ва гноем лютым, страшными гнойными ранами, которые покрыли все его тело от ног до головы. Полагают, что эта была проказа. Сам Иов так изображает свою болезнь: тело мое одето червями и пыльными струпьями, кожа моя лопается и гноится (Иов. 7:5). Ночью ноют во мне кости мои, и жилы мои не имеют покоя. С великим трудом снимается с меня одежда, края хитона жмут меня (Иов. 30:17–18). Кости мои прилипли на коже моей и плоти моей, и я остался только с кожей около зубов моих (Иов. 19:20). Дыхание мое опротивело жене моей (Иов. 19:17). Тело его (Иова), как гниль, распадается, как одежда, изъеденная молью (Иов. 13:28). Бог рассекает внутренности мой и не щадит, пролил на землю желчь мою (Иов. 16:13). А без желчи невозможно пищеварение, следственно, страдальцу грозила голодная смерть. К этому присоединилась бессонница. Когда ложусь, то говорю: «когда-то встану?» и вечер длится, и я ворочаюсь до самого рассвета (Иов. 7:4). Болезнь, поразившая все тело от ног до головы, не коснулась только языка, так что Иов свободно мог говорить и изливать жалобы пред Богом. Язык пощажен был диаволом по надежде, не станет ли Иов языком своим изрыгать хулы на Бога.
Иов. 2:8. И взя Иов чреп, да острогает гной свой, и той седяше на гноищи вне града.
Зуд и смрад от гнойных ран побуждали страдальца счищать с себя гной, и он счищал его не пальцами рук, а черепком, или потому, что пальцы от болезни сделались негодными для этого дела, или потому, что масса накоплявшегося гноя легче могла быть снята твердым и широким черепком, чем пальцами.
Гноище, или гнойное место, на котором сидел Иов, так названо потому, что покрыто было гноем, падавшим с тела страдальца. Страдая заразительною и отвратительною болезнию, Иов не мог оставаться в городе, в людском обществе, и сидел вдали от жилья, и, находясь в этом положении, говорил: «Я сделался песнию и пищею людей отверженных. Они гнушаются мною, удаляются от меня и не удерживаются плевать пред лицем моим» (Иов. 30:9–10). Они смотрели на него, как на великого грешника, отверженного Богом.
Иов. 2:9. Времени же многу минувши, рече к нему жена его, глаголющи: доколе терпиши, (говоря) се, пожду время еще мало, чающи надежди (храня надежду) спасения моего? Се бо, потребися от земли память твоя, (погибли) сынове твои и дщери, моего чрева болезни и труды, имиже вотще трудихся с болезньми. Ты же сам в гнои червий седиши, обнощевая (ночуя) вне без покрова, и аз скитающися и служащи (как странница и прислужница), место от места преходящи (с места на место перехожу) и дом от дому, ожидающи солнца, когда зайдет, да почию от трудов моих и от болезней, яже мя ныне обдержат. Но рцы глагол некий ко Господу и умри.
Времени многу минувшу. Тяжесть страданий Иова увеличивалась их продолжительностью. Сам Иов говорит: «аз ждах месяцы тщы» (Иов. 7:3). Это значит, что болезнь его продолжалась несколько месяцев и может быть не один год, а несколько. Напрасно он ожидал награды от Бога за столь продолжительные муки, месяц за месяцем проходили для него бесплодно, борьба с болезнию не приносила для него утешения и милости от Бога. К физическим болям присоединились еще нравственные пытки от жены. Она пощажена была диаволом затем, чтобы было кому озлоблять его укоризнами. Она укоряет его за долготерпение и упование на Бога. Чего еще ждать ему на этом свете, когда у него, с потерею детей, не осталось никого, кто бы вспомнил его? А настоящее его положение – сидение на гноище, вне человеческого жилья – самое безотрадное. Не сладко и ей жить на свете. Прежде окруженная всеми удобствами жизни, богатая хозяйка и госпожа, она сделалась теперь нищею и принуждена ходить по чужим людям, прося себе подаяния, или зарабатывая его трудами непривычных к тому рук. Только в ночном сне она сколько-нибудь забывается, и потому всегда с нетерпением ждет, когда зайдет солнце. Одна смерть, по ее мнению, может прекратить страдания его и ее. «Рцы глагол некий ко Господу», – говорит она мужу, «и умри». Т.е. скажи Господу такое слово, за которое Он непременно во гневе Своем поразит тебя смертию, иначе – похули Его. Говоря это, она требовала от мужа того же, чего желал и на что рассчитывал диавол: «Аще не в лице Тя благословит». Слово «и умри», можно и так понимать: сам на себя наложи руку и всему конец.
