– Господин капитан, чем мы обязаны столь раннему визиту? – Из закоулков памяти я вытащила тон, которым отец отчитывал подчинённых.
Офицер напрягся, начал разыскивать источник властного голоса, увидел меня и закономерно отшатнулся. На его лице проступила брезгливость.
– Вы здесь главная? – процедил он сквозь зубы.
– Допустим. – Я бросила на Айшет выразительный взгляд, призывая не вмешиваться.
– В таком случае это вам. – Капитан протянул лист с огромной императорской печатью. Народ метко прозвал её «курицей в короне», хотя изначально там подразумевалась мифическая птица Кефус.
Документ пришлось перечитать дважды, чтобы поверить в его смысл. Разум отказывался воспринимать даже не столько жестокое, сколько абсурдное распоряжение императора. Негар вряд ли представлял себе последствия своего шага – или, напротив, представлял их слишком хорошо. Не зря же в маленький отдалённый храм он пригнал именно гвардию – стаю фанатично преданных ему, выдрессированных и натасканных псов без каких-либо моральных принципов.
– Император Рагара мнит себя бессмертным? – насмешливо спросила я, стараясь ни единым жестом не выдать охватившую меня ярость. – Он, очевидно, придумал способ жить вечно, иначе я не могу объяснить проявленное им безрассудство… Чего вы хотите от нас, господин капитан?
– С этой минуты данное здание принадлежит императору, – высокомерно заявил офицер. – Всё имущество переходит в казну. Его Величество милостиво дозволяет вам покинуть храм, взяв с собой лишь личные вещи.
Где-то сзади потрясённо ахнула Лиара.
– Милостиво дозволяет покинуть? – Меня колотило от злости. – Капитан, вы в своём уме?! Среди нас три старухи и два ребёнка, вы фактически оставляете их без дома и средств к существованию! Эта земля, этот храм тысячелетиями принадлежали жрицам, здесь властвует Предвечная, а не император!
– Его Величество и так терпел слишком долго! – Гвардеец угрожающе шагнул вперёд и дыхнул на меня перегаром. – Давно надо было разогнать вас как тараканов, жадных, лживых, зарвавшихся баб, что наживаются на невежестве и суевериях! Прочь, женщина! У вас четверть часа, чтобы убраться отсюда, и радуйтесь, что с вами поступили столь мягко!
Сохранись у меня хотя бы треть былой мощи!.. Этот наглый хам, маг четвёртого уровня, ответил бы за всё – и за глупость императора, и за собственное поведение! Я машинально вздёрнула руку для заклинания – привычка, отработанная годами. Она въелась в моё подсознание так крепко, что в минуты сильного гнева пальцы складывались особым образом. Словно и сейчас в них мог вспыхнуть сгусток спрессованной энергии, Сияющий Смерч, привилегия избранных…
То, как отпрянул капитан, подсказало мне ход дальнейших действий. Он поверил, поверил, что я способна оказать отпор! Надо было этим воспользоваться!
– Мы будем собираться столько времени, сколько понадобится. – Я возвысила голос, опять припоминая уроки отца. – Возьмём с собой то, что сочтём нужным, и вы не посмеете нам помешать! Стойте и не двигайтесь, иначе сильно пожалеете!.. Айшет, забирай всё ценное, что вместится в повозки. Миран, Скойш, запрягайте лошадей. Софен, сложи свои травы. Лиара, Рейша, девочки, помогите им! Я прослежу, чтобы никто не посмел вам препятствовать!
Один из гвардейцев опасливо дёрнулся, но капитан осадил его, не сводя взгляда с моих пальцев. Предвечная, если ты слышишь меня! Замути их рассудок, пусть от страха им кажется, что в моей ладони копится немыслимая разрушительная сила! Дай время Айшет собраться и увезти остальных! Засветло они доберутся до Окреша, а там я нагоню их и мы что-нибудь придумаем.
Капитан мерил меня свирепым взглядом. Мне повезло – маги не видят ауры тех, кто выше их уровнем, и офицер не подозревал, что я пустышка. Я гордо выпрямилась, словно и впрямь была способна, как прежде, затопить огнём долину. Карен Грэ́нш, боевой маг первого уровня, блистательная и могущественная, дочь своего отца, наследница доблестного рода.
Не знаю, сколько прошло времени. Похоже, Айшет уложилась в пятнадцать минут, любезно отпущенные капитаном. Жрица возникла рядом, стараясь не попасть на линию предполагаемого удара – я была благодарна ей за эту военную хитрость.
– Карен…
– Уезжайте в Окреш, – приказала, не отводя глаз от гвардейцев. – Я вас найду.
– Мы тебя не бросим…
– Не медли! – грубо перебила я её. – На тебе старухи и дети. Расставляй приоритеты, жрица.
Айшет исчезла так же беззвучно, как и появилась. Пальцы начало сводить судорогой, однако я упрямо не опускала руку. Их не посмеют преследовать. В документе было указано – «лишить всего имущества», но не жизни. Чтобы начать убивать жриц, нужно быть уже не безрассудным, а сумасшедшим.
Я перестала изображать мага, когда, по моим прикидкам, повозки отъехали на приличное расстояние. Ноги подкашивались, голова кружилась – после такого напряжения накатывало безразличие. Хотелось рухнуть прямо на пол, и не важно, что со мной сделают: изобьют, выкинут на снег в одной рубашке, бросят умирать… Кажется, я упала. Во всяком случае, боль от удара заставила меня сжать зубы, чтобы не застонать.
