я прорвалась в расположение Калининского и Западного фронтов, а остальные продолжали действовать во вражеском тылу, перейдя к партизанским формам борьбы.
Сталин сполна осознает величие стратегического предвидения Г. Жукова и воздаст ему должное, назначив его заместителем Верховного Главнокомандующего и народного комиссара обороны и доверив ему подготовку и контроль за проведением всех крупных наступательных операций Красной Армии. События на фронтах зимой и летом 1942 года развивались так, как их и предвидел Г. Жуков. Крымский фронт намеревался освободить Крым от немецко-фашистских войск, но из-за бездарно подготовленной операции его войска в мае были разгромлены, и только небольшая часть этого фронта сумела переправиться на материк. Для оказания помощи командованию фронта в подготовке операции туда был направлен в качестве спецпредставителя Ставки Л. Мехлис, один из ближайших соратников Сталина, главный идеолог партии, всегда искавший врагов советской власти даже в близком окружении вождя, властный и волевой политический деятель страны Советов. Не разбиравшийся в военном искусстве, он понаслышке знал, что успех многих операций базировался на концентрации сил на небольшом участке, в том числе и успех Брусиловского наступления, и он приказал сосредоточить главные силы Крымского фронта – три армии, численностью в 50–70 тыс. бойцов каждая, для наступления на фронте шириной 16 км и глубиной построения в 5–8 км, позабыв об остальных слагаемых успеха: скрытности, маскировке, обмане и внезапности, и многих других тонкостях военного дела. Командующий Крымским фронтом генерал Д. Козлов оказался духовно сломленным человеком, послушно выполнявшим волю представителя Ставки. И трагедия не заставила себя долго ждать. Немецкое командование не могло не заметить такого скопления сил на передовой и 7 мая подвергло мощным авиационным ударам командные пункты фронта и армий, нарушив всю систему управления войсками, а рано утром 8 мая нанесло по нашим войскам сильный авиационно-артиллерийский удар, повлекший за собой такие жертвы, что думать о наступлении уже не представлялось возможным, а нужно было спасать войска фронта от полного разгрома. За восемь дней боев полуостров был захвачен, 162 000 советских бойцов и командиров были убиты или взяты в плен212. Положение Севастополя осложнилась – он оказался в изоляции.
Сталин в беседе с Жуковым с большой болью отозвался о поражении в Крыму. И тут же осведомился: «Вы не изменили своего мнения, по-прежнему против наступления на юге?» Речь шла о намеченном на 12 мая крупном наступлений Юго-Западного фронта. Жуков ответил: «Нет. Считаю, что на юге надо встретить противника ударами авиации и мощным огнем, нанести ему поражение упорной обороной, а затем перейти в наступление». Доводы Жукова, отражавшие и мнение Генштаба, не были приняты во внимание. Сталин не прислушался к мнению Жукова и поддерживал С. Тимошенко и Н. Хрущева, которые ставили перед собой далеко идущие наступательные цели – разгромить противостоящие силы противника и выйти на Средний Днепр с овладением Гомеля, Киева, Черкасс и Николаева213. Идейным вдохновителем этой рискованной и плохо продуманной операции был член Военного совета Юго-Западного направления Н. Хрущев, имевший до этих событий большое влияние на Сталина и Тимошенко и обладавший незаурядными способностями приукрашивать положение дел на своем участке работы, – в данном случае он переоценивал возможности своих войск и плохо оценивал возможности противника.
Наступление началось 12 мая, и в первые три дня боев войска фронта прорвали оборону 6‑й немецкой армии севернее и южнее Харькова, но командование фронта для развития первоначального успеха опоздало с вводом в сражение подвижных соединений, что дало возможность германскому командованию перенацелить свои главные силы, сосредотачиваемые для летней кампании, для разгрома наших войск, наступающих на Харьков.
Опасное сосредоточение крупных танковых сил врага своевременно не было вскрыто, и 11 танковых и моторизованных дивизий армейской группы «Клейст» нанесли мощный удар из района Краматорска, Славянска и из района восточнее Харькова и южнее Белгорода по обоим флангам фронта.
23 мая армейская группа «Клейст», наступавшая из-под Краматорска, соединилась в районе 10 км южнее Балаклеи с частями 6‑й немецкой армии, перерезав советским войскам пути отхода на восток за реку Северный Донец. Вскоре была окружена и вторая ударная группировка фронта, действовавшая на волчанском направлении. Попытка командования юго-западного направления деблокировать окруженные войска успеха не имела. После шести дней ожесточенных боев войска маршала С. Тимошенко потеряли в новом котле 277 000 человек, из них 171 000 убитыми, пропавшими без вести и пленными, уничтожено 652 танка и 22 дивизии вместе с командными кадрами214.
