м тех, кто по попущению Божию подвергся его искушению, и узнать, не будет ли ему попущено вновь искусить кого–либо. Св. Афанасий Александрийский (к Антиоху) вопрошает: «Если диавол ниспал с Неба, то как же в книге Иова написано, что диавол оказался в среде Ангелов, представших Богу?» И отвечает так: «Писание не говорит, что диавол предстал на Небо в среду Ангелов. Ясно, что это происходило на Земле. Ибо где бы ни находились Ангелы, везде они предстают Богу. Но должно знать, что Бог говорил с диаволом чрез святого некоего Ангела, как и цари говорят своему противнику чрез какого-нибудь своего посредника». В суждении св. Афанасия представляется следующее: во-первых, собрание Ангелов (описанное в книге Иова) было не на Небе, откуда низвержен диавол, а на Земле, в доме Иова, или в доме одного из сынов его, в день принесения им за них жертвы. Во-вторых, сатана беседовал не непосредственно с Самим Богом, но посредственно с одним из вестников воли Божией, – Ангелом, который потому и называется в рассматриваемом стихе Богом, что представлял лице Бога, подобно тому, как именем богов у псалмопевца называются судьи и князья (Пс. 81:1).
Нет необходимости также видеть в словах книги о собрании Ангелов и о появлении среди них диавола притчу или вымысел, нет необходимости предполагать, будто под формой вымысла представлена истинная мысль о провидении Божием, устрояющем судьбу человека, и о попущении от Бога диаволу вредить человеку. Дело происходило так, как описано в книге, хотя, без сомнения, речь между Богом и диаволом велась не на человеческом языке, а так, как свойственно духам.
Иов. 1:7. И рече Господь диаволу: откуду пришел еси? И отвещав диавол Господеви, рече, обшед Землю и прошед Поднебесную, се, есмь (предстою).
На месте, куда собрались Ангелы, Бог, или наместник Его Ангел, открывает, так сказать, судебное присутствие, по подобию земных судей, позволением донощику или обвинителю представить свой донос. Откуду ты пришел? – т.е. из какой области Моего царства явился? Диавол отвечает, что на сей раз местом его соглядатайства был земной шар, по которому он кругом прошел, без сомнения, с яростью льва, ищущего, кого бы поглотить, навесть на грех и виновных обвинить пред Богом.
Иов. 1:8. И рече ему Господь: внял ли еси мыслию (обратил ли ты внимание) на раба Моего Иова? Зане несть яко он на Земли (нет подобного ему из сущих на Земли), человек непорочен, истинен, богочестив, удаляяся от всякие лукавые вещи.
Обращенный к диаволу вопрос Господа свидетельствует о благости Его, как судьи. Он не требует сведений о делах достойных порицания и наказания, но хощет прежде всего слышать мнение обвинителя о муже, в добродетели и благочестии которого не могло быть сомнения. Неужели и этого мужа ты осмелишься, как бы так говорит ему Господь, обвинить в нечестии и порочности?
Иов. 1:9–10. Отвеща же диавол и рече пред Господем: еда туне (разве даром) Иов чтит Бога? Не Ты ли оградил внешняя его, и внутренняя дому его, и яже вне сущих его окрест (не Ты ли оградил у него то, что есть у него вне и внутри дома, и все, что вокруг)? Дела же руку его благословил еси и скоты многи сотворил еси на Земли.
Диавол, не отрицая добродетели и благочестия в Иове, старается заподозрить пред Богом чистоту побуждений его к жизни добродетельной и благочестивой, – утверждает, что Иов чтить Бога не по бескорыстной любви к Нему, не даром, а за дары Божии, из опасения лишиться благоволения Божия и из желания заслужить от Бога новые милости. Как же бы Иов не стал чтить Тебя, когда Ты, продолжает диавол – «оградил все, что у него есть?» Диавол хочет сказать, что Бог отвращает от Иова все, что может повредить его благосостоянию: его имущество, находящееся в стенах его жилища и вне их, подобно неприступной крепости, обнесенной высокою и твердою оградой и безопасной от нападения. Его земледелие, его промысловые и торговые занятия (дела рук на Земли), его скотоводство процветают силою Божия благословения и покровительства.
Иов. 1:11. Но посли (протяни) руку Твою и коснися всех, яже имать: Аще не в лице Тя благословит.
Посли руку Твою, грозную, поражающую (Исх. 3:20), и коснися, опять разумеется прикосновение грозное, вредоносное (Быт. 26:11; Пс. 104:15). «Коснись всего, что имеет», т.е. имущества, детей, рабов, стад. Аще не в лице Тя благословит. Выражение «аще не» имеет здесь значение клятвенного удостоверения в истине слов и предполагает подразумеваемую предшествующую мысль в роде следующей: пусть я обращусь в ничто, пусть исчезну. Подобным образом клялись язычники: «сия да сотворят ми бози, сия да приложат» (3Цар. 20:10, 23). Диавол клянется: «пусть я обращуся в ничто, если Иов не благословит Бога в лице – Благословит, т.е. скажет Богу прощальный привет, – снимет с себя личину благочестия и отбросив всякий стыд, всякое благоговение, открыто, в лице, не стыдясь лица Божия, скажет Богу: «прощай», – откажется от служения Ему, признает это служение суетным и бесполезным.
Иов. 1:12. Тогда рече Господь диаволу: се, вся, елика суть ему, даю в руку твою, но самого да не коснешися. И изыде диавол от Господа.
