?» К тому же я не покидала пределов маскировочного заклинания.
Шэрил сердито засопел.
– Шэ-эрли, – проворковала я, – скажи ещё, что ты переживал.
Заикнись он в этот момент про жрицу и мои обязанности – это был бы первый и последний раз, когда я позволила бы себе подобный тон. Но Шэрил посмотрел на меня, не скрывая беспокойства.
– Да, я волновался. Пусть мы в безопасности, но идёт война. Мало ли что могло случиться. Ты хрупкая девушка без магической силы…
Вспыхнувший жар растёкся по щекам. Нужно что-то ответить, но что?! Я не девушка – двусмысленно, могу за себя постоять – неправда. Меня спас раздавшийся сигнал к сбору. Шэрил поднялся и встряхнулся.
– Идём.
В этот раз мы покинули лагерь. Войска союзников собирались на расстоянии от палаток. Высокая фигура маршала виднелась издалека, освещённая ярким огоньком, с ним находились командующие Гутэра и Аскоша. Шэрила подхватили коммандеры Волков и Росомах, сразу утянувшие его вперёд. На ходу он оглянулся: я хотела помахать ему рукой, но не посмела.
Дэшан нашёл меня сам.
– Карен, может, ты помолишься Предвечной, чтобы мы победили? Представь, как бы было здорово, если бы сейчас мы разбили Негара!
Я усмехнулась.
– Нэчир, Праматерь никогда не встаёт на чью-либо сторону. Она одинаково любит всех своих детей.
Он растерялся.
– Но ведь мы сражаемся за справедливость!
– Это ты так считаешь. А император Рагара убеждён, что за правое дело борется он. Освобождает мир от зла в образе жриц, наказывает обманщиц и стяжательниц.
Целитель нахмурился. Продолжить разговор нам не дал маршал, обратившийся к войску с торжественной речью. Поскольку восемь лет назад я выслушала сотни подобных речей, то особо не напрягалась. Намного больше меня интересовала светло-пепельная макушка, еле заметная из-за рослых Барсов. Полученные раны, даже залеченные, здорово ослабляли мага. Я дёрнула Дэшана за рукав.
– Постарайся не выпускать коммандера из виду.
Дэшан ухмыльнулся.
– Я и так пытаюсь за ним приглядывать. Больно уж Рэнар у нас бесстрашный!
Тем временем отряды начали исчезать. Первыми в портале скрылись аскошцы, за ними – Гутэр, после чего настала очередь Асгэра. Мы с целителем опять перенеслись последними. В этот раз всё было по-другому. Нападающие не притворялись, что атакуют, – они наступали тихо и скрытно, прятались за маскирующие заклинания и стремились подойти как можно ближе. Не видя бойцов, я прекрасно понимала, что они делают: окружают войска Рагара и стягивают кольцо. Ночь, поле, тёмные силуэты палаток – и огромное безлунное звёздное небо. Напряжённые до предела чувства, томительное ожидание, мучительная неизвестность.
Вспыхнувшее зарево заставило меня судорожно выдохнуть.
Дальше я поняла, что утренний бой являлся лёгкой разминкой. То, что происходило сейчас, нельзя было описать. Ночи не стало: в ослепительном свете заклинаний просматривалась каждая травинка. Дэшан чуть замешкался с защитой, и от грохота заложило уши. Ревел поднятый магией ветер, мерцали рушащиеся Щиты, сверкали направленные удары, лились потоки пламени. Нечего было и думать о том, чтобы лезть в это пекло.
– Не бойся, – прокричал мне на ухо Нэчир, – парни знают, что мы здесь. Кого зацепит – прыгнет к нам сам.
– Если будет в состоянии переместиться, – зло возразила я.
Но он оказался прав. Один за другим рядом с нами оказывались Барсы. Ожоги, порезы, переломы… Кто-то, подлеченный, уходил обратно в чудовищную круговерть, некоторых Дэшан с руганью отправлял в лагерь.
– Почему только Барсы? – проорала я, перекрикивая шум.
– У Волков и Росомах свои целители. – Нэчир подхватил очередного раненого. – Помоги мне, Карен!
Чтобы удержать тяжёлое тело, пришлось присесть. Маг силился не стонать, закусывал губу. Развороченная грудная клетка под ладонями Дэшана приобретала нормальный вид.
– У него не хватит сил на портал, – высказала я вслух очевидное. – Тащи его сам. Ничего со мной за пять минут не случится.
Дэшан хмуро оглядел огненные завихрения на горизонте.
– Я быстро.
Моя смелость улетучилась уже через минуту после того, как целитель исчез. Чувствовать себя беззащитной, когда совсем рядом настоящее пекло, страшно. Хотелось вжаться в землю, съёжиться, стать незаметной, закрыть глаза, заткнуть уши. Ничего этого я не сделала: напряжённо всматривалась вдаль, пытаясь различить хоть что-то. С такого расстояния и чёрная, и синяя, и зелёная форма казалась одинаково тёмной. Единственное, в чём я через какое-то время убедилась, – сражение неуклонно смещалось в направлении Рагара. Император отступал.
Вернувшийся Дэшан оценил обстановку довольным присвистом.
– А наши-то парни молодцы! Теснят Негара! Карен, давай подвинемся вперёд.
Кивнула, стараясь не выдавать своих страхов. Портал перенёс нас вплотную к сражающимся. Хорошо, что мёртвая кожа приглушала жар от заклинаний, который ощущался сквозь любую защиту. Пришлось прищуриться, так ослепляли вспышки пульсаров и Огненных Лезвий. Кто сказал, что магические войны красивы?! Он точно не был в хаосе битвы, когда даже земля под ногами дрожит и шевелится, словно разбуженный грохотом гигантский зверь. Ещё немного – и чудовище вылезет, разметает всех в стороны, как ничтожных мелких букашек, осмелившихся потревожить его покой, прихлопнет их могучими лапами, затопчет пламя.
Зверь не вылез. Вместо этого к нам потянулись раненые, те, которым не хватало сил на самостоятельное исцеление. Невольно я восхитилась даром Дэшана. Маг первого уровня с огромным резервом, он выполнял свою работу без передышек, попутно умудрялся шутить и отвлекал пострадавших от боли. Благодаря ему мне удалось загнать ужас глубоко вглубь, помогать целителю, притерпеться к рёву и порывам ветра, не замечать пульсаров, растекающихся языками пламени по Щиту.
Второй раз мы перенеслись, когда силы союзников оттеснили войска императора за палатки, вернее, за то, что уцелело от лагеря Рагара. К этому моменту сражалось, дай Предвечная, треть рагарцев. Летучие Отряды бились отчаянно, бешеные вихри возникали один за другим. Аскош давил противников мощными воздушными Щитами, с другой стороны наступал Гутэр. Часть отрядов Асгэра зашла Рагару в тыл. Я поняла, что кольцо вокруг Негара сжимается: императору оставалось или сбежать, или признать поражение и сдаться. Меня словно молнией пронзила мысль, что, возможно, сейчас я вижу крах зарвавшейся империи. Конец Негара. Конец войне. Конец гонениям на храмы. Это сознание заставило меня хищно улыбнуться – так, что Дэшан хохотнул.
– Карен, ты похожа на демона из пекла!
Перемазанная в крови и саже, с растрёпанными волосами, постоянно лезущими в глаза, сейчас я мало напоминала жрицу.
– Продвинемся вперёд! Пожалуйста!
Хочу запомнить! Желательно вытянутую рожу Негара в тот момент, как его во