Но лесным жителям некогда долго унывать: нужно добыть корм, укрыться от холода, просвистать незатейливые зимние песенки свои. Легко перелетают с ветки на ветку кокетливые синички, чуть потяжелее – красногрудые снегири, с громким хлопаньем крыльев – вороны; стрекочут белобокие сороки, перемахивая с верхушки на верхушку высоких деревьев. А воробышки-то как потемнели опереньем своим: если бы не чириканье, разве их узнаешь, не светло-серо-коричневых, а почти чёрненьких, но как всегда суетливых и порхающих стайками!
Голубеет небо в кружеве ветвей, поскрипывает снежок, бодрит морозец! А в овраге, укрытая лесом, под тоненькой корочкой прибрежного льда тараторит, заливается неумолчной песнею прозрачная речушка. Не сдаётся в плен молодой зиме, поит водой своей студёной зверушек да птиц, твердит им бесконечно о чём-то.
О чём, как ты думаешь, внимательный читатель? Я полагаю, что – о неизбежной, полной бурных ручьёв и нежной зелени весне, а быть может, и о тёплом-претёплом лете…
25 октября 1968 г., Казань – апрель-май 2016 г., Ярославия
1. Белочка – Скок?
Архангельское 1970-х… Музей-усадьба Юсуповых для меня в те годы – как подмосковная Мекка. Здесь я полностью расслаблялась от столицы и всеми фибрами души наслаждалась полнотой природы и искусства. Окутанные тайнами залы дворца с прелестными картинами выпускали меня через широкие двери в прелестный регулярный парк. Пусть – не пейзажный, но дикие зверушки в обличье белок и масса мелких пернатых мелькали тут и там. Дикие ли?!
…Иду по парковой песчаной искусственной тропе – стоит мальчик лет восьми–девяти, а на руке его сидит белка.
– Мальчик, вы – волшебник?
– Нет, – улыбается и, чуть помедлив, предлагает, – протяните, пожалуйста, руку!
Протягиваю. Он сыплет мне на ладонь кедровые орешки, советуя так и подержать руку, вытянутой, а сам отходит в сторонку.
Мгновенье – и у моих ног, и по ноге, и уже по короткой юбочке, по красной футболке-безрукавке, по оголённой руке моментально вспархивает, именно вспархивает, пушистая хвостатая пружинка, невесомо усаживается в ладонь и деловито, неимоверно проворно лущит орешки. Глазки-бусинки покойны, ни тени боязливости.
Я ошеломлена и счастлива. Не тот ли это бельчонок, о котором мой рассказ «Про Андрейку и Скока», спасённый в зимней беде мальчиком и его папой! Впрочем, он уже не бельчонок, тот Скок, ибо придуманная про него история произошла в 1967 году…
Реальная беличья трапеза на ладони завершена. Повторив движение по мне в обратном направлении, бельчонок (белка?) спрыгивает на тропинку и скоком, скоком – к дереву.
Мой юный приятель опять рядом. Ссыпает мне горсточку семечек – тут же с деревьев на них слетается пара пичужек. Споро тюкают по зёрнам. Клювики их нежно касаются кожи моей ладони… Я – в волшебстве!
16 декабря 2015 г.
2. Морж-провидец
С нетерпением в Москве ждали и дождались открытия в конце 1980-х на ВДНХ первого большого аквариума под открытым небом. Позднее был построен и огромный крытый павильон, пронизанный сложной сетью разновеликих аквариумов. Всё это назвали океанариумом. В нём сфокусирована фауна трёх океанов – Северного Ледовитого, Тихого, Индийского.
Но, как всегда, фурор произвёл самый первый, большой и – под открытым небом. Ластоногие, белухи, дельфины, скаты, черепахи, масса осетровых, а также обитатели морского дна – как на ладони видны сквозь боковые окна водной чаши. Идёшь вдоль округлого аквариума и разглядываешь его разнообразных жильцов! Любители свежего воздуха всплывали или выпрыгивали тут и там на поверхность воды – тюлени, моржи, морские котики, дельфины – весёлая кутерьма.
Среди них наше с дочерью-подростком внимание привлёк особенный морж: светлого окраса, густо усатый, с впечатляющими клыками и громкими всплесками при выныривании. Зрители толпились у загородки водоёма, не скупясь на хлеб и печенье. Все ныряльщики водной среды неимоверно сноровисто перехватывали «передачу» чуть ли не на лету. А когда этот кормовой фейерверк иссякал, то они просто плавали, озираясь.
Но «наш» старина морж! Он наполовину поднимался из воды с не то воплем, не то криком, не то рёвом: «Мне! Мне! Мне!», бия себя в грудь то одной, то другой ластами. Потешное это зрелище вызывало взрывы хохота у публики, а морж всё не унимался, пока опять не подхватывал вкусную подачку.
Этот эпизод, спустя пару десятилетий, вдруг высветился новой гранью в процессе наблюдения за человеческими взаимоотношениями. Увы, они год от года всё очевиднее ниспадают и ниспадают… Если прежде одной из основ жизни в обществе, коллективе был принцип «дружно – не грузно, а врозь – хоть брось» или хотя бы идея взаимопомощи «ты —мне, я – тебе», то в наши дни преимущественно: «мне, мне, мне, мне!». Вот и вспоминается всё чаще комический эпизод из жизни открытого аквариума на ВДНХ: как седоусый морж «по пояс» балансировал в воде и, шлёпая-указывая на себя ластами, урчал-произносил: «Мне! Мне! Мне!» – зрителям на потеху.
Разве кому пришло тогда в голову, что «говорящий» морж ещё и провидец…
24 декабря 2015 г.
3. На волосок от…
Летящий олень на бампере «Волги» всегда восхищал меня прежде, как и до сих пор восхищает уже на ретроавтомобилях, не перестаёт радовать взор грациозностью и стремительным прыжком-полётом.
В природе этих животных видеть мне не приходилось, только в зоопарках. Но с изящными красавицами более мелкого вида из семейства оленьих – косулями – встречалась много раз на опушках леса и вблизи обочин дорог нашей среднерусской равнины. А в 80-х годах XX века – в таких же ситуациях в Прибалтике, где работала корреспондентом на более чем десяток всесоюзных журналов от издательства «Колос».
…Обычно летом золотисто-рыжие, иногда с пятнышками на «рубашке», а зимой – серые или буровато-серого окраса лесные грации бродят стайками и спокойно пасутся, не обращая внимания на снующие мимо автомобили. Небольшие рога без ответвлений делают их сходными с козами; недаром косуле второе наименование дали – дикая коза. На природе подойти к таким «козочкам» незамеченным, однако, непросто. Чуткость и опасливость – в крови детей дикой природы. Но, по-видимому, не для всех, кто обитает в зонах интенсивной цивилизации, вблизи транспортных путей.
Привыкание к снующей туда-сюда неугомонной технике, очевидно, толкает зверей придерживаться своих нахоженных троп при пересечении дорог. Для них не преграда даже большой поток машин на многополосных автобанах. Это водителям специальный дорожный знак 1.27 «Дикие животные» указывает, что нужно проявить особенное внимание и даже снизить скорость, а зверью – что?!
Однажды возвращалась из очередной поездки по заданию журнала «Пчеловодство» из Каунаса в Вильнюс. За рулём опытный водитель, председатель местного общества пчеловодов. Я сижу впереди, рядом с ним. Оживлённый разговор не мешает любоваться чудесными пейзажами вдоль автотрассы. Идём на разрешённой скорости, асфальт ровнёхонький. Как вдруг… Слава богу не олень, а лёгкая косуля – в молниеносном прыжке-полёте. Грациозно, чётким силуэтом-тенью перед лобовым стеклом, пролетела траекторию «водитель–пассажир», чиркнув острым копытцем то ли по бамперу, то ли по крылу «Волги», и вмиг скрылась за обочиной. Чиркнула по металлу, а как будто по моей правой коленке – так близко всё было!
Этот качественный прыжок отпечатался в сознании как яркий кадр, не дав померкнуть свету в хаосе дорожной аварии. Мой спутник пчело-гид сразу резко снизил скорость и покрылся испариной, впав в кратковременный шок. Ужас охватил и меня. Дальше мы ехали медленно и, обмениваясь репликами, перебирали в памяти доли секунды внезапного события…
До сих пор не могу без содрогания вспоминать тот случай.
21 декабря 2015 г.
4. С обезьянами – как они с тобой
Почти мимолётна была эта встреча с дрессировщицей из цирковой династии Филатовых, но незабываема. В конце 1990-х мы на три года расквартировали пару своих соловых лошадей в крохотной конюшне прихода протоиерея Димитрия Смирнова – это при храме Благовещения Пресвятой Богородицы. Территория его вплотную прилегает к старинному Петровскому парку в районе метро «Динамо». Здесь мы поистине купались в благодати: почти в центре столицы и – вот тебе тропы-дорожки для проездок на лошадях и трава для пастьбы и косьбы…
В один из тёплых дней ранней осени дети младших классов из прихрамовой православной гимназии «Свет» накатались на лошадях и закончили гимнастические упражнения в седле. Традицией было после таких занятий отблагодарить лошадок тем, что все дружно отправлялись на зелёную полянку пасти любимцев. Я же примостилась на скамье под деревьями, дабы держать всю компанию в поле зрения. На другом конце скамейки сидела молодая особа с собачкой на поводке. Она внимательно следила за интересующей меня ситуацией.
Слово за слово, оказалось, что она наблюдает эти картины уже не первый год, потому что живёт неподалёку и парк – её любимое место для прогулок… Такое внимание к животным вызвало мой невольный вопрос: почему?
– Работаю в цирке.
– С лошадьми?! – подалась к ней.
– С обезьянами – дрессировщицей. Гротеск-наездницей была моя прабабушка. А началось у моих пра-пра… вообще с медведей! Ну, а я выбрала экзотических зверюшек.
Не спросив даже имени, я поняла, что собеседница – продолжатель знаменитой династии. А с мелкими животными работать, как узнала я, оказывается, легче, потому что они тебе как бы ровня по росту. С ними можно ходить за «ручку», то есть лапку, брать на руки, как, например, мартышек либо собачек, кошек.
– Легко ли, в таком случае, поддаются дрессуре обезьянки?
– Это очень индивидуально. Всё зависит от зверушки: её темперамента, характера, настроения. Бывает, что схватывают на лету, копируют тебя и работают без сбоя, как часики. Но не обходится и без сопротивления. Упрётся – и ни в какую выполнить команду.
– И что тогда?