Иов. 2:10. Он же воззрев рече к ней: вскую яко едина от безумных жен возглаголала еси? Аще благая прахом от руки Господни, злых ли не стерпим? Во всех сих приключшихся ему, ничимже согреши Иов устнама пред Богом и не даде безумия Богу.
На злыя внушения жены муж отвечает: «вскую яко от безумных жен возглаголала еси?» В этих словах слышится негодование Иова и сожаление, что слышит он от жены речи, которые можно ожидать не от разумной и благочестивой, верующей в Провидение Божие женщины, а от безумной, т.е. глупой и нечестивой. Слово «безумный» в последнем смысле нередко встречается в Писании (Пс. 13:1, 73:18).
«Аще благая прияхом от руки Божией, злых ли не стерпим», вопреки злому совету жены Иов исповедует, что Бога должно чтить и Ему верно служить не только тогда, когда Он благодетельствует, но и когда посылает бедствия, что должно с благодарностью принимать от Него блага, и со смирением и покорностью Ему переносить лишение их.
Таким образом диаволу не удалось и чрез жену Иова поколебать его веру и любовь к Богу. Во всех сих приключшихся Иов не согреши пред Богом, ни одним словом ропота и нетерпения не проговорился против Бога, – и не даде безумия Богу, не произнес ничего безрассудного и нечестивого против Его промышления.
Паримии о страданиях Иова положены для чтения во дни страстей Христовых потому, что этот страждущий праведник был образом страждущего Христа. Иов угодил Богу благочестием и добродетелями, Христос по самому человечеству Своему был во время земной Своей жизни образцом благочестия и святости.
Иов пользовался благоволением Божиим и ущедрен был от Бога дарами земного счастия. На Христе, как на возлюбленном Сыне Бога Отца, почивало все благоволение Его и обилие даров Св. Духа.
Иов подвергся страданиям по навету диавола, и в кознях врагов Христа, доведших Его до крестной смерти, принимал участие диавол. Он вложил в сердце Иуде Искариотскому предать врагам Христа (Ин. 13:2). С того времени, как Христос предан был в руки врагов, наступила, по слову Христа, власть тьмы, т.е. власть духа злобы, действовавшего чрез них, как чрез свои орудия (Лк. 22:53).
Иов сидел на гноище вне города и Христос был распят вне города.
Иов заживо разлагался от ужасной болезни и был пищею червей, предметом людских поруганий. И Христос страждущий говорит о Себе словами псалмопевца: «Я червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе. Я пролился как вода, все кости Мой рассыпались, сила Моя иссохла. Можно было бы перечесть все кости Мои. А они (враги) смотрят и делают из Меня зрелище» (Пс. 21). Иов с преданностью воле Божией переносил свои страдания, и Христос в саду Гефсиманском, сказав Отцу Своему: «Аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия», поспешил прибавить: «обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» (Мф. 26:39).
Когда страдания Иова достигли крайней степени, он, обращаясь к Богу, говорил: «Я взывал к Тебе, и Ты не внимаешь, стою, и Ты только смотришь на меня» (Иов. 30). И Христос вопиял на кресте: «Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил» (Мф. 27:46).
IV. Паримия в великий четверток. Иов. XXXVIII: 1–23, XLII:1–5
В сей паримии содержится обращенная к Иову речь Господа Бога о делах всемогущества и премудрости Его в видимом мире, превышающих разумение Иова, и смиренный ответ его на слова Господни.
