72.
Активно реагировало на проявления признаков надвигающейся войны и командование Ленинградского военного округа, переименованного 21 июня в Северный фронт, хотя его войска меньше всего могли быть подвергнуты внезапному нападению. Финской армии, начавшей отмобилизование своих войск в середине июня, была противопоставлена система мер приведения приграничных дивизий в высокие степени боевой готовности, а вот в Заполярье обстановка была более угрожающей. Там, в районе Вадсе, Ганнвил и Петсамо заканчивала сосредоточение немецко-фашистская армия «Норвегия», угрожавшая Мурманску и Северному флоту. Упреждая нападение немцев и финнов, командующий Ленинградским военным округом генерал-полковник М.М. Попов еще 15 июня выдвинул к государственной границе 122-ю стрелковую дивизию и прикрыл ею направление на Кандалакшу. Командующий же 14‑й армией генерал-лейтенант В.А. Фролов (ее основные силы дислоцировались на Кольском полуострове) подготовил и к исходу 21 июня двумя полками 14‑й стрелковой дивизии занял оборонительный рубеж вдоль государственной границы, а 52-ю стрелковую дивизию в полном составе разместил на армейском оборонительном рубеже, проходивший по обеим берегам реки Западная Лица. Эти своевременные и продуманные далеко наперед военные меры упредили действия немецкой и финской армий и сорвали их замыслы по овладению Кольским полуостровом, потеря которого могла нанести непоправимые последствия крепости сопротивления советских войск на всем северном направлении.
Правительство и Генштаб пристально отслеживали все приготовления немецко-фашистских войск для нападения на нашу страну. 18 июня советские разведывательные самолеты совершили облет государственной границы с углублением на вражескую территорию до 200–300 км, и они подтвердили факт выдвижения ударных группировок вермахта на исходные позиции для нападения на Советский Союз. 21 июня облет был повторен, и он подтвердил – группировка немецко-фашистских войск создана и растянулась на сотни километров в виде механизированных и походных колонн. Скрыть сосредоточение такого огромного количества войск у государственной границы было невозможно – около четырех миллионов солдат и офицеров и более полумиллиона единиц боевой и транспортной техники сосредотачивалось на основных дорожных направлениях, ведущих вглубь территории Советского Союза. Военные руководители страны в лице ее наркома маршала С. Тимошенко и его ближайших советников К. Ворошилова, Г. Кулика, Е. Щаденко в этот ответственный час истории проявили излишнюю осторожность и нерешительность в приведении войск в полную боевую готовность, дав им такие послабления и такие ограничения в боевой деятельности, что войска оказались практически не готовы к их ведению, когда фашистские войска напали на нашу страну.
Сталин не рискнул расставить в армии молодые кадры, как это он сделал во всех министерствах и ведомствах: слишком много в его окружении было верных военных соратников еще со времен Гражданской войны, на кого он всегда опирался в трудные годы борьбы с оппозицией, в разное время возглавляемой Рыковым, Зиновьевым, Каменевым и неизменно Троцким. Среди его близких соратников особенно выделялись Ворошилов, Буденный, Тимошенко и Шаденко, доказавшие как верность советскому режиму, так и верность Сталину. Все четверо активно противодействовали и способствовали разоблачению крупного военного заговора в армии, в который были вовлечены многие генералы из высшего командного звена, не знавшие истинных целей руководителей заговора, но давшие согласие в нем участвовать только из желания угодить своему начальству.
Особенно много сделал для разоблачения заговора в армии во главе с маршалом Тухачевским С. Тимошенко. Проходя службу в должности заместителя командующего войсками Белорусского военного округа и будучи вовлеченным командующим войсками округа командармом 1-го ранга И. Уборевичем в заговор по свержению советской власти, во главе которого стоял М. Тухачевский, он немедленно сообщил об этом Сталину и получил указание активно в нем участвовать, для чего доверенные люди вождя снабжали его «полезной информацией», касающейся жизни К. Ворошилова и других руководителей страны. И. Уборевич настолько доверял Тимошенко, что по его просьбе нарком обороны Ворошилов направил его служить к И. Якиру для оказания помощи последнему в сколачивании ядра заговорщиков в Киевском военном округе. Генерал долго ходил среди заговорщиков как по лезвию ножа, но он дал самые ценные сведения о целях заговора, количестве его участников, а после суда над ними нередко вставал на защиту тех генералов и офицеров, чье участие в заговоре носило пассивный характер. Среди тех, кто сообщил Сталину о вовлечении их в заговор, были генералы Голиков, Ефремов, Лизюков и многие другие офицеры, среди которых числился и будущий главный маршал авиации Голованов.
Трудно сказать, верна ли мысль А. Зиновьева: «Останься Тухачевский – не было бы Советского Союза к концу 1941 года». Возможно, он имел в виду то, что сказал Примаков в «последнем слове»: «Люди, входящие в заговор, не имеют глубоких корней в нашей Советской стране потому, что у каждого из них есть своя вторая родина: у Якира – родня в Бессарабии, у Путны и Уборевича – в Литве, Фельдман связан с Южной Америкой не меньше, чем с Одессой, Эйдеман – с Прибалтикой не меньше, чем с нашей страной».
