Когда она вернулась домой, то застала на лестничной площадке близнецов, проводивших школьные каникулы бездельничая. Они все это время с юношеским нетерпением ждали сестру.
– Выглядишь не очень, – встретил Вику такими словами Гриша, спускаясь со второго этажа.
Олег сонно плелся за братом.
– Как экзамен? – продолжил целеустремленно допытываться юноша.
– Отлично. – Вика выдавила из себя слабое подобие улыбки. Она вновь потерла пальцы нывших рук, которые словно сковало цементом. – Сольфеджио всегда давалось мне легко.
– Мы и не сомневались, – из столовой вышла мама Вики. Благоухавшая, она встретила дочь щедрыми объятиями и поцелуями. – Осталось совсем немного, – сладко протянула Любовь Егоровна, убирая лишние пряди с хорошенького лица дочери и поглаживая ее по еще круглым, как у малыша, щекам, – а потом все вместе отдохнем в горах, подальше от всей этой суеты. Покатаемся на лыжах, покупаемся в горячих источниках…
– Хорошая идея. Пойду вздремну перед встречей с репетитором, – ответила безразлично девушка и поплелась наверх мимо двух пытливых близнецов.
Те тревожно переглянулись, но воздержались от излишних вопросов.
– С ней явно что-то не так, – громко прошептал Гриша, когда скованная фигура сестры скрылась за аркой.
– Ты будто мои мысли читаешь, – поддержал его догадку Олег, сложив тощие руки на груди. – Она стала играть по семь часов вместо пяти, а еще она ни о чем, кроме фортепиано, не может думать.
– У меня уже от ее Баха голова раскалывается, – заныл мученически Гриша. – Маньячка.
– Мне кажется, я уже сам могу его сыграть с закрытыми глазами. – Олег выставил руки вперед, изображая монстра Франкенштейна, который пытался играть на воображаемых клавишах чужеродными пальцами.
– Она всего лишь волнуется, мальчики, – аккуратно вмешалась Любовь Егоровна в их нескончаемое обсуждение. – Для нее это очень важно. У вашей сестры есть мечта, и она хочет реализовать ее. Поддержите Вику, – закончила она, направляясь к разрывавшемуся от напористых звонков телефону.
Гриша протестующе закатил глаза, а Олег лишь заговорщически улыбнулся.
– А мы что делаем? – воскликнул обидчиво первый и поднялся с братом на второй этаж…
Вика, войдя в свою комнату, закрыла дверь на замок и упала на безразмерную кровать, расплываясь среди теплых мягких тканей.
Внезапно зазвонил телефон. Никольская, резко приподнявшись, достала его из сумки. Сердце в ее груди забилось чаще.
– Привет, – ответила на звонок девушка уже бодрее, ощущая внутри живота порхавших бабочек.
– Привет, ангел, – на притягательных низах поздоровался Антон, и по ее телу разлились ласковые волны трепета. – Я не вовремя, наверное, выходной все-таки, ты с семьей…
– Ничего, – отмахнулась Вика, поднявшись с кровати и зашагав вдоль комнаты, изредка поглядывая в окно, за которым царил конец октября, – для тебя у меня всегда найдется свободное время.
– Я бы хотел спросить тебя кое о чем, – прошептал он тягуче.
– Что-то случилось? – поинтересовалась она, засунув свободную руку в карман джинсов.
– У меня небольшие проблемы. – Он ненадолго замолчал. – Даже как-то неловко тебя просить… Ты же недавно окончила школу, может, у тебя нет возможности.
– Если ты о деньгах, то они у меня есть, – поспешила опровергнуть его домысел девушка.
– Мне все равно неловко, – неохотно протестовал Антон, тяжело вздыхая. – Зря я все это затеял. Забудь.
Вике показалось, что его голос неподвластно дрожал.
– Антон, чем я могу помочь тебе? – спросила деликатно она и прикусила пересохший уголок нижней губы.
– У меня есть небольшой долг, – начал он и продолжил уже уверенно: – Мне нужно двести тысяч. На время. Пока я не получил зарплату.
– Хм, – пианистка задумалась, – думаю, что у меня найдутся такие деньги.
– Ты уверена? – обеспокоенно переспросил мужчина. – Если ты чувствуешь, что ты не в силах…
– Нет, все отлично, – она натянуто улыбнулась. – Я не подвожу людей, которые мне нравятся.
– Так я тебе все же нравлюсь, – подметил Антон, растянув сладкозвучным голосом последние буквы, будто их пробуя.
– Очень, – прошептала Никольская не сразу, бесповоротно растворяясь в его шелковистом тембре.
– Ладно, ангел, я не буду тебя смущать. – Музыкант победно усмехнулся в трубку. – Предлагаю встретиться в понедельник. У тебя же будет выходной? Я бы заехал за тобой и… Не знаю… Может, мы бы прогулялись.
– Думаю, это действительно то, что мне сейчас нужно, – сдержанно сказала девушка, – а то я схожу с ума.
– Это из-за поступления? – теперь обеспокоенно спросил он.
– Я волнуюсь перед основным экзаменом, – ответила Вика без приуменьшений. – Мне кажется, что я недостаточно хорошо играю.
– А мне кажется, ты зря так думаешь, – подбадривал Антон. – Давай я отвезу тебя в одно место, и ты поиграешь для меня, а я уже скажу, что думаю как профессионал, – предложил по-дружески он.
– А что это за место? – Она сразу же воодушевилась.
– Студия, которую я арендую вместе с группой, – пояснил мужчина с энтузиазмом.
– Мне нравится твое предложение, – поддержала девушка, расстегнув массивную пуговицу под душным воротником. – Думаю, так волнения будет меньше.
– А сейчас тебе есть, на что отвлечься? – поинтересовался он серьезнее.
– Даже не знаю, – озадачилась она.
– Верный способ скоротать ожидание – посмотреть комедию или покататься на лошади, – самодовольно предложил Антон.
– Ты катаешься на лошадях? – Никольская неосознанно расплылась в улыбке.
– Я многое умею, Вика, – более ответственно заявил он, – и думаю, что такую восхитительную девушку тоже научусь содержать.
Она самозабвенно задыхалась от переживаний, которые закручивались внутри нее в нескончаемый вихрь смятения.
– Надеюсь, однажды ты познакомишь меня со своими родителями, – с надеждой в голосе добавил Антон. – Я обязан представиться людям, которые вырастили такую замечательную дочь.
Вика сдержанно улыбнулась.
– Не хочу торопиться с этим, – отмахнулась она, проведя рукой по остывшей поверхности фортепиано.
– Твой выбор, – сразу согласился мужчина. – Ладно, я пойду. Через пару часов репетиция.
– Конечно, – неизбежно согласилась девушка. – Пока.
– До встречи, – немедля попрощавшись, Антон положил трубку.
Пианистка невольно посмотрела на фотографию музыканта, которая высветилась на экране телефона. Она провела мозолистыми подушечками пальцев по его портрету, подмечая похожие на его черты лица.
Вика рвано вздохнула. Она отчаянно разрывалась между двумя частями себя: той, которая безутешно хотела настоящей любви, и той, которая непоправимо тянула ее назад, в леденящую пучину пережитых чувств.
Саша, приехав по адресу, указанному в навигаторе, припарковал машину недалеко от полузаброшенной дороги и направился в сторону высокой белостенной церкви, на куполе которой возвышался сиявший золотом крест.
Уже на входе парень услышал многоголосую службу. Пение, собравшееся под куполом, окружало его приятными вибрациями. Козлов прошел внутрь, внимательно оглядываясь по сторонам и изучая происходившее перед ним торжество. Он пристально изучал каждого присутствовавшего в поисках кого-либо, кто мог бы дать ответы на все его вопросы.
Он, не привлекая излишнего внимания, прошел в сторону икон и, прислушавшись к словам певших, разглядывал загадочные для него иконы святых. Его взгляд упал на скромную стойку с церковной атрибутикой, за которой сидела старушка в сером платке и шерстяном свитере. Ее тяжелый взор был направлен в сторону, а сгорбленная фигура дышала глубоко и размеренно.
– Прошу прощения, – парень привлек внимание свечницы, – вы случайно не знаете ее? – Саша показал женщине фотографию своей мамы, твердо сжимая телефон в руке.
Та, небрежно пожевав щеку изнутри, опасливо осмотрела незнакомца, его недешевую, хотя и повседневную одежду и принюхалась к аромату дорогого парфюма, перебивавшего цитрусовыми нотками целительное благовоние ладана. Она выпрямилась и покачала головой.
– Когда молитва закончится, спросите у Марины, – равнодушно чавкнула она. Ее короткий крючковатый палец указал на невысокую молодую женщину, белую косу которой прикрывал павловопосадский платок. – Она давно при храме. Может быть, она вам что-то подскажет.
Саша поблагодарил ее и присел в дальнем ряду, напряженно наблюдая за службой. Когда церемония закончилась, а присутствовавшие разошлись, он поднялся со скамьи и не колеблясь направился к человеку, который в данный момент был самым важным на пути к его цели.
– Марина? – доброжелательно уточнил парень, подойдя к женщине.
– Да, это я, – не сразу ответила она. – Служба уже прошла, вы можете идти.
– Меня зовут Александр Козлов. Я хотел спросить, – он достал телефон и показал Марине фотографию мамы. – Вы знали эту женщину?
– Молодой человек, – она резко перевела недовольный взгляд с фотографии на него, – не отнимайте моего времени.
– Это очень важно, – настаивал парень, направляясь за ней вглубь церквушки. – Эта женщина на фотографии – моя мама.
Марина внезапно остановилась и внимательно поглядела на лицо Саши, подмечая каждую черту, которая могла ей напомнить об исчезнувшей женщине.
– Тогда тем более, – кинула презрительно она и, обойдя его, вышла из церкви.
– Прошу. – Парень перегородил ей дорогу и, стянув с себя маску сильного и смелого, продолжил более естественным, хотя и не лишенным притягательности трескучим голосом. – Я ищу ее, и вы последний человек, который видел мою маму тем утром, когда она пропала. Пожалуйста, вы единственная, кто может мне помочь.
Женщина помрачнела, замерев на месте и не давая ответа.
– Вы же верите в бога, в справедливость, в доброту… – Парень слегка улыбнулся. – Тогда помогите мне узнать правду о ней.
Марина оглянулась по сторонам и направилась к реке, мирно журчащей недалеко от церкви.
– Идемте, – пересиливая себя, согласилась она, шагая к одинокой лавочке на берегу еще не замерзшей реки.