«По мере совершенствования вооружения росло и боевое мастерство владевших им людей. Уверенность в успехе боя идет в войска сверху, в Красной Армии в горниле войны были выкованы военачальники, достойные занять почетное место среди великих полководцев на протяжении всей истории. Одним из них, конечно, был человек железной воли Георгий Константинович Жуков, требовательный и подчас беспощадный к тем, кто не выполнял свой служебный долг, наделенный блестящим умом и особым полководческим даром предвидения развития боевых событий — способностью «читать боевую обстановку». Жуков понял и проверил на практике, что оборона вновь правит полем боя, и, следовательно, победоносному наступлению должна предшествовать успешная оборона. Оружие победы отныне танковые войска Красной Армии, если, разумеется, не будут допущены старые ошибки распыления танковых частей. Находившиеся на вооружении типы советских танков представляли собой почти идеальный инструмент для реализации доктрин Жукова, которым теперь предстояло полностью претвориться в жизнь».
Что же происходило в ставке другой стороны, Гитлера?
В директиве № 6, отданной Гитлером 15 апреля 1943 года, вермахту ставились задачи, предсказанные Г. К. Жуковым. Советский маршал точно предвидел и силы, которые сумеет собрать вермахт, — 2500 танков. В битве под Курском немцы использовали 2700 танков и штурмовых орудий. Их количество точно определил Г. К. Жуков почти за три месяца до того, как они поползли на наши позиции. Ход мысли в директиве Гитлера был разобран Жуковым в докладе Сталину 8 апреля, то есть за неделю до ее издания. Единственное различие — Гитлер верил: удар по Курской дуге принесет Германии гигантскую победу. Жуков считал: последует ее катастрофическое поражение. Итак, заглянем в директиву Гитлера: «Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» — первое наступление в этом году.
Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года.
В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязаны проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира».
Приказываю:
1. Целью наступления является сосредоточенные ударом, проведенным решительно и быстро силами одной ударной армии из района Белгорода и другой — из района южнее Орла, путем концентрического наступления окружить находящиеся в районе Курска войска противника и уничтожить их.
5…Следует принять все меры по маскировке, сохранению тайны и введению противника в заблуждение. Самым ранним сроком наступления является 3.5. Выдвижение на исходные позиции для наступления должно осуществляться только ночью при соблюдены! всех правил маскировки…
7. В целях соблюдения тайны в замысел операции должны быть посвящены только те лица, привлечение которых абсолютно необходимо. Новые лица должны знакомиться с замыслом постепенно и по возможности позже. На этот раз необходимо непременно избежать того, чтобы вследствие неосторожности или небрежности противнику стало что-либо известно о наших замыслах. Путем усиления контрразведки обеспечить постоянную борьбу с вражеским шпионажем».
Длинная была директива, изобиловавшая самоуверенными указаниями, что и как делать после разгрома советских войск, например, «о немедленном и полнота учете всех захваченных пленных, местных жителей и трофеев». Упорядочение бандитской бухгалтерии имело свою историю. При подготовке операции «Цитадель» Гитлер сначала постановил — пленных во брать, а расстреливать на месте. Узнав об этом от своих приятелей — профессиональных убийц генерале?! СС, министр вооружений А. Шпеер обомлел — на военных заводах Германии нехватка рабов, а тут заранее вознамерились уничтожить «сотни тысяч» здоровых мужчин. Он уговорил фюрера отказаться от своего намерения. Посему директива еще была дополнена рекомендациями «о ведении пропаганды по разложению противника». Ах, споры эти по поводу будущих пленных «оказались беспредметными», сокрушался позднее Шпеер, ввиду известных результатов операции «Цитадель» — очередного разгрома вермахта.
Только политические кретины, какими изобиловало высшее руководство рейха, могли вообразить, что на исходе второго года войны кому-нибудь могло прийти в голову поднять руки перед фашистами.
На Курской дуге стояли командиры и красноармейцы, прошедшие сотни километров на запад, освобождая родную землю. На каждом шагу они видели, что пос фашизм нашему народу. Командующий 65-й армией, державшей «вершину» Курского выступа, генерал П. И. Батов рассказывает типичный случай в ходе зимнего наступления. Он осведомляется по телефону у подчиненного командира, как идут дела.
