Перед закатом наша группа переправилась через Двину в районе Курино, и мы пошли на задание. Идти нам предстояло километров двадцать пять. По нашим подсчётам часа в два-три ночи должны были оказаться на месте и даже этой ночью могли успеть выполнить задание. Но, как говорится, быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
К месту диверсии мы добрались часам к трём ночи, как и рассчитывали. Прожекторов здесь не было, как на других участках дороги, но зато почти ежеминутно вся окрестность освещалась ракетами. Лес и кустарник по обе стороны дороги были вырублены на ширину пятидесяти метров, и весь участок просматривался очень далеко.
Мы выбрали очень опасный участок, но он нам тем и нравился. Решили взять наглостью. Немцы и подумать не могли, что мы можем обосноваться именно в этом месте.
Участок леса, в котором устроили засаду, был треугольником, поросшим молодым сосняком, гектара в полтора площадью, и нигде не примыкал к большому лесу – с любой стороны было метров 300-400 от него. Патрули вдоль полотна ходили посвистывая и курили даже ночью. Так что патруль снимать нельзя. Снимешь – всё дело испортишь. В засаде мы просидели почти сутки, изучая распорядок движения патрулей. Днём ходила одна пара, а ночью – две, с небольшим интервалом.
На вторую ночь примерно в час мы без особых трудностей заложили мину и замаскировали шнур. В этом нам помогла наша авиация: ночью невдалеке бомбили какой-то большой гарнизон и зарево полыхало в полнеба. Патрули боялись ходить вдоль полотна и даже не ракетили. Мы немного ошиблись в расчётах и мало взяли шнура, всего 75 метров, и он доставал только до края участка, где мы сидели в засаде.
Пролежали до самого утра, но ни одного эшелона так и не дождались. Проходило два пустых товарняка, но мы их рвать не стали. Продукты и вода у нас заканчивались, потому что паёк мы взяли всего на сутки, воды – по фляжке на человека, а дни стояли жаркие. Ночью было полегче, но пить всё равно очень хотелось. На третью ночь ребята начали роптать: «Ты что, хочешь, чтобы нас немец обнаружил? Почему не разрешил пустой товарняк подорвать?» На это я ответил: «Можете уходить. Останусь один и всё равно дождусь эшелона, а вы, если хотите, то дождитесь меня в большом лесу».
Все замолчали, а один из бойцов сказал: «Я остаюсь до утра, а там видно будет». Все замолчали и лежали в полной тишине. Слышно было, как вдоль полотна, громко переговариваясь, ходили патрули. Часа в три ночи вдалеке послышался паровозный гудок. У всех стали напряжёнными лица. Шум паровоза приближался, и я приложил ухо к земле. По гулу мы определили, что это тоже не эшелон.
Вскоре увидели приближающийся паровоз, который толкал перед собой платформы, гружённые гравием, и мы догадались, что следом пойдёт эшелон с живой силой и техникой.
Действительно, примерно через полчаса после товарняка появился тяжело гружёный состав. Мы сразу же, вчетвером, взяли в руки сапёрные спички, чтобы зажечь шнур. Если вдруг у кого-то будет осечка, то у одного из четверых всё равно загорится.
Паровоз, пыхтя, приближался к стыку, под которым был заложен восьмикилограммовый заряд тола. Я взял шнур в руку и поджёг его, то же сделали мои помощники. В тот момент, когда паровоз проходил над фугасом, раздался оглушительный взрыв, за ним – второй. Это уже взорвался паровозный котёл. Во все стороны полетели куски горящего металла.
Вслед за паровозом были прицеплены две цистерны с авиабензином, которые пошли под откос и тоже загорелись. В составе находились платформы с боеприпасами и тяжёлой техникой. Грохот стоял невообразимый, слышимый на много километров.
Несколько вагонов с боеприпасами и две цистерны с горючим, прицепленные в хвосте состава, остались целыми. Мы дали по нескольку очередей из автоматов по цистернам, из пробоин побежало горючее, и струи вспыхнули как факелы. Вслед за цистернами загорелись и начали взрываться вагоны с боеприпасами.
Мы настолько увлеклись, что не заметили, как наступил рассвет. Я крикнул: «Уходим!» Тогда вскочили на ноги и побежали к большому лесу. Нам до него оставалось метров тридцать, когда увидели, что наперерез мчится грузовая автомашина с автоматчиками. Я понял, что нас могут накрыть. Со мной был пулемёт, лента была заряжена через четыре на пятую зажигательными. Упал на землю, быстро развернул пулемёт в сторону машины и дал длинную очередь по кабине. Мотор загорелся, и машина резко повернула к лесу. Автоматчики поспрыгивать не успели, потому что мы строчили по ним из пулемёта и автоматов.
Уничтожив машину с автоматчиками, мы быстро стали уходить в лес и ещё долго слышали разрывы снарядов. Над лесом стояла чёрная туча копоти. Гарь чувствовалась за несколько километров. Мы углубились в лес, из какой-то гнилой речушки напились воды и залегли в кустах на отдых, выставив дозорных. Менялись каждые два часа до самого вечера. Когда стемнело – двинулись в отряд.
На базу мы возвратились на пятую ночь. Из данных агентурной разведки там уже знали о выполненной нами работе, и когда я начал докладывать комбригу, он меня остановил: «Мы, Василий, уже всё знаем. Вот донесение. Вы молодцы!»
