[30].
Константин Константинович Рокоссовский вспоминал такую картину: «Жуков, как никто, отдавался изучению военной науки. Заглянем в его комнату – всё ползает по карте, разложенной на полу. Уже тогда дело, долг для него были превыше всего»[31].
Оба, и Жуков, и Рокоссовский, с подачи одного из преподавателей открыли для себя мир военной теории Карла фон Клаузевица. Жуков вспоминал потом, как Рокоссовский заучивал наизусть, буквально вбивал в память, как таблицу умножения, главные постулаты этого гениального германца. Один из этих постулатов восхищал их своей обескураживающей точностью: «Военное дело просто и вполне доступно здравому уму человека. Но воевать сложно». Это было особенно понятно им, уже успевшим повоевать.
Рокоссовский прибыл на курсы из Даурии с двумя орденами Красного Знамени. В Ленинграде состоялось первое их знакомство. Потом судьба часто будет сводить их и разводить.
Молодым выпускникам Высшей кавалерийской школы предстояло разъехаться по своим гарнизонам и полкам, чтобы с новыми силами и знаниями взяться за боевую учёбу, а тем временем на полигоны уже выезжали танки и танкетки, бронемашины и артиллерийские тягачи. Они уже затаптывали на дорогах и в поле следы конских копыт, коренным образом меняли не только тактические приёмы, но и военные доктрины. Моторы, одетые в броню, теснили кавалерию, вытесняли её из современной истории вооружённых сил. Так что очень скоро многие однокашники Жукова уйдут в другие рода войск. Да и сам он распрощается с седлом и шашкой.
Но приёмы стремительных конных атак им пригодятся ещё не раз.
Экзамены сданы. Аттестации получены.
Жуков и двое его товарищей приняли безумное решение: возвращаться к месту службы в Минск своим ходом, то есть на лошадях. Никаких моторов. Никаких паровозов и купе.
Тысяча километров марша – это не воскресная прогулка верхами. Тем более что они поставили перед собой задачу преодолеть расстояние от Ленинграда до штаба округа не более чем за семь суток.
Дали в штаб телеграмму: мол, идём на рекорд, встречайте…
На четвёртый день пути лошадь Жукова Дира неожиданно захромала. Вот тебе и рекорд…
Осмотрели копыто, обнаружили трещину. Такое случается при не совсем удачной ковке. Но подкова сидела хорошо, не болталась.
– Надо прочистить трещину и залить воском, – предложил кто-то.
Точно! Воском! Жуков вспомнил – так делали старые казаки.
После этой несложной операции Жуков некоторое время вёл Диру в поводу. Вскоре лошадь перестала хромать, пошла резвее, и он вскочил в седло.
В Минске, при въезде в город, группу молодых командиров полков встречал комиссар 7-й Самарской кавалерийской дивизии Григорий Штерн. Комиссар был в приподнятом настроении. Радостно поздравил прибывших с успешным окончанием курсов и благополучным завершением семидневного марша Ленинград – Минск и вдруг сказал, что последние километры надо проскакать бодро, полевым галопом.
– Вас там встречает вся дивизия! – предупредил он их возможные возражения. – Покажите хлопцам, что у вас есть ещё порох в пороховницах!
Порох нашёлся. Хотя последние сутки пути они держались на одном характере. Лошади исхудали. А всадникам пришлось прокалывать на ремнях не одну пару дырок.
Конный пробег молодых командиров полков заметило не только окружное начальство, но и Совнарком. Всем троим вручили денежные премии.
Это были годы народного энтузиазма, время подвигов, рекордов, свершений и мирных побед.
Завершение учёбы Жукова на ленинградских курсах совпало с реформой, начатой председателем Реввоенсовета СССР и наркомом по военным и морским делам М. В. Фрунзе. В январе 1925 года Фрунзе сменил Л. Д. Троцкого. Началось второе после Гражданской войны сокращение армии. По сути дела, это была массовая демобилизация и возвращение в народное хозяйство молодых мужчин. С пяти с лишним миллионов армия уменьшилась до 562 тысяч военнослужащих. Численный состав рядовых бойцов сократился в девять раз, командный – в пять. Из 400 тысяч командиров в кадрах РККА после чисток командных кадров от «военспецов» и «бывших»[32], после не прошедших медкомиссии и увольнения профнепригодных было оставлено всего 80 тысяч красных командиров различных уровней. Армия уменьшалась, её части и соединения росли качественно, значительно увеличивалась огневая мощь боевых единиц за счёт насыщения автоматическим стрелковым оружием и артиллерией, для лучшей управляемости подразделения комплектовались средствами связи новых образцов, вводились подразделения химзащиты. Очень важным новшеством было то, что при каждом полку создавались полковые школы младшего комсостава, которые потом будут реорганизованы в сержантские школы, и в них будут готовить командиров отделений, расчётов, помощников командиров взводов. Время покажет, что многие младшие командиры, сержанты и старшие сержанты в ходе боя при выбытии из строя взводных и даже ротных командиров будут успешно исполнять их обязанности.
