Роза серьезно задумалась над покупкой нижнего белья. Перед учебой она проверила подарочные деньги, и, поняв, что четырехзначной суммы будет достаточно, сложила их в кошелек. Набрав номер телефона, она прислушалась к гудкам ожидания.
– Привет, – произнесла Серебрянникова, когда на том конце связи подняли трубку.
– Привет, – произнесла задумчиво Никольская.
– Вика, ты не могла бы меня выручить? – пробурчав в трубку, Роза прикусила щеку изнутри.
– Только не говори, что тебе тоже нужно одолжить денег! – обеспокоенно, но все так же отвлеченно воскликнула та.
– Мм… нет. – Чуть замешкавшись, Роза продолжила собирать сумку. – Можешь мне помочь… – Она глубоко вздохнула и продолжила: – Подобрать белье?
Вика промолчала.
– Я не знаю, что нравится Саше, – заключила кротко Серебрянникова.
– Конечно, – уже более бодро ответила Никольская. – Ты сегодня учишься?
– Я уже дома, – оглянувшись по сторонам, сказала Роза.
– Тогда я подъеду на машине минут через двадцать, – предложила ее подруга.
– Спасибо, Вика, – обрадовавшись, согласилась Роза. – До встречи.
Никольская, сбросив звонок, кинула айфон в сумочку.
– Дочка, – в открытую дверь постучался папа.
Девушка ему натянуто улыбнулась.
– Твой любимый торт «Наполеон» тебя заждался. – Когда та застыла на месте с озадаченным выражением лица, Игорь Вячеславович поинтересовался: – Все в порядке?
– Ага, – соврала она, – так, ерунда. Волнуюсь за результаты экзаменов.
– Тебе вовсе незачем, – поспешил убедить ее папа, войдя в комнату дочери. – У тебя высокий балл по игре на фортепиано, сольфеджио ты сдала лучше всех. Осталось пару шагов, дорогая, и ты уже поступила! – Мужчина, заметив, как девушка вытаскивала лишние вещи из сумки, спросил настороженно. – Куда-то собираешься?
– Роза попросила встретиться, – отмахнулась дочь, складывая ноты на пианино. – Как раз хотела прогуляться…
– Викуль, – папа обратил внимание девушки на себя, на секунду поймав испуганный и обеспокоенный взгляд дочери, – что происходит?
– Ничего, – буркнула Вика и выскочила из комнаты.
– А как же праздничный обед? – спросил мужчина чуть громче.
– Поем вечером, – на ходу ответила девушка и сбежала вниз по лестнице…
Роза, стоя около подъезда, ожидала, когда подъедет машина подруги. Вика не заставила себя ждать, и когда Серебрянникова села в автомобиль, то обнялась с ней:
– Поздравляю с успешной сдачей вступительных. – Уловив мимолетную тревогу на лице подруги, Роза, поспешив, спросила: – Все хорошо?
– Да, отлично. – Никольская улыбалась, откинувшись на заднее сиденье и закинув ногу на ногу. – Я отвезу тебя в один бутик, ты останешься в полном восторге от его ассортимента, – уверила она подругу, наблюдая, как водитель продолжил их путь.
Роза, неуверенно улыбнувшись уголками губ в ответ, взволнованно уставилась в боковое окно, встречаясь с лицами незнакомых прохожих.
Когда они приехали в центральный торговый центр, то поднялись на эскалаторе на пятый этаж, и Никольская, замедлив непривычно быстрый шаг, повела подругу в нужный отдел.
В бутике, пока Роза ходила между моделями и изучала понравившиеся, Вика задумчиво, не отрываясь от телефона, погрузилась в более беспокоившие ее дела.
– Тебя не узнать… – незаметно подойдя к ней, Серебрянникова тихо отвлекла встревоженную подругу.
– Видимо, взрослею. – Никольская демонстративно улыбнулась и несдержанно вздохнула.
– Все волнения позади, ты хорошо сдала вступительные. – Роза погладила пианистку по округлому плечу.
Та неосознанно дернула им в сторону.
– Мне понравились эти два комплекта. – Она показала ей предпочтительные пары нижнего белья, отвлекая подругу от дурных мыслей. – Что больше мне подойдет: розовое или бежевое?
Вика рассмотрела внимательнее обе модели, прикусывая нижнюю губу.
– Что насчет красного? – заманчиво предложила она, опуская телефон в сумочку.
Роза поддержала ее скромной полуулыбкой…
Никольская ожидала подругу за дверью, пока та примеряла подобранный ей комплект нижнего белья.
«А мне идет красный», – подумала про себя Серебрянникова и облизнула губы.
Теплое яркое кружево соблазнительно оттеняло ее бело-розовую, словно молочный коктейль с клубникой, кожу, выигрышно подчеркивало ее острые ключицы и выступавшие на туловище ребра.
Роза приспустила бретельки, представляя, как Саша раздевает ее, касаясь губами ее шеи. Чулки на черных подтяжках заставили задуматься о другом: как парень хищно отстегивает их зубами и медлит стягивать эту часть гардероба вниз, лаская тканью ее чувствительные бедра…
– Что?
Серебрянникова, отвлекаясь от дразнивших чертоги ее светлого разума фантазий, уловила нервно-встревоженный голос Вики. Она прислонилась ухом к двери, прислушиваясь к высокой надрывавшейся интонации голубоглазой блондинки.
