Журнал «Парус» №74, 2019 г. — страница 29 из 50

Кстати, были тут с ребятами на выступлении группы «Кино», слушали старые песни. Не исключаю, конечно, что какие-то из них не устареют, точнее, не умрут со временем.

Юрий.


28 декабря 1988 г.

Удивительно, что в канун Нового года впервые за 19 лет я совсем не чувствую приближения этого праздника, который всегда приносил столько радости и надежд. Приходится лишний раз признать, до какой же степени он является семейным. Да, его нужно встречать только с самыми близкими людьми!

Последним моим заметным достижением в учебе стал зачет по фототопографии с оценкой «отлично». Теперь первоочередной задачей становится курсовая работа по ЭВМ. Программируем на языке Fortran. Вот уже две лабораторные сданы, впереди последняя, третья, за которую оценка пойдет в диплом. Завтра иду работать на УВК СМ-1420 и АРМ-К – это комплекс ЭВМ с шестью дисплеями-терминалами, за которыми самые достойные из нас вводят самостоятельно составленные программы и отрабатывают их, вплоть до печати результатов. Далее предстоят зачеты по радиоэлектронике, физподготовке, иностранному языку и т. д.

На днях нам с Флинтом и Преспокойным выдали книжки кандидатов в партию. Не прошло и полгода! Партия явно нуждается в свежей крови – в новых (и при этом еще совсем юных) членах.

Выходные чаще всего провожу в театрах. Прошлое увольнение посвятил балету, закатился в Малый театр на «Фадетту». А еще раньше мы с парнями побывали на концерте Александра Барыкина на стадионе им. Ленина. Особенно хороши старые песни – «Букет» и «20:00». Настроение враз поднимают!

18 декабря записался в читальный зал Центральной городской публичной библиотеки на набережной реки Фонтанки, дом № 44, рядом с Невским проспектом, точнее, с Аничковым мостом. Там очень богатое собрание книг поэтов начала ХХ века, хранятся многие дореволюционные издания, а меня сейчас как раз интересуют мало или совсем не переиздававшиеся авторы. Список у меня внушительный. Начал с Константина Фофанова и Владимира Соловьева. Потом примусь за Константина Бальмонта, Федора Сологуба, Николая Гумилёва, Андрея Белого…

От бабушки уже получил поздравление с наступающим годом. И вас всех еще раз поздравляю! Даже вдали от дома я все равно незримо буду с вами в этот праздничный день.

Как там Ваня четверть закончил? Пишите.

Юрий.


(продолжение следует)

Борис КОЛЕСОВ. Большая горная стена


Повесть с драматическими примечаниями


Первый раз жену выбрал неудачно. Пришлось через месяц после свадьбы разводиться. Хорошо, что не успели всякого добра нажить и мир полотенец, кастрюль, чайных ложек не нужно было делить пополам.

Нескоро вторая женитьба случилась, сын у меня появился не вот тебе сразу – шли года, их куча послушно росла. А когда наследник встал на ноги, в соседях и на работе обозначилась проблема. Гляжу, подсовывают намеки, что мой сын, хоть вполне приличный, однако не мой. Послал к черту досужие разговоры.


***


С Динькой я второй день в горах.

Пообмялись уже новенькие туристские куртки защитного цвета.

Пропылились носки тупорылых ботинок из вальяжной бычьей кожи. У них, далеко не шлепанцев, дородно-пушистые войлочные стельки. Довелось убедиться – толщина знатная, неплохо защищает она подошвы ног от преждевременного износа. Однако нужно признаться: не может полностью уберечь нашу городскую асфальтовую изнеженность от заведомых трудностей пути. Что есть, то есть: подошвы исправно горят. А когда глянешь на ступни, скинув тяжелую обувку, – они ровно бы искупались в парном, красновато-морковном соку.

Удалось навестить здешние горы. Сбылось заветное!

Всё же приятностей маловато: с утра бредем по каменистой дороге мимо нескончаемых оград.

Динька – большой любитель подытоживать. Как любой мальчик, не обремененный богатым житейским опытом, он обожает делать неожиданные открытия. С усердием оглядываясь, заявляет:

– Там, где много скал, всегда много заборов.

Приходится вступать в спор:

– Не всегда в горах заборов много.

Ясное дело, правда на моей стороне. Только вот чудеса! В здешних местах не только приусадебные участки, все кругом поля очень хорошо обустроены в смысле оград.

Факт – вполне достойный внимания и удивления. Поэтому у сына есть резоны осуществлять путевые размышления, делать свои выводы.

А что если мне тоже пошевелить мозгами?

Шевелю вполне озвученно, мои соображения вызывают у собеседника желание в свою очередь высказываться.

Громко поразмышляв, пришли к выводу: способ возведения заборов тут сравнительно дешев и достаточно эффективен.

Колья переплел гибкими прутьями – и порядок. Поэтому ему, этому способу, отдано предпочтение при спасении кукурузных посадок от здешних поджарых и пронырливых коров. Они шастают по горам как им заблагорассудится. Не буренки – проворные вездеходы.

Ну, а если порассуждать немного подольше, последовательно и в меру отстраненно, то нет все-таки большой нужды зацикливаться.

Ведь мы идем по несравненным кавказским горам.

