Замерив расстояние от пола до потолка, инспектор звучно причмокнул, с удовлетворением изобразив на лице наигранную разочарованность.
– Понимаешь, – пояснил он Алексею, у которого при разомкнувшихся с вдохновенным звуком губах инспектора споткнулось сердце, – при столь малой высоте потолков уже нельзя вести прием заказчиков. А тут еще деревянные перекрытия, которые необходимо снабдить огнестойкой защитой. То есть отнять еще сантиметров десять-пятнадцать…
– Какой защитой? Какая высота?.. – ошарашенно проговорил Алеша. – И почему ты сразу не сказал?.. Зачем же я два года ишачил, приводя в порядок помещение, в котором в принципе нельзя работать?!
– Ну, так уж и «в принципе»! Можно, утвердив соответствующий проект, поменять перекрытия на железобетонные. Или – тоже, конечно, с расчетами и проектом – углубить полы…
– Ты издеваешься?
– Я? – актерски возмутился инспектор, не скрывая, однако, откровенного торжества во взгляде. – Это нормы такие, – и он ловко выхватил из папки увесистую книгу в затерханной мягкой обложке. – И мы с тобой обязаны их соблюдать!
– Это сколько же там норм, в таком толстом буке! – охнул Алексей. – И найдется ли кто-нибудь, кто способен их все выполнить?!
Инспектор неопределенно приподнял плечи и улыбнулся.
– Так что же мне делать? – в отчаянии спросил Лёша.
– Тебе, – с нажимом отвечал тёзка, – надо было задать этот вопрос еще два года назад! А не падать теперь в обморок. Чтобы мы начали смотреть на нарушения в твоей мастерской сквозь пальцы, ты должен стать полезным человеком для нашей конторы.
– Я – полезным? Чем?
– Видишь ли, нет ни одной организации, ни одного производства, где не используют принтеры…
– Теоретически – да. А на деле по нескольку дней могу просидеть без почина.
– Это без дружбы с нами ты так сидел. А вот если подружимся… Есть множество солидных фирм, которые отнюдь не бедны и с удовольствием отблагодарили бы инспекцию, но испытывают затруднения с наличностью. Так вот как раз ты, ничем не рискуя, можешь выручить и их, и нас. При этом и себя не забыть.
– Это как это?
– Проще простого. Я на проверяемом объекте договариваюсь об определенной сумме, и они переводят тебе эти деньги якобы за обслуживание оргтехники. Ни у кого никаких подозрений: оргтехника действительно имеется, обслуживать ее необходимо. Далее ты снимаешь полученное со счета, и мы благородно делим навар с учетом всех твоих потерь, хлопот и интересов.
– И ты больше не достаешь меня предписаниями?
– Достаю. Бумаги должны выписываться – как без бумаг? К примеру, сегодня нарисую, что ты должен пропаять такие-то соединения в проводке. А они у тебя уже пропаяны. То есть я потребовал – ты исполнил. Ну что – по рукам? Или будем зарываться в землю, углублять полы?
Лёша принял предложенную руку, чувствуя невыразимое облегчение. Отныне всё им заработанное не будет больше уходить на обеспечение пожарной безопасности!
В ту минуту он не мог еще осознавать всех выгод скрепленного рукопожатием согласия. Переводы посыпались на его счет с непрерывностью снежинок, рождаемых снегопадом. До крайней степени щепетильный в расчетах, он честнейшим образом отдавал тёзке-инспектору долю, причитавшуюся контролирующей организации. Взаимно и та сторона не имела никаких возражений относительно оставляемой Алексеем себе своей доли. У Лёши завелись, наконец, деньги! И появилась скромненькая, но машина – штуковина до зарезу необходимая в его расширяющемся хозяйстве.
А хозяйство действительно пошло в рост. И еще как! Ведь почти каждая из фирм, подмаслив через Алешу инспекцию, попутно делала еще и реальный заказ. Алексей стал, как говорят, зашиваться. Позвал на подмогу друзей, те привели своих знакомых, и вскоре у них образовалась закадычная шатия из дюжины не всегда обязательных, но зато приятных в общении работников.
Огрехи, допускаемые собравшейся развеселой братвой, подчищал за всех он сам, Алеша, тихий и безотказный, покладистый и надежный. Благодаря чему фирма всё больше набирала солидности, приобретала вес и известность.
Но в один из неизменно улыбчивых дней в помещении, интенсивно приспосабливаемом юным товариществом не только для осуществления производственной деятельности, но и в качестве прибежища для утех и развлечений, появился вежливый до угодливости, средних лет мужчинка.
– Скажите, пожалуйста, – начал он, уединившись с Алексеем в закутке, считавшемся кабинетом, – вы собственник этих апартаментов? – и необидно улыбнулся, бросив взгляд на просевшие дугами низкие потолки.
– Допустим, – ушел от прямого ответа Алексей.
– Дело в том, что мой клиент, очень и очень авторитетный в городе человек, хотел бы выкупить данное помещение.
– Это исключено! – не задумываясь, отрезал Лёша, успевший сродниться с этими стенами, свыкнуться с успешностью, которая нашла его здесь, и побрататься с шебутной бражкой, собранной им под этими, пусть и не весьма приглядными, сводами.
– О, не спешите, не спешите говорить нет! Вы не знаете, КОМУ хотите отказать!
– А кому? – поинтересовался Лёша.
– Условия договора запрещают мне называть имя, но, чтобы вам приоткрылся масштаб личности, сообщу по секрету, что школьная спортплощадка, граничащая с двором этого дома, уже отписана моему клиенту. Как вам кажется, много в городе найдется людей, способных оттягать у школы спортивную площадку?.. Он планирует снести это, скажем прямо, отжившее свой век здание, и возвести на его месте элитную высотку. Нынешний спрос на престижные квартиры вам известен, цены на подобное жилье тоже не являются секретом. Против такой заинтересованности могущественных людей нам с вами не устоять. Поэтому лучше согласиться с их пожеланием. Это будет и спокойнее, и выгоднее.
Участливый взгляд посетителя передавал нешуточную угрозу, и Лёша, никогда не умевший лукавить, бесхитростно поделился:
– Но у нас тут как-то вот… Как-то вся жизнь… Получается, отдать всё, а получить какие-то деньги.
– А вы возьмите не «какие-то», возьмите хорошие деньги.
– И что с ними делать?
– Приобрести аналогичную хатынку в другом месте.
– Я, видите ли, тоже не всё могу говорить, но для нас именно место, адрес… И потом, сто пятьдесят квадратов в самом центре – да их не укупишь!
– Сложновато, – признал гость, – но если подключить профессионалов…
И здесь бесхитростный Лёша нашелся:
– А купите вы для нас помещение! Где-то тут, в центре. И мы туда съедем.
– Ну а что, – поразмыслив, согласился гость, – можно попробовать.
Алексей никак не ожидал от себя такой изобретательности и такого таланта блефовать. Жизнь, оказывается, и вправду учит. Ведь он всего лишь арендовал эти, ставшие такими же привычными, как собственное жилье, квадраты. Но и впрямь до такой степени сроднился с ними, что торг вел, искренне считая их своими.
Кстати сказать, ему ведь уже и предлагали было выкупить помещение у города. И даже действовала программа, по которой арендаторы пользовались преимущественным правом выкупа. И цена назначалась городом никак не рыночная. Но Алешу останавливала мысль о неизбежном хождении по кабинетам, где, как ему представлялось, обитают в точности такие же типажи, как пожарный инспектор. И Алексей не без оснований предполагал, что там его станут мытарить неисполнимыми условиями, выдвигая оные с присовокуплением всё тех же прозрачных намеков. Да еще и где-то нужно было раздобыть для выкупа сразу внушительный куш. Зачем выкупать квадраты, когда ты живешь себе и платишь потихоньку ничуть не обременительную аренду? А главное, Алексей не видел повода к беспокойству: кто же в здравом уме ни с того ни с сего позарится вдруг на эту халабуду, столько лет простоявшую бесхозной?
Теперь же, выслушивая вкрадчивого стряпчего, он понял, что ему необходимо выиграть время, чтобы успеть выкупить милое сердцу пристанище. Пусть вежливый мужчинка ищет для него замену этих квадратов, пусть показывает найденное, а он, Алеша, будет браковать предложенное и делать всё, чтобы ускорить свою собственную покупку. Если, конечно, – от этой мысли у Алеши всё похолодело внутри, – если те могущественные граждане не озаботятся узнать, точно ли он собственник, и не турнут его отсюда, простимулировав расторжение городом договора аренды.
Чувствуя себя чуть ли не мошенником, которого могут схватить за руку, он подал заявку на выкуп. Прошло! И события потекли по трем направлениям. Неспешным порядком вызревала, одолевая этап за этапом, процедура приватизации. В свой черед, риелтор, нанятый всесильным неизвестным, искал коммерческую недвижимость, способную удовлетворить Алексея. А параллельно чья-то невидимая рука одно за другим предпринимала действия, назначенные принудить засидевшихся в этом доме жильцов второго этажа к наиболее охотному расставанию с их квартирами.
Первое направление отличала обычная казенная неторопливость, хотя всё протекало в целом довольно гладко. Чего никак нельзя было сказать о направлении втором. На дворе выкомаривал, выкидывая невиданные фортели, восьмой год. Две тысячи восьмой, конечно. Крупнейшие банки Штатов без ограничений ссужали деньги банкам помельче, а те под небольшой процент распихивали их коллегам всего мира. Брали многие, но аппетит поистине неутолимый отличал финансистов, проросших там и сям на просторах бывшего Союза. Вот здесь уж брали так брали! И со щедростью сеятелей, без оглядки разбрасывали направо и налево валютные кредиты. Кризис, призванный покончить с этим безумием, уже маячил на горизонте, а люди, как это обычно и бывает в канун катастрофы, вели себя всё безрассуднее.
Под залог приобретаемых объектов народ влезал в долги, чтобы покупать недвижимость, которая дорожала бешеными скачками, чем приманивала к себе толпы новых желающих. Вежливый мужчинка был подлинным мастером своего дела, однако отпущенный ему лимит средств никак не позволял найти хоть что-нибудь, имевшее шанс понравиться Алексею. Предлагая время от времени что-то найденное, риэлтор заранее знал, что не получит согласия, и скорее испытывал неловкость, чем имел основание упрекнуть Алешу в несговорчивости.