Зато на направлении вспомогательного удара Центрального фронта войска 60‑й армии, которой командовал генерал Черняховский, быстро прорвали оборону врага и к исходу 31 августа продвинулись на глубину до 60 километров, расширив прорыв до 100 километров по фронту. Фронт немецких войск оказался рассеченным, армия вышла на оперативный простор, 30 августа она освободила город Глухов, 31 августа – город Рыльск. Срочно вылетевший на место прорыва Г. Жуков вместе с командующим фронтом К.К. Рокоссовским немедленно приступили к перегруппировке основных сил фронта в полосу достигнутого успеха; туда была направлена 13‑я общевойсковая и 2‑я танковая армии, 9‑й танковый корпус, 4‑й артиллерийский корпус и основные силы авиации. После вступления этих сил в бой в месте прорыва произошел полный развал вражеского фронта 2‑й полевой армии. Армии Рокоссовского наступали неслыханными темпами – по 30–50 километров в сутки. 3 сентября они с ходу форсировали реку Сейм и овладели Конотопом.
6 сентября Г. Жуков, используя успех Центрального фронта, по согласованию со Сталиным, перенес направление главного удара Воронежского фронта с левого на правый фланг, туда, где успешно действовали войска К. Рокоссовского, усилив это направление резервами Ставки – 3‑й гвардейской танковой армией (командарм генерал П. Рыбалко) и 1‑й гвардейским кавалерийским корпусом, из которых была образована подвижная группа фронта. В этот же день по предложению Г. Жукова Ставкой были утверждены новые направления боевых действий для всех трех фронтов: для Центрального – Гомель, Степного – Полтава, для Воронежского – Киев. Рокоссовский позвонил в Ставку и высказал свое недоумение – его направление становилось второстепенным. Сталин в ответ был краток: «Это мы сделали по настоянию Жукова и Хрущева. Они там находятся и им там виднее»278.
Теперь все фронты устремились к Днепру. Фронтально лобовые удары советских войск по всему периметру на юге советско-германского фронта давали свои плоды – гитлеровское командование не успевало залатывать бреши в своей обороне. 15 сентября, опасаясь выхода советских войск в свой тыл, командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Э. Манштейн отдал приказ об отводе своих войск на линию Мелитополь – Днепр, на так называемую позицию Вотан «Восточного вала». Одновременно на рубеж Днепра перебрасывались свежие силы. До конца сентября туда было направлено 12 дивизий с других участков советско-германского фронта и из Западной Европы. Чтобы вдохновить и заинтересовать, всколыхнуть боевой дух солдат и офицеров, Ставка издала приказ о том, что те, кто первыми выйдут на Днепр, захватят плацдарм и удержат его на противоположном берегу, будут удостоены звания Героя Советского Союза. Жуков был одним из тех членов Ставки, кто инициировал эту идею и был ее горячим сторонником. Обещание свое Верховное Главнокомандование сдержало: за успешное форсирование Днепра более двух с половиной тысяч солдат, сержантов, офицеров и генералов были удостоены звания Героя Советского Союза. Фронты приняли все меры к тому, чтобы на плечах отходящих войск противника захватить плацдармы на реке Днепр и начать с ходу форсирование этой крупнейшей водной преграды
Для преследования противника Ватутин и другие командующие фронтами ввели в бой подвижные группы фронта. Теперь советские войска наступали по 20–30 километров в сутки. Особенно успешно наступала 3‑я гвардейская танковая армия Рыбалко – он выделил от каждого из трех своих танковых корпусов по сильному передовому отряду, которые продвигались по лесным и полевым дорогам впереди остальных сил армии на 40–50 километров, не ввязываясь в бои с гарнизонами узлов сопротивления врага.
С 21 сентября советские войска начали выходить к Днепру. Первыми на Днепр вышли танкисты Рыбалко у Казанцев – Городище, в тот же день – передовой отряд 40‑й армии западнее Переяслава. Уже 22 сентября эти части на подручных средствах форсировали Днепр и захватили первые небольшие плацдармы в полосе фронта, положив начало сражению за Букринский плацдарм. С 22 по 30 сентября части фронта во всей 300-километровой полосе наступления выходили на Днепр и с ходу форсировали его, образовав 9 плацдармов на правом берегу. До 30 сентября было создано 23 плацдарма, в том числе важные для освобождения Киева – уже упомянутый Букринский и Лютежский (последний на север от Киева, в Вышгородском районе Киевской области). Успешные действия наших войск по захвату плацдармов на реке Днепр не только обеспокоили, но и вызвали тревогу в высших эшелонах Третьего рейха. В штаб группы армий «Юг» к Манштейну прилетел сам Гитлер и личным присутствием хотел воздействовать на свои войска, чтобы удержать этот, можно сказать, последний мощный оборонительный рубеж на Восточном фронте. В это же время маршал Г. Жуков вместе с командующим Воронежским фронтом генералом Ватутиным усиленно занимались разработкой плана по освобождению столицы Украины.