Реорганизация коснулась и 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Когда Жуков доложил комдиву Голикову о прибытии и выложил перед ним на стол свой оценочный лист и аттестацию, тот без особого интереса заглянул в документы и отложил их в сторону. Рассказал о новостях. Главной новостью было то, что дивизия из шестисоставной реорганизована в четырёхсоставную и что к наименованию «Самарская», которая она носила всю Гражданскую войну, прибавилось «им. Английского пролетариата».
Мечты о мировой пролетарской революции всё ещё волновали вздыбленную революцией Советскую страну. Ещё прежний начальник дивизии Гай направил в Великобританию приветствие рабочим с подробным описанием боевого пути дивизии. Газета «Уоркес уикли» тут же откликнулась статьёй: «О шефстве над дивизией». В статье говорилось: «В России всё идёт по-другому. Весь мир начинает это узнавать. Ниже мы приводим красноречивый факт, который должен объяснить это и нам. У нас существует западноевропейский обычай делать некоторых титулованных особ почётными командирами того и ли иного полка: полк имени короля, имени королевы, принцессы такой-то и т. д. В России дивизии Красной Армии имеют такой же обычай, но с одной разницей. Вы встречаете такие дивизии, как дивизия имени Ленинградских ткачей, дивизия имени Московских металлистов, дивизия имени Коминтерна и т. д., каждая дивизия имеет своего шефа, и шеф питает отеческий и братский интерес к усыновлённой им дивизии. Некоторые части Красной Армии приняли в качестве своего шефа английскую компартию, а одна из них, 7-я Самарская кавалерийская дивизия, прислала нам приветствие через нашего товарища Роберта Стюарта… Товарищи, мы должны вручить знамя «нашей» дивизии»[33].
В Минск, в расположение дивизии, действительно прибыл англичанин, член Центрального комитета компартии Англии товарищ Гедес, и под аплодисменты красноармейцев и командиров вручил командованию красное знамя. В соответствии с приказом РВС СССР № 1091 от 30 августа 1924 года дивизия стала именоваться 7-й Самарской им. Английского пролетариата кавалерийской дивизией.
В июле 1940 года дивизию расформируют. Личный состав обратят на формирование 2-й танковой дивизии и 1-го мотоциклетного полка 3-го мехкорпуса. Это будет период ускоренного и лихорадочного формирования механизированных корпусов, о чём мы ещё расскажем.
Новый комдив Голиков[34], заменивший Гая, недолго томил Жукова:
– Принимайте свой тридцать девятый полк.
С одной стороны, после курсов в глубине души он рассчитывал на повышение. Но с другой – учитывая тотальное сокращение кадров, снова получить под руку свой полк с вымуштрованными эскадронами и надёжными комэсками – это было совсем неплохо.
Голиков тут же ввёл в курс дела: его 39-й кавполк, который теперь носил название Мелекесско-Пугачёвского, значительно увеличивался, из четырёхэскадронного становился шестиэскадронным, в него вливались эскадроны из 40-го кавполка, который расформировывался; полки делились по два и образовывали отдельные боевые единицы – кавалерийские дивизионы, так что в полку создавались три кавдвизиона; кроме того, формировались пулемётный эскадрон (шестнадцать пулемётов с полными расчётами), полковая артиллерийская батарея, отдельный взвод связи, отдельный сапёрный взвод, отдельный химический взвод и полковая школа младшего комсостава.
В войсках вводилось единоначалие. Жукову предстояло исполнять обязанности и командира полка, и комиссара одновременно. Была в те годы в РККА такая должность – командир-комиссар.
Реформа нового наркомвоенмора усиливала войска, делала Красную армию немногочисленной, но мощной и более управляемой. В стране царила разруха, западные страны после неудачной попытки задушить Советскую страну силой оружия душили санкциями и всяческими эмбарго. Бюджет не мог выдержать прежних нагрузок на военные расходы. Сокращение численности РККА было вынужденной мерой. Следовательно, временной.
Именно тогда в пограничных округах, и в первую очередь западных, начали создаваться так называемые дивизии «тройного развёртывания». Окончательно эта схема будет реализована в тридцатых годах. А 7-ю Самарскую им. Английского пролетариата в июле 1940 года переформировали в одну из танковых дивизий.
Снова – на полк. Но это был уже другой полк! Три мощных дивизиона, каждый о двух эскадронах. Части огневого усиления. Своя артиллерия! По совокупной огневой мощи его Мелекесско-Пугачёвский полк не уступал 14-й отдельной кавалерийской бригаде.
Жукову хотелось тут же броситься в работу. Но комдив остановил его:
– Успеете. Успеете, товарищ Жуков, накомандоваться. Полк ваш, от вас он никуда не уйдёт. А сейчас – в отпуск. Приказ мною уже подписан.