В наркомате обороны внимательно отслеживали войну Италии и фашистской Германии с Грецией и Югославией, и когда она закончилась – пристально следили за начавшейся переброской германских войск в Польшу, Австрию, Венгрию и Румынию. Перебрасываемые в эти страны немецкие дивизии и корпуса располагались на удалении 150–300 километров от границы с таким расчетом, чтобы пехотные за трое, а танковые дивизии за сутки до начала войны могли сосредоточиться у государственной границы для нападения на Советский Союз. Величайшая скрытность, обман и дезинформация окружали все мероприятия, связанные с переброской фашистских войск с Балкан к границам Советского Союза. В осознанную подготовку к войне с Советской Россией были посвящены лишь фашистские заправилы во главе с Гитлером. Германскому народу и армии изо дня в день внушалась опасность нападения на них англичан и русских, и от них неизменно требовалось самоотверженное отношение к труду и наивысшая готовность к отражению нападения ненавистных врагов. В воюющей стране это было делать несложно. Оккупация юго-восточной Европы усилила военно-экономический потенциал и улучшила стратегическое положение фашистской Германии, особенно в преддверии спланированного нападения на Советский Союз. Фашистская Германия заставила работать на себя 7 млн согнанных со всей Европы рабочих и военнопленных. 5000 заводов Франции поставляли Германии 80 % самолетов и 70 % автомобилей. Гитлеровцы захватили оружие, боеприпасы, снаряжение и транспортные средства 180 сдавшихся на милость «победителю» дивизий (12 – Англии, 22 – Бельгии, 18 – Голландии, 6 – Норвегии, 92 – Франции, 30 – Чехословакии). Только во Франции Германия захватила 4930 танков, 3000 самолетов. А французскими автомобилями немцы оснастили 62 свои пехотные и моторизованные дивизии. Загнав под фашистский сапог всю Европу, Германия удвоила свой национальный доход, целиком или частично удовлетворила свои потребности за их счет в предстоящей войне с Советским Союзом. Нефть Румынии, алюминий Бельгии, самолеты и автомобили Франции, танки и пушки Чехословакии, продовольствие Польши, Австрии, лес Финляндии, да и людские ресурсы всей Европы, – все пошло в ход для подготовки крестового похода против СССР. На пряжках ремней фашистов при их вторжении на земли Советского Союза было выбито: «Gott mit uns» («С нами бог»). В результате насильственного захвата многих европейских стран, а также за счет союзников по фашистской коалиции Германия значительно увеличила свои потенциалы:
– территориальные в 6 раз (до 3 млн 277 тыс. кв. км);
– людские в 4 раза (до 283 млн чел.);
– по производству электроэнергии в 2 раза (до 110 кВт/ч);
– по производству стали в 2 раза (до 44 млн т);
– по производству нефтепродуктов в 20 раз (до 10 млн т);
– по производству бокситов в 23 раза (до 2,2 млн т);
– по добыче железной руды в 8 раз (до 27 млн т)73.
Совсем иная обстановка складывалась в Советской России. Она демонстрировала всем созидательный труд, стремление к миру, и все свои приготовления к отражению возможной агрессии русские должны были тщательно координировать с целями своей внешней и внутренней политики. За две с половиной пятилетки, то есть за 13 лет, отпущенные Советскому Союзу как мирные годы, страна под руководством Сталина совершила невиданный рывок в экономике: из аграрной и отсталой, какой была царская Россия, она превратилась в ведущую промышленную державу мира, с новейшими технологиями, с великолепными инженерными и техническими кадрами, способными двигать государство к новым высотам и рубежам. В годы первой, второй и третьей пятилеток национальных доход страны ежегодно повышался примерно от 10 до 15 процентов в год, а промышленное производство росло до 17 процентов ежегодно.
Этот путь был трудным и ярким: советские люди созидали, – с невиданным размахом строились заводы и электростанции, университеты и музеи, санатории и дома отдыха, дворцы, клубы и библиотеки. В невиданно короткие сроки советские люди построили систему всеобщего бесплатного образования, лучшую в мире систему здравоохранения, и вместе с предоставленным правом на труд и на отдых весь новый социалистический строй отвечал самым сокровенным желаниям и чаяниям каждого советского человека. Вот почему, когда началась война, на защиту Отечества первой поднялась молодежь – ведь это была ее страна, и только с ней она связывала свое будущее. Вслед поднялись все, кто мог держать в руках оружие, а к труду на оборону страны вернулись люди даже преклонного возраста и пришли подростки и дети. В этом и только в этом кроется секрет нашей победы над фашистской Германией.
Успешно выполнялись планы третьей пятилетки. Она смогла продолжаться только три с половиной года – война оборвала ее созидательный ритм. Но за это время были введены в строй 3000 новых заводов, шахт и других предприятий, то есть примерно вдвое больше, чем за всю первую пятилетку. В строительном секторе за 3,5 года было построено жилых домов на общ