Господь, или Ангел от лица Господа, предает Иова во власть (в руку) диавола, дозволяет ему отнять у Иова все, что он имеет, скот мелкий и крупный, рабов и даже детей, но запрещает касаться его личности, наносить вред его жизни и здоровью. Отсюда следует, что как ни велика сила диавола, он без попущения Божия не может сделать нам зло, – власть его ограничена волею Божией. Для чего же Господу угодно было попустить диаволу сделать так много зла Иову? Для того, чтобы этому праведнику дать случай засвидетельствовать, что он, вопреки навету сатаны, чтит и любит Бога бескорыстно, что лишившись земных благ, коими наделен был от Господа, он останется неизменно верен и предан Ему, как верно и с всецелою преданностью служил Ему при благосостоянии.
II. Паримия на вечерне во вторник страстной седмицы. Иов 1:13–22
В сей паримии повествуется об отнятии у Иова земных благ: у него, по действию диавола, погибает крупный и мелкий скот и все дети.
Иов. 1:13. Бысть яко день сей (настал такой же день), сынове Иовлевы и дщери его пияху вино в дому брата своего старейшаго.
Получив от Бога дозволение расстроить благосостояние Иова, диавол, для приведения в исполнение своих козней, воспользовался временем пиршества детей Иова в доме старшего из них. Пиршество происходило яко в день сей, т.е. в день празднования рождения старшего сына, занимавшего в семействе первое по отце место и главного наследника его имущества, следственно было особенно торжественное и веселое. Из принимавших в нем участие, конечно, никто не ожидал беды, все беспечно веселились и ликовали. Равно и сам Иов не имел причины тревожить себя каким-нибудь опасением за них и за себя. И вот, когда говорили мир и безопасность, тогда внезапно постигла их пагуба (1 Сол. 5:3). Против предусмотренной беды можно принять какие-нибудь меры для ее предотвращения или уменьшения. Удары, нанесенные диаволом Иову, были тем страшнее, чем неожиданнее. Притом они разразились один за другим в один и тот же день и не давали ему возможности опомниться под тяжестью их.
Иов. 1:14–15. И се, вестник прииде ко Иову и рече ему: супруги (пары, запряженныя в одно общее ярмо) волов оряху и ослицы пасяхуся близ их. И пришедше пленители (грабители), пленили их, и отроки (слуги) избиша мечем, и спасохся аз един и приидох возвестити тебе.
Пленители, по наущению диавола уведшие волов и ослов Иова и перебившие отроков, т.е. рабов при волах и пастухов при ослах, принадлежали к кочевому Аравийскому племени2, соседнему с Авситидией. Из рабов и пастухов уцелел только один, пощаженный диаволом единственно для того, чтобы было кому известить Иова о происшедшем бедствии.
Иов. 1:16. Еще сему глаголющу, прииде ин вестник и рече ко Иову: огнь спаде с небесе и пожже овцы, и пастыри пояде подобне. Спасохся же аз един и приидох возвестити тебе.
Под огнем с небес, истребившим овец и пастухов, разумеется, по-видимому, множество молний, ибо одна молния едва ли могла бы произвести опустошение в столь обширных размерах. По мнению других, молнии действовали здесь в соединении с жгучим смертоносным ветром – самумом. Низведением с неба молний диавол рассчитывал поколебать в Иове чувство преданности Богу. В предшествующем бедствии от нападения разбойников Иов мог винить одних людей. Но огонь с неба – это не от людей, а от Бога, стало быть Бог восстал против меня, мог рассуждать Иов. Отсюда мог возникнуть в душе Иова ропот на Бога, чего и желал достигнуть, но не достиг диавол.
Иов. 1:17. Еще сему глаголющу, прииде ин вестник, и рече ко Иову: конницы (всадники) сотвориша начальства три (отряды под командой трех начальников) и окружиша вельблюдов и плениша их, и отроки избиша мечми. Спасохся же аз един и приидох возвестити тебе.
Всадники3, напавшие, конечно, врасплох, на верблюдов и угнавшие их с собою, а людей при них перебившие, сделали подобное тому, что сделали пред этим хищники, напавшие на волов и ослиц, но с тем различием, что первые произвели нападение тремя отрядами и с трех сторон окружили свою добычу. Подобный способ нападения употребил Гедеон (Суд. 7:16–20).
Иов. 1:18–19. Еще сему глаголющу, ин вестник прииде, глаголя Иову: сыном твоим и дщерем твоим, ядущым и пиющым у брата своего старейшего, внезапу ветр велик найде от пустыни и коснеся (привозился) четырем углом храмины. И паде храмина на дети твоя и скончашася. Спасохся же аз един, и приидох возвестити тебе.
Под пустыней, откуда пришла буря, разрушившая жилище, где пировали дети Иова, разумеется Аравийская к югу от места обитания Иова. О подобных опустошительных бурях или ураганах с юга упоминается и в других местах Писания (Ис. 21:1; Иер. 3:11, 13:24; Ос. 13:15). Буря охватила дом не с одной стороны, а с четырех, вероятно в виде вихря, и мгновенно погребла детей Иова под развалинами. Что дети Иова сделались жертвой диавола после описанных бедствий, а не прежде, в этом можно видеть особенный умысел диавола. Ему хотелось измучить Иова постепенно возрастающею тяжестью бед. Он знал, что если бы погибель детей предшествовала прочим бедствиям, они не показались бы ему особенно тяжелыми, он равнодушно посмотрел бы на потерю имущества, потому что он скоплял имущество, конечно, не для себя, а для детей. И вот диавол отнимает у Иова детей по отнятии имущества, давая ему испить переполненную горестями чашу.