На сорочий базар под окнами я попала всего раза два. Это когда такса приволочёт что-либо съестное к дому, спрячет ненадёжно, и схрон её обнаружат белобокие. Они между собой – добродушные коллективисты: делятся добычей, слетаясь невесть откуда. Драк среди них за корм не наблюдала. А справность птиц – вот она, всегда при них. Видно, по таким понятиям живут: «Дружно – не грузно, а врозь – хоть брось».
Сфотографировать их в природе, особенно в полёте не очень-то удаётся. Просто не успеваешь за их молниеносностью. Этих птиц даже из окна, даже с зумом не сфотографируешь запросто, будь они на своём «базаре» либо в одиночку. Чуть колыхнётся занавесочка или поднимется рука с взведённым объективом – вмиг сорвались белобокие в полёт ещё до щелчка затвора…
Осторожная, яркая, нарядная птица.
16 декабря 2015 г.
8. Грачи – чем кормятся по снежной весне?
В годы затяжных вёсен многие перелётные птицы возвращаются на Ярославщину неизменно в марте, будь он хоть снежным и метельным… О погоде и ранних пернатых возвещают вездесущие СМИ – газеты и телевидение. Однако о судьбе крылатых, оказывающихся на длительное время осаждёнными снегами, настом, гололёдом, ночными минусовыми температурами, много ли кто печётся?
А вот тот, кто хочет поживиться свеженькой дичью, тот… заботливо печётся о себе – подкарауливает, охотится. Коты, например, особенно те, которых бессердечно оставляют дачники по осени. Они выживают до весны только за счёт ловли мышей и птичек да подкормки сердобольными соседями, оставшимися зимовать.
Без промаха пронюхивают пришлые котишки, что птицы «пасутся» на достаточно тёплых, незамерзающих и ежедневно пополняемых навозных кучах, и давай затаиваться рядом в снежных ложбинках, ожидая прилёта дичи. Такие «живые» картинки приходится каждый год видеть на огороде.
Прильнув к снежному насту, почти распластался рыжий полубесхвостый котяра, жмурится на солнышке и делает вид, что его не заметят. Но как только почуял, что раскрыт – мигом длинными, грациозными прыжками был таков.
Зато к подогреваемой изнутри «кормушке» безбоязненно стали подлетать чернявые, бойкие галки и грачи. Вслед за разведчиком – ещё один, ещё. Поклевали чего-то по окрайкам целого массива органики – отличного удобрения на пахоту под огородные растения. Покрутили туда-сюда шеями, пошептались, кажется. Затем важной походкой пошли на приступ вздёрнутых овалов неровной кучи. Неспешно идут, цепочкой. Ну, чем не восхождение альпинистов! На вершине, как у кратера вулкана, собрались-скучились, клюют дружно, торопливо.
И вдруг – хоп: взлетели так же дружно. Ага, на заборе уже другой претендент-охотник: тоже рыжий, но в сединку и с целым хвостом. Притворяется, будто на солнышке греется, а сам глаз с чернопёрых птиц не спускает да хитро-ласково щурится.
…Середина апреля миновала. Проталины на земле уже основательные, и птицы повеселели – корм без проблем могут отыскать. Однако не перестаёт удивлять то, какими силами такие малые крылатые существа преодолевают снежные холодные пространства, чтобы календарную весну встретить в местах весенне-летних гнездовий именно по своему, птичьему, графику! В том числе и в старинных русских деревнях у реки Которосли на прекрасной земле Ярославии.
17 апреля 2013 г.
9. «Усатые» грачи
Прошлогодняя весна, как и все предыдущие, и нынешняя, пришла очень кстати. Мы с детворой намёрзлись, в снегах накупались, на льду наскользились. И на санках, и на лыжах, то – в снежки, то – в хоккей!.. Ещё и на лошадках – многим даже не снилось такое: по мягкой подушке сугробов то верхом, то в упряжке, то одна верхом, а другая – на сцепке сзади на лыжах. Скьорингом по-скандинавски называется такая лыжная гонка. Привольно, широко, есть где разбежаться во всю конскую прыть! А то Барона, пёсика нашего – великана чернявого, запряжём в санки. И – айда Владика с Мишей катать. По деревне «собачий» зимний маршрут проложен – да в березняк ближний…
Но вот пригрело доброе солнышко – снег осел, как будто провалился куда-то, появились проталины. Птиц на деревьях и кустах у дома поприбавилось. Летают-перелетают с ветки на ветку, скворцы домики готовые ищут, а одна пара прямо в берёзе, в дупле, обосновалась. Трещат, щёлкают песенно день-деньской и для гнезда припасы то и дело таскают в дупло.
Птицы покрупнее – галки, грачи, вороны – гнёзда высоко на развесистых тополях собирают из веток и прочего стройматериала либо старогодние ремонтируют. По веточке, по прутику несут в клювах, аккуратно укладывают в форме большой шляпы типа сомбреро. Потом утепляют из набора своих птичьих отделочных материалов.
Каков один из них, я с детства хорошо усвоила. Это согревающая в холода, но весной выпадающая густая и длинная шерсть животных: коров, лошадей. Шанс птицам воспользоваться от собак таким зимним одеянием улыбается лишь тогда, когда четверолапые спят. А на выпущенных подышать вольным воздухом и порезвиться бурёнку или коняшку можно садиться, словно всадник, и преспокойно выдёргивать клочки шерсти. Это совсем не больно в период линьки и даже нравится обитателям хлевов и конюшен. Потому что птицы, вытаскивая волосинки, как бы почёсывают кожу животных, разминают, а кто же от приятного массажа откажется!
Всегда с интересом наблюдаю сама и внукам предлагаю посмотреть, как по весне пернатые осаждают наших лошадей в загоне, набивают клювы шерстью с подшёрстком и торопливо улетают на свои стройки. В один из апрельских дней шла мимо конюшни и мельком глянула на конёк крыши. Каково же было увидеть… усатых грачей! Грачики на фоне ясного неба важно семенили по верхотуре, горделиво вертя головами. Я не вдруг поверила своим глазам – их обличье действительно было усатым! Это – догадалась я – конская шерсть! Она пышно топорщилась по обе стороны клювов. Такое зрелище мгновенно рассмешило меня, напомнив кое-кого, и крепко врезалось в память.
26 марта 2017 г., в Михайловском Ярославской области
10. Курица – не птица?!
На нашей мини-ферме давным-давно прописаны лошади и собаки. Потом к ним прибавилась чёрная кошка Мурка. Кролики почему-то не прижились, хотя попытку завести их мы повторяли несколько раз, радуя крохотными пушистыми крольчатами маленького Мишу, а позднее и Влада. Овцы и козы также дарили нашей семье пополнение. Возиться с ягнятами и козлятами было по силам не только уже десятилетнему Мише, но и годовалому малышу-Владёшке.
С курами так запанибрата не подружишься. Но мальцам и их друзьям любопытно наблюдать за ними, слушать распевные голоса и бравое кукареканье петуха. Не лишне на завтрак или за обедом уплести за обе щеки омлет или яичницу, салат «оливье», яйца вкрутую, в мешочек либо всмятку. А то и в сыром виде, тёпленькие, прямо из-под курочек, – прекрасное дополнение к так всем необходимому иммунитету.
Ах, курочки! Привезли мы их на машине с птицефабрики, облезлых, несчастных, купленных по выбраковке из так называемого промышленного птицеводства. На месте, открыв багажник, мы с дочкой ахнули – гвалт, пух, снующая птичья команда! А ведь распределены они были «пятёрками» по мешкам, правда, без завязок. Выбравшиеся из «тары», наперебой вспрыгивали на бортики багажника, но слетать наземь не решались. Перетаскивали мы их в курятник на руках.
В новом своём жилище поозирались, сгрудились, притихли. К нему, как и к новому корму да свежему натуральному воздуху через открытое окно, привыкали несколько дней. Полностью оперились за месяц, округлились и телом, став пышными, фасонистыми. Поутру охотно топочут по приставной лесенке в вольер, распевают свои квохчуще-куд-кудахтающие сонаты в унисон петушиным ариям. Яйца в тон оперенью – коричневатые, такие же наполненные и округлые, как сами несушки, и вкусные-превкусные, не то что магазинные.
А характеры-то, характеры курячьи! Во всей красе проявились при смене общественной жизни в громадном застеклённом птичнике на совсем другую – привольную деревенскую в малом курятнике. Одна курочка так и осталась тиха и труслива, другая «с боем» бросается тебе в ноги, клюётся, лишь в клеть птичью ступишь, третья полностью безразлична к хозяйским ногам, а вон та занимает позицию наблюдателя на подоконнике… Для своего хозяйственного предназначения большинство облюбовало гнёзда, сеном выстланные, но кто-то по-прежнему предпочитает нестись на ровном полу, как заведено в промышленных условиях. «Раскусили» и прелести натурального корма: травушку свежую, особенно мокрицу и крапиву – нарасхват, червей дождевых – враз!.. Принялись лазейки искать да за пределы обтянутого сеткой вольера выбираться, на дворовый простор… По душе пришлась им свобода и общество петуха.
Детворе – курочки в радость! Особенно приехавшим на лето из городов, – облепят вольер, смеются, зёрна, хлеб, печенье просовывают через сетку, травку отбегают сорвать. А те, квохчуще-кудахтающие, – ну клевать по зёрнышку, за каждую травинку сыр-бор между собой устраивают, друг у дружки отбирают кусочки хлеба да крошки подворовывают и резвые перебежки с погонями затевают. Вот веселье-то: «дым идёт коромыслом» – так в старинной поговорке тонко подмечено. И…
Хохочут дети,
суетятся куры,
солнышко светит
над процедурой
птичьей кормёжки,
где бегают ножки
куриные, детские,
ещё чьи-то немножко…
27 сентября 2017 г. в Михайловском
Владимир ЯКОВЛЕВ. «Не жалею, не зову, не плачу…»
Рассказ
На самом деле – и жалею, и зову, и плачу, в переносном, конечно, смысле. Когда дети были маленькие, думалось – вот вырастут и поспокойнее станет.
Выросли, но спокойнее не стало. Старший сын уехал жить в другой город. Правда, недалеко – час езды на электричке. Пока был холостой, приезжал домой каждую неделю – на выходные. В пятницу вечером «как штык» дома, в понедельник утром уезжал. Потом женился и стал приезжать раз в месяц – на полдня. Когда с женой, когда один.
Вот тогда я затосковал. Затосковал до бессонницы, до щемящей боли, которая своими коготками царапала душу и выворачивала её наизнанку. Так уже было со мной давным-давно, в далёком детстве, когда я в пионерлагере скучал по родителям.