Ответ: «Имеем трофеи — шестьдесят автомашин и сорок пять орудий разных калибров… Вы спрашиваете про пленных? Немного, десятка три. Но мы сегодня освободили сто шестнадцать красноармейцев из фашистского плена. Глядеть страшно, товарищ командующий! Одни скелеты. Рапы гниют. Тряпье на них гниет. Будь она проклята, эта «западная цивилизация»! Доложить, каково настроение? Я их кормлю, товарищ командующий, у самого небогато, но откормлю. Это будут самые неистовые бойцы — таково настроение…»
Наши войска захватили инструкцию «Двенадцать заповедей на Востоке и обхождения с русскими», скрепленную подписью Гитлера. Там значилось: «Вы должны осознать, что являетесь на столетия представителями великой Германии и знаменосцами новой Европы. Вы должны поэтому с достоинством проводить наитвердейшие и наибеспощаднейшие меры…» Вот и «решили» гитлеровские пропагандисты давнюю проблему — Запад и Россия. «Политработники 65-й армии использовали «заповеди» в беседах с бойцами», — заканчивает И. И. Батов.
Конечно, соотношение сил на фронте отнюдь не благоприятствовало немцам. Тотальной мобилизацией Германии удалось довести численность войск на советско-германском фронте к лету 1943 года до 4,8 миллиона человек (плюс 525 тысяч войск ее сателлитов), имевших более 54 тысяч орудий и минометов, 5,8 тысячи танков и штурмовых орудий, до трех тысяч самолетов. Ио Германии не удалось восполнить потери и вернуться к уровню максимальной численности своих армий на Восточном фронте, достигавшей осенью 1942 года 6,2 миллиона человек.
Наша действующая армия выросла к лету 1943 года до 6,6 миллиона человек при 105 тысячах орудий и минометов, 2200 реактивных установок, 10 199 танков и самоходных орудий, почти 10 252 самолетов. В армии на 1 июня 1943 года было 1 818 385 коммунистов и 2 493 396 комсомольцев. Немало политработников были переведены на командирские должности, а 160 из них получили генеральские звания. С начала 1943 года армия и флот с гордостью носили погоны — символ почетного воинского долга перед Родиной. Перечень наград отличившимся пополнили введенные новые боевые ордена — Суворова, Кутузова, Александра Невского, Нахимова. Вековечные ратные традиции России подтверждались.
18 апреля 1943 года за подписями Сталина и Жукова была отдана директива Ставки командующим фронтами об использовании гвардейских соединений в боевых действиях. Отныне предписывалось держать гвардейские стрелковые корпуса и гвардейские армии «как правило, в резерве или во втором эшелоне и использовать их в наступательной операции для прорыва на направлении главного удара». Гвардейские соединения надлежало тщательно обучать, а при боевом использовании подпирать мощными вторыми эшелонами с тем, чтобы после прорыва «выводить в резерв для отдыха и восстановления, не доводя их ни в коем случае до истощения». Такова суровая специфика военного дела, шансы на выживание имеют лучшие и более полезные. В директиве указывалось, что дисциплиной, «вниманием к бойцу» и многим другим следует «добиться, чтобы гвардейские части являлись образцом и примером для всех остальных частей Красной Армии».
В руках нашего Верховного Главнокомандования на исходе второго года Великой Отечественной сосредоточилась исполинская вооруженная мощь. Но и враг все еще был силен. Хотя у нас были союзники — США и Англия, а Вашингтон и Лондон состязались по части лестных слов в адрес Красной Армии и советского парода, — к этому времени отчетливо прояснилось: основное бремя боевых действий по-прежнему придется нести Советскому Союзу. Нужно было заранее думать о том, какой выйдет наша Родина из величайшей в истории человечества войны. Следовательно, громить врага меньшей кровью.
Наступление на Курской дуге, первоначально намеченное на начало мая, немцы в последующие два месяца несколько раз откладывали. Гитлер замахнулся, но боялся действовать. Что таится за зловещим спокойствием на Восточном фронте? Разведка не могла доложить ничего определенного, меры предосторожности, введенные советским командованием, дали свои плоды: над нашими армиями сгустилась непроницаемая завеса.
Гитлер запросил мнение генерала Модели — ему предстояло наступать с севера от Орла, — сколько времени потребуется для достижения Курска. Три дня, гласил ответ. Через год Гитлер плакался: «У меня похолодели ноги», немецкие войска за трехдневный бой будут истреблены.
Гитлеровское руководство полагалось на то, что новая техника — танки «тигр», «пантера», штурмовые орудия «фердинанд» — принесет победу. Эти тяжеловесные машины немецких конструкторов имели очень толстую броню, были малоподвижны. На «фердинандах» и части «тигров» не было пулеметов, и эти машины оказались уязвимыми в ближнем бою. Но тевтонская гигантомания сделала свое дело: Гитлер и высший генералитет уверовали, что в их руках чудо-оружие. Немцы пригнали и свезли под Курск все, что считалось лучшим в вермахте. К началу июля на курском направлении они имели свыше 900 тысяч личного состава, около 10 тысяч орудий и минометов, до 2700 танков и штурмовых орудий, примерно две тысячи самолетов.