– Когда Вы только начинали писать, что Вы чувствовали? На что это было похоже?
– Любовь, любовь – к окружающему миру, природе, животным и птицам, лесным и домашним, среди коих на особенном месте, высоченном, конечно же, понятно – кто… Это было похоже на разговор общим языком или жестами понимающих друг друга с полуслова родителей с гукающими малышами. И мне казалось, что напиши я хорошо о прекрасном и волнующем мире лошадей, и все, кто прочтут, также восхитятся этим миром и встанут на защиту его…
– Как Ваша семья относится к Вашему творчеству?
– Благосклонно. И даже следует аналогично. Пример – литературно-художественный сборник четверых самостоятельных авторов: это – «Ливановы: семья. Внукам и всем…». – Ярославль, 2018, 384 с., с многочисленными иллюстрациями.
– Стихотворения Вашей дочери Марии довольно сильно по настроению отличаются от Ваших, тогда как произведения Миши немного похожи на Ваши. Что Вы думаете? Чувствуется влияние бабушки.
– Дочь в собственное литературное творчество включилась годам к двадцати. Но побыли мы с ней и соавторами двух научно-популярных «конных» книг. Со студенческих лет (Московская ветеринарная академия им. К. И. Скрябина) она занялась публицистикой, даже стала победителем конкурса-2002 во всероссийской «Ветеринарной газете»: «Почему я – ветеринарный врач». Впоследствии стала также писать как рассказы-были, так и сказки. В стихотворениях, в противоположность своей суровой профессии ветеринарного врача, Мария идёт «от противного»: сочиняет лёгкие, шутливые, юмористичные.
А с Мишей и нашими лошадьми мы стали деревенскими жителями, и, поскольку Мария работала в Москве, то волей-неволей бабушка оказывала на подрастающего внука влияние, будучи при нём. Он уже лет с трёх неплохо рисовал и что-то сочинял, а мне пришла в голову мысль записывать. Стихотворений его, моих для детей и наших с Мишей совместных накопилось к его семилетию на отдельную красочную книжку под названием «Первые стихи». В этом, 2020-м, году я «повторила» издание для младшего стихотворца – Влада, также к его поступлению в школу: «Вместе пишем и читаем». Оба внука горды своими книгами.
– Как, по-Вашему: на то, что Миша тоже пишет стихи, оказало влияние Ваше творчество или также общение с лошадьми?
– Полагаю, что на творчество Миши пала некая часть моего влияния. Но ещё больше, по-моему, сказались условия деревенской жизни и отсутствие у Миши гаджетов лет до 12. Был только ноутбук, но «дозированно». Мы с ним пели много разных песен, многие – аж из моего детства. Карандаши, краски и кисти – каждый день на бумагу!
Но основное время у нас занимала домашняя живность. Кого только не было на подворье! Лошади, козы, овцы, кролики, куры, собаки, кошки… Миша с удовольствием ухаживал за ними, возился со щенками и котятами, мог управляться с лошадьми и ездил верхом, даже просился в седло! А ещё – лучшие развлечения и впечатления любого детства: купание в реке Которосли, которая была всего в нескольких сотнях метрах от дома, частые семейные пикники, специально для развлечения Миши, с шашлычком или обжаренными колбасками на бережке да с удочкой! Это не могло не сказаться добром на впечатлительном мальце, как и частые поездки в гости к хорошим друзьям, путешествия на своём автомобиле в Москву, по Подмосковью и смежным областям, а также в крупные города – Казань, Самару, Вологду – родину моей бабушки и прапрабабушки внуков. Запас впечатлений и сочинительство помогли Мише пережить болезнь ног с четырех с половиной лет, когда почти год ему нельзя было ходить, а в первый класс он пошёл на костылях… Всё это непростое дошкольное время мы с ним сочиняли наши стихи, рисовали, декламировали, а дважды в неделю я возила его на занятия в Центр внешкольной работы Ростова Великого. Успешное участие Миши в районных и областных конкурсах: детского рисунка, чтецов (под названием «Слово»), литературных, с включением по итогам в издаваемые сборники его стихотворений – было ему также стимулом для творчества.
– Думаете, Ваш младший внук Влад тоже будет писать стихи и рассказы?
– Прогноз сомнительный, потому как младший внук с двух лет «сидит» в смартфонах и, чем становится старше, тем более «увязает». Было время, когда он по несколько раз на дню подбегал ко мне с возгласом: «Бабушка, запиши, я придумал стишок!», или просил «потитать книски» либо порисовать. Но теперь это становится всё реже. Никуда не денешься: в семье все от велика до мала – перед светящимся экраном, ибо действительность диктует, что, «живя в обществе, нельзя быть свободным от общества». А в нём, мировом сообществе, поголовно все поглощены, именно поглощены – гаджетами, интернетом. Впрочем, знать бы, как всё сложится…
– Можете дать какие-то советы начинающим поэтам? А еще вдобавок – и начинающим конникам?
– Обязательно следует браться «за перо», если распирает, если душа просит. Но не провозглашать себя «поэтом» либо «поэтессой» после наипростейших рифмовок типа строчка – точка, день – тень, а тем паче от набора глаголов с одинаковыми окончаниями. Пусть читатели дадут оценочное имя сочинителю, нежели он сам!
Что касается тандема – во втором вопросе… Начинающий конник неотрывен от лошади, техники езды, безопасности коня и окружающих, а также и своего здоровья. В двух словах напутствия на все случаи не дашь. А вот за развёрнутые советы в книгах, не только специализированных, но и художественных, получаю немало благодарных отзывов. Но самое главное правило всё-таки приведу: «Любите лошадь, а не себя на лошади!».
Юля, большое спасибо за волнующие, интересные вопросы, особенно по моей конной жизни. Как же мне отрадно отвечать на них! Вот это действительно – МОЁ…
Вам – успехов в ученье, выбранной профессии, а также в занятиях с лошадьми и литературном творчестве! И как автора – поздравляю с 10-летием журнала «Парус»!
Беседовала Юлия КРАВЧЕНКО
На волне интереса: вопрос писателю
Анонс рубрики
Внимание! Новая рубрика журнала «Парус»
«На волне интереса: Вопрос писателю»
Дорогие читатели!
В продолжение классической традиции «органического искусства», тесно связанного с жизнью, желая сохранить тон, заданный Ап. Григорьевым и Н. Страховым, мы организуем тёплый живой диалог с авторами в новой рубрике, открытой к 10-летию журнала «Парус». У наших авторов и читателей будет возможность пообщаться друг с другом. Обе стороны почувствуют, что они способны на отклик, смогут вместе поразмышлять над чем-то важным.
Так мы с вами станем участниками живого литературного процесса, создавая коллективные интервью с современными писателями – будем читать качественную текущую литературу, ставить волнующие нас насущные неформальные вопросы, а «парусные» душеведы поделятся своими открытиями.
Первыми авторами вопросов уже выступили работники культуры и образования со всей России – слушатели курсов дополнительного образования «Творческие люди» при Московском государственном институте культуры и студенты-выпускники МГИКа, осваивающие направление «Литературное творчество».
У проекта появился свой Instagram* (продукт компании Meta, которая признана экстремистской организацией в России) @lit_vopros, который ведёт выпускница МГИКа Юлия Пантелеева. На страничке вы найдёте много других интересных и полезных рубрик, связанных с литературой.
Дорогие друзья! Присылайте свои вопросы, которые хотели бы задать нашим авторам.
Ирина КАЛУС,
гл. ред. журнала «Парус»,
д. филол. наук,
профессор кафедры литературы МГИК,
Irina.kalus@yandex.ru
Евгений ЧЕКАНОВ. Всё возникает как-то само собою…
Ответы на вопросы читателей «Паруса»
Андрей Шурыгин:
– Какое идейное воздействие оказали на Ваше творчество личность и поэзия Юрия Кузнецова?
Евгений Чеканов:
– Накануне распада советского варианта Российской империи Юрий Поликарпович ввел меня в стихию неподцензурной русской мысли. Я (в меру своих потенций, конечно) вошел в ауру идей тогдашних отечественных любомудров, напряженно осмысливающих настоящее и будущее моей страны. В этой ауре витали прозрения Чаадаева и Данилевского, Леонтьева и Розанова, Шафаревича и Кожинова… И, разумеется, самого Кузнецова. Это были идеи, комплекс которых сейчас определяют как «русское почвенничество».
Все эти любомудры прекрасно понимали, что на просторах огромной евразийской империи, окруженной геополитическими конкурентами, европейский парламентаризм работать не будет, что демократия здесь обречена быть лишь «процедурной» (сие блистательно подтвердила новейшая история так называемой «РФ»). Понимали они и другое: для того, чтобы удержать великую державу от распада на десятки политических обломков, имперской власти нужно опираться на некую общественно-политическую конструкцию, способную работать в этих условиях. Консерватизм просто обязан был рассмотреть все реальные варианты дальнейшей судьбы России, не боясь навешивания никаких ярлыков.
Вот об этом и думали лучшие умы советской империи в конце 80-х годов минувшего века. И эти мысли никуда не делись сегодня, они развиваются.
Лично я склонен к просвещенному консерватизму, не пугающемуся свободы слова. Вариант «большой ГДР», со всевластием «Штази», мне антипатичен, а «черных полковников» и тонтон-макутов я ненавижу всеми фибрами моей русской души.
Но поэзия Юрия Кузнецова, безусловно, шире идей почвенничества; сама ее «центонность» ясно говорит об этом. Наша русская всеотзывчивость не вытравляется никаким вивисекторством – ни «марксизмом-ленинизмом», ни ГУЛАГом, ни «лихими девяностыми». В космосе кузнецовской поэзии есть место всему: и тихой ветке русского дуба, и священным камням Европы, и Сергию Радонежскому, и Гамлету.