Так пусть будут наши мысли возвышенны, как обласканные тучами вершины, и сладостны, как фиолетовые гроздья виноградной «Изабеллы».

Бредем неукоснительно всё вперед и вперед, и мы возвышенно счастливы, несмотря на то, что увесистыми донельзя гирями висят за спинами рюкзаки.

При всем том позволяем себе время от времени шутить, а горячий пар соответственно пробивается из-под брезентовых заплечных мешков, щедро увлажняя лопатки. И сверх них – клетчатые ковбойки.

– Отмеривая километры, испаряемся, – говорит наблюдательный сын.

– Дорога тянется под замечательным, ослепительным солнцем южного неба, – в моих словах полно утешительной бодрости.

В них без всякого Якова совсем не лишняя мудрость видна, и Динька крепко, надолго задумывается.

Продвигаемся не так чтоб не зная куда. Поглядываем в ту сторону, где белеют снежные громады Главного Кавказского хребта – именно туда шагаем.

А почему нам вынь да положь тамошние огромные камни? По той простой причине, что я и сын Денис, обычно именуемый Динькой, с душевной трепетностью стремимся в заоблачную прохладно-таинственную высь. Убеждены, что поступаем правильно.

Там, как говаривалось в устных и книжных преданиях, некогда томился прикованный к скале Прометей. Он догадался поделиться божественным огнем с людьми, настолько бедными, что не удавалось им прогреть косточки, сварить похлебку.

Думаю, что мой мальчик проголодался и готов сказать большое «спасибо» за костерок, где приготовим супчик из пакетной сухмени.

– Наверное, камень Прометея нас не ждет, – делится осторожной мыслью Динька.

– Народу здесь прогуливается немеряно сколько, – вынужден согласиться. – Каждого путника ждать…

Юный путешественник начинает считать века и тысячелетия:

– Были времена, когда никаких вам автомобилей. И все равно людям ходить сюда было не лень.

Насчет античных времен сына просвещали в школе. Поэтому он у меня сообразительный, кое-в-чем порядком вовсе не наивный.

На вершинах нас никто не слышит, но все равно весело, понимающе посверкивают снежные шапки.

Тому путешественнику, кто в годах и в ботинках более солидного размера, остается помалкивать, и двое шагающих дружно ускоряются – торопятся поскорее добраться до вышней прохлады.

Надоело мальчику моему напрягать умственные способности. Принялся по ходу продвижения сшибать встречную дорожную щебенку обувкой, туристически мощной.

При этом насвистывал что-то не шибко мелодичное. А мне было не до музыки.

Понять надо: притомился человек, раз он в годах. Поэтому поутишил шаги. Бредет не так, как измочаленная персона – с потупленными очами и лицом напрочь измученным.

Полагаю, что выгляжу как уставшая, однако целеустремленная личность. У которой улыбка блаженства готова немедленно засиять во всю ширь зубов.

Динька оторвал взгляд от каменистой дороги. Поглядев на шапку приближающегося горного великана, задумчиво сказал:

– Растет вершина. Гудят ноги.

Дают себя знать ноги какие? Никак не те, что у решившей приподняться горы. Ясно, их нет у нее. В то время, как у деятельных туристов кое-что имеется дополнительное. И я спешу напомнить молодому спутнику о наших возможностях:

– У тебя имеется алюминиевая фляжка с водой. Давай притормозим. Попьем водички.

– Чтоб не испариться преждевременно? Это можно, – звучит солидный ответ.

Посудину с плотно завинчивающейся крышкой школьник выменял у соседа по парте. За пару круглых батареек для транзистора.

Дружок наверняка был высокообразованным, раз достал где-то на стороне солдатскую фляжку.

Меня сын мог бы посвятить в тайну мальчишеской пронырливости. Но для него тоже секретом осталась предприимчивость одноклассника, которой не грех позавидовать какому-нибудь «Снаб-сбыту».

Мысленно себя порицая, держу в руках емкость, тяжеленько алюминиевую, в пути сказочно удобную. Мне такой ценной вещи ни по чем не раздобыть. Даже за две пары батареек.

Допустим, сунусь на стороне к солдату с просьбой культурного обмена. Ведь любой первогодок скажет: ты что, дядя? Хочешь, чтоб армейское имущество разбазаривали?

Ой, сильно будет он прав! Боюсь встретиться с негодующей укоризной. Поэтому с такими просьбами – хоть в метро, хоть на автобусных остановках – не суюсь к военным. Только удивляюсь, когда вижу, что некоторые школьники ничего не боятся.

Сделал глоток, доказательно сообщаю Диньке:

– Фляжка мне очень по душе. Отвернул колпачок, попил воды, сразу ожил. Пусть перед тем вполне убедительно умирал от жажды.

Мне хочется знать, не слишком ли тяжела дорога для него.

Тот лишь пожимает плечами. Дескать, ходили и мы походами.

– Желаешь всегда быть убедительным, да? Расскажи что-нибудь о здешних горах. Решили дойти до скалы Прометея, вот и должны дойти.

Что ж, моя очередь крепко, надолго задуматься.

Багаж знаний касательно прекрасной южной республики не то, чтобы тяготит, однако не враз мне с чувствами разобраться.