Нам дали три дня отдыха и на следующие задания пошли другие.
(продолжение следует)
Знакомство с авторами
о. Сергий КАРАМЫШЕВ
Сергей Михайлович Карамышев родился в 1970 году в Рыбинске. В 1997 году окончил филологический факультет Ивановского государственного университета; в 2013 году – Костромскую духовную семинарию. В 2000 году архиепископом Ярославским и Ростовским Михеем был рукоположен в сан священника и назначен настоятелем храма Святой Троицы поселка Каменники Рыбинского района, где и служит до сих пор.
С 1990-х годов начал печататься в местной прессе. В 2011-2019 годах на сайте информационно-аналитической службы «Русская народная линия» были опубликованы несколько сотен публицистических статей отца Сергия. В 2014 году издательство «Русский остров» (Санкт-Петербург) выпустило в свет книгу С.М. Карамышева «Да не возрадуется враг», содержащую проповеди, публицистику и художественные эссе.
В 2017 году при соавторстве С. Карамышева в Донецке вышел «Словарь патриота Отечества», в следующем году статья рыбинского священника вошла в изданный в Москве сборник «Революция в России: реальна ли угроза? 1917–2017». Отец Сергий – постоянный автор журнала Росгвардии «На боевом посту» и ее же газеты «Ситуация», а также интернет-издания «Державный путь. РФ».
Член Союза писателей России.
Знакомство с автором
1. Расскажите, что стало причиной Вашего прихода в литературу? Какими были первые опыты?
Наверное, призвание. В детстве пытался сочинять стихи. Повзрослев, отошел от этого занятия. В прозе пробовал писать очерки, зарисовки, философические эссе.
2. Кого можете назвать своими литературными учителями?
Классиков русской литературы. Кого из них особо выделить, сказать затрудняюсь.
3. В каких жанрах Вы пробовали себя?
Очерки, проповеди, публицистические статьи, литературная и кинокритика.
4. Как бы Вы могли обозначить сферу своих литературных интересов?
С интересом читаю литературу самых разных жанров.
5. Какого автора, на Ваш взгляд, следует изъять из школьной программы, а какого – включить в нее?
Я бы изъял А.И. Солженицына, поскольку он в значительно большей мере публицист, нежели художник слова. Изъял бы, пожалуй, еще Чернышевского, так как его тексты чрезмерно идеологизированы. Убавил бы количество писателей конца 20 века, оставив только лучших. Добавить можно кое-что из древнерусской литературы: «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, сочинения Епифания Премудрого, Иоанна Грозного, «Домострой». Из советских писателей – Вениамина Каверина.
6. Есть ли такой писатель, к творчеству которого Ваше отношение изменилось с годами кардинальным образом?
Пожалуй, нет.
7. Каковы Ваши предпочтения в других видах искусства (кино, музыка, живопись…)?
Люблю и кино, и музыку, и живопись, и архитектуру, и скульптуру. Как классику, так и современное искусство.
8. Вы считаете литературу хобби или делом своей жизни?
Более склоняюсь ко второму.
9. Что считаете непременным условием настоящего творчества?
Внутреннюю свободу.
10. Что кажется Вам неприемлемым в художественном творчестве?
Снобизм.
11. Расскажите читателям «Паруса» какой-нибудь эпизод своей творческой биографии, который можно назвать значительным или о котором никто не знает.
Ничего занимательного не могу припомнить.
12. Каким Вам видится идеальный литературный критик?
Это человек, умеющий увидеть в произведении то, что скрыто от поверхностного взгляда.
13. Каким Вам видится будущее русской литературы?
Думаю, она не оскудеет.
14. Есть ли у Вас рекомендации для студентов-филологов?
Чаще браться за перо и сочинять самостоятельно, не злоупотребляя компиляциями.
15. Каковы Ваши пожелания читателям «Паруса»?
Оставлять в интернет-пространстве вдумчивые отзывы на публикации журнала, включаясь, таким образом, в литературный процесс.
Александр ЮДИН
Александр Валентинович Юдин родился в 1965 году в Москве, закончил юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, живет и работает в г. Москве.
Первая публикация – в 2003 году в журнале «Искатель». Помимо этого рассказы и повести автора публиковались в журналах «Север» (г. Петрозаводск), «Сура» (г. Пенза), «Дон» (г. Ростов-на-Дону), «Бельские просторы» (г. Уфа), «Нижний Новгород», «Земляки» (Нижний Новгород»), «Менестрель» (г. Омск), «Изящная словесность», «Полдень XXI век», «Полдень» (г. Санкт-Петербург), «Уральский следопыт» (г. Екатеринбург), «Великороссъ», «Юность», «Знание-сила: Фантастика», «Наука и жизнь», «Мир Искателя», «Наука и религия», «Тайны и загадки», «Ступени», «Все загадки мира», «Хулиган» (г. Москва), «Шалтай-Болтай» (г. Волгоград), «Космопорт» (г. Минск, Беларусь), «Слово/Word» (США) и др., а также в сборниках «Настоящая Фантастика – 2010», «Настоящая Фантастика – 2011» («Эксмо»), «Самая страшная книга 2014» («АСТ»).