«Священным писанием земли русской» назвал М. Горький русскую классическую литературу. Взаимосвязь русской литературы и христианства, а также влияние Евангелия на творчество русских писателей признавали и исследовали многие известные философы, филологи и богословы, такие как И.А. Ильин, Н.А. Бердяев, В.В. Зеньковский, М.М. Дунаев и др. Особое внимание при этом уделялось произведениям о Первой мировой и Великой Отечественной войнах в аспекте отношения христианской (православной) религии к войне, а также трактовке патриотизма и героического подвига в контексте христианской заповеди «Не убий!».
Важно отметить, что в Евангелии всякая война трактуется как страшная человеческая трагедия, и любые действия, направленные на сохранение мира, считаются достойными уважения. В Евангелии говорится, что войны посылаются Господом человечеству за его многочисленные грехи как средство очищения и искупления. По мнению святителя Василия Великого (379 г.), войны имеют «промыслительный» характер: считается, что «Бог в войнах насылает казни на достойных наказания» [4].
Святоотеческая литература разделяет все войны на «справедливые» и «несправедливые», «наступательные» и «оборонительные». Например, преподобный Исидор Пелусиот писал, что несправедливые «войны воспламеняются больше всего ради приобретения чужой собственности» [11, с. 382–383]. Русская Православная Церковь «не воспрещает своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите ближних и восстановлении попранной справедливости. Тогда война считается хотя и нежелательным, но вынужденным средством», как сказано в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» [12].
В «Послании к монаху Амуну» (373 г.), которое также считается общецерковным учением, святитель Афанасий Великий писал, что «убивать непозволительно», но «истреблять неприятеля на войне и законно, и достойно похвалы; поэтому отличившиеся в бранях удостаиваются великих почестей, и им воздвигаются памятники, возвещающие об их заслугах» [2, с. 369].
К вышеизложенному можно добавить и то, что, согласно каноническому правилу святого Василия Великого, утвержденному Вселенскими Соборами, «убиение на брани отцы наши не вменяли за убийство», а воинов, совершающих правое дело, считали «поборниками целомудрия и благочестия» [15, с. 898]. Категорически осуждалось православной церковью «уклонение от войны» и дозволение «варварам» бесчинствовать в «нашем священном Отечестве».
Заботилась наша церковь и о «братских нам православных народах», которым мы должны были помогать в случае военной опасности. Согласно девятому члену Символа веры, они «для нас так же близки, как и православные подданные нашего государства» [15, с. 894]. Поэтому если говорить о Первой мировой войне, то участие в ней России (исходя из девятого члена Символа веры) становилось необходимой и священной обязанностью оказания военной помощи братской Сербии. Следует особо отметить, что Первая мировая война воспринималась населением России как патриотическая, поэтому на правительственный «Высочайший указ о мобилизации» откликнулись 96 % призывников и добровольцев.
В Первой мировой войне участвовали многие русские писатели, такие как А. Куприн, В. Вересаев, С. Серафимович, В. Маяковский, Н. Гумилев, А. Блок, С. Есенин, С. Городецкий, В. Катаев, Н. Тихонов, М. Пришвин, К. Паустовский и др. Примечательно, что довольно разные в своих идейно-эстетических воззрениях русские поэты, писатели и философы были едины в своем патриотическом отношении к Великой или, как ее тогда называли в России, Второй Отечественной войне. Важно отметить, что во многом благодаря патриотическим настроениям, которые охватили население России в этот период и которые соответствовали евангельскому учению о войне, произведения военного времени были проникнуты «духом писания» и наполнены евангельскими мотивами.
Так, молитвенное состояние воина-защитника, сражающегося за Святую Русь, показывают в стихах Н. Гумилев, С. Городецкий, С. Есенин, Н. Клюев, А. Ахматова и др. Что касается Н. Гумилева, то свою нравственную позицию в отношении к войне он отразил в следующих словах: «Я традиционалист, монархист, империалист и панславист… У меня русский характер, каким его сформировало Православие» [3].
С начала войны поэт прикладывает все свои усилия, чтобы добиться разрешения «стрелять с левого плеча». Данное разрешение он получил и был принят добровольцем в кавалерийский полк. Тяжелые военные будни и сражения нашли отражение в его поэзии и прозе того времени, например, в стихотворении «Война», где видим, что войну эту он воспринимает как священную:
И воистину светло и свято
Дело величавое войны.
Серафимы, ясны и крылаты,
За плечами воинов видны [8].