Поражение советских войск на Керченском полуострове и в районе Харькова в мае 1942 года облегчило немецко-фашистскому командованию подготовку большого летнего наступления на юге советско-германского фронта, где вскоре во всем блеске проявится полководческий талант генерала армии Г. Жукова. Его усилиями были не только сорваны планы немецкого наступления, но и окружены его главные силы на этом стратегическом направлении, где исход войны окончательно склонился на сторону Советской России. Разгром Юго-Западного и Крымского фронтов воодушевил гитлеровское командование на успех в подготавливаемом ими наступлении, и 28 июня 1942 г. половина германских сил на Восточном фронте и 4/5 тактических соединений люфтваффе начали реализацию плана «Блау». 1 июня, во время посещения в Полтаве войск группы армий «Юг», Гитлер сказал фельдмаршалу фон Боку: «Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен покончить с этой войной». Немецко-фашистским войскам, действовавших на юге, была поставлена задача овладеть: Сталинградом – не позже 25 июля; Самарой – 15 августа; Арзамасом – 10 сентября; Баку – в конце сентября. Нацеливая войска на проведение наступления на Кавказ, Гитлер подчеркивал необходимость «как можно быстрее выйти в районы, откуда Россия получает нефть, не только для того, чтобы лишить ее этой нефти, а прежде всего для того, чтобы дать Ирану надежду на возможность получения в ближайшее время практической помощи от немцев». Гитлер не сомневался в скорой победе над Красной Армией и, возвратившись в Берлин, заказал одной лейпцигской типографии немецко-персидские разговорники, а также карты Ирана и Ирака.
Сталинградское сражение, развернувшееся на южном направлении советско-германского фронта, приковало внимание руководства страны и всего советского народа, старавшегося самоотверженным трудом помочь сражающемуся фронту поставкой нового вооружения. Г. Жуков, командуя Западным фронтом, пристально следил за ходом сражения на том направлении и предложил Сталину, чтобы не допустить туда притока резервов с других направлений, подготовить и провести своим фронтом крупную наступательную операцию в направлении Сычевка, и в Генеральном штабе не только поддержали предложение Г. Жукова, но и спланировали наступление еще одного фронта – Калининского в направлении на Ржев. Как всегда, Г. Жуков эту операцию готовил в глубокой тайне, посвящая в ее содержание лишь начальника штаба фронта генерала В.Соколовского и несколько доверенных офицеров, а сам фронт с еще большим напряжением трудился над укреплением обороны, о чем ежедневно сообщала дивизионная, армейская и фронтовая печать, а все разрешенные телефонные переговоры в полосе фронта фиксировали их оборонительную направленность. Дивизии, занимавшие оборону в первом эшелоне, расширяли свои позиции вдоль фронта для маневра, и они же, по замыслу командующего фронтом, должны были стать исходными районами для наступления тех соединений, которые должны были их усилить с началом атаки. Сам командующий фронтом почти ежедневно посещал передний край, уделяя особое внимание назначенным участкам прорыва для 31‑й и 20‑й армий, протяженностью 8 км каждый. Эти участки он исходил и излазил на животе с нужными ему командирами обороняющихся подразделений, уточняя и вбирая в себя всю информацию о местности и противнике, чтобы наиболее эффективно расставить силы и средства, предназначенные для штурма в первый день операции. Он даже придвинул свой передовой командный пункт к переднему краю, и его примеру последовали начальники родов войск и специальных войск. Большую часть артиллерии фронта командующий фронтом приказал приблизить к участкам прорыва, создав невиданную доселе плотность; в 31‑й армии – до 86, в 20‑й армии – до 77 орудий и минометов калибром от 76,2 и выше на один километр фронта.
Жуков, как всегда, добивался обеспечения полной внезапности готовившегося нападения на противника. Это хорошо видно из его приказа от 10 июля 1942 года: «Особое внимание обратить на скрытность подготовки, внезапность и стремительность удара, подготовку артогня по целям, а также на организацию четкого взаимодействия. Всю подготовку провести лично, не отдавая никаких письменных приказов». В это же время войска фронта усиленно занимались боевой учебой, делая основной упор на стрельбу из всех видов имеющегося оружия и на строевую подготовку. Великий полководец понимал, что плохо подготовленный к бою солдат, да к тому же небрежно и неряшливо одетый, будет с таким же небрежением и воевать. В поддержании достоинства бойца, его внешнего облика, заложен глубокий символический смысл, из которого черпается его вера в победный исход боя и готовность к самопожертвованию.
Очень недоставало танков, но Г. Жукову было известно, что наша промышленность уже приступила к налаживанию их массового выпуска. Не хватало и танкистов, во множестве погибших в первые дни войны, и он, чтобы снять напряжение в этом вопросе, попросил у Верховного Главнокомандующего Сталина дать ему одни танки, а экипажи для них подготовит фронт. Инициатива командующего была поддержана, и Западный фронт своими силами укомплектовал два танковых корпуса, успешно выполнивших боевые задачи. А незадолго до начала операции Западный фронт получил на усиление еще один – 6‑й танковый корпус, дислоцированный в Подмосковье, в котором побывал командующий фронтом. Свое посещение он начал с подъема по боевой тревоге нескольких батальонов корпуса со стрельбой на танкодроме. Действия этих подразделений понравились командующему, и он высоко оценил боевую готовность вверенного ему корпуса. В беседе с командующим фронтом командир корпуса генерал А. Гетман выразил общее настроение его подчиненных, которые с тревогой наблюдали за разгоравшимся сражением за Сталинград и рвались участвовать в нем. Г. Жуков раскрыл А. Гетману часть планов: «Сталинграду поможете здесь, под Сычевкой. Скоро начнется наступление. Бейте немцев так, чтобы ни единой танковой части он не смог отсюда снять для переброски под Сталинград»