Иов. 38:1–2. Рече Господь Иову сквозь бурю и облаки: кто сей скрываяй от Мене совет (затмевающий Мой совет), содержай же (такие) глаголы в сердце? Мене же ли мнится утаитися (Меня ли думает затмить)?
Речь Господа, начало которой вошло в рассматриваемую паримию, составляет заключительную часть книги Иова и имеет тесную связь с предшествующими спорами Иова с его друзьями. Друзья Иова, навестившие его в несчастии, утверждали, что Бог посылает страдания только на нечестивых, что всякий страдалец есть грешник, караемый Богом, и что следственно, если Иов поражен тяжкими бедствиями, то верно за ним есть тяжкие вины, неизвестные людям, но ведомые Богу. Иов с силою восстал против этих суждений. Он утверждал, что не знает за собою вины, что вся жизнь его посвящена была подвигам благочестия и добродетели и что вообще несправедливо в страданиях человека видеть основание к заключению о его преступлениях. Распределение земных благ зависит единственно от воли Божией, действующей по своим не всегда известным причинам, и отнюдь не имеет необходимой связи с нравственными качествами людей, ибо, по свидетельству опыта, нечестивые часто всю жизнь проводят благополучно, тогда как жизнь истинных чтителей Бога есть непрерывный ряд бедствий. Но наряду с этими здравыми суждениями в речах Иова встречаются несдержанные выражения о путях промысла Божия в жизни человека. Он, правда, признает, что благополучие нечестивых непрочно (Иов. 27:13–23), но в то же время дерзает говорить о Боге: «Он губит и непорочного, и виновного. Если этого Он поражает бичем вдруг, то пытке невинного посмевается. Земля отдана в руки нечестивых. Лица судей ее (чтобы не видели правды) Он закрывает» (Иов. 9:22–24).
Та же несдержанность замечается в суждениях Иова о своей личной участи. С одной стороны – он представляет нам пример преданности воли Божией, с другой же, изливает свою душу в самых горьких жалобах на свою участь, проклинает день своего рождения и дерзает вопрошать Бога, зачем Он дал ему жизнь (Иов. 10:18). По всему видно, что в душе Иова происходила сильная борьба между преданностью Богу и нетерпеливостью. Правда, эта нетерпеливость не переходила в отчаяние, – она высказывалась с целью облегчить жалобами душу и разрешалась смиренною мольбою облегчить его страдания (Иов. 10:20–21) и выражением упования на помилование. Он уверен был, что у него есть Заступник на Небесах, – и к Нему слезило око его (Иов. 16:19–20) с надеждою получить от Него утешение если не в здешней, то в будущей жизни (Иов. 19:25). Но наряду с этими выражениями смирения и упования как жестко, как оскорбительно для Господа звучат и такие речи страдальца к Господу: «Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне, – стою, а Ты только смотришь на меня. Ты сделался жестоким ко мне, крепкою рукою враждуешь против меня» (Иов. 30:20–21)! Знай Иов цель ниспосланных ему тяжких испытаний, как мы знаем теперь из книги Иова, и как он сам узнал по окончании их, – он, конечно, не позволил бы себе судить о них с такою резкостью. Еще менее знали о цели страданий его друзья, и своими неправильными суждениями они только раздражали его. И вот он, недовольный их речами, подавляемый собственными недоумениями по поводу своего непонятного для него положения, осмеливается вызывать Самого Бога разрешить их. «Вот мое желание, говорит он, чтобы Вседержитель ответил мне» (Иов. 31:35). Это были последние слова Иова в споре с друзьями, – и желание его исполнилось. Вызов его, обращенный к Богу, был принят. Небо покрылось тучами, послышались раскаты грома (Иов. 41:2–3). Сквозь бурю и мрак Господь дал слышать Свой голос Иову, подобно тому, как это было на Синае (Исх. 19:18). Должно полагать, что шум бури не мог заглушить звуков голоса Божия, или потому, что эти звуки были очень громки, или потому, что облако, в котором сокрыл Свое присутствие Господь, находи