Сразу же разыгралось драматическое кровавое сражение за удержание и расширение плацдармов. Особенно жестокие бои шли на Букринском плацдарме, где с целью его расширения 24 сентября была предпринята Днепровская воздушно-десантная операция. Осуществленная практически без подготовки, эта операция окончилась неудачей. В целом же борьба за плацдармы были выиграна советским командованием – немцам не удалось ликвидировать ни один из крупных плацдармов, хотя это и было достигнуто очень дорогой ценой. К 30 сентября Букринский плацдарм составлял 11 км по фронту и до 6 км в глубину. На нем сосредоточились основные силы 27‑й и 40‑й армий и часть сил 3‑й гв. танковой армии. Понимая для себя опасность потери Киева, гитлеровское командование бросило против защитников плацдарма основные силы 8‑й полевой армии – 5 танковых, 1 моторизованную и 4 пехотных дивизии. Многие объекты по несколько раз переходили из рук в руки. В начале октября по приказу Ватутина с Букринского плацдарма два раза наносились удары на Киев, находившийся в 80 км к северо-западу. Однако у Манштейна здесь были сосредоточены большие силы и эти наступления не привели к успеху. Вмешался маршал Г. Жуков, убедивший командование Воронежского фронта и Сталина, что местность, простиравшаяся от плацдарма к Киеву испещрена протоками и оврагами, исключавшими применение на ней танковых и механизированных корпусов. Следовательно, было бесперспективным на Букринском плацдарме не снижать давление на противника, а новое наступление подготовить и провести с Лютежского плацдарма, куда надо было перегруппировать главные силы фронта и его ударную силу – 3-ю гвардейскую танковую армию. Сталин вначале с недоверием воспринял такую возможность – ведь перегруппировку войск на новое направление надо было вести вдоль фронта, протяженностью в 200 км, с преодолением двух водных преград – Десны и Днепра, и скрыть ее от противника, на первый взгляд, казалось нереальным, но Г. Жуков заверил Верховного, что это возможно, и что он лично проследит ее исполнение. Жуков и Ватутин были в очень хороших отношениях, понимали друг с друга с полуслова, с полунамека, и оба взялись за подготовку новой операции, привнося в ее содержание принципы внезапности, скрытности массирования сил, хитрости и обмана противника, строгой дисциплины на всех этапах подготовки этой удивительной операции. С самого начала было решено, что на Букринском плацдарме боевая обстановка ни в чем не изменится. Оставшиеся на плацдарме части и подразделения продолжали вести оборонительные работы, углубляя и развивая систему траншей и ходов сообщения, совершенствовали огневые позиции. Вместо убывающих боевых машин расставлялись макеты танков, перестрелка артиллерии велась в том же огневом режиме, многие радиостанции на прежнем месте продолжали вести обычный радиообмен. Создавалась видимость, в которую поверило немецкое командование, что все идет обычным чередом. А на самом деле с Букринского плацдарма на север вдоль фронта двинулась 3‑я гвардейская танковая армия, 7‑й артиллерийский корпус прорыва, 23‑й стрелковый корпус, а также минометные и инженерные соединения. Войска шли ночами, в кромешной темноте, под проливным дождем, по раскисшим полевым дорогам, дважды переправляясь через Днепр и один раз через Десну. На решающих участках этого перехода войска неизменно замечали приземистую фигуру маршала, лично отслеживавшего его ход. 1 ноября началось наступление с Букринского плацдарма, основной целью которого было сковать силы противника и убедить гитлеровское командование, что здесь намечен прорыв к Киеву.
А наступление с Лютежского плацдарма войска 1-го Украинского фронта начали рано утром 3 ноября с мощной артподготовки 7-го артиллерийского корпуса прорыва. Жуков распорядился «создать на участках прорыва фантастическую плотность орудий: от 344 до 415 стволов на километр! Две немецкие дивизии были полностью уничтожены»279. И только к концу дня фельдмаршал Манштейн осознал всю глубину просчета разведки и штаба группы, просмотревших крупное скопление советских сил для освобождения Киева, помешать которому он уже не мог. В ночь на 6 ноября передовые отряды ворвались в Киев, а рано утром этого же дня столица Советской Украины была освобождена от захватчиков. Эта блестяще проведенная под руководством маршала Г. Жукова наступательная операция по праву войдет в сокровищницу военного искусства, как образец блестяще проведенной перегруппировки и массирования сил на новом направлении и одержанной победы над удивленным врагом.
Битва за Днепр явила собой очередное крупное поражение сил Германии и ее союзников. Красная Армия, которую Гитлер намеревался надолго остановить на Днепре, не только не была остановлена, но в короткие сроки на широком фронте форсировала одну из крупнейших рек Европы и нанесла вермахту и его союзникам серьезное поражение, вынудив немецкие войска отступить по всему фронту. Освобождение Киева, столицы УССР, имело большое политическое и моральное значение. Несмотря на то, что бóльшая часть территории правобережной Украины пока еще находилась под контролем вермахта, стало очевидным, что полное освобождение УССР и выход Красной Армии к границам Румынии, Венгрии, Словакии и Польши – это лишь вопрос времени. Были освобождены важнейшие промышленные районы Донбасса и металлургические центр