– Твою заявку одобрили? – спросил ненароком парень.
– Я пока не относила документы. – Вика попыталась улыбнуться, но вышло лишь отдаленное напоминание улыбки. – Будет сложно. Мне кажется, тебе проще со своим будущим.
– Мне ничего не остается, кроме как окончить экономический, – заявил парень то ли в шутку, то ли всерьез, – получить наследство и готовиться к месту отца.
– По крайней мере, не треть наследства, – попыталась пошутить Вика и получила отстраненную фальшивую гримасу друга в ответ.
Она ушла. Саша, прикрыв дверь, плюхнулся на кровать и посмотрел в голый потолок. Он, дотронувшись еще горячей рукой до покрытого ледяной испариной лба, перевел дыхание.
Козлов лежал долго, разглядывая случайные тени в углах стен, пока полностью не погрузился в себя. Когда воспоминания прошлого одолели его ложно очистившийся разум, он вскочил с кровати и швырнул первую попавшуюся вещь в зеркало. К счастью, оно не разбилось.
Музыкальная частная школа «Бац-Бац» располагалась в двухэтажном кирпичном коттедже под аренду, занимая каждый сантиметр его территории акустическим пространством. На входе в здание Розу встретила миловидная девушка с пирсингом в губе и в носу, чьи фиолетовые волосы предупреждали о творческой натуре их носительницы.
– Ты Роза? – спросила администратор, посмотрев с нескрываемым интересом на малиновые локоны девушки.
– Да, к Андрею, – ответила та, вытирая ладони о боковые линии брюк.
– Пойдем. – Махнув рукой в свою сторону, администратор повела посетительницу в звукоизоляционный класс.
Когда Серебрянникова подошла к аудитории, то сквозь прозрачную дверь тут же заметила Андрея, который с особым энтузиазмом разыгрывал электрогитару, не обращая ни на кого внимания. Подняв голову в сторону двери, он заметил любовавшееся им лицо.
– Привет, – улыбнулся он девушке, когда та вошла в класс.
– Ты неплохо справляешься с гитарой, – скромно выразилась Роза. – Не знала, что ты еще и гитарист.
– Трудно было удержаться, – согласился он и, ударив по второй струне, подтянул ее вверх, демонстрируя девушке виртуозный пребенд. – Пойдем. – Парень, отложив инструмент, взял Серебрянникову за руку и потянул ее в коридор, украшенный виниловыми дисками первооткрывателей рок-н-ролла.
Холл музыкальной школы представлял собой просторную гостиную с высокими кирпичными стенами и разноцветными диванами, в которой играл непредсказуемый для такого места джаз. Круглая арка при входе в помещение вела в свободную светлую кухню, в которую из вытянутых окон попадал перламутровый свет уходившего солнца.
– Кофе? Чай? – предложил Андрей из кухни, разглядывая содержимое посудных полок, пока Роза, все еще изучая пестрый интерьер, уселась на диван.
– Чай, – отвлеченно выбрала девушка, наблюдая, как со второго этажа спускались колоритные люди с пестрыми волосами и в рваных джинсах.
Когда парень присел рядом и протянул ей горячую кружку, она с нескрываемым любопытством спросила:
– Часто ты здесь бываешь?
– Каждый день. На мне два класса, несколько учеников по индивидуальной программе и группа, – воодушевленно сказал парень.
– Для тебя это не просто хобби, – задумчиво произнесла Роза.
Андрей сделал большой глоток горького кофе.
– Не хочу показаться панком, но учеба явно не для меня, – свободно заявил он, покрутив в ловких пальцах конфету. – Хочу играть… Для счастливой жизни этого вполне достаточно.
Девушка промолчала, рассматривая, как пигмент черного чайного пакетика окрасил прозрачное дно чашки темным насыщенным туманом.
– Это смело. В наше время, – прервала она тишину.
– Скорее всего. – Музыкант взглянул в зеркальный потолок над ними, на маленькую фигуру девушки, скромно сидевшую на краю дивана. – Хочу стать знаменитой рок-звездой. Потом напишу автобиографию, чтобы другие поняли, что мечты безграничны и исполнимы.
Роза, медленно расплывшаяся в улыбке, обхватила руку парня, проваливаясь в глубокий океан его бездонных глаз…
– И умереть в двадцать семь? Как Курт Кобейн? – шутливо предположила она, положив голову на его плечо.
– Необязательно, – рассуждал он всерьез, поглаживая ее ладонь. – Ну а ты?
– Что я? – без желания промычала Роза.
– Твои планы на будущее? – уточнил вопрос барабанщик.
– Смотаться отсюда, и подальше, – выдала девушка сразу.
– Звучит веско, – поразмыслив, ожидаемо ответил Андрей.
– Мне надоел этот город. Мне надоели родители. Я понимаю, что не смогу ничего здесь достичь. Мне нужны свобода и право выбора. – Она, отпрянув от руки барабанщика, выпрямилась, говоря чуть смелее и увереннее.
– Родители тебе их не дают? – удивленно спросил парень.
– Дают, но это не то, – с сомнением сказала Роза. – Здесь я всегда боюсь их подвести. Сделать что-то не так.
– Мне кажется, так у всех детей, – поддержал ее Андрей.
– Поэтому я и хочу уехать.
– Тебе все равно, что будет дальше? – полюбопытствовал он.
– Пока не знаю, – сказала она с пониманием, что говорила об этом впервые вслух. – Нужно закончить учебу. А потом поеду куда глаза глядят… Вряд ли буду работать по образованию. Честно, даже не знаю, зачем на экономический поступила… – Хмыкнув, она удрученно добавила: – Может, устроюсь в какой-нибудь журнал и смогу путешествовать…
Андрей, незаметно коснувшись ее красных волос, погладил их.
– Думаю, у тебя все получится, – воодушевленно сказал он. – Бунтарка, да с такими волосами.
– На самом деле, – девушка натужно выдохнула, – я трусиха. Большая трусиха. А цвет волос, – она окинула скептическим взглядом свои локоны, будто они были чужими, – это нелепая фикция. Я покрасилась специально, чтобы что-то поменялось… Но, похоже, это не работает, – уныло пробурчала она.
– Уверена? – Он повернулся к ней и наклонился ближе.
Роза, облизнув губы, совершенно невинно поджала их.
– Ты необычная девушка. Пускай пока только цветом волос. Ты еще проявишь себя. Это точно, – подбодрил ее Андрей.
– Спасибо, – кротко произнесла она и благодарно погладила его по ладони. – У тебя столько татуировок, – искренне встрепенувшись при виде замысловатых рисунков на руках парня, заметила Роза.
Андрей выглядел очень худым, и его излишняя худоба не соотносилась с его высоким ростом. Она рассматривала подкачанные руки музыканта, прикрытые лишь рукавами футболки, украшенные рисунками, которые несли непростой смысл: орел, рассекающий неприступную небесную высь, красная роза, обвивающая запястье, длинная цепь, окольцовывающая правое плечо, и, конечно, цитата на незнакомом ей языке, пронзающая предплечье.
– Признаться, я не люблю татуировки, но на твоих руках они выглядят потрясающе, – эмоционально проронила Роза, отчего ее щеки мгновенно налились румянцем, когда она осознала свои мысли, случайно слетевшие с непокорного языка.
– Мне приятно это слышать, – сердечно ответил Андрей, наблюдая за тем, как смущение захлестнуло девушку с головой.
– Что они означают? – поинтересовалась она, проводя холодными кончиками пальцев по горевшим щекам.
– Орел, – он слегка поднял рукав футболки, чтобы показать плечо, – сила духа, собранность, воля и целеустремленность, чего мне не хватало на первых концертах. Когда выступил действительно достойно, то наколол его. Помню, мама тогда мне дала здорового подзатыльника, – погружаясь в воспоминания, упоенно рассказывал он. – Роза, – он протянул руку вперед, демонстрируя ярко-алый цветок, – как напоминание о том, что жизнь прекрасна, несмотря на свои шипы, а цепь, – он поднял другой рукав футболки, указывая на очередное тату, – противоположное утверждение розе: на своем пути я встречу немало трудностей, и все их нужно преодолеть. И цитата, – он вытянул другую руку, исписанную витиеватым текстом, – «Все, что ни делается, – к лучшему». Написано на иврите. Но я не еврей.
Роза тихо улыбнулась, касаясь его кисти.
– Просто цитата классная, – заключил он, внимательно наблюдая, как девушка аккуратно убрала пальцы от его руки. Он, опустив рукава, продолжил пить кофе. – В принципе, все. Больше пока нет.
Застыв в моменте, молча изучая манившие глаза друг друга, они пропускали мимо ушей шумные разговоры проходивших рядом людей и вой разыгранных инструментов, музыка которых глухой какофонией доносилась из закрытых классов.
Андрей, потянув руку к лицу Розы, мягко погладил ее щеки, чувствуя встречную дрожь девичьей кожи. Он, утонув пальцами в ее красных волосах, потянул девушку за затылок к себе и накрыл ее рот своим.
От нового поцелуя кожа Розы вспыхнула, а губы разгорячились, словно от терпкого вина. Девушка поцеловала парня в ответ. Сердце в ее груди было готово разогнаться и разорваться на тысячи кусков.
Отстранившись от нее, Андрей просиял. Роза же, опустив голову, неосознанно улыбнулась, выдавая радость на лице.
– Не хочешь прогуляться по городу? – предложил он. – У меня как раз конец рабочего дня.
Серебрянникова, убрав мешавшие локоны за ухо, подняла мерцавшие в тени комнаты глаза на парня и сказала:
– С удовольствием.
Глава 10Раненые создания
Утро понедельника началось не совсем благоприятно для Розы, когда тот, кого она хотела бы забыть, напомнил о своем существовании.
«Осталась неделя, Роза! Осталась всего лишь неделя», – вздохнув про себя, она открыла сообщение.
Саша:
Сегодня твоя физкультурная форма – короткие шорты и топ. Я буду рад, если во время тренировки ты обольешь себя водой.
Девушка, не выдержав, ответила:
Роза:
Может, хватит свои грязные фантазии воплощать на мне?
Парень ответил не сразу.
Саша:
Хочешь знать о моих грязных фантазиях?
Прочитав написанное им, девушка сглотнула. Воздержавшись от ответа, она увидела следующее сообщение:
Саша: