К образу Марсия Елена Заславская обращалась в стихотворении «Марсий, вызови Феба» (2016). В нем Марсий выступает прообразом поэта, который, оставшись без кожи, чувствует «красоту и уродство этого мира», а состязание с Фебом и жестокое наказание переосмысливаются как поэтическое вдохновение, посланное Фебом, дающее возможность человеку изобразить в слове наш человеческий мир. Рапсод Марсий снова появляется в поэме Nemo с той же миссией выражения в поэтическом слове реалий военного времени, которую можно понимать как преодоление моря слов. Здесь море выступает как связывающая стихия, соединяющая разные сферы человеческого бытия – войну и поэзию.
Образ языка как моря слов раскрывается в теме имени. Несуществующее имя главного героя – Немо, Никто – вынесено в заголовок поэмы. Имя русалки – Елена – последнее слово поэмы. Эти два локуса поэтического пространства задают рамки структурирования образного наполнения поэмы. Именно между этими двумя полюсами разворачивается все действие поэмы, включая уровень метафор:
Имя всегда означает путь.
Имя всегда означает суть.
Как только по имени позовут —
Из ниоткуда вызовут, призовут.
Потому я дам тебе позывной,
Чтоб имя не ведал – ни свой,
Ни чужой,
Чтобы был он тебе, как броня
Среди Поля Дикого,
Среди Моря Великого
И огня.
Море в русской архаической культуре не так часто выступает как символ любви, но в то же время вода в традиционной русской и, шире, славянской культуре – непременный элемент свадебного обряда: умывание водой – символ бракосочетания у западных подолян; посещение молодой водного источника на следующий день после свадьбы – важнейший этап инициационного испытания, пройдя которое молодая женщина принимается в семью мужа. Вода как стихия, порождающая жизнь, воплощается в женских образах и имеет непосредственное отношение к сфере брака и любви.
Влюблённые в поэме так и не встретились, стихия моря как стихия войны и смерти их разъединяет. В то же время сама поэма выступает как путь в море слов, который ведёт к встрече. Имя как самое важное слово языка – залог этой встречи и преодоления пространства смерти:
В сетях мобильных невелик улов.
И в море русских слов —
Вот звука пузырёк,
А вот песчинка знака.
Я как жемчужину храню под языком
Родное имя – тайну…
Когда же, Немо,
Ты придешь на берег,
Что вынесет к твоим ногам прибой?
Жемчужину?
Ракушку-телефон?
Или мою поэму?
А может,
Ты моё имя, лёгкое как пена,
Услышишь в шуме волн…
…Елена…
Итак, море слов, объединяющее влюблённых, а также мир войны и море поэзии – ещё одна концептуализация мифологемы моря в поэме. Море интегрирует несколько образов: море как смерть, море как историческая память, море как море любви и море как море слов.
На основе архаичной мифологемы моря как пространства смерти, потустороннего мира мёртвых, Елена Заславская создаёт сложную структуру, включающую и современные компоненты, отражающие реалии идущей в Донбассе войны. Военные действия Украины против Донбасса, переживание этих событий местными жителями актуализирует древнее значение моря как моря смерти. В то же время море выступает как пространство перехода между миром прошлого и настоящего, как место встречи живых и мёртвых, и таким образом концептуализируется как море памяти, объединяющее разные этапы истории Луганского края. Море в поэме выступает также как пространство перехода, одновременно соединяющее и разъединяющее двух влюблённых посредством слова. В этом аспекте доминирует соединяющая функция моря – море воплощается в образе моря любви и моря слова, моря русской поэзии, которая связывает не только отдельных людей, но и разные сферы бытия: мир и войну, поэзию и битву, прошлое и будущее.
Таким образом, в поэме Nemo современной луганской поэтессы Елены Заславской воплощены разновременные смыслы русской культуры. В произведении создана мифологема смерти как моря, и в то же время архаичная семантика моря как перехода между разными мирами позволяет интегрировать в этом образе ряд смыслов, важных для человека русской культуры в ситуации экзистенциального кризиса, вызванного войной: тему исторической памяти, любви, роли русской поэзии в связывании времён и сохранении русской культуры.
София культуры
Вячеслав Александров. Введение в философию православия (очерки о Любви, любви к Свободе и к Истине).
Продолжение
Терпение – это горн, в котором закаляется сила нашего духа. Именно отсутствие способности к терпению делает наши знания и желания малополезными. Что толку, если мы знаем, что необходимо сделать для излечения, например, от болезни, и даже желаем своего излечения – и, тем не менее, продолжаем вести нездоровый образ жизни. У нас не хватает воли бросить пить и курить, переедать и раздражаться… А воли нет, потому что не обрели навыков терпения. Оно же, как и любая другая способность, проявляется и укрепляется только тогда, когда начинаем принуждать себя к этому. Насилие над собою в определённых случаях бывает так же необходимо, как, например, тушение начавшегося пожара. Страсти, охватившие нашу душу, иначе как пожаром не назовёшь.
«Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 50). Что можем противопоставить силе своих дурных наклонностей и привычек? Только «в воздержании терпение»! Основной пробел в воспитании нами детей заключается в том, что мы стремимся всячески оградить их от переживания неприятных и тяжёлых ситуаций. А ведь для жизни как раз нужна физическая и эмоциональная выносливость. Именно потому, что человек не терпелив, у него часто ничего в жизни и не получается. Ибо когда возникают вполне естественные препятствия и опасности, он стремится от них уклониться, а не преодолеть, т. к. это требует терпения неудобств, напряжения силы.
Сама надежда на спасение человека и всего творения рождалась через терпение Христом сначала сорокадневного поста и в завершение – крестных мук. А ведь Он, как Бог, смог бы, если бы захотел, их избежать. Но не сделал этого, ибо, не показав человеку то, что он способен вынести на пути возвращения себя в достойное состояние, никто бы из нас этот путь и не прошёл бы. На слуху у многих такие слова: «Христос терпел и нам велел», – слова для многих непонятные. А поэтому мы, избегая ситуаций, когда требуется проявить терпение, утрачиваем и силу, позволяющую упорядочивать всю свою жизнь.
Всё начинается с малого. Никто от нас не требует совершения подвигов. Просто нам в своей обыденной жизни следует избегать «диавольского поспешения». Очень часто в быту, в семейных отношениях от нас и требуется одно: проявить чуточку терпения и не спешить ни с выводами, ни со словами. Уже только это позволит во многом сохранять и мир, и силы. Терпение неурядиц в обычной жизни для большинства людей и есть тот крестный путь, который необходимо пройти со всем достоинством. Если не выдерживаем этого испытания, какое другое может быть нам под силу?
Способность к терпению – это тот рубеж, перейдя который можно рассчитывать на достижение целей, по настоящему значимых для жизни. Главной из них является свобода. В практике терпения открывается её смысл. Ибо пока свободу воспринимаем как возможность неограниченного удовлетворения желаний и потребностей, то кроме разочарования, даже в случае исполнения, в них мы не получим. Чувства достаточно быстро извращаются в страсти, если терпеть все их капризы. А тот, кто не в состоянии справиться с ними – это уже не свободный человек, а жалкий раб. Способность управлять внешними обстоятельствами жизни появляется только у тех людей, которые «владеют собой». Это свойство есть результат упорного труда, обеспечивающего сообразование своей воли с требованиями совести, заповедями жизни. Это просто немыслимо без развития в себе способности к терпению. Мы не просто должны переносить тяготы, обиды, лишения – но воспринимать их так, чтобы при этом не ожесточилось сердце.
Терпение должно быть кротким, а не яростным. Что толку от того, что снося обиды от более сильного, затаиваем на него злость. Затем нередко начинаем переносить эту злость на тех, кто нас слабее. Недаром Христос учил: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное»; «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф. 5:3, 5).
Для сокрушения главного нашего врага – гордыни – требуется в течение всей своей жизни сохранять бдительность, держать в полной готовности силы – для отражения её коварных атак и провокаций. Почему мы выходим часто из себя, вспыхиваем по малейшему поводу гневом и раздражением, особенно на самых близких людей. Это даёт себя знать наша гордыня.
Мы не желаем терпеть, даже когда нас просто «трогают», т. е. пытаются постучаться в нашу душу близкие люди с их заботами и просьбами. А когда наша гордыня почувствует себя прямо уязвлённой, то тут уже по самому незначительному поводу начинаем открытые боевые действия. Уничижение гордыни – задача всей нашей жизни, и решаться она может путём принуждения себя к терпению, для начала слабостей близких людей. Только не следует путать терпение с уклонением от воспитания, преодоления их недостатков. Терпение – это как раз то, что позволяет человеку собственные недостатки обращать в достоинства, а когда у нас открывается сила личного совершенствования, её можно применить и для исцеления от греха других людей. Почему «нищие духом» обретают Царство Небесное? Вспомните о том, что говорит Писание: это Царство располагается в нас, в глубинах души, и достигается посредством применения силы. Какой силы? Рождаемой терпением.
Почему «кроткие наследуют землю»? «Нищета духа» – это его просветление, возвращение из состояния приземлённости в сферы небесные. Мы молим Бога, чтобы Его воля торжествовала и «на земле, как на Небе». Эта воля и проявляется в терпении «кротких» – тех, кто, не ропща, трудится над созданием необходимых для людей благ. Они просветляют землю, освобождая своё тело от страстей. Человек есть духовно-телесное создание, его душа является центром взаимодействия земных и небесных энергий, мира видимого и невидимого. Поэтому акты воздержания-терпения должны осуществляться и на духовном и на земном плане нашего бытия. Терпя лишения, связанные с отказом от материальных благ, мы в первую очередь укрепляем наш дух. Терпя лишения, связанные с обузданием притязаний нашего духа на власть и славу, мы укрепляем здоровье нашего тела. Ибо силы не будут непрерывно истощаться в беспощадной борьбе за право возвышаться над другими.