Православный смысл поэт вкладывает в понятие «святости» как освященности Богом солдатского пути, на котором он становится настоящим воином-защитником родной русской земли. Молитвенное состояние православного воина передается и в стихотворении «Наступление», название которого символично, так как в нем звучат радость и надежда на победу над врагом. Поэт передает духовно-возвышенное состояние восторга тяжелого процесса четырехдневного наступления:
И залитые кровью недели
Ослепительны и легки.
Надо мною рвутся шрапнели,
Птиц быстрей взлетают клинки [7].
Несмотря на то, что русские солдаты в духовном подъеме наступления «не ели четыре дня», это их не останавливает, ведь многострадальная русская земля «стала логовищем огня», и «в этот страшный и светлый час» «Господне слово» «лучше хлеба питает» ее защитников. Сам поэт считает себя «носителем мысли великой», «Господнего слова», завещавшего великую миссию освобождения России православному воину. Поэтому в данном стихотворении Н. Гумилев берет на себя смелость говорить не только от своего имени, но и от имени всех русских солдат, в чьей груди «мерно бьется» «золотое сердце России».
Стихотворение Н. Гумилева «Пятистопные ямбы» представляет собой молитвенную характеристику Богородицы, закрывающую своим небесным покровом Россию от всех невзгод и напастей:
Честнейшую честнейших херувим,
Славнейшую славнейших серафим,
Земных надежд небесное свершенье
Она величит каждое мгновенье
И чувствует к простым словам своим
Вниманье, милость и благоволенье [7].
Примечательно, что в данный отрывок введена часть молитвы к Пресвятой Богородице, завершающей утреннее правило: «Достойно есть яко воистину блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога нашего. Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем» [14].
Символическое значение в стихотворении получают «зов боевой трубы» и песня солдатская, которые вдохновляют поэта и всех русских воинов и зовут их к защите Отечества:
И в реве человеческой толпы,
В гуденье проезжающих орудий,
В немолчном зове боевой трубы
Я вдруг услышал песнь моей судьбы
И побежал, куда бежали люди,
Покорно повторяя: буди, буди [6].
Душа воина-защитника под воздействием священного долга защиты Родины преображается и обретает счастье, осознавая свою высокую и благородную миссию:
И счастием душа обожжена
С тех самых пор; веселием полна
И ясностью, и мудростью; о Боге
Со звездами беседует она,
Глас Бога слышит в воинской тревоге
И Божьими зовет свои дороги [7].
Стихотворение заканчивается картиной небесного Рая, куда, по мнению поэта, попадут души воинов Христа:
Есть на море пустынном монастырь
Из камня белого, золотоглавый,
Он озарен немеркнущею славой.
Туда б уйти, покинув мир лукавый,
Смотреть на ширь воды и неба ширь…
В тот золотой и белый монастырь! [7]
Близко военным стихам Н. Гумилева по молитвенному настроению стихотворение С. Городецкого «Молитва воина»:
Не меня храни, родная
В роковом бою,
Ты храни, не покидая,
Родину мою.
Дай ей славу, дай ей силу
– Вот моя мольба.
Я ж без ропота в могилу
Лягу, коль судьба [8].
Стихотворения «Молитва воина» и «У Казанской» С. Городецкого обращены к Богородице («Матерь-Дева, силой Божией // Охрани ушедших в бой…») и проникнуты священным «духом писания». Это не просто молитвы, но молитвенные обращения к Заступнице земли русской:
Мы воюем за спасение
Братьев – страждущих славян.
Мы свершим освобождение
Подъяремных русских стран…
«Матерь-Дева, силой Божией
Охрани ушедших в бой»
(«У Казанской»).
Духовно глубокое и эмоционально актуализированное торжественное обращение к Богородице воина-защитника, который больше своей жизни любит Родину и готов умереть за нее в бою, объединяет и тех, кто воюет, и тех, кто их ждет дома. Данные стихотворения-молитвы С. Городецкого соответствуют святоотеческому учению, трактующему «справедливую» войну как «священное дело для тех, кто предпринимает ее по необходимости, в защиту правды и Отечества. Берущие оружие в таком случае совершают подвиг правды и, приемля раны и страдания и полагая жизнь свою за однокровных своих, за Родину, идут вслед мучеников к нетленному и вечному венцу».
Особое внимание в Евангелии и святоотеческом учении о долге воина-защитника уделено духовной подготовке к битве, что предполагает по правилу Священного Писания усердную молитву перед боем, как это показано в стихотворении А. Ахматовой «Молитва»:
Дай мне горькие годы недуга,
Задыханья, бессонницу, жар,
Отыми и ребенка, и друга,
И таинственный песенный дар —
Так молюсь за Твоей литургией