– Взять её! – услышала я окрик, полный ненависти. – И закутайте во что-нибудь, чтобы не околела раньше времени! Она нужна живой!
Грубые руки бесцеремонно оторвали меня от пола, куда-то потащили, завернули во что-то мягкое и пыльное – подозреваю, это была толстая штора с окна в Большом зале храма. Ненадёжная защита от мороза, но так даже лучше. Вот будет сюрприз императору, когда ему доставят мою мёртвую тушку! Я не сопротивлялась, понимая, что пока внимание гвардейцев отвлечено на меня, шансы Айшет спокойно добраться до города возрастают.
Жрица должна в первую очередь думать о других.
Глава 8
К сожалению, в дороге я не замёрзла насмерть. Не потому, что штора оказалась теплее, чем выглядела – просто меня переправили порталом и бесцеремонно вытряхнули на пол в какой-то комнатушке размером с собачью конуру. Руки сковали антимагическими браслетами (ох и веселилась же я!), штору швырнули следом, бросили пустое ведро и громко захлопнули дверь.
Зарешёченное окошко высоко вверху едва освещало комнатушку, только рассматривать было нечего. Стены из шероховатого бурого камня, грубо пригнанные каменные плиты на полу, белёный потолок, окованная железом дверь с массивной ручкой. Занавесь я, как могла, встряхнула, сложила в несколько раз и легла на неё, с трудом уместившись по диагонали – иначе не получалось.
Страха не было. Не то чтобы я всерьёз уповала на заступничество Предвечной, просто уже давно не существовало ничего такого, что могло бы меня напугать. Насилие? Я прекрасно помнила всё, что делал со мной Вэшир. После него пьяный и изголодавшийся по ласке каторжник показался бы нежным и заботливым любовником. Побои, пытки? Моя мёртвая кожа почти утратила чувствительность. Потеряю сознание – только и всего. Казнь? И даже в этом случае меня ждут несколько секунд боли и скорая встреча с отцом на Небесах.
Браслеты здорово мешали. Из-за них приходилось вытягивать руки вдоль тела, а я привыкла лежать, подложив одну руку за голову, а вторую прижав к груди. Но и это казалось сущим пустяком, поскольку я находилась в тепле и относительном здравии. Айшет сейчас было намного хуже – в дороге посреди заснеженного леса, в неизвестности, в тревоге за судьбы тех, за кого она несла ответственность… Злость во мне начала вскипать с новой силой.
Легко воевать с теми, кто не даёт отпор, чья суть – сострадание и всепрощение. В каком-то смысле жрицы намного милосерднее Предвечной. Праматерь может судить и наказывать, а проводницы её воли лишь помогают людям, дарят благословение и провожают в последний путь. Они не имеют право причинить вред, ответить злом на зло. Пользоваться этим – подло.
Я представила, какая сейчас творится суматоха у императора. Жрица, служительница Предвечной, которая угрожала убийством! Воздевшая руку с боевым заклинанием! Да за одну возможность подобного меня должны тихонечко развеять, пока слухи не разнеслись по Аргэру! Ведь это всё равно, как если бы солнце, вместо того чтобы греть и ласкать, начнёт сжигать всех в прах! Кто в силах противостоять солнцу? Его можно обругать, потрясти перед ним кулаком, плюнуть в него – но что делать, если оно решит ответить на оскорбление?!
Мне не дали долго скучать. Дверь распахнулась, в комнатушку осторожно заглянул гвардеец. Я поднялась на ноги. Вошедший следом маг сначала сердито оглядел помещение, а потом меня.
– Демоновы трусы! Совсем ополоумели! Разве ж так можно… Протяните руки, госпожа, я вижу, вам эти браслеты не нужны.
Яркая аура незнакомца сияла до боли в глазах. Первый уровень магии порой заметен даже обычным людям – лёгкой дымкой вокруг фигуры, дрожанием воздуха.
– Доброго дня. – Голос меня не подвёл.
Маг склонился над моими скованными руками, браслеты, почему-то испачканные в крови, распались с лёгким щелчком.
– Господин Эфрéн, осторожнее! – раздалось из-за двери. – Капитан Гро́йш своими глазами видел, как в её ладони копилась сила!
– Пить меньше надо, – презрительно скривился маг. – А то и демоны из стен полезут, и птица Кефус на голову нагадит… Госпожа, у вас кожа содрана, идёмте, я обработаю раны. Посторонитесь! – прикрикнул он на гвардейцев, загородивших дверной проём.
Эфрен вывел меня из комнаты, бережно придерживая за локоть. Интересно, куда меня приволокли? Мощные каменные стены, высокие своды и гулкое эхо. Гвардейцы следовали сзади и сопели в затылок.
– Столичная тюрьма для магов, – любезно пояснил Эфрен, заметив моё любопытство, – крыло, где содержатся опасные преступники. Вы должны гордиться собой, госпожа: блеф без капли магии требует великого мужества.
– Или безнадёжности отчаяния.
– Тоже верно.
Господин Эфрен распахнул передо мной дверь и пропустил в светлую комнату, похожую на лечебницу.
– Можете быть свободны, – бросил он через плечо конвоирам.
Войдя, я первым делом рассмотрела своего заступника. Статный, представительный, с лёгкой проседью в густой угольно-чёрной гриве и проницательными тёмными блестящими глазами. Чем-то он напомнил мне ворона с поля, где я нашла Рэнара. Манеру склонять голову на бок он точно перенял от птицы.