– Можешь идти? – прошептал Тэхён.
– Да.
Он взял меня за руку, и мы пошли через лес, стараясь двигаться как можно тише, протискиваясь между деревьев и приподнимая спутанные ветви. Наконец перед нами появилась небольшая поляна, и только тогда я почувствовала, как сильно болят левая рука и ребро. С каждым шагом мои кости мучительно ныли, но тут меня охватила новая волна паники, и я забыла о боли. Кусты зашуршали, и на поляну выехали четыре всадника.
– Вот ты и нашлась, – ухмыльнулся Шрам, а затем перевёл взгляд на Тэхёна, который загородил меня собой. – А это кто? Твой возлюбленный?
– Стойте, – вмешался другой чиновник. – Разве это н-не принц Тэхён? Любимый брат вана?
Всадники застыли в нерешительности. Один из них спустился и поклонился, и другие последовали его примеру, даже Шрам.
– Прошу прощения, ваше высочество, – процедил он сквозь зубы, – но вы должны отдать нам эту девушку. Она принадлежит правителю.
– Она принадлежит только самой себе, – ответил Тэхён с холодным спокойствием.
– Но вы же принц, вы должны быть преданы брату, а она…
Шрам осёкся, увидев свет факела за деревьями. Земля задрожала под стуком копыт. Страх в моём сердце лишь усилился.
– Подкрепление прибыло, – объявил Шрам, расправляя плечи, и взялся за лук. – Мы подумали, что оно нам потребуется, ведь эту девушку видели в компании печально известного бывшего следователя Чан Вонсика. И когда меня спросят, почему был убит принц Тэхён, я отвечу, что мы приняли его за обычного горожанина, потому что он был слишком просто одет.
«Нам не сбежать», – подумала я, и Тэхён крепче сжал мою руку. Он что-то шепнул, но я не расслышала за шумом собственных мыслей. Я уже предвидела, чем всё закончится.
Его убьют.
И неважно, останусь я здесь или попытаюсь убежать – всё равно меня схватят и утащат во дворец, в пасть чудовища.
Суён не переживёт, если меня убьют у неё на глазах.
Внезапно Шрам вздрогнул и опустил оружие.
За ним стоял высокий, плечистый мужчина и держал нож у шеи другого чиновника.
– Кто тут самый сильный? – вызывающе спросил он.
Я узнала его голос.
– Вонсик…
Он быстрым движением перерезал чиновнику горло, и кровь брызнула на его соломенную шляпу и плащ.
– Сразитесь со мной, и я проглочу вас всех живьём.
Шрам выругался и выпустил стрелу, но та попала в щит – труп чиновника. За первой стрелой последовала вторая и вонзилась в ногу Вонсика. Он покачнулся, и на него бросились двое других чхэхонса. Вонсик обломил стрелу, застрявшую в бедре, и перешёл на бой на мечах, отражая удары. Он оттолкнулся от ствола дерева и в вихре одежд прыгнул на одного из чиновников, сбив его с лошади.
Вонсик выпрямился и выставил перед собой меч. Он дождался, пока второй чиновник подбежит ближе, а затем плавно шагнул в сторону, и меч нападавшего застрял в кустарнике.
Шрам снова натянул тетиву, целясь в спину Вонсика.
– Жди здесь, – шепнул Тэхён и побежал к ним, тихо ступая во тьме.
Он выхватил меч у мёртвого чиновника и бросился на Шрама ровно в ту минуту, когда тот уже собирался выстрелить. Блеснула сталь, и Шрам рухнул на землю. Лошадь встала на дыбы и заржала.
Все чиновники лежали неподвижно, кроме Шрама, который корчился на земле от боли. Нога у него изогнулась под жутким углом, и наружу торчала кость.
– Он должен умереть, – сказала я, ринувшись к ним. – Он знает, что со мной был принц Тэхён.
Вонсик занёс над ним меч, и Тэхён развернул меня за плечи. Животный вопль пронзил воздух, а затем наступила тишина. Я посмотрела на тела чиновников, освещённые факелом.
– Бегите, – сказал нам Вонсик, вытирая кровь с меча. – Я выиграю для вас время.
Меня ранили его слова.
– Идёмте с нами! – попросила я.
– Нет, без меня вы будете быстрее.
Лишь тогда я заметила, как сильно он побледнел. Его била мелкая дрожь. Сломанная стрела глубоко засела в ноге, и ткань халата промокла насквозь от крови.
Тэхён крепче сжал рукоять меча.
– Позволь сражаться бок о бок с тобой.
Я подняла с земли меч, держа его обеими руками, и твёрдо произнесла:
– Я тоже останусь с вами.
– Не глупите, – осадил нас Вонсик, оглядываясь через плечо на толпу всадников за деревьями. – У нас нет времени. Исыль, тебя ждёт сестра. А вы, ваше высочество, не забывайте об избранном вами пути. Вы должны повлиять на волю небес.
– Исыль, беги, – рявкнул Тэхён. – Я останусь.
– Не для этого я охранял вас долгие годы, ваше высочество, – прохрипел Вонсик. – Не заставляйте меня нарушить обещание, данное вашей матери. Я поклялся присматривать за вами до последнего вздоха.
Мы с Тэхёном замешкались, и тогда Вонсик прицелился стрелой в землю между нами.
– Идите! – приказал он столь сурово, что у меня брызнули слёзы. Я заметила, что и его глаза покраснели. – Идите. И, прошу вас… не оглядывайтесь.
Всё происходило как в тумане.
Деревья, лоскуты неба над головой. Неглубокий ручей тянул за подол юбки. Острые камни резали кожу. Тэхён держал меня за руку, и наши пальцы были переплетены. Сама не знаю, как и когда мы оказались у подножия холма, спиной к корням и земле. Я тяжело дышала, и Тэхён зажал мой рот ладонью, когда над нами послышался топот копыт. Факел сверкал, выискивая меня во тьме.
– Вот! – прозвучал мужской голос. – Обрывок ткани. Это с женской юбки! Девчонка побежала на восток!
Я снова ударилась в панику, но Тэхён крепко меня держал, и лицо его оставалось совершенно спокойным; очевидно, он не удивился находке чиновников. А значит, сам и подложил обрывок ткани на их пути.
Мы не смели пошевелиться даже после того, как уехала последняя лошадь. Не смели заговорить. Одно неверное движение, и на нас обрушится орда солдат. Я ещё слышала их голоса на расстоянии.
Наконец Тэхён убрал ладонь с моих губ и легонько постучал меня по плечу, привлекая внимание. Он показал пальцем на груду больших гранитных камней, и мы тихонько подкрались к ним. Нам удалось протиснуться в узкую, но глубокую щель, где едва возможно поместиться вдвоём; поэтому мы прижались друг к другу, слившись воедино. Его руки на моей спине, моя щека у его груди, наши сердца отчаянно стучат в такт.
Казалось, проведённые там часы одновременно тянулись бесконечно и промелькнули незаметно. Последние лучи солнца скрылись за деревьями, и в глубокой ночи на небо высыпали звёзды. В наступившей тишине стали слышны шуршание и трепет крыльев лесных созданий. Мой разум погрузился в холодную тьму. Сначала задрожали руки, а потом и всё тело, и зубы не переставали стучать.
«Он жив, – твердила я про себя. – Он ждёт нас на той поляне».
Он там, в своей соломенной шляпе и накидке, с мечом за спиной, баюкает окровавленный кулак, как в тот день, когда я впервые его увидела. Он посмотрит на нас добрым, дружеским взглядом. «Исыль, – скажет он, наверное, – всё позади. И чего ты боялась?»
Он ещё жив. Я стиснула зубы. Он ещё жив.
Но время шло, и постепенно в мысли прокрался вопрос, от которого по коже пробежал мороз. А вдруг нет?
Я покачала головой. Не будут же небеса столь жестоки? Он сохранил мягкость сердца в мире, где жизнь – это бой. Он стал мне другом, не оставил меня в беде, когда я могла умереть по собственной глупости. Он не сомневался, что будет любить сына даже в другой жизни, сына, который без сожалений порвал связь с отцом. Для меня Вонсик был лучом света в тёмном мире.
«Прошу, не гасите его свет, – отчаянно молила я небеса. – Пожалуйста, пожалуйста, прошу вас. Позвольте ему выжить. Спуститесь и заключите его в свои объятия, станьте ему щитом под дождём стали и стрел. Защитите добро в этом мире. Защитите моего друга».
Небо окрасилось в жалкий светло-сизый. Тени поблекли, и первый свет пролился на верхушки деревьев. Голова у меня шла кругом от тысячи молитв, удушая мысли подобно дыму от благовоний. Словно вынырнув из тумана, я вдруг осознала, что с вечера не видела здесь ни одного солдата.
– Вернёмся, – натянуто произнёс Тэхён. Глаза его жгло горе. – Уже достаточно светло.
– Вы читаете мои мысли, – прошептала я.
Мы поспешили обратно, через реку и сквозь лес, через сплетения ветвей, и постепенно за листвой стала проглядывать та самая поляна. На траве лежали неподвижные тела чхэхонса, а в самом центре свернулся подобно младенцу широкоплечий воин. Я устал,– прошептал ветер его голосом.– Я хочу отдохнуть.
Я шагнула вперёд, покачнувшись, и на меня нахлынули воспоминания.
О том, как он оглядывался на меня через плечо, словно я была дикой кошкой, потерявшейся в стране великанов.
О том, как он возвращался в гостиницу в конце дня и всегда спрашивал, поужинала ли я, и, если нет, сам накладывал мне еду.
О том, как он читал мне лекции под звёздами, и о его разбитом сердце.
Всхлип вырвался из груди, и я рухнула на колени подле тела. Земля под ним была пропитана кровью, и Вонсик лежал неподвижно.
Я легонько потянула его за рукав.
– Вонсик, пожалуйста. Мы вернулись.
Его плоть исполосовали глубокие раны, как будто целая толпа солдат окружила одинокого воина, пытая бесконечными ударами. Смерть ему принёс меч, пронзивший грудь и повёрнутый внутри. Как люди могут быть столь жестоки?
Я взяла его за руку, сильную и грубую, как у моего покойного отца. Тогда и пришло осознание. Прилив горя разбил сердце на тысячу осколков, и они врезались в рёбра, пропитывая болью каждый вздох.
Вонсика больше нет.
Он не вернётся к нам ни утром, ни через неделю, ни через годы. Не зайдёт в гостиницу, не одарит тёплым взглядом и добрым словом. Он покинул нас навсегда. Исчез с лица земли, пускай его тело и лежит сейчас передо мной.
– Это всё моя вина,– прошептала я дрожащим голосом.– Если бы я не ушла одна, если бы не ударила тогда чхэхонса… Вонсик был бы жив…
Тэхён стоял неподвижно. Плечи его были напряжены, глаза ничего не выражали, как у мертвеца. На меня он не смотрел. Только холодно произнёс: