Журнал «Парус» №81, 2020 г. — страница 28 из 54

участие отец, было взятие города Кюстрин. Вспоминая об этом, он говорил об очень мощной артиллерийской подготовке, предварявшей штурм города, когда пушки стояли необычайно длинными рядами на небольшом расстоянии друг от друга. Она была настолько сильной, что проехать по городу на машине не представлялось возможным, настолько он был разрушен.

Касаемо участия в войне после бегства из фашистского плена отец рассказывал два случая.

Первый. Однажды в бою отец и его товарищ совершили нечто героическое. Точно сказать не могу, но что-то подсказывает, что это были либо два подбитых немецких танка, либо две подавленные огневые точки. Товарищ обнял отца и крикнул: «Быть нам с тобой героями Советского Союза!». Я совершенно не знаю, чем наградили товарища, но отцу не дали даже медали – видимо, из-за того, что он был в плену.

И только спустя много лет, когда я учился во втором классе, в районной газете «Путь Ильича» появилась маленькая заметка. Как сейчас помню её название: «Награда нашла героя». В ней говорилось, что за проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками, мой отец Басалаев Михаил Александрович награжден орденом Красной Звезды.

Случай второй. Однажды отец вынес с поля боя раненного бойца. Он был родом с Кавказа. Возможно, грузин. В знак благодарности он сказал отцу: «Михаил, теперь ты мой брат. Если у тебя появятся проблемы по поводу того, что ты был в плену, приезжай, будешь жить у нас. Знаешь, какой у нас замечательный народ. Я расскажу всем, кто ты такой, что ты мой брат, тебе будет у нас хорошо».

Как в воду смотрел боец. Демобилизовавшись из армии и приехав домой, отец узнал, что работать учителем он не имеет права. Некоторое время, возможно несколько лет, он работал в колхозе. Однако, чувствуя себя невиновным, отец продолжал бороться за своё честное имя. Писал письма, в том числе командующему Западно-Сибирским военным округом и министру обороны СССР. Прошло около 20 лет, когда в районном военном комиссариате отцу сообщили, что все недоразумения по поводу его пребывания в плену устранены и, заполняя анкеты, он может об этом даже не писать.


P.S. Мой отец не был атеистом, но и убежденным верующим назвать его было трудно. Возможно, отчасти это можно объяснить тем, что он жил в то время, когда вера в Бога, мягко говоря, не приветствовалась. Однажды, будучи уже взрослым, я спросил отца: «Как, каким образом, благодаря чему тебе удалось пройти такие неимоверные испытания и остаться в живых?». Немного подумав, он, не торопясь, как бы взвешивая каждое слово, ответил: «Мне рассказывали, что когда началась война, моя мама Наталья Ивановна (свою мачеху он всегда называл мамой) очень много молилась за меня, буквально каждый день».

Ужасы немецко-фашистского плена не прошли бесследно для моего отца. Кошмарные сновидения снова и снова возвращали его в жестокое военное прошлое, давно прошедшее, но не забытое. Они тревожили его на протяжении более четверти века. Не сосчитать тех случаев, когда отец ночью вскакивал с кровати и, громко крича, начинал от кого-то защищаться. Ложась спать, мама убирала подальше все предметы, которые могли стать опасными для всех членов семьи, попади они в руки отца в этот момент. Но все убрать было невозможно. Однажды рука отца со стеклом от керосиновой лампы просвистела буквально в нескольких сантиметрах от маминого виска.

В другом случае швейная машинка, брошенная с неимоверной силой и яростью, упала рядом с головами спящих на полу друзей, приехавших к нам в гости.

Это были страшные последствия войны… Но со временем мой отец победил и их.

Наталия МАТЛИНА. Не болтай!.. Будь начеку!


Отрывок из саги «Не пропасть во лжи»


Боевой летчик, отлетал всю войну, а был наивным, как дитя… Это – мой отец. Рассказы о его двух женитьбах вошли в «анналы» истории нашей семьи под девизами: «Не болтай!» и «Пропал!»

Всё, о чём слышала, сразу приняла на веру. Вопросы возникли много позже, когда отвечать на них уже было некому…

Женитьба номер раз.

«Будь начеку, в такие дни подслушивают стены. Недалеко от болтовни и сплетни до измены!»

Не внял, однако, плакатной мудрости выпускник летного училища – молодой лейтенант с редким именем Серафим.

На выпускном вечере Сима познакомился с симпатичной и приветливой девушкой Лизой. Протанцевав с ней весь вечер, он проводил её домой и с лёгким сердцем отправился с друзьями догуливать оставшиеся до отправки к месту службы деньки.

Каково же было его изумление, когда, отрапортовав о своем прибытии в полк, он услышал слова командира:

– А ваша жена уже здесь.

«Женой» оказалась Лиза, которой он много чего «наболтал» в тот вечер. К счастью, девушка пришлась ему по душе и они поженились. С разницей в три года у них родились две дочери.

Лиза была немкой, но это никак не отразилось на Симиной службе, когда началась война. Судьба его хранила. Он летал на тяжёлом бомбардировщике и всегда возвращался.

Только в первый день, когда немцы разбомбили их самолёты прямо на земле, его контузило и осколком оторвало кончик носа. Все, кто остался в живых, попытались скрыться на кукурузном поле.

Там военврач помогал раненым. Прямо под бомбежкой он зашил Серафиму нос, дав выпить спирта.

Потом уже друзья над ним посмеивались:

– Симка – с раной нос!

Шутка на войне – крепкая, мужская… А как без нее – в аду?

Спустя год после окончания войны Серафим, награждённый орденом «Красной Звезды», тремя медалями «За отвагу», медалями «За взятие Берлина» и «За оборону Кавказа», демобилизовался, разобидевшись на отцов-командиров. Кто-то из штабных что-то напутал или ему припомнили национальность жены, но майором Симе стать не довелось. Нет, очередное звание ему присвоили, но опять… капитана!

«Дважды» капитан сначала психанул, но потом остро почувствовал главное – он остался жив!

На трофейном мотоцикле Zundapp и с пятилитровым расписным глиняным кувшином, который, возможно, являлся произведением искусства небезымянного гончара и который всю дорогу затоваривался пивом, Серафим вернулся домой.

Но радостной встречи не получилось. Дома никого не оказалось.

Сима решил навестить соседей, когда вдруг увидел приближающуюся пролетку, а в ней жену.

Он бросился к коляске и протянул Лизе руку, но любимая строго произнесла:

– Спроси разрешения у Васи.

– У… Васи?!!

Сима схватился за пистолет…

На шум выбежали соседи и быстренько его увели, напоили, обогрели, утешили. В результате отвергнутый Серафим благословил неверную супругу и укатил в Москву к сестре.

А в то время получить прописку в Москве, не имея работы, и получить работу, не имея прописки, было невозможно. Тогда ему решили найти невесту.


Женитьба номер два.

Невестой должна была стать младшая сестра моей мамы, Нина, двадцатилетняя красавица, военный фельдшер. Она успела поучаствовать в войне и с японцами.

А мама моя, маленькая, хрупкая, рыженькая учительница младших классов, уже была замужем.

Её свадьба состоялась за два месяца до начала войны. В 1944 году ей написал письмо командир части, где служил ее муж: «Тамара, Вы молодая женщина и у Вас еще всё впереди. Василий сошелся с нашей медсестрой, у них родился сын. Сам он не решился написать и попросил меня поставить Вас в известность. Удачи Вам! С уважением…»

– Налет на дом – патронов нет! – иносказательно прокомментировала случившееся моя будущая бабушка.

Тамара отыскала фотографию мужа и проколола на ней глаза. Бабушка с интересом смотрела на действо и по-своему утешила и одобрила поступок дочери:

– Так она ему и сказала, что за мной, мальчик, не гонись!

Фотография была послана на фронт.

Интересно, что в обоих случаях «отличились» Васи. Но не буду отвлекаться.

Смотрины были назначены в доме деда.

Тамара прямо с работы поехала в Бирюлёво и ещё издали, у калитки увидела красивого лётчика. Соседка, которая вышла полюбопытствовать, кивнула ей:

– Жених!

В комнате накрывали на стол. Нина в шикарном японском кимоно и с папиросой в длинном мундштуке поглядывала на Серафима без интереса. Он казался ей стариком.

Начали готовить угощение. Жених привёз селедку, которую тут же разделали и поставили на стол. Времена были голодные. Сима – видимо, от волнения – начал поедать кусок за куском.

Сестре невесты Тамаре это не понравилось и она ощутимо пихнула его ногой под столом. Вот тут мой будущий папа взглянул на мою будущую маму и, как говорится, пропал.

Короче говоря, боевой летчик, отлетал всю войну, а был наивным, как дитя…

Публицистика

Михаил НАЗАРОВ. Пасха на фоне коронавируса


Праздник Воскресения Христова – главный в Православии. Он свидетельствует о том, что человечество, погрязшее в грехах (в наше время и в грехе ненасытной эксплуатации Земли – творения Божия, разрушая его еще и «научным» вторжением в его глубинные тайны), всё же имеет врата спасения в Царство Божие, которые им открыл воплотившийся для этого Спаситель-Мессия, предсказанный ветхозаветными пророками.

Этот праздник христиане называют еврейским словом Пасха, поскольку распятие и Воскресение Христа произошло на еврейский праздник Песах. Он был важнейшим у иудеев, и на него собирался в Иерусалим по возможности весь еврейский народ, даже из соседних земель, ради богослужения в единственном Храме. Песах был воспоминанием об исходе из египетского рабства, когда по повелению Бога был ритуально заколот агнец (ягненок) и кровью этого агнца помазывали косяки дверей, защищая их таким образом от последней «казни египетской», которая поразила всех египетских первенцев и позволила евреям бежать.

Праздник Песах остается важнейшим и у евреев, не принявших Мессию-Христа и ждущих своего «иного» мессию-мошиаха, который воссядет в восстановленном, Третьем храме. По их верованию, так же, как Бог вывел их из египетского рабства, так и мошиах выведет их из нынешнего «рабства» и даст им мировое господство с центром в Иерусалиме. В пасхальной обрядности талмудического иудаизма образ грядущего мошиаха занимает видное место. Чин (седер) этого праздника заполнен обрядами, связанными с пришествием мошиаха, о котором Христос сказал: