В дорогах моих на таком не пропасть –
Чиста вороная, атласная масть.
Горячая пена на бёдрах остыла,
Под тонкою кожей – тяжёлые жилы.
Взглянул я в глаза, – высоки и остры
Навстречу рванулись степные костры.
Папаху о землю! Любуйся да стой!
Не грива, а коршун на шее крутой.
Павел Васильев. «Конь»
И какое же народное гулянье – без коней, без скачек?!
А на сёдлах чекан-нарез,
И станичники смотрят – во!
И киргизы смеются – во!
И широкий крутой заезд
Низко стелется над травой.
Павел Васильев. «Ярмарка в Куяндах»
На праздниках лошадь верный друг, а на рати и в труде – первый помощник. И в дальних переездах, и на охоте, и в хлопотном пастушьем деле. Широка степь, неоглядно широка…
На удилах, на тёплой стали –
Пенный жемчуг лошадиной слюны.
Лошади фыркают – знамо, устали.
Ой, в степях дороги длинны!
Павел Васильев. Из поэмы «Соляной бунт»
Надев остроконечные папахи
И наклонясь на гриву скакуна,
Вокруг отар во весь опор казахи
Несутся, вьются, стиснув стремена.
Николай Заболоцкий. «Город в степи»
Ещё кони не остыли, разгорячённые быстрой ездой по степи, а крылья волшебного пегаса уж рассекают воздух над седым Кавказом.
Самые яркие впечатления – впечатления детства. Кайсын Кулиев, балкарский поэт: «Моё детство до сих пор снится мне – с лошадьми, мулами, терпеливыми осликами… Как и полагалось в горах, я совсем маленьким пас овец, коров, телят, возил дрова на ослике, ездил верхом». (Из автобиографии)
Аварский поэт Расул Гамзатов вспоминает о хорошем обычае своих соотечественников:
В горах дагестанских джигиты, бывало,
Чтоб дружбу мужскую упрочить сильней,
Дарили друг другу клинки и кинжалы,
И лучшие бурки, и лучших коней.
Из восьмистиший
Вчитываясь в цикл Гамзатова «Надписи», мы как бы испиваем чашу народной мудрости:
Я джигит, и есть одна лишь
Просьба у меня:
Не входи, коль не похвалишь
Моего коня.
Надпись на воротах
Сиди в седле, покуда не состаришься
Иль наземь, под ноги коню, не свалишься.
Джигит, не примеряй меня
К спине не своего коня.
Тебе расти в седле, в седле мужать —
Оно тебе подушка и кровать.
Надписи на сёдлах
И снова – Кайсын Кулиев:
Всем в мире груз посильный предназначен,
За это глупо клясть свою судьбу.
Неся джигита, скачет конь горячий,
Неторопливый мул везёт арбу…
Люди выбирают себе дело по сердцу. Варят сталь, сеют хлеб, выращивают лошадей… Вместе с поэтом Степаном Щипачёвым отправляемся на пастбища:
Такие кони крепкой кости,
Копыто – искры высекать,
И Черепанов водит гостя
По табунам и косякам.
Есть жизнь своя у косяка:
Тропа на речку, облака,
Трава да сладость ветерка.
На солнце масти лошадей
Переливаются, кипят –
И Черепанов, как детей,
Ласкает жеребят.
У тонконогих жеребят
В глазах – заря и тени гор.
И Черепанов счастлив, горд.
«В гостях у коневодов»
Быть верным своему делу, быть верным своему другу – удивительнейшая черта конников.
Если верный конь, поранив ногу,
Спотыкнулся, а потом опять,
Не вини его – вини дорогу
И коня не торопись менять.
Расул Гамзатов. «Берегите друзей»
И как завет звучит доброе напутствие:
«В удачу верь, – советовал табунщик, –
и укротишь любого ты коня».
В час неудачи верю я в удачу…
И помню мудрость, сказанную мне:
«Сесть на коня – не трудная задача,
Труднее удержаться на коне».
Джангр Насунов. Из цикла о лошадях
София культуры
Вячеслав АЛЕКСАНДРОВ. Введение в философию Православия
(очерки о Любви, Любви к Свободе и Истине)
Нагорная проповедь
О нищете духа
«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф. 5:3).
Сначала ответим себе на вопрос: что в земной жизни является богатством духа? Конечно же, позволяющее ему ощущать себя хозяином хотя бы маленькой частички окружающего мира. Вот он и стремится получить в нём то, что может подтвердить его статус. Но кроме материальных благ, власти и славы, человек приземлённый ничего не способен видеть. Такого рода мировосприятие неизбежно приводит нас к желанию действовать по своему произволению, то есть освобождаясь от необходимости следовать требованиям совести. Проявляемый таким образом дар свободы порождает в душе то, что называется гордыней. Именно она извращает в нас естественное знание о том, что человек есть центр (вершина) творения, до представления, что главным в жизни является свобода удовлетворения своих притязаний. Поэтому мы, поражённые гордыней, ставя перед собой цели, заранее предполагаем, что все средства для их достижения хороши. Вот почему вся история наша – это одна сплошная война-бойня.
Дух, стремящийся к овладению преимущественно земными благами, разрушает плоть мира. Когда он отрывается от того, что в нём составляет небесную основу, то его неуёмная активность соединяется с активностью тела, привязавшего к себе душу. Потому разум, чувства и воля устремляются на поиски способного удовлетворить сугубо плотские желания. Но так как дух в принципе не насыщаем, то он неизбежно разрушает границы естественных потребностей. Отсюда неумеренность и похотливость. Такой человек имеет лишь одну возможность самоутверждения – непрерывное увеличение своих земных благ. Это отражает нашу глубинную память о том, что мы, на самом деле, имеем возможность непрерывного наращивания своих возможностей, но верим теперь тому, что можно это сделать лишь в земной жизни. Вот и пытается наш дух построить рай на земле для себя, превращая при этом жизнь окружающих, да и саму землю – в ад.
Поэтому Господь и указывает на то, что нищета духа (отказ от притязаний гордыни) позволит вступить на путь стяжания вечных ценностей, то есть того, что поможет уже в земной жизни обрести самое главное: понимание её сокровенного смысла. Это даст возможность определить истинные цели жизни: обретение свободы, любви, бессмертия. Что оставляет нас в недостойном состоянии приземлённости? Конечно же, «долги наши», иными словами, накопленная ответственность за совершённые «вольно или невольно» грехи – недолжные действия.
Некоторые из нас вроде бы и понимают, что путь, по которому идут – гибельный, но не могут свернуть, ибо не знают, куда следует двигаться. Хотя все необходимые указания нам даются. Ибо Господь всегда остаётся рядом, а потому и до истины – только один шаг. Вслушаемся, например, в слова молитвы: «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». О чём говорится здесь? Разве не о том, что личная ответственность перед другими за совершённые нами преступные деяния как минимум равна мере ответственности «должников наших». Не обретя этого знания, мы не в состоянии будем не только встать на путь спасения, но и найти хоть какое-то оправдание своей жизни.
Тяжёлым испытанием духа, заражённого тщеславием и гордыней, является признание того, что у нас имеются обязательства перед другими людьми. Но мы особенно не желаем брать на себя ответственность за происходящие с нами неприятности и беды. Мы привыкли считать виноватыми в наших проблемах кого угодно, только не себя. Большинство забывает о своих долгах (но от этого они не перестают давить на нас), а об обязательствах других перед нами, даже не существующих, не только сохраняем память, но и постоянно напоминаем о них. Страшное последствие нашей привычки перекладывать свою ответственность делает наше воображение больным. Это находит выражение через представление о том, что число наших «должников» и груз их обязательств перед нами непрерывно увеличивается.
К чему это приводит? К тому, что всё глубже погружаемся в состоянии вражды с окружающими людьми, считая, что среди них становится всё большее число виноватых перед нами. В конце концов некоторые из нас начинают просто ненавидеть мир и опускаться на его дно. И это при том, что можем продолжать произносить слова молитвы «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Здесь указание на то, что необходимо делать для облегчения своей души до состояния обретения Небесного Царства. Когда примем ответственность за происходящее с нами на себя, откажемся от пустых обид и нелепых требований к другим, оставим в покое тех, кто не собирается исполнять перед нами взятых обязательств, мы и почувствуем, что к нам возвращается сила жизни. Она приподнимет нас над грязной поверхностью того уровня существования, которого достигли, отягощая свою совесть безответственными деяниями, слушая голос тщеславия, нашептывающего нам: «Ты достоин лучшей участи, тебя окружают враги, предатели, завистники; тебе не повезло с родителями, родственниками…»
К числу «долгов наших» относится и неблагодарность к тем, кто нам даровал жизнь; к тем, кто в своё время нам оказал посильную помощь. А когда начинаем искать оправдания своей слабости в том, что нам мало дали в жизни того, на что можно было бы в ней опереться – это есть свидетельство порабощения нашей души сатаной. Пока мы живы, у нас всегда открыта возможность изменения в лучшую сторону. Тем более если наша земная жизнь только начинается. Хотя, по большому счёту, жизнь такова, что она всегда только начинается. Для этого просто необходимо прекратить скольжение-падение на дно бытия, обратить своё сердце к небу своей души. Этому мешает гордыня, поразившая дух, принудившая его искать земные богатства, утверждать себя на пьедестале славы и власти, а если это невозможно, то тщеславие и здесь находит хитрую уловку: приводит человека к выводу о том, что в его горестях виноваты все, кроме него. И теперь мы на себя надеваем венец мучеников и обиженных. Это самое страшное препятствие для нас; не преодолев его, обрести человеческое достоинство просто не представляется возможным.