– Почему ты позволяешь себе так поступать со мной?.. Как?! Ты обещаешь забрать меня – и не забираешь. Ты берешь у меня деньги – и не возвращаешь. Ты говоришь, что я ангел, а сам светишься в соцсетях других девушек… Тебе нельзя доверять!.. – Ее быструю искрометную речь прервали на секунду, а затем она продолжила еще яростнее: – Не приходи – это лучший подарок!
Когда Никольская сбросила звонок и невозмутимо заходила вдоль двери, Роза выглянула из примерочной комнаты, сохраняя на лице безмятежность:
– Вика, я все.
Та заглянула в щель, и вмиг ее строгое лицо озарила щедрая улыбка.
– Как я выгляжу? – спросила та, обхватив локоть ладонью.
– Уверена, Саша будет в таком возбужденном восторге, что не сможет удержать себя в штанах, – улыбнулась загадочно Никольская…
После непродолжительного шопинга они спустились в кофейню, где заказали себе самый вкусный кофе в городе.
– Вика, – Роза, подобрав удобный момент, отвлекла подругу от раздумий.
Та подняла меланхоличный взгляд от нетронутого стаканчика ароматного латте, успевшего остыть.
– Как думаешь, – Серебрянникова пригладила свои волосы, стараясь смотреть прямо в глаза более уверенной в себе девушки, – почему Саша никак не решается заняться со мной сексом?
Вика сохраняла королевское молчание.
– Мне кажется, он все время откладывает наш первый раз. Мы принимали вместе душ, обнимались, целовались, – вмиг и так румяные щеки девушки вспыхнули, – но дальше не заходило.
– Не думала ты, что он боится? – безучастно спросила Никольская и вяло отпила из стаканчика теперь теплый напиток.
– Меня?! – издав смешок, удивилась Роза.
Ее тонкие, почти невидимые пальцы быстро и усердно размешали ложечкой оставшийся кофе.
– Нет, – грустно улыбнулась Никольская. – Возможно, он не хочет показаться слишком напористым…
– Может, он не хочет иметь дело с девственницей, – предположила Роза, пока нежная пенка в стаканчике закручивалась воронкой.
– А ты ему говорила об этом? – уточнила менее отвлеченно Вика.
– Да… но я не поняла его реакции, – ответила скептически Серебрянникова.
– Парни очень странные, не правда ли? – улыбнулась Никольская более загадочно. – Однако Саша довольно предсказуем. Просто будь смелее. Сделай шаг первой, он подхватит.
Роза, прикусив губу, продолжила слегка увереннее:
– Мне соблазнить его?
– Если хочешь, – сощурилась Вика, – надень простое черное платье, желательно короткое, чтобы чулки выглядывали. Иногда. Можешь поцеловать его первая, например, в шею или, если ты уверена, положи руку на… – Она коснулась поверхности стола, видя, как ее подруга разрумянилась, походя на маковое поле. – Ты можешь быть очень смелой, Роза, и Саше это понравится, – добавила без сомнений Вика и для убедительности похлопала подругу по сжатой ладони.
Роза нервно приподняла уголки губ, вновь погружаясь в глубь сокровенных фантазий, где парню можно делать с ней все, что он захочет.
– Иногда мне такого не хватает. Особенно в отношении мужчин… – Никольская демонстративно оглянула проходившую вдали толпу.
– Вика, – Серебрянникова коснулась руки пианистки, возвращая ее внимание к себе, – понимаю, что тебе сейчас нелегко, но знай, я твоя подруга и всегда буду рядом. Ты можешь мне открыться.
В ответ Вика вежливо убрала руку из-под ее ладони.
– Ты очень добрая, Роза. – Никольская озорно взмахнула кудрями, предпочитая оставить тайну при себе. – Ну, что? У тебя есть маленькое черное платье?
Саша мучительно долго поднимался по высокой лестнице, в разрозненных мыслях просчитывая, сколько ступенек он уже успел пройти. Он пробовал развернуться и спуститься, сесть в машину и передумать о своей бредовой затее, но беспокойный ум и встревоженное нутро не давали ему просто так уйти. Остановившись на нужном этаже, парень подошел к двери с номером, указанным в адресе, и, собравшись, нажал на входной звонок.
Сквозь тонкие стены послышались поспешные приближавшиеся шаги, и дверь открыли.
На пороге в свободных штанах из турецкого шелка и бархатном халате, скроенном наподобие шлафрока, перед Сашей предстал Эдуард Леонидович. На его лице читался легкий испуг, медленно перераставший в ужас.
– Как… как вы узнали мой адрес? – вместо приветствий растерянно произнес он.
Козлов, включив айфон, показал мужчине одну из фотографий, позаимствованных из досье мамы.
– Вы солгали мне, Эдуард Леонидович, – с досадой сказал парень.
И так перепуганный мужчина скукожился, готовый то ли сбежать, то ли упасть и молить о пощаде.
– На то были причины, – вдруг уверенно ответил он. Эдуард Леонидович, расправив плечи, отошел в сторону, пропуская молодого человека к себе в жилище. – Проходите.
Оказавшись внутри, Саша вошел в гостевую комнату и на месте принялся изучать интерьер нескромной квартиры.
Парень коснулся жадным взглядом бархатной обивки на широком диване, стола из красного дерева, заваленного книгами по археологии и истории, и фотографий, которые украшали бледно-зеленую стену зала.