жде всего – против попыток использовать армию как орудие политической борьбы.
26 октября министр обороны прибыл в Москву. Прямо с аэродрома его привезли на заседание президиума ЦК, где Жуков впервые услышал об обвинениях в свой адрес. Маршал пытался их опровергнуть. Судя по скупой протокольной записи, он резко возражал против «дикого», по его словам, вывода о его стремлении отгородить Вооруженные Силы от партии и отказался признать, что принижал значение партийно-политической работы. Вместе с тем он высказал готовность признать критику и исправить ошибки, попросив в заключение назначить компетентную комиссию для расследования обвинений в свой адрес. Однако исход дела был предрешен заранее. Члены высшего партийного ареопага боялись Жукова, о чем прямо заявил в своем выступлении старейший член Политбюро и Президиума ЦК КПСС А. Микоян. Как члена высшего партийного органа, Жукова нельзя было удалить с поста кулуарно, обычным решением президиума ЦК. Его судьбу мог решить только пленум, лихорадочную подготовку которого провели в отсутствие маршала, направленного в заграничную поездку в Югославию и Албанию. Хрущев, подготовивший расправу, приплетал в обвинительную речь всякую несуразицу: «Жуков хотел повредить обороноспособности страны… приняв предложение Эйзенхауэра об облете территорий СССР и США. Зачем обрезать нити, связывающие партию с армией? Неизвестно, зачем было собирать этих диверсантов без ведома ЦК? Предлагаю освободить тов. Жукова от обязанностей министра обороны. Сегодня опубликовать по радио». Предложение было принято единогласно. Министром обороны был назначен маршал Р. Малиновский. 29 октября 1957 года Пленум ЦК КПСС, посвященный улучшению партийно-политической работы в Советской Армии и Военно‑морском Флоте, постановил, что Г.К. Жуков «нарушал ленинские, партийные принципы руководства Вооруженными Силами, проводил линию на свертывание работы партийных организаций, политорганов и Военных советов, на ликвидацию руководства и контроля над армией и Военно‑морским Флотом со стороны партии, ее ЦК и правительства…» Расправившись с маршалом Г. Жуковым, Н. Хрущев проложил путь к полному единовластию, оно в конце концов обернется политическим крахом не только для него самого, но и для того либерального реформаторского курса, который принято связывать с его именем и называть «оттепелью». 14 октября 1964 года уже другой октябрьский пленум ЦК, организованный в отсутствие Хрущева (по изобретенной им же схеме), находившегося на отдыхе, освободил его от партийных и государственных должностей «по состоянию здоровья». Политическая расправа над Жуковым была настолько жестокой, что у него чуть не произошел психический срыв, о чем он рассказал в 1968 году писателю Константину Симонову: «Когда меня в пятьдесят седьмом году вывели из состава Президиума ЦК и из ЦК и я вернулся после этого домой, я твердо решил не потерять себя, не сломаться, не раскиснуть, не утратить силы воли, как бы ни было тяжело. Я поступил так. Вернувшись, принял снотворное. Проспал несколько часов. Поднялся. Поел. Принял снотворное, снова заснул… Проспал несколько часов. Поднялся. Поел. Принял снотворное, снова заснул… Так продолжалось пятнадцать суток, которые я проспал с короткими перерывами. И я как-то пережил все то, что мучило меня, что сидело в памяти. Все то, о чем бы я думал, с чем внутренне спорил бы, что переживал бы в бодрствующем состоянии, – все это я пережил, видимо, во сне. Спорил, и доказывал, и огорчался… А потом, когда прошли эти пятнадцать суток, поехал на рыбалку»374. После этого потрясения Жуков с тревогой ждал, на какую должность его назначат – ведь Октябрьский пленум решил, что он имеет право на другое назначение. Где-то в душе Георгия Константиновича теплилась мысль, что он может возглавить академию Генерального штаба, где он мог бы передавать свой боевой опыт генералам и офицерам армии и флота, но в конце февраля он получил официальное постановление Совета министров за подписью Булганина, которое гласило:
1. Уволить маршала Советского Союза Жукова Г.К. в отставку, предоставив ему право ношения военной формы одежды.
2. Выплачивать тов. Жукову Г.К. денежное содержание в сумме 5,5 тысяч рублей, оклад по воинскому званию и процентную надбавку за выслугу лет, сохранить за ним медицинское обслуживание и лечение, оплату и содержание занимаемой квартиры (на равных основаниях с маршалами Советского Союза, состоявшими на службе в кадрах Вооруженных Сил СССР), легковую автомашину для личного пользования за счет министерства обороны СССР… Обязать Министерство обороны СССР предоставить Жукову Г.К. дачу и содержать ее за счет Министерства.
Н. Хрущев распорядился, чтобы за маршалом Г. Жуковым была организована круглосуточная слежка и наблюдение, все его разговоры, даже дома, фиксировались. Его имя не упоминалось в издаваемых журналах, газетах и энциклопедиях, на всю его полководческую деятельность в годы войны, подвиги и свершения возглавляемых им войск при защите Ленинграда, Москвы и других сражениях была наложена строгая цензура. В течение семи лет он не был приглашен ни на один партактив, ни на одно торжественное заседание, посвященное Вооруженным Силам, ни на один парад или демонстрацию. Всюду был закрыт доступ. На его вопросы о причинах следовал неизменный ответ: «Нет в списках». Иначе говоря, превратили в политического мертвеца. После избрания Л.И. Брежнева генеральным секретарем ЦК КПСС наступило некоторое изменение в отношении к Жукову со стороны руководства страны. Он неоднократно удостаивался почетных наград, а также несколько раз выступал консультантом для документальных фильмов, посвященных Великой Отечественной войне.
Однако этот период был коротким, менее года, и закончился после того, как Жуков впервые за долгие годы опалы был приглашен в Кремль на торжественный вечер, посвященный 20-летию Победы в Великой Отечественной войне. Когда маршал вошел в зал Дворца съездов, участники торжественного собрания встали и устроили бурную овацию в его честь. Такая реакция не понравилась Брежневу – он с болезненной завистью воспринял изъявление восторга к маршалу и, так же как и Хрущев, решил больше не появляться на людях вместе с Жуковым. Долгие годы во время празднования Дня Победы в своих речах он делал вид, что полководца Жукова не было вовсе. Как исключение, Брежнев разрешил избрать коммуниста Г. Жукова делегатом XXIV съезда КПСС, но за несколько дней до его открытия у него появилась озабоченность относительно его участия в этом важном политическом событии. Он опасался со стороны делегатов съезда нового проявления поклонения полководцу, и он лично позвонил супруге Жукова, Галине, чтобы сказать ей, что маршалу лучше остаться дома, что ему должно быть достаточно самого факта избрания его делегатом. Чтобы быть до конца уверенным, что Жуков не появится на съезде и не затмит его собой, Брежнев отправил к нему маршала Баграмяна375. Все лучшие чувства Жукова к власти были оскорблены этим низменным поступком Брежнева.
Мысль о написании воспоминаний о прошедшей войне родилась у маршала Г. Жукова в 1961 году, когда вышли в свет первые три тома из шести «Истории Великой Отечественной войны». Написанный под диктовку ЦК и лично Н. Хрущева, этот большой труд извращал ход войны, и во втором томе, рассказывающем о событиях начального периода войны, имя Жукова, сорвавшего немецкий блицкриг и организовавшего спасение Ленинграда от захвата группой армий «Север», упомянуто всего семь раз – меньше, чем имена Малиновского, Чуйкова и Еременко, не говоря уже о самом Хрущеве (он упомянут на тридцати одной странице как спаситель нации). Фамилии Жукова и Тимошенко были упомянуты лишь для того, чтобы возложить на них ответственность за неудачу начального периода войны. Не освещается в этом издании и его Ельнинская наступательная операция, когда он возглавил Резервный фронт. При обороне Москвы, когда решалась не только судьбы русской столицы, но и страны, роль командующего фронтом генерала армии Г. Жукова сведена до минимума, до наблюдателя за основными событиями, а основная работа по отражению немецкого наступления на столицу отведена командующему Калининским фронтом И.С. Коневу и Брянским фронтом А.И. Еременко, командармам Д.Д. Лелюшенко, В.И. Кузнецову, К.К. Рокоссовскому, Л.А. Говорову, И.В. Болдину, Ф.И. Голикову и П.А. Белову. Имя Жукова, как главного организатора контрнаступления, вообще в этом издании не упоминается. Как известно, командующий Брянским фронтом генерал Еременко, как и командующие Западным и Резервным фронтами Конев и Буденный, с началом проведения немецко-фашистской армией наступательной операции «Тайфун» потеряли управление своими войсками, и их восхваление на страницах большого исторического труда как главных авторов побед над гитлеровской армией было кощунством и грубым искажением правды. Но многие военачальники, присвоившие себе лавры побед, одержанных маршалом Жуковым, 21 ноября 1966 г. оказались вместе с ним в Москве, в Центральном доме Советской Армии, на научной конференции, посвященной 25-летию разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, где они узнали народное мнение о своих заслугах. В президиуме конференции уже сидели прославленные военачальники И.С. Конев, К.К. Рокоссовский, А.И. Еременко, В.И. Чуйков, М.В. Захаров, В.Д. Соколовский, Ф.И. Голиков, Д.Д. Лелюшенко, Н.Д. Яковлев и А.В. Горбатов, и их всех сдержанно участники конференции встречали аплодисментами. Но когда в президиуме появился маршал Советского Союза, четырежды Герой Советского Союза Георгий Константинович Жуков, реакция зала была очень бурной. Все поднялись со своих мест и в течение нескольких минут, дружно аплодируя, приветствовали Маршала Победы. Когда ликование пошло на убыль, один из ветеранов, находившийся в передних рядах, не выдержал и, заглушая стоявший шум, громко воскликнул: «Слава маршалу Жукову»! И снова гром аплодисментов376. Жуков чувствовал эту народную любовь, и это придавало ему силы в борьбе с несправедливостью и искажением правды о войне.
Еще большее разочарование у маршала вызвало прочтение пятого тома, в котором при освещении Висло-Одерской и Берлинской наступательных операций фамилия Жукова ни разу не упоминалась. Авторы издания основную роль в этих операциях отводили 1‑му Украинскому и 2‑му Белорусскому фронту, которыми командовали маршалы И. Конев и К. Рокоссовский. В книге помещены даже их фото, имени и фотографии Жукова – нет. Читая эту извращенную историю о Великой Отечественной войне, полководец Жуков всей своей жизнью понял, что ему нужно вступить на путь непосильной борьбы за освещение правды о войне, такой, какой он ее знал, лично участвуя в подготовке и организации оборонительных операций в начальный период и наступательных операций на других этапах этой тяжелой войны. И он начал последнее большое сражение в своей жизни: восстановить свое законное место – первое место – в ряду победителей Гитлера и освободителя Европы от фашизма. В конце 1961 год председатель КГБ Семичастный передал Хрущеву доклад, содержащий донесение агентуры о словах Жукова, произнесенных им перед некоторыми бывшими сослуживцами: «Лакированная эта история. Я считаю, что в этом отношении описание истории, хотя тоже извращенное, но все-таки более честное, у немецких генералов, они правдивее